…
Нил много думал. Это было обычным делом. Он всегда все анализировал, наблюдал и размышлял, его мозг никогда не отключался, а мысли не позволяли быть рассеянным. Нил Джостен внимателен к каждой детали, что окружала или вмешивалась в его жизнь. Такова цена полета фантазии. Эндрю однажды неохотно признался, что именно это, помимо прочего, ему в нем и нравится — способность мечтать, грезить. Миньярд говорил, что для него это давно недоступно, он вырвал из себя эту способность силой. Потому что когда мечтаешь — все теряешь. А он не хотел терять, не хотел, чтобы у него что-то отняли. Если раньше способность размышлять и анализировать помогала ему во всей этой социальной каше, где требовалось понимать мир вокруг, то сейчас он ненавидел это. Если раньше он много мечтал, улыбаясь собственным фантазиям, то сейчас хотел размазать себя по стенке за глупые образы в голове. Все это — мысли и фантазии — теперь сжирали его изнутри. Когда Нил наконец добрался до своего дома после бала и тихо забрался в комнату, все, о чем он мог думать — Эндрю. Эндрю и его руки, Эндрю и его губы, Эндрю, Эндрю, Эндрю… Душ не помог смыть вкус поцелуя с губ, и когда Нил лег в постель, он будто провалился в облако. Приложил ладонь ко рту и яростно начал тереть, в надежде уничтожить воспоминания о поцелуе, о жгучем скручивании в животе, но ничего не помогало. Мысли возвращали Нила к чужому языку, который ласкал его рот, и крепким пальцам, что удерживали его челюсть. Джостен не мог уснуть, совсем скоро должно было встать солнце, а он так и не сомкнул глаз, вспоминая каждую секунду прошлого вечера. Он проматывал события вперед и назад, снова и снова возвращаясь к танцам, разговорам, алкоголю и Эндрю, что провел подле Нила весь вечер и ночь. Он вспоминал, как руки Миньярда сжимали его талию, как скользили все ниже и забирались под пиджак, поглаживая ткань рубашки. Нил думал о том, как дыхание его друга отбивалось у самой шеи, прямо у точки пульса, а затем снова возвращался к тому, как жестко Эндрю притянул его, чтобы оставить самый незабываемый поцелуй на свете. Нил никогда никого не хотел поцеловать. До этого момента. Он никогда никого вообще не хотел. До Эндрю. И Миньярд забрал каждый первый раз Нила будто это ничего не стоило, будто так и должно быть. Но черт возьми, Джостен даже не был против. Пусть Эндрю берет столько, сколько влезет, если это будет означать, что он останется рядом. Будет касаться и крошить Нила на кусочки так сладко, словно это был тягучий мед. Он начинал думать больше и дальше… Рот Эндрю на его губах, руки на коже. Что было бы, если бы Нил позволил идти этому дальше? Рот Эндрю на его губах…или на нем. На груди Нила, на его животе… Эндрю мог бы спуститься ниже, еще ниже… Ни разу до этого Джостен не думал о том, что хочет с кем-то переспать. Он рассматривал такую возможность, предполагал, что однажды это случится, но никогда особо не хотел. Никто не возбуждал его, никто не заряжал настолько, чтобы хотеть. Мысль о большем, о чем-то интимном, о сексе, заставила кожу гореть. Эндрю открывал что-то новое в нем — желание. Нилу стало интересно, почувствует ли он возбуждение. Он никогда не мог понять, почему кто-то смотрит на того или иного человека и начинает возбуждаться, но теперь начал размышлять, возможно ли такое и с ним. Может ли быть так, что Эндрю сможет заставить его член твердеть, нет, не просто утренний стояк, который Нил легко снимал в душе, а по-настоящему завести. Что-то подсказывало Джостену, что после этого поцелуя он будет к этому близок. Нил уснул почти под утро и проснулся после полудня, весь разбитый и заспанный, он чувствовал себя как гребаный мешок с дерьмом. Он еле поднял себя с кровати, чтобы снова пойти в душ и еще раз смыть всю чушь прошлого вечера, и почистил зубы. Джостен врал прошлой ночью, он знал, что запомнит этот