***
Ссора в полицейском участке не пошла работе на пользу. Открытое противостояние прекратилось, но мы теперь через раз здоровались друг с другом, в голосе сквозила неприязнь с обеих сторон. Коллеги больше проводили время втроём, а я держался обособленно. Меня стали беспокоить головные боли и бессоница, в особо жаркие дни я еле соскребал себя в кучу, чтобы поработать. Индия совсем мне не нравится. Её шум и пыль, речь местных, запах уличной еды, сливаясь в одно целое создавали непередаваемую "атмосферу" ада на земле. Что говорить о нищих, среди которых женщины, предлагающие себя, попрошайки-дети со странной формой головы. Сперва я думал, что это генетическая болезнь, но такие попадались на глаза так часто, что я поинтересовался у Рейтана об этом явлении. Он сказал, что их сделали инвалидами искусственно: надевают железный "шлем" на маленькую голову ребёнка и не снимают. Череп деформируется, а мозг не развивается. Кто это делает? Их нищие родители. Зачем? Здесь детям-инвалидам, занимающимся побирательством чаще и больше дают денег. Вайш ещё что-то добавил про "гнев Матери и что душа этих родителей никогда не выйдет из круга сансары..." Я перестал слушать в тот момент, думая о своём. Мы снова собрались все вместе в кафе, чтобы обсудить как идут дела. Она искала информацию о ритуалах и, я надеюсь, ей есть что рассказать. Сегодня она надела платье в европейском стиле, юбка довольно странная, но корсет ничего. Пока потягивал эспрессо, слушал и рассматривал её, поймал на себе недовольный взгляд Вайша. Да-да, я уже понял, что мисс-неуместное сари-Кхан тебе не безразлична, Вайш. Тебя раздражает, когда я её критикую. Жаль, что мне всё равно. Наверно и правда странно разглядывать её. Говорит она уверенно, даже встала, чтобы её лучше слышали, видимо. Наблюдаю за реакцией остальных: они в немом восторге. Боже правый. Ладно Лима, но ты, Киллиан... В какой-то момент мне показалось, что она никогда не замолчит. – Мисс Кхан, Вы хорошо потрудились, — она вскинула брови, — но это слишком мало. – А Вы? Чем вы можете дополнить наше расследование, — она недовольно сложила руки на груди – К моему сожалению, после того, как мы выяснили, что убийства связаны с ритуалами и корни уходят вглубь местной культуры - многое в расследовании стало зависеть от Вас. - Я кашлянул и поправил галстук. – Удобно свалить всё на меня, не находите? - её ядовитый тон выводит меня из себя. – Каждый здесь выполняет свою работу, — мой тон понизился и я встал, упершись руками в стол, смотря на неё исподлобья. - И то, что Вы не справляетесь… – Мы снова начнём тот разговор?! - грубо перебила она – Я думал, Вы сделали какие-то выводы. Она возмущённо резко выдохнула. Я прямо ощущаю как внутри у неё всë кипит. Наверняка коллеги тоже это почувствовали, потому что Берг встала и начала её защищать. Распалился слишком громкий спор, местные недовольно оглядывались на наш столик. Поймав себя на том, что я в очередной раз начинаю орать - резко замолчал. Мы с минуту стоим молча глядя друг на друга. Киллиан и Вайш сидят в немом исступлении. Второй вообще как будто не здесь присутствует. Она первая прерывает молчание и они с Берг уходят. Я опускаюсь обратно на стул, чувствую, что Киллиан пристально смотрит на меня, но не поднимаю на него глаз. Вайш ссылаясь на дела ушёл первый. Официант принесла счёт. Мы с Киллианом оплатили и, не прощаясь, разошлись.***
У меня в номере душно. Как и во всех других, впрочем. Снимаю жилет, галстук, ремень, расстегиваю рукава и первые пару пуговиц. Ложусь, всë ещё жарко. Плотные красные шторы на окнах как будто сшиты лишь из пыли и ворса. Прикрываю глаза и пытаюсь обдумать дела, вспоминаю документы из участка. Но мысли снова и снова возвращаются к мисс Кхан. Подумал, что если бы мы познакомились при других обстоятельствах, возможно даже поладили бы...Хотя нет, с её строптивым характером никогда в жизни. Она состарится в одиночестве. Неожиданно для себя в голове всплыл облик Уиллоу. Она была хорошей женой по моим меркам: послушная, ласковая... – Стоп, что блять?! - вырвалось вслух в пустой комнате. Я резко сел, потер глаза. "Абсолютно нет, ничего подобного - уже в мыслях продолжил, - она изменила мне, ещё и залетела от другого. Дешёвка" Лёг обратно. Все женщины те ещё суки, просто у всех по-разному это проявляется.***
