…
Жаркое лето пробежало незаметно. Нил и глазом не успел моргнуть, как дни пролетели один за другим, и вот уже через несколько дней начнутся первые учебные дни. Он переходил в среднюю школу, наконец покидая начальные классы и их глупые детские игры. Когда девятилетний Нил попал к Стюарту, он все еще был Натаниэлем, а когда возник вопрос возможного получения нового имени и документов, то он попросил дядю изменить не только день и месяц рождения, но и год. И в один момент он стал десятилетним Нилом Абрамом Джостеном, который получил второе дыхание и фактически вторую жизнь. Но даже изменив свой возраст, он не смог быть ближе к своим одноклассникам. Не смог влиться в их детский мир красок. Нил никогда не мог найти общий язык со сверстниками, они все казались ему странными, непонятными и слишком наивными. Но Джостен не мог их винить, возможно он тоже мог бы быть таким, если бы с ним не случилось то, что случилось. Все могло быть иначе, если бы не один человек, который чуть не сломал его жизнь, когда она даже не успела начаться. Но теперь все было не так плохо. После переезда в Пальметто его жизнь круто изменилась всего за пару месяцев. И все благодаря подросткам, которых он встретил в свой первый день в новом городе. Джостен должен был сказать спасибо своему дяде, который был инициативен в социализации племянника. Без него он вряд ли сказал бы хоть слово любому попавшемуся человеку. Впервые Стюарту удалось сделать так, чтобы у Нила появились настоящие друзья. В тот день Джостен с огромным нежеланием и ворчанием на Стюарта сменил вещи и отправился знакомиться со своими новыми соседями. Ники, словно верный рыцарь, ожидал его у дома, будто хотел проследить, не сбежит ли Нил на полпути, резко передумав. Добравшись до заднего двора дома Ваймака, они уселись на траву в ожидании Эндрю, его близнеца и загадочного Кевина. Хозяев дома, Эбби и Дэвида Ваймаков не стоило ожидать до вечера — у них было свидание. Так сказать, день отдыха от буйных подростков. Пока они ждали, быстрый рот Хэммика успел рассказать Нилу довольно интересные вещи. Например то, что Кевин не жил со своим отцом до семи лет. Ваймак не подозревал о существовании сына до смерти матери Кевина — Кейли Дэй. Именно по этой причине Кевин имел другую фамилию, которую не захотел менять, даже когда Дэвид нашел его и забрал к себе. Ники воодушевленно рассказывал о том, как мужчина пытался стать лучшим отцом, хотя ранее и не подозревал о существовании сына, чем заслужил признание и любовь маленького Кевина. Когда Дэю исполнилось девять, Ваймак встретил Эбигейл Уинфилд, — Эбби, — но их отношения не сразу заладились. Маленькому Кевину пришлось прибегать к детским манипуляциям, чтобы свести своего отца со школьной медсестрой. По какой-то причине Эбби очень нравилась маленькому Дэю, и он был уверен, что она так же сильно нравилась и Ваймаку. Эндрю и Аарон попали в их дом, когда им и Кевину было по десять лет. В возрасте шести лет, когда мать близнецов, Тильда, умерла от передозировки, они попали в распределительный центр сирот. Они были маленькие и хрупкие, почти не евшие нормальную еду, и покрытые синяками от рук Тильды. Почти сразу, как они попали туда, их забрали в фостерную семью, но долго они там не продержались. Они прыгали как попрыгунчики из одного фостерного дома в другой, неизбежно возвращаясь в распределительный центр, как только становились неугодны. Несколько семей хотели усыновить их, но этому всегда что-то мешало. В одной из семей над ними начали физически измываться, о чем Эндрю и Аарон незамедлительно сообщили психологу временного