Без сожалений

      - Доброе утро, - ехидно улыбаясь, проговорил Аято.       Люмин зажмурилась и снова открыла глаза, чтобы убедиться, что ей не мерещится. Действительно, вальяжно облокотившись на фальшборт, с самым хитрым и довольным из всех возможных взглядов стоял глава клана Камисато собственной персоной. Он был одет в черно-белый костюм в мондштатском стиле со своего дня рождения, только в этот раз на нем не было жилетки с фамильным гербом, от чего его образ выглядел куда более свободным и расслабленным.       Путешественница застыла в полном замешательстве. Она не знала, что чувствовать и что делать. Злиться, радоваться, кричать, плакать, обнимать и целовать или же хорошенько треснуть по этой наглой ухмылке. Гнев все же прорвался первым.       - Какой Бездны, Аято? - зло выпалила девушка. - Что ты здесь делаешь? Какие демоны тебя сюда принесли?!       Мужчина довольно зажмурился, явно наслаждаясь бурной реакцией Люмин. Вот подлец.       - Так уж сложилось, что у меня есть рабочие вопросы в Ли Юэ, - совершенно невинным тоном ответил Аято, подходя ближе. - Необходимо встретиться с госпожой Нин Гуан, обсудить детали предстоящего фестиваля. Культурный обмен, сама понимаешь.       Молодой лорд иронично развел руки в стороны, как бы извиняясь. Да он издевается.       - Нет, так дело не пойдет, - запротестовала девушка. Она сделала шаг назад, разрывая дистанцию.       Нет, нет, нет. Хватит с нее. Достаточно уже прощаний, тоски и утрат. Что сделано, то сделано. И не в ее правилах возвращаться назад.       Люмин обернулась, бросив взгляд на быстро удаляющийся берег острова Рито. Уже слишком далеко. Она не может сбежать и пересесть на другой корабль. Может просто выкинуть этого подлеца за борт, и дело с концом?       Аято, видимо, по лицу девушки прочел ход ее мыслей и не сдержал смех.       - Прости, но, кажется, еще как минимум день, ты не сможешь отделаться от моей компании, - он виновато склонил голову, но никакого раскаяния на его лице конечно же не было.       Корабль сильно качнуло на волнах. Люмин, будучи еще в состоянии шока, этого не ожидала. Она поддалась вперед, теряя равновесие, и буквально упала в объятия Аято. Запах эвкалипта ударил в нос, неся с собой холодную свежесть и бурю воспоминаний. На талии совершенно привычно и естественно сомкнулись уже ставшие родными руки. Путешественница замерла, чувствуя, как по телу распространяется тепло и дрожь.       Ну уж нет, такие трюки на нее не подействуют. Люмин оттолкнула Аято, вырвавшись из объятий, и на ватных ногах пошла к фальшборту корабля, ругая свое тело за такую податливость. Потому что прекрасно понимала, что буквально секунду ее промедления проницательный глава клана Камисато прекрасно распознал, как сомнение.       Она облокотилась на перила, почувствовав наконец опору, в которой так сейчас нуждалась. Впереди простиралось безграничное море, а над ним вечное ярко-синие небо. Аято подошел к девушке и встал рядом, тоже всматриваясь в даль.       - Три дня, - его голос больше не звучал насмешливо или иронично, в нем слышалась только мольба. - Дай нам, пожалуйста, еще три дня. И я уеду. В этот раз точно насовсем.       Пальцы Люмин вцепились в дерево фальшборта, как будто он был последней надеждой, удерживающей ее волю от падения в пропасть.       - Мы же уже попрощались, - процедила девушка, глядя в пустоту перед собой. - Я не хочу переживать это вновь.       - Действительно, - грустно усмехнулся Аято. - Но может это к лучшему? Давай проживем эти дни так, как будто у нас впереди целая вечность, а расстанемся, как будто уже все слова были сказаны.       Путешественница не видела мужчину, но буквально всем телом чувствовала на себе его взгляд. Теплый, нежный и просящий. Его голос, серьезный и печальный, растекался где-то внутри ее приятной волной, вновь привязывая и утягивая за собой в бездонные глубины. Люмин подняла глаза и наконец-то посмотрела на Аято. Зря она это сделала. Потому что почувствовала, как огромная штормовая волна сильнейших чувств поднимается над ней.       - Чего ты хочешь? - прошептала девушка, делая последнюю отчаянную попытку спастись.       