поцелуй, и никакой сеанс сна или двойная текила с виски не сотрут это, даже если он надеялся на обратное. Он вновь улегся на кровать, решив немного побыть тупым подростком и пострадать точно так же, как в этих ужасным фильмах про школьную любовь. Правда, он дал себе пощечину за идиотизм, но все-таки продолжил делать это странное страдальческое лицо. Потом он все-таки подумал, что это, ну, самый невероятный позор, а Эндрю бы и вовсе посмеялся над ним за такое детское поведение, поэтому Нил стер с лица страдальческую маску и тупо фыркнул, обидчиво посмотрев в потолок. Он даже закатил глаза на то, как за пять жалких минут у него три раза сменилось настроение. Ну надо же такую комедию устроить. Все, нужно отбросить в сторону придурковатость и начать думать, как выкинуть из головы мысли об Эндрю, которые с каждой минутой набирают обороты в сторону фильмов для взрослых, чего-чего, а подобного он от себя не ожидал. Ему на секунду даже стало стыдно за это. Миньярд такого не заслуживал, особенно от своего друга, это уже полный беспредел. Конечно же, Нил ничего так и не придумал. Вместо этого он удивился, как дядя Стюарт все еще не влетел к нему в комнату с криками о том, что ему скучно одному смотреть скандальные ток-шоу. Нил проверил время на телефоне, даже не заглядывая в сообщения, боясь умереть от их количества, и обнаружил, что уже почти шесть часов вечера, а он все это время только и делал, что слушал музыку и дулся в потолок. Нил ничего не ел весь день, поэтому желудок как по команде заурчал, стоило ему только подумать о том, чтобы наконец спуститься на первый этаж. В гостиной на диване привычно устроился Стюарт. Ему дали три выходных дня после того, как тот быстро закрыл все сделки и даже заранее оформил некоторых клиентов. В такие дни он любил заказывать много еды из ресторана и бесконечно вливать в себя чай, попутно доставая Нила просьбами составить ему компанию. Обычно все так и было, Джостен часами сидел с ним, обсуждая очередную драму, которую показывали по телевизору, а иногда к ним присоединялся и Эндрю. Как только он вошел в комнату, потирая глаза и щеки, стараясь немного прийти в себя, мужчина тут же обернулся и широко ему ухмыльнулся. — Пташка встала наконец, — Стюарт засунул в рот печеньку и отвернулся к телевизору. Нил плюхнулся на диван рядом с ним и тут же взял лежащий рядом плед, чтобы укрыть плечи и почувствовать родной комфорт своего дома. Он скрестил свои ноги и уставился в телевизор. — Почему ты за мной не пришел? В твои выходные мы обычно смотрим этот бред вместе. — Ты разве не спал? — мужчина сделал глоток чая и повернулся к племяннику. — Я давно проснулся. — А, — Стюарт кивнул, — просто думал, что ты напился вдрызг и теперь валяешься вонючий и все еще пьяный. — Я выпил всего немного, — хмыкнул Джостен, — ты знаешь, что я всегда принимаю душ. В любом состоянии. Стюарт прогудел, кивая головой, и снова отвлекся на телевизор. — Ну и как все прошло? — он улыбнулся, не поворачивая голову. — Что было на балу? Что делали? Танцевали? Надеюсь, твой парень проследил за тобой? — Он мне не парень, — тут же буркнул Нил. — Все прошло хорошо. Мужчина нахмурился, посмотрев на племянника: — Ты же знаешь, я просто шучу. Сказал так, потому что вы пошли как пара. Нил отмахнулся, уставившись в экран с противным выражением лица. — Забудь. Все в порядке. — Что он сделал? Стюарт протянул ему печенья, но Нил помотал головой. Аппетит, который у него появился до этого, резко исчез. Джостен сильнее укутался в плед и глубоко вздохнул. — Ничего он не сделал, Стюарт. — Тогда в чем дело? Почему у тебя такое лицо, будто тебя шоколад заставили съесть? Тебе не понравился вечер? — Понравился… — Вы хорошо провели время? — Да… — Тогда вопрос остается прежним. Что сделал Миньярд? — мужчина повернулся к нему, закидывая одну руку на спинку дивана, а