приюта, Бетси Добсон, после чего сразу были вызволены оттуда. Вновь кочуя из дома в дом, они попали в семью, которая, как и многие другие, хотела себе милых маленьких близнецов. Они собирались подать на опеку, но наступил день, который почти сломил еще совсем юных детей. Сын семейства Спир попытался сделать с Эндрю что-то плохое — Ники не стал вдаваться в подробности что именно, — но Аарон чудом помешал этому, после чего их снова забрали. Бетси Добсон больше не могла допускать ошибок. Было неизвестно, чем закончится следующая попытка опекунства, поэтому ей пришлось сделать то, чего она раньше никогда не делала. В распределительном центре для детей проходила тренировка по экси — еще одна попытка привлечь новых родителей, — и тренер университета Пальметто, Дэвид Ваймак, посетил мероприятие как волонтер. Его жена, Эбби, была давней подругой Бетси и, увидев, как женщина с волнением наблюдает за помятыми и явно страдающими от недомогания близнецами, Добсон дернулась от мысли. Мужчина с важным видом кивал Эндрю и Аарону, когда те тренировались, но даже он замечал их покоцанный вид, исхудавшие тела. Именно после этого момента, через неделю, неизвестным миру способом, Бетси удалось убедить Эбби и Ваймака подумать о том, чтобы стать фостерной семьей близнецам. Когда Кевин увидел их игру — это стало первым шагом к принятию решения. Когда пара узнала о финансировании фостерных семей от государства — это стало вторым шагом. Когда Эндрю и Аарон рассмешили Кевина — это стало третьим и последним шагом. Так, в возрасте десяти лет, не без подозрений от самих близнецов, они оказались в доме Ваймака. В своем последнем доме. И когда они называли это домом — это было правдой. Через год — первый и по-настоящему спокойный год близнецов, — на них вышел Лютер Хэммик, отец Ники. Случайно узнав, что целых шесть лет сестра скрывала от него племянников, он, как истинно набожный пастор, незамедлительно начал поиски. Поняв, что сестра родила детей во грехе, — что в случае Лютера означает вне брака, — он решил открыть близнецам таинство веры. А может быть, просто хотел заставить замаливать грехи матери. Но найдя их, он не получил теплого приема. Знакомство с Ники несколько смягчило детей, но увидев двойное дно и узнав Лютера лучше, они наотрез отказались от того, чтобы быть усыновленными их семьей. Они заручились поддержкой Ваймака и Эбби, приплели Бетси и вгрызлись Хэммику в глотку. Лютеру не удалось вернуть их, но благо они все жили в Пальметто, и со своим кузеном близнецы сохранили связь. Нил понял, что это довольно близкая связь, если Хэммик торчит в доме Ваймака как у себя дома. И так Ники подошел в своем рассказе к сегодняшнему дню. Нил нахмурился, пытаясь уложить информацию в голове. Черт, ему было двенадцать, он видел много всего, но не думал, что у кого-то еще, помимо него, может быть настолько запутанная история жизни. Но сейчас это было неважно, потому что Ники начал весело лепетать про их школьных друзей. Мэтт Бойд был четырнадцатилетним большим парнем с медвежьими объятиями. Большинству людей он казался угрожающим подростком-переростком, но стоило Мэтту раскрыть рот, как его яркая белая улыбка ослепляла все в пределах километра. Он любил носить футболки с собаками, большие штаны и не менее большие кроссовки. Парень любил экси, но не настолько сильно как Кевин, поэтому часто плакал вместе с Ники на пару, когда Дэй заставлял их всех, за исключением Эндрю, смотреть бесконечный повтор игр. Пятнадцатилетняя Рене Уокер была верующим ангелом небес, как назвал ее Ники. Он отметил, что она ни капли не похожа на Лютера