Аято склонился над ней, приблизившись почти вплотную. Его рука накрыла ее онемевшие от напряжения пальцы.       - Я хочу увидеть мир твоими глазами, - осипшим голосом проговорил Аято. Его губы были у самого уха девушки. От его близости, вкрадчивого голоса и горячего дыхания у Люмин по спине пробежали мурашки, ладони вспотели и подкосились ноги. - Люмин, покажи мне хотя бы кусочек мира таким, каким его видишь ты.       Цунами накрыло с головой, сбило с ног, перемололо, затянуло в водоворот и утащило остатки воли Люмин в бесконечные глубины океана все дальше от спасительного берега.       Впереди показались острые пики Каменного леса Гуюнь, а за ним - призрачные очертания гавани Ли Юэ. Аято и Люмин стояли на носу корабля. Путешественница посмотрела на своего спутника. Он поддался вперед и завороженно вглядывался в приближающийся горизонт. Такого искреннего мальчишеского восторга в глазах Аято девушка раньше не видела. Он почувствовал ее взгляд и улыбнулся. Абсолютно счастливая улыбка буквально озарила его лицо.       Буря эмоций в сердце Люмин за прошедший день уже утихла. Но если еще недавно груз обиды лежал на ее сердце, то с этим взглядом, этой улыбкой всё плохое ушло окончательно, оставив только безграничную радость за счастье другого человека. Ей хотелось дать ему больше, продлить его восторг, самой раствориться в нем, пока еще есть возможность, пока у них появилась еще толика времени… Нет, нельзя так думать. Это вновь путь в боль и пустоту. У них впереди целая вечность. Все время этого мира у их ног, чтобы жить, наслаждаться, чувствовать, познавать, делиться.       Люмин положила свою ладонь на руку Аято и удивилась, насколько она сейчас горячая. Во всегда холодном главе клана Камисато сейчас полыхало пламя. Огонь страсти, мечтаний, жажды путешествий, исследования неизвестного и поиска нового был так хорошо знаком Путешественнице.       Корабль мягко качнуло, когда борт ударился о дерево пирса. Матросы скинули веревки, начав швартовку судна. Аято и Люмин стояли, ожидая, когда опустят трап. Необычайный шум большого города буквально ввел их в транс. Кричали моряки и грузчики, гремело содержимое огромных коробок, разгружаемых с кораблей, весело смеясь, бегали дети, задорно зазывали к себе мелкие лавочники. Путешественница с наслаждением вдохнула запах специй, жареной на раскаленном масле еды и прогретой солнцем каменной набережной Города Контрактов. Оказывается, она очень скучала. После тихой и размеренной Инадзумы бурлящая жизнь столицы Ли Юэ казалась каким-то невероятным праздником.       Спустившись на землю первым, Аято галантно подал Люмин руку и больше не отпустил. Притянув к себе и обняв за талию, он повел девушку в город, позволяя им слиться с общей суетой и затеряться в толпе.       - Как же хорошо, когда тебя здесь никто не знает, - рассмеялся мужчина в ответ на вопросительный взгляд Путешественницы. - И куда теперь?       - Искать ночлег, - автоматически выпалила Люмин, раскрасневшаяся и смущенная от столь приятного жеста.       Это было непривычно и странно, идти по заполненным улицам большого города, чувствуя на себе тепло его прикосновений. Казалось, что взгляды всей толпы устремлены только на них. Но это было так сладостно, так кружило голову и вызывало необычайную бурю восторга. Люмин резко остановилась, притянула Аято к себе и жадно впилась в его губы. Он ответил так быстро и легко, как будто только этого и ждал.       Они целовали друг друга посреди оживленной улицы горячо и страстно, как будто каждый из них всем своим существом кричал на весь город: “Посмотрите, это моё! Глазейте, любуйтесь, радуйтесь, завидуйте! Мы есть друг у друга. И перед нами целый мир.”       Найти хорошую комнату для ночевки оказалось неожиданно легко. То ли им просто повезло, то ли Люмин так хорошо знала город, то ли сама судьба вдруг решила позаботиться о них и уберечь от любых трудностей. Но это было абсолютно не важно, сейчас им было бы хорошо вместе даже на каменной набережной под открытым небом. А у них была мягкая кровать и несколько десятков тысяч мгновений до рассвета. И ни у Люмин, ни у Аято не было ни малейшего желания терять впустую хотя бы одну секунду.       