От духоты и бессонной ночи я отключился. А когда открыл глаза - за окном было темно, во рту сухо, голова болит. Нащупал свои наручные часы на тумбе: где-то около десяти вечера. Для Лондона это совсем не поздно: ещё открыты все магазины, ходит общественный транспорт, на крупных улицах, где горят фонари, ходят приличные люди, относительно безопасно. Но, когда я спустился в холл, появилось ощущение будто уже глубокая ночь. "Калькутта ведь не маленький город, странно... " - подумал я и вышел на улицу. Может ещё найду открытые забегаловки. На улице тускло светят уличные лампы на масле, толку от них никакого - луна ярче. Прохлада опустилась вместе с темнотой. Получилось сосредоточиться и вернуться к мыслям о работе. Невольно задумался о номере дипломата. Он ведь такой же. Такой же, как и десятки других номеров, такой же как и номера, где живём мы. Такая же душная, давящая обстановка, красная отделка, старая плитка в ванных комнатах. Что чувствовал он, сидя там целыми днями? Вспоминаю эти царапины на внутренних дверцах шкафа… Я невольно потер руки и прикоснулся к ногтям. Пока иду, в голове всплывают новые детали, дополнения к старым версиям, и я жалею, что не взял свой блокнот. Дошёл до центра, открыта какая-то кальянная. Не лучшее заведение, я в презрении сжал губы. Внутри стоит смог от дыма. Предпочёл сесть в дальний угол, поближе к окну, за колонну. Подозвал официанта. Девушка приняла заказ и начала рассказывать о том какие вкусы они предлагают. Я сослался, что мне нужно время подумать и потом закажу. Она удалилась. Пока она шла через зал, мне удалось её разглядеть: довольно открытый наряд, несмотря, что на ней штаны, всë равно она как будто раздета. Ткань лёгкая и полупрозрачная. Странная всë-таки одежда - эти сари. Спасибо, что Амала так на работу не ходит. Опять она. Надоело. Хочу спокойно поужинать. Почему я, чëрт возьми, не взял свой ежедневник. Нервно выдохнул и сложил руки на груди, отвернулся к окну. Людей мало, редко кто проходит и ещё реже проезжает. Из-за зданий торчит верхушка какого-то храма. Заметил, как по улице идёт Рейтан. Я поспешно отвёл взгляд и отвернулся к залу. Я бы не хотел лишний раз с ним сталкиваться. А то придётся здороваться, терпеть не могу этот обмен любезностями. Увидеть его вот так, просто идущим по улице, признаться, удивительно. Как будто он не может заниматься своими делами. Когда я повернулся - его уже нигде не было. Я часто забываю, что у окружающих меня людей тоже есть своя жизнь, свои заботы. Что они не перестают существовать, пропадая из моего поля зрения. Очевидная вещь, но порой, я, на мгновение, словно внезапно просыпаюсь, когда вспоминаю об этом.***
Третий час ночи. Я медленно поднимаюсь по каменной лестнице. В тишине мои шаги звучат так громко. Ещё с начала коридора я вижу, что дверь в мой номер не закрыта до конца. По мере приближения к ней моё дыхание и шаг замедляются, физически ощущаю напряжение в воздухе. Мой слух напряжен по максимуму. Подтягиваю рукав к ладони и им, не касаясь кожей двери, сильнее распахиваю её. Смотрю в комнату: окно плотно закрыто, через шторы едва пробивается свет, поэтому темно. Постель смята, то ли по ней шарились, то ли я так спал. Через открытые дверцы шкафа зияет черная пустота, на полу лежат некоторые вещи, сброшенные с вешалок. Чуть наклоняюсь, вижу, что в ванную двери открыты. Становится страшно. Тут кто-то был. И начинает казаться, что до сих пор кто-то есть. Я замираю: не могу вдохнуть, не могу пошевелить ничем, не могу заставить себя обернуться. За столько лет работы в госслужбах, я уже отвык от всепоглощающего чувства страха, от того уровня адреналина, из-за которого ноги становятся ватными, а кровь стучит в висках. Но всё же мне удаётся взять себя в руки. Я закрываю глаза, делаю несколько глубоких вдохов, расправляю плечи. Иду к номеру Лимы. Стучу. Ещё. Понимаю, она спит, но можно было бы и побыстрее. Наконец она открывает: щурится, на лице след от подушки. – Прошу прощения, что разбудил. Нужна вся группа. В мой номер кто-то проник. Я иду за Киллианом. Она как будто не сразу понимает о чём я. Но через секунду сонная тень слетает с её лица и она отвечает: – Поняла Вас. Мы сейчас. “МЫ?” - успеваю подумать я, и вижу как у неё за спиной вырисовывается знакомая фигура. Не сейчас об этом. Отворачиваюсь и делаю несколько шагов к своему номеру.