и несет в себе свет всего мира. Хэммик мечтательно рассказывал о ее белых волосах, летящих одеждах и милых улыбках. Она была той, кто всегда мог успокоить всю их ворчливую и ноющую компашку мальчишек и заставить слушать ее до одури интересные рассказы. Рене хорошо ладила с Эндрю, и Ники часто подначивал кузена, думая, что тот в нее безбожно, но очень-очень скрытно влюблен. Еще тогда Нилу было странно осознавать, что близнецы и Дэй дружат с такими взрослыми подростками, Ники было уже шестнадцать, и он вполне мог с ними общаться, но остальные? Джостен отбросил эти мысли. В конце концов, кажется, у ребят не было предрассудков, а Хэммик наравне общался с двенадцатилетним Нилом. Это дало понять, что компания хорошо понимает друг друга и находится на одном уровне. Видимо, у них всех была нелегкая жизнь, раз теперь есть такое понимание, которому не мешает возраст. На последних словах Ники, в тот самый первый день Нила в Пальметто, к заднему двору наконец вышли Эндрю, Аарон и Кевин. И когда все трое взглянули на Джостена с глазами, полными подозрений, он и не смел представить, что они станут его первыми в жизни приятелями.…
Первый месяц в новой школе прошел как во сне. Ники, Кевин и близнецы еще не стали Нилу самыми лучшими в мире друзьями, но он провел с ними целое лето, которое заполнилось смехом, играми в приставку, долгими прогулками, пинанием камней, катанием на велосипедах и холодным лимонадом по вечерам на веранде Дэвида и Эбби. Ребята приняли его осторожно. Джостен казался им тикающей бомбой, секретом под десятью замками — в особенности для Эндрю, — и мальчиком, чьи глаза и душа были в два раза старше его тела. Нил казался тихим и незаинтересованным в общении, но стоило дать ему шанс, и все вышло из-под контроля. Когда Аарон впервые взбесил его, они подрались как дикие кошки, после чего мирно пили лимонад, принесенный Эбби. Невозможно понять как, но за это лето они нашли свою странную гармонию в преувеличенном сарказме и тихом разговоре о том, как Аарону нравится изучать химические элементы — он сказал, что Джостен мог бы стать подопытным кроликом для его экспериментов. Ники изводил его разговорами о Гарри Стайлсе и поп-культуре, а когда наконец понял, что Нил притворялся и не понимал ни одного слова, сказанного Хэммиком — наступил конец света. Вместе с Эндрю они начали изучать его музыкальный вкус и интерес в жанрах кино, пытаясь понять, есть ли что-то, что Нилу могло бы понравиться. Асоциальный и отделенный от общества характер Нила заключался лишь в беге, помешанности на экси и скачанных файлах со звуками дождя и пением китов, чтобы слушать их на ночь. Когда Ники с Миньярдом копнули глубже, оказалось, что Нилу нравятся английские романы со старыми готическими усадьбами. Это напоминало ему о первом годе со Стюартом, когда они жили в имении Хэлптон в паре часов езды от Лондона. В то время дядя снял для них усадьбу на год, пока работал над британским проектом в своей секретной — это было не совсем так, он же все-таки не член мафии — фирме. Эндрю выяснил, что Нил не прочь однажды попробовать серфинг, и что некоторое время он занимался дайвингом со Стюартом. Ники составлял для Джостена плейлисты, чтобы определить его вкус, и понял, что Нилу нравятся несколько драматичные композиции и он больше отдает предпочтение инди-группам. Когда Кевин узнал, что Нил увлекается экси, а точнее, помешан на нем почти так же сильно как Дэй, закатывания глаз от близнецов и Ники было не избежать. Было забавно, как одно такое совпадение привело к тому, что Кевин тихонько начал приближаться к Нилу своими немного