второй все еще поднося ко рту печеньки. Нил скосил на дядю глаза и закусил губу. Мужчина выглядел так комфортно, так хорошо; он выглядел как дом, как его родной человек. Домашняя одежда Стюарта была мягкая и поношенная, такая, что Нил был уверен, если прямо сейчас он обнимет дядю, то почувствует запах чего-то родного, своего. Хэтфорд был его опорой, поддержкой, семьей — он был всем. И Нил не мог не доверять ему. Каждая тайна и каждый секрет Джостена всегда знали только два человека: дядя Стюарт и Эндрю. И поскольку последний ничем не может ему помочь, так как является сам причиной проблемы, которая у него возникла, Нил может обратиться только к Хэтфорду. Самому первому в списке своих любимых людей. Джостен откашлялся и, не глядя на дядю, пробормотал: — Мы поцеловались. Печенька, которую жевал Стюарт, тут же застряла у него в горле, и мужчина подавился. Он начал кашлять, и Нил сунул ему в руки чашку чая, попутно хлопая по спине. Когда Стюарт с трудом проглотил проклятую печеньку-убийцу, достаточно напился чая, чтобы убрать кашель, и набрал немного воздуха в легкие, он наконец посмотрел на племянника. Лицо мужчины было красным от долгого кашля, а глаза слегка слезились, поэтому он сморщил нос. — Вы поцеловались? Нил скривил лицо: — Случайно. — Случайно? — повторил мужчина. — Ну, то есть, не случайно. Но так вышло… Я не знаю, в общем-то, как так вышло. — Подожди-подожди, — Стюарт снова сделал глоток, а потом икнул. Он потряс головой. — А разве вы раньше не целовались или что-то вроде того? Или что вы там делаете у тебя в комнате… — Стюарт, — Нил тут же обернулся, грозно посмотрев на мужчину. — Нет. Мы ничего не делали. С чего бы? — Ну, э-э-э, — Хэтфорд обвел ладошкой пространство в воздухе, — как бы это… Ладно, неважно. Так, и в чем проблема? Джостен закрыл глаза, а затем с силой потер лицо руками: — Я думаю, он мне нравится. — Эндрю? Нравится? — Наверное я влюблен в него, не знаю, — Нил попытался отмахнуться, будто эти слова ничего не значат, но его сердце начало грохотать, когда он понял, что впервые сказал это вслух. — Правда что ли? — мужчина начал моргать и трясти головой, словно не понимал племянника. — А так и не скажешь, честно говоря. Джостен бросил на притворно невинное лицо дяди предупреждающий взгляд: — Хватит притворяться, я знаю, что ты все знаешь. Мужчина закатил глаза: — Ну, стоило подстраховаться. Я же не знал, что ты знаешь, что я знаю, что ты… Так, стоп, я запутался. Я хотел сказать, что…вдруг ты не знал, а я бы тебе сказал, что знаю, и ты потом…. — Стюарт, — нажал Нил, хватаясь за голову. — Я нихрена не понимаю, что ты говоришь. — Все, я молчу, — мужчина ударил себя по губам. — Только я все еще не понял, в чем проблема. Ты ждешь моего благословения или что? Думаю, уже ясно, что я не против, иначе не разрешал бы привидению жить в нашем доме. — Он здесь не живет, — Нил закатил глаза. Хэтфорд усмехнулся: — Припоминаю я, как пару лет назад вы… — Стюарт. — Ладно-ладно, хорошо, — мужчина поднял руки вверх, будто сдавался в лапы полиции. — Так в чем же проблема? — Я думаю, что он об этом не вспомнит, потому что мы выпили и, — Нил перевел дыхание, — это, наверное, ничего не должно значить, и все такое… Просто… Но я же… Неважно. В любом случае, я облажался, мне не нужно было его целовать. А что, если он все помнит? И что мне говорить? Хотя это не моя вина, он же первый начал. Хотя это я сказал поцеловать меня по-настоящему… Но вообще-то вина на нем, потому что… Нила невозможно было остановить. Иногда, когда он о чем-то размышлял, он мог начать с горы и закончить на антилопе, и здесь даже нет никакой связи, точно так же, как во всей его болтовне. — Нил! — мужчина хлопнул ладонями перед его лицом. — Стоп. Я чего-то не понимаю? Ты не собираешься с ним говорить? Парень закусил губу: — Думаю, нет… — И ты не собираешься