Даже пуговицы рубашки поддались сегодня как никогда легко. Разгоряченная спина напряглась под нежными пальцами Люмин. Кожу обжигали поцелуи, а тело дрожало от страстных, самых приятных и желанных прикосновений. Вкус его губ, бездонная синева глаз и острый запах эвкалипта пьянили лучше любого вина. Вместе с каждым стуком бившихся в унисон сердец уходили все сомнения, печали и страхи. Время потеряло свою силу, испугалось и отступило, потому что для двоих людей, соединившихся в безумии страсти, осталось существовать только сладостное сейчас.       Это была первая ночь, когда они заснули и проснулись вместе.       Люмин с уверенностью опытного экскурсовода показывала своему спутнику самые интересные местечки Ли Юэ и ближайших окрестностей. Она иногда еле поспевала за Аято, спешившим увидеть все и сразу. Он смотрел на совершенно для него новый мир с искренним любопытством и жаждой, не боялся пробовать новое и осыпал Путешественницу буквально тысячами вопросов, которые ей бы самой и не пришли в голову. У девушки иногда складывалось впечатление, что она вывела на прогулку совсем маленького мальчишку, одержимого познанием всего неизвестного.       Уже вечерело, когда они уставшие возвращались обратно в Ли Юэ после долгой прогулки. Внимание Аято неожиданно привлек небольшой домик с садом. Мужчина подошел к большой раскидистой яблоне и замер в нерешительности. Люмин с любопытством наблюдала, не зная чего ожидать от нового, так ей малознакомого любознательного мальчика, занявшего место величественного и серьезного главы клана Камисато. Тем временем Аято, не долго думая, принялся срывать мелкие яблоки и складывать их в карманы своего камзола. Путешественница уже хотела его остановить, как со стороны дома послышался возмущенный оклик и быстро приближающиеся шаги.        - Бежим! - быстро сориентировался Аято, схватил девушку за руку и потащил дальше от опасности за скалы.       Когда топот и гневные крики преследователя стихли, Аято, тяжело дыша, упал на траву и от души расхохотался.       - Ну вот, ты только сутки в Ли Юэ, а уже нарушаешь закон, - укоризненно покачала головой Люмин, присаживаясь рядом.       - Всегда мечтал это сделать, - с совершенно счастливой улыбкой произнес Аято. - В саду рядом с чайным домом Коморэ всегда такие красивые фрукты росли, еле сдерживался.       Он достал из кармана яблоко и откусил большой кусок, протягивая второй плод девушке. Не успела она вежливо отказаться, как сам Аято недовольно скривился.       - Какое кислое, - отплевываясь проговорил он.       - Откуда же в середине июля спелые яблоки? - с трудом сдерживая смех, вздохнула Люмин.       - Я как-то никогда не задумывался об этом, - задумчиво проговорил молодой лорд, разглядывая маленький зеленый фрукт. - А я еще подумал, неужели в Ли Юэ все яблоки такие мелкие и некрасивые?       Люмин уже не смогла сдержаться и громко расхохоталась. Великий и ужасный глава комиссии Ясиро понятия не имеет, откуда берутся фрукты на его столе. Он держал в голове тысячи имен, фамилий, обрядов, правил этикета, законов и событий, легко распоряжался жизнями своих подчиненных и врагов, а не мог сказать, когда спеют яблоки.       Аято твердо решил привезти своей семье подарки из своей короткой поездки, поэтому почти целый день они провели в походах по магазинам и мелким лавочкам, перебирая сотни отрезов ткани, книг, украшений и прочих безделушек. Молодой лорд оказался очень привередливым и избирательным, поэтому под конец второго дня у Люмин буквально трещала голова и рябило в глазах от товаров, лиц и заискивающих голосов торговцев.       - Так когда у тебя встреча с Нин Гуан? - устало откинувшись на спинку кресла во время их позднего обеда, поинтересовалась Путешественница у своего спутника.       - Какая встреча? - рассеянно переспросил Аято, изучая меню.       - Ты говорил, что у тебя командировка, надо обсудить подробности какого-то фестиваля, - напомнила ему Люмин.        - А, это, - мужчина ненадолго оторвался от чтения и хитро заулыбался. - Как нам с тобой повезло, что все удалось решить в переписке еще месяц назад.       - Подлец, - девушка беззлобно кинула салфетку в ухмыляющегося собеседника. - Могла и догадаться, что ты все это придумал.       - Если бы я честно рассказал о своих планах, то сразу же отправился бы за борт, - засмеялся Аято.       Люмин не нашлось, что ответить.       - Ты готова сделать заказ? - как ни в чем не бывало поинтересовался мужчина, снова уткнувшись в меню.       В последний вечер они захватили с собой рисовое вино и легкие закуски и отправились в горы. Найдя красивое место, с которого просматривалась вся гавань, море и даже пик Драконьего Хребта, они расположились для нехитрого ужина. Вино быстро вскружило голову, но как бы Аято и Люмин не сопротивлялись, печаль от осознания, что это их последний вечер, окутала их.       Они сидели молча. Люмин, облокотившись на твердую спину мужчины, смотрела куда-то вдаль, на север, где простирался огромный Тейват, все еще полный загадок, опасностей и приключений. Где-то там ее ждал брат. Она поняла, что уже давно не думала о нем. Его образ как будто исчез из ее мыслей и снов на эти несколько дней. Это время было таким прекрасным, беззаботным, наполненным радостью, искренним весельем, объятиями, поцелуями и… любовью?       Но почему-то сейчас ей уже не было тяжело и грустно. Ее печаль стала светлой, ясной и очень теплой. Она была наполнена благодарностью за все, что с ней случилось. Даже самые темные дни, когда она была на грани жизни и смерти, сейчас воспринимались ею, как что-то очень важное, ценное. Как то, что помогло стать лучше, сильнее, добрее и мудрее. Люмин благодарила судьбу, Архонтов, людей Инадзумы, слуг дома Камисато, Аяку и Тому за каждый день проведенный на острове. И больше всего она была благодарна Аято. За каждый его урок, за каждую улыбку и насмешку, за каждую тренировку, за заботу, за ласку и нежность, за чувство дома и семьи и за все то время, что он ей подарил.       Люмин обернулась и посмотрела на Аято. Мужчина тоже смотрел куда-то перед собой. Куда-то туда, где за морем расположилась неприветливая Инадзума, его дом. Девушка всмотрелась внимательнее в прекрасное, кажущееся сейчас таким умиротворенным лицо Аято и ее сердце замерло. В бездонном омуте фиалковых глаз сейчас стояли слёзы.       Аято ушел рано утром, не разбудив Люмин. Как он и обещал, они больше не прощались. Все слова они давным давно друг другу уже сказали. Когда девушка проснулась, о том, что она засыпала в объятиях любимого мужчины, напоминала только смятая постель.       Сердце защемило, и Путешественница вскочила с кровати. Она быстро оделась и выбежала на улицу. Девушка со всех ног побежала в сторону порта. Тяжело дыша, она остановилась, увидев как первый корабль отходит от порта. Ей показалось, что на его носу она заметила хорошо знакомую фигуру. Человек взмахнул в ее сторону рукой и отвернулся.       Люмин тяжело вздохнула. Все закончилось. Но почему-то вместе с удаляющимся от берега кораблем на душе становилось все легче. Подступившие было слезы быстро высушил теплый морской ветер.       Все закончилось. Это приключение подошло к концу, уступив место чему-то новому, важному и ценному.       Все закончилось. Любая встреча должна закончиться расставанием.       Все закончилось. Но дало ей силы и мудрость двигаться дальше.       Все закончилось. Но не ее бесконечное путешествие. Впереди ее ждет Сумеру, Фонтейн, Натлан и Снежная. А там, в конце ее ждет любимый брат. Итэр ждет ее.       Все закончилось. И Люмин ни о чем не жалеет.       Нужно позавтракать и наконец-то посетить гильдию Искателей Приключений, в которой она не появлялась уже четыре месяца.       Аято пообещал себе больше не оборачиваться. Он больше не будет смотреть назад. Там, за спиной он оставит все сомнения и страхи. Оставит свои мечты и надежды.       Мир огромен и прекрасен. Жизнь удивительна и полна чудес. Он счастлив, что и ему удалось прикоснуться к прекрасному и увидеть чудо. Но это не его жизнь и не его мир. И ему не нужны чудеса, чтобы двигаться вперед.       Там, позади он оставляет мечтательного мальчика Аято.       Инадзума ждет главу клана Камисато и комиссии Ясиро.       И там же, далеко за спиной, он оставляет Люмин. Свою, возможно, единственную любовь.       Жалеет ли он?