неловкими разговорами и тяготами. Нил был небрежен, он еще не умел чувствовать близость, осознавать дружбу, но когда Кевин неожиданно открывал ему душу, его сердце начинало колоть. Каким бы ворчливым и строгим Дэй ни казался, его душа была тонкой, совсем уж прозрачной. Он воспринимал проблемы близко к сердцу и был немного обидчив, но хорош как собеседник. Джостен оказался единственным, кто мог слушать разговоры Кевина об истории или греческой мифологии более двух часов. По выходным они играли в экси, чтобы не растерять форму, под твердым надзором Ваймака, который был тренером в университете. Кевин убедил Нила вступить в команду, как только начнется год, и Нил, хоть и неохотно — от собственной неуверенности и страха, — все-таки согласился. Первое время Нил опасался Ваймака. Он был незнакомым мужчиной, с грузным лицом и татуировками пламени на руках. Его буйный и громкий голос пугал, а телосложение, напоминавшее отца, наводило страх. Но узнав его чуть ближе, Нил выдохнул. Дэвид странным образом успокаивал и напоминал о Стюарте и его смехе. И это было хорошо. Так хорошо. Понимать, что мужчины, встречающиеся Нилу, не всегда будут изуродованы кровью и жестокостью. Раньше Нила мало что забавляло, но после переезда в Пальметто это изменилось слишком быстро. Именно поэтому смех пузырился в уголках его губ, когда Стюарт познакомился с Ваймаком. Именно поэтому его забавляло, когда тренер предлагал выпить пива, а дядя Стюарт хмурился и говорил, что это непозволительно, так растрачивать свои вкусовые рецепторы. Вместо этого Хэтфорд каждый раз заставлял Дэвида и Эбби пить английское красное вино вместо противного туборга. Так, пока ребята прятались на заднем дворе дома Ваймака, взрослые вливали в себя дорогущий алкоголь в беседке дома Стюарта. О, и Эбби. Добрая, мягкая, но в то же время такая сильная и покровительственная, Эбби была светом солнца. Ее голос был похож на песню, а улыбка на сиреневые нежные цветы. Она держала тренера Ваймака в кулаке, и он слушал каждое ее слово, словно она была богиней. Эбби хорошо готовила, заботилась о Кевине и хлопотала над близнецами. Она работала медсестрой в школе, в которую теперь ходил и Нил, и была ястребом, которая защищала детей. С Мэттом и Рене Нилу довелось познакомиться только когда начался учебный год. Бойд провел все лето у своего отца на другом конце страны, а Рене ездила с матерью по волонтерским центрам, так что Кевин, близнецы и Ники провели летние каникулы без своих закадычных друзей. Однако они нашли Нила, и это было не так плохо. Когда Джостен познакомился с Мэттом, оказалось, что все рассказы Ники о нем были правдой. Бойд и вправду был большим мишкой, который может задушить в объятиях, что он и сделал с Джостеном в день знакомства. Признаться, было странно, как Нил дернулся, увидев Мэтта с его странной футболкой с изображением лабрадора и злым лицом. Но как только их представили, как только Нил увидел его белоснежную улыбку и мягкое выражение, как только ощутил на плечах его теплые ладони и услышал бархатистый низкий смех — Джостен ощутил жар и тепло. Рене была другой. Нил не видел в ней доброжелательную монашку в лучших традициях кино о закрытых религиозных пансионатах. Снаружи, как и рассказывал Хэммик, девушка и правда была улыбчивой и доброжелательной. Пастельные тона одежды, крестик на шее и плавные движения тела… Это все казалось обманом, оптической иллюзией. Словно Рене была не Рене. Словно девушка пыталась быть просто другим человеком, возможно, лучшей версией себя. И она его пугала. Но Нил не стал ее винить, если она приняла для себя другую жизнь, захотела начать с начала, быть кем-то более славным, добрым и мягким — пусть так и будет. Если это помогает ей дышать, помогает не просыпаться по ночам с потной от кошмаров шеей — все нормально. Но каким бы понимающим ни был Нил, резкость взгляда Уокер, знание, что она имеет острые углы, понимание, что ее тонкие пальцы могут стать лезвиями — совсем его не успокаивало. В ней была сила жизни и сила смерти, и это напоминало о чем-то плохом из прошлого. О чем-то, о чем Нил не хотел вспоминать. Интересно, знал ли об этой черте Рене Эндрю? Стало ли это причиной, почему они были так близки? О…Эндрю. Этот парень был не из простых. Нил мог только представить, какой монстр вырастет из Миньярда, когда он станет старше. И когда он говорил монстр, он имел в виду совсем не его внутреннюю натуру, а его телосложение. Эндрю еще не начал приобретать свои мужественные черты, как Мэтт и Ники, что было естественно в его возрасте, но его поведение, его голос, который еще даже не успел сломаться, говорили о том, как в будущем он сможет сжать мир в кулаке. Если Аарон казался Нилу защищающей бешеной кошкой, то Эндрю был неприкасаемым котом. Что бы кто ни сказал, что бы кто ни сделал, до Миньярда невозможно было добраться. Никак не дотянуться. Его, совсем еще подростка, было невозможно даже обидеть. Эндрю мог преувеличенно и наигранно оскорбляться, делать вид, что его глубоко задели слова, но это едва ли было правдой. Он был маленькой горой, а в будущем станет огромной скалой. Эндрю любил смотреть криминальные программы по телевизору, слушал песни, в которых не было ни единого слова, лишь звучание, которое трогало душу. И он читал книги, в которых дети спасались от монстров. Миньярду нравились темные цвета во всем: в интерьере его комнаты, в его одежде, даже в школьных принадлежностях, которые покупал ему Ваймак. И Эндрю был тем самым человеком, который скрывал свой чрезвычайно юморной характер. Он мог бы стать комиком, если бы захотел, но Нил не понимал, почему никто этого не замечал. Все шутки подростка были довольно интеллектуальны, даже больше, высокопарны. Эндрю умел обращаться со словами, и если он что-то говорил — это становилось музыкой поэтов. Парень не выносил ложь, что для Нила могло стать проблемой, однако сам не спешил говорить правду открыто. Миньярд умело обходил неугодные разговоры, съедал вопросы и уворачивался, если кто-то спрашивал о том, о чем он не хотел говорить. В мире Эндрю ненавидеть ложь — не значит не уметь правильно обходить правду стороной. Именно с Эндрю Миньярдом у Нила были проблемы с самого начала. В их общении был некоторый треск, серый исчезающий пепел между пальцами. Нил не мог его понять, никак разгадать. В один момент Миньярда ничего не интересовало и не колыхало, а в другой он фыркал, насмехался и даже удивлялся миру. Эндрю не доверял Нилу, хотя этому не было никаких причин. Какую опасность мог представлять такой же ребенок, как и он сам? Нил откинул мысль о своем прошлом подальше. Но все же, в Миньярде не было жестокости и злобы в отношении Джостена. Его первоначальное настороженное настроение сменилось на перемирие, и он проводил время с Нилом вместе со всеми остальными. Он разговаривал с ним, занимался их повседневными играми и мелкими проделками, насмехался вместе с ним над Аароном и Кевином. Но несмотря на это, Эндрю никогда не проводил время с Нилом наедине. Никогда… Это немного волновало Джостена, но не особо сильно. Он не набивался к Миньярду в душу и сердце. Было забавно и интересно проводить время всем вместе, и необязательно сближаться со всеми сразу. Может однажды они смогут общаться иначе, может однажды смогут спокойно проводить время только вдвоем, когда остальные будут заняты. Но пока Нила устраивало и так. Невозможно близко дружить со всеми и сразу. Тем более, когда само слово «дружба» было для него слишком новым, неизученным и не совсем понятным.…