говорить, что он тебе нравится? Нил снова прикрыл глаза, потирая переносицу: — Мы, вроде как, договорились, что никогда не влюбимся друг в друга. — Вы что? — мужчина расхохотался, но когда понял, что его племянник не шутит, снова икнул. — Вы что, тупые? — Эй! — Нил в отместку сломал его печенья. — Как вы вообще додумались до такой чуши? — Стюарт поднял руки. — Ну иди теперь, возвращай свои слова обратно! — Я не могу! — воскликнул Нил и тоже поднял руки. Теперь они оба выглядели так, словно вышли из плохой итальянской мелодрамы, где все тыкают пальцами и размахивают руками. — Как это ты не можешь? Как ты вообще умудрился такое ляпнуть! — Стюарт отбросил печенья в сторону и теперь еще упорнее тыкал в лицо Нила пальцами. — Никогда не влюбимся? Да я бы даже миссис Пристли из соседнего дома такого не пообещал, а ведь ей восемьдесят три! И это потому, что ни в чем нельзя быть уверенным! А вы что сделали? — Откуда я знал, что так все получится! — Нил упал на подушки, но голос не понижал, продолжая восклицать. Отлично, теперь они с дядей орут друг на друга. — Да тут вся округа уже знала, — мужчина с вытаращенными глазами упал на свою сторону дивана и обхватил плед, смотря в потолок. — Кошмар какой. Это же надо так. Вы столько лет уже вокруг да около ходите, могли бы догадаться не давать таких обещаний. — В каком таком смысле «вы»? — Нил резко повернул голову. — И вообще, ты мне своей истерикой лучше не делаешь! — Тогда возьми свою задницу в руки, иди к нему, забери слова назад и скажи, что он тебе нравится. Что ты в него влюблен и хочешь быть с ним, или что там в таких случаях говорят. — Не буду я этого делать! — воскликнул Нил. — Как это не будешь? — мужчина выпутался из пледа и снова ткнул палец в лицо племяннику. — Да что ты заладил, — Джостен убрал его руку. — Совсем уже с ума сошел. Мы не можем быть вместе, как ты не понимаешь? Мужчина медленно улыбнулся: — Что, прости? — ох, эта улыбка, Джостен знал ее, он унаследовал свою именно от дяди. Нил отодвинулся от греха подальше: — Слушай, тут все сложно… — Ну да, — мужчина кивнул, — сейчас ты начнешь говорить, что ты ему не нравишься, да? Джостен открыл рот: — Откуда ты знаешь? Хэтфорд поднимает голову, тупо моргает, а затем просто качает головой. Он похож на куклу с натянутой улыбкой. — Ну да, давай. Делай что хочешь, посмотрим потом, насколько тебя хватит, пока мозги на место не встанут. — Ничего ты не понимаешь, — ворчит Нил, отворачиваясь к телевизору. Мужчина устало вздохнул и потер пальцами глаза. — Нет слов, — тянет Стюарт. — У меня тоже, — бурчит Джостен, отбирая у него сломанные печенья. — Лучше бы советом нормальным помог, а то раскричался тут… — Нил, мой совет таков — не порти жизнь ни себе, ни Эндрю. Не надо вот этой мудреной сериальной драмы. Ты же понимаешь, что лучше будет признаться. — Стюарт, ты что, глухой? Правильно Эндрю говорил, что у тебя проблемы со слухом. Хотя он всем так говорит, но это неважно. Я же сказал тебе — это плохая идея. Ты не понимаешь, у нас все по-другому… Мне нельзя ему об этом говорить. Я не вынесу, если… Ты знаешь, что я могу просто расколоть всю нашу компанию, если все провалится? — Конечно, — мужчина кивнул головой, но выглядело это так, будто он издевается. — Но этого не случится, поверь мне. Хотя знаешь что? Давайте еще пару лет побегайте, белочки. Посмотрим, кто окажется прав. Парень сжал зубы. Дядя ошибался, никто прав не окажется, все во всем проиграют, а в особенности Нил, если будет действовать так неосмотрительно.…
Джостен не видел близнецов и Кевина уже несколько дней. Они не встречались после бала, парни хотели выделить время в начале лета на подготовку к университету и покупку всех необходимых вещей. Помня прошлогодний опыт Мэтта, они поняли, что такой способ был намного удобнее. С Эндрю он перебросился несколькими сообщениями, но поