two boys, one room

Во-первых, у Сонхуна конкретно подгорает, когда Сону крутит телефон в руках, не решаясь написать тому парню, который покусился на паково светило. Во-вторых, Сонхун, взвесив все за и против, готов Джею руку пожать за эти наручники – те ведь срывают чужую свиданку, да ещё и держат его Солнце рядом. Сонхун теперь только поддакивает, когда Сону злится, а сам в душе ликует, будто выиграл в лотерею. Неправильно, наверно, присваивать себе человека – насильно ведь мил не будешь – но так хочется, чтобы Сону только его был. Чтобы позволял быть тактильным больше нужного, позволял целовать в макушку перед сном, чтобы Сону его огромные футболки носил, потому что будет выглядеть в них мило (Пак в этом уверен), чтобы сам тянулся и сказал что-нибудь типа: – Хён, ты либо предлагай мне встречаться, либо отъебись уже. А так оба только время тянут. Сонхун правда старается катить, как умеет, но не всегда получается. А Сону прочитать он не может. – Если Джей-хён не появится через десять минут, придётся отменить встречу, – вздыхает Сону. А Сонхун готов подбежать к двери и закрыть ту, чтобы Джей сюда не заявился. И себя, вроде, не выдал, и вечер младшему не испортил. Намеренно. Сонхун вообще мало что с прошлой ночи помнит – выпил, кажется, даже больше Сону, которого унесло чуть ли не сразу же (и вот его Пак должен был оставить без присмотра?). Но вот эти наручники в его памяти сохранились в деталях: и как друзья их в шутку надевали, и как снимали тоже, и как они на них с Сону оказались. Они хотя бы Сону сдерживали от внезапных приливов энергии и попыток убежать куда-нибудь. – А может это знак? – Сонхун гладит Кима по волосам и не сдерживает улыбки, когда тот сам голову подставляет, чтобы старший продолжал, – что не судьба это. А может и не знак. А может и судьба. Слова так и остаются неозвученными, когда Джей, распахивая дверь со всей силы, радостно тянет ключ на ладони. Сонхуну хочется выбить освобождение из рук друга – пусть тот потеряется насовсем, а выход они из ситуации найдут другой. Попозже. Но Сону сам его ведëт к Джею, протягивая две руки, соединённые между собой, и торопит старшего Пака. – Хëн, – у Сону улыбка на лице огромная, когда он звонит незнакомцу, – я чуть-чуть опоздаю, но ты меня подожди, хорошо? Вот и всë – фаталити. Пак Сонхуна только что уничтожил парень, которого он даже не видел.

> ♡ <

Сонхун руки на груди складывает, обижаясь на (свою) глупость. Сону мило беседует с парнем, смотрит на того и даже, кажется, смущается, улыбаясь и уводя взгляд в сторону. Флиртуны ебучие. Чтобы совсем Пака добить, в колонке раздаётся совсем не то, что хотелось бы сейчас услышать – песня Тейлор Свифт, которую Сону любил напевать во время уборки. И как же Сонхун еë чувствует. Мечтаю о дне, когда ты проснëшься и поймëшь: всë, что ты искал, всë это время было здесь. Здесь – в их маленькой комнате. Здесь – рядом с Пак Сонхуном. А не в этом душном кафе, в которое Пак прикатил вместе с дорожной сумкой, потому что до автобуса ещё часа два, заказал самый ненавистный кофе, чтобы ещё больше помучить себя, и наблюдал за картиной, что отбивала от него маленькие кусочки. Он укладывает голову на стол и начинает отстукивать ритм играющих песен, чтобы не думать о Сону и его новом...знакомом. Или кто он там ему? – Сонхуни-хëн, – стул напротив отодвигается, заставляя вздрогнуть от неожиданности, – я знаю, что это ты, не прячься. Вот он позорно и спалился. – Не смотри на меня, Солнце, – а ещё не лучше не обращай внимание, чтобы я не надумал ничего лишнего, – мне стыдно, что я почти испортил твоё свидание. – Я отвернусь, – Сону ласково заключает чужую ладонь в ловушку из своих, – а свидание ты не испортил. Я понял, что мне кое-кто нравится слишком сильно, поэтому сразу же сказал хёну об этом. Блять. Блять. Блять. То было не фаталити, вот это – да. Узнать, что тот самый кое-кто занимает сердце его Солнца – выпущенная пуля. – Я, – нервно сглатывает Сонхун, – его знаю? – Да, хëн. Узнать, что кое-кто ближе, чем он думает – попадание пули прямо в сердце. – И это взаимно? – Надеюсь, да. Услышать это признание – мгновенная смерть. – Я познакомлю вас, когда ты вернёшься, – Сону смеётся тихо, чтобы не сломать то хрупкое, что между ними уже есть, – а теперь мне придётся тебя проводить до автобуса, чтобы твоя мама не волновалась. Ты ведь вчера приехать должен был. – Поцелуешь на прощание? – горестно вздыхает Пак, не надеясь уже ни на что. Но стоит, наверно, делать вид, что всё нормально. – Я подумаю, Сонхуни-хëн. И вдруг становится ясно: душой Сонхун был всё это время прикован к Сону, а не наручниками.