— Нил, мать его, Джостен, тащи сюда свою тощую задницу! Нил услышал громкий крик Аарона через окно кухни, выходящее на веранду и передний фасад дома. Еще даже не было слишком поздно, и он не допил свой поганый сок, а этот несносный гоблин уже выедал его душу с утра пораньше. Он не стал отвечать или быстрее допивать свой чертовски вкусный апельсиновый сок, просто чтобы приехать в школу на десять минут раньше. Стюарт сидел за столиком на веранде, попивая утренний кофе и читая газету. Он знал своего племянника, и знал, что Нил назло все будет делать только медленнее, если Миньярд будет так кричать. — Доброе утро, Аарон, ты как и всегда, бодр и любезен, — с сарказмом сказал Хэтфорд. Нил мог слышать их разговор со своего места у окна. — У тебя ужасное воспитание, Стюарт! — ворчал Миньярд. — Он всегда опаздывает! — Ты маленький злобный лгун, вы всегда приезжаете вовремя. — И что! А могли бы пораньше, я не хочу влетать в класс как ужаленный, перед самым звонком. Стюарт устало вздохнул, но затем громко поздоровался: — Привет, Кевин! Дэй что-то крикнул с другой стороны дороги, но Нил его не услышал. Видимо, он ждал Эндрю у дома, попутно что-то читая в телефоне, впрочем, как обычно. — А где твоя ужасно страшная зеркальная копия? Он обычно скучает у ступенек, пока ждет вас, — Хэтфорд перевернул газету, отпив кофе. — Наверняка наряжается для Джостена, — фыркнул Аарон. — Бездарь. — Наряжается? У него весь гардероб одного цвета, — рассмеялся дядя. — Ты не понимаешь, — с сарказмом восклицает Миньярд. — У него отдельный цвет черного на каждую часть тела и каждый день недели. Наверняка он примеряет разные оттенки черного и черного, просто чтобы Нил снова ослеп. — Думаешь моему племяннику есть дело до одежды? — усмехнулся мужчина. — Нилу ни до чего нет дела, но Эндрю все равно пытается выбесить его. — Мне кажется, Нилу нравится черный, у твоего близнеца не получается вывести его из себя. — Вот поэтому я и говорю тебе! Эндрю на-ря-жа-ет-ся! — Я потерял нить этого диалога и совершенно ничего не понимаю, — фыркнул Стюарт. За этим следует молчание, которое может означать, что Аарон махнул на Хэтфорда рукой. Нил закатил глаза и наконец решил, что с Аарона хватит мучений, поэтому схватил рюкзак как раз в тот момент, когда машина Ваймака заревела за окнами. Нил выбежал из дома, Эндрю с Кевином уже забирались в пикап, а Аарон, увидев Нила, закатил глаза, и тоже отправился к машине. Нил побежал за ним, но дядя Стюарт его окликнул. — Стоять, молодой человек! Нил обернулся и страдальчески надулся: — Ну, Стюарт, нет. — Ну, Стюарт, да, — передразнил его дядя. Джостен скорчил гримасу и подбежал к дяде, чтобы тот обнял его на прощание. Когда с глупыми ритуалами было покончено, Нил немедля побежал обратно к автомобилю и быстро забрался на заднее сидение. Это стало чем-то обыденным для него. Однажды Ваймак предложил Стюарту забирать Джостена в школу вместе с близнецами и Кевином, чтобы Хэтфорд не опаздывал на работу, и тот охотно согласился. Это было удобно, у них как раз было одно свободное место, потому что Ники вместе с Рене обычно забирала мать Мэтта. Они все равно все жили в одном районе, и так было проще добираться. — Итак, — начал Ваймак. — О нет, — сказал Аарон. — О нет, — передразнил Эндрю. Бедра Нила соприкасались с бедрами Миньярда, и он заметил, что сегодня на нем были черные-черные большие спортивные шорты до колен, а под ними такие же черные-черные леггинсы, которые он заправил в белые носки и кроссовки. Это новый спортивный стиль, который он пробовал? Это стиль бегунов, а Миньярд ненавидит бег. Этому человеку пора перестать смотреть вместе с Ники инстаграмы качков из спортзала. — Эрнандес сказал мне, что вы двое срываете тренировки, — продолжил мужчина, посмотрев в заднее зеркало на близнецов. — Ну наконец-то! Вот видите, видите? — Кевин взорвался. — Наконец-то! Папа, это невозможно! — Слушайте, если вам не нравится экси… — Папа, нет! — Нам не нравится экси, — в унисон сказали близнецы, и Нил удивленно глянул на них. Дэй оскорбленно повернулся к ним: — Не будьте предателями! — Если вам не нравится экси, вы можете им не заниматься, — продолжил Ваймак. — Но вы должны понимать, что я не смогу оплатить ваш университет. Не за вас двоих одновременно. — До университета еще миллион лет, — ворчал Аарон. — А я вообще могу не поступать, — Эндрю пожал плечами. — Я, конечно, люблю вас, но вы не будете жить в моем доме до конца жизни, — бурчал мужчина. — Как только я выгоню из своего дома этого паршивца, — он посмотрел на Кевина, — я рассчитываю, что вы отправитесь следом за ним, и мы с Эбби счастливо будем пить текилу. — Как грубо, — ворчал Аарон. — Если вы не будете поддерживать свою форму, заниматься и развиваться в экси, мне будет тяжело оплатить обучение за всех вас. Вам нужна стипендия. — Я все еще могу не поступать, — напевал Эндрю. — Будешь работать в баре и станешь нашим с Эбби домашним котом? — Да, — уверенно ответил Эндрю. Нил сконфуженно посмотрел на него. — Ужасно, — мужчина повернул руль. — Если вы не хотите этим заниматься, мы придумаем что-нибудь. Но ради бога! Не сводите Эрнандеса с ума, он еще не слишком стар для сердечного приступа. У близнецов были странные отношения с экси. Аарон был неплох, но для младшей лиги не слишком хорош, но Эндрю… Он подавал большие надежды. В глазах Нила он был идеальным будущим спортсменом. Он был вратарем, который мог бы однажды свести с ума толпу. — Почему тебе не нравится экси? — тихо спросил его Нил. — Экси — это глупо, — просто ответил Миньярд. Как говорится, ни дать, ни взять. — Но ты же…идеален? — Нил посмотрел на него с выражением полного непонимания. Иногда странные и сложные механизмы мышления некоторых людей были для него совершенно непонятны. На словах Нила Кевин как-то дернулся, посмотрев в зеркало заднего вида. Может, ему было обидно, что эти слова предназначались не ему? Эндрю взглянул на Джостена, его лицо было нечитаемым, но глаза следили за чужими глазами, пытаясь прочесть. Он скрестил руки на груди, отчего их предплечья столкнулись, и отвернулся. — Ладно, тренер, — насмешливо выдал Эндрю. — Не будем мы мучить твоего зверька. Нил удивился быстрой перемене. — Опять ты называешь меня тренером… — Не будем? — обидчиво сконфузился Аарон на слова близнеца. — Не будем, — твердо ответил Миньярд, ткнув брата в плечо. Аарон закатил глаза и тоже скрестил руки на груди. — Кстати, Нил, — снова начал Ваймак, — если я еще раз узнаю, что ты довел какого-то мальчика до слез… На этих словах Аарон начал хохотать. — Я ничего не делал! — Нил воскликнул, защищаясь. — …То я расскажу Стюарту. — Будто Хэтфорд не знает, что у Джостена язык без костей, — фыркнул Эндрю. Нил раскрыл рот, а затем отвернулся к окну: — Я же не виноват, что он вел себя как мудак. — Что он сделал? — спросил мужчина. — Он обозвал Мэтта, — тихо буркнул Нил. — Сказал, что собаки на его футболках тупые, — объяснил Эндрю. — Грубиян, — подтвердил Аарон. — А ведь там была такса! — Кевин начал кивать. — Оскорбить таксу! — Ужасно, — кивнул Ваймак. — Но так или иначе, Нил, — он посмотрел в зеркало, делая очередной поворот, — никаких слез мальчиков. Аарон начал хихикать: — Был бы здесь Ники, он бы сказал, что через пару лет все мальчики будут плакать по Джостену. — Не понял? — Нил свел брови. — Да тебе и не надо, — Эндрю потыкал его в висок. — Тут все равно ничего кроме экси быть не может. — Неправда. — Правда, — в один голос прозвучало в салоне машины. — Меня все здесь ненавидят, — Нил скрестил руки на груди, и теперь он и близнецы сидели в одинаковых позах. Машина заехала на стоянку школы и притормозила. Мальчики начали расстегивать ремни безопасности. — И ради бога! Не разрушайте школу! — Да-да, тренер, — Эндрю махнул Ваймаку рукой, когда выходил из машины следом за Нилом. — Пока, пап! — крикнул Кевин, и они отправились к дверям здания, где их уже ждал Мэтт. Ники и Рене были в старшей школе, так что они уже наверняка отправились в свой корпус. Нил шел, не отставая от Дэя и Аарона, но в один момент почувствовал тепло и крепкую хватку на запястье. — Джостен, постой, — Нил обернулся, встречая темные глаза Эндрю, а затем опустил взгляд на свою руку, которую держал подросток. Миньярд последовал за его взглядом и резко поспешил ослабить хватку, понимая, что уже привлек внимание. — У меня есть к тебе дело. — Дело? — свел брови Нил слегка насмешливо. — Нужно, чтобы ты сегодня после школы остался у нас, ну, или пришел после. Через какое-то время. Аарон с Кевином и Ваймаком идут покупать себе какие-то шмотки… — Модники, — закатил глаза Нил, зная, что как бы Аарон ни наговаривал на своего близнеца, сам он был не лучше. Насмотревшись в Пинтересте картинок, он захотел быть привлекательным для девчонок в школе. И ради бога! Почему они не могут отодвинуть развитие тестостерона подальше? Хорошо, что Эндрю не был таким, он просто любил нагонять ужас толстовками со скелетами. — …А мне нужно устроить им двоим взбучку. — Взбучку? — повторил Нил. — Почему ты вечно повторяешь последнее слово и притворяешься тупым? — разозлился Эндрю. — Ладно-ладно. Ну так? За что они заслужили от тебя месть? — Мороженое, — зашипел Миньярд со всей озлобленностью в голосе. — Не может быть, — ахнул Джостен. — Они снова его съели! — Да тише ты! — Эндрю закрыл его рот рукой и посмотрел Нилу за спину. Кевин и Аарон уже прилично ушли вперед. — Я собираюсь перевернуть все их шмотки, спрятать книги Кевина на крыше и повесить все трусы Аарона на дерево. — Не-е-ет, — рассмеялся Нил. Озорство, которое вызвал в нем Миньярд слегка отвлекало. Они чуть ли не впервые обсуждали что-то вот так, наедине. — Ты не можешь. Серьезно? — Я очень серьезен, когда дело касается моего мороженого. Нил усмехнулся: — Окей. И что тебе от меня требуется? Помощь? — Что-то вроде того, — Эндрю повел плечом. Впервые Нил видел его неуверенность. — Придешь? — Мы что, вдвоем будем? — Какие-то проблемы? — Эндрю отстранился, нахмуренный. — А Ники не позовем? — Да он все испортит, — нетерпеливо шепнул Эндрю. — А Мэтта с Рене? — Рене ни в жизнь ничего хоть каплю пакостного не сделает, а Мэтт идет после школы гулять с собаками в приют, — расстроенно проворчал он. Нил почесал затылок: — Ну ладно… Приду. Лицо Миньярда разгладилось. Брови чуть поднялись, а глаза раскрылись. Он кивнул, расправил плечи и решительно пошел вперед, приняв согласие Нила. Эндрю не улыбнулся, не сказал спасибо, но то, как энергично он шел, и как расслабилось выражение лица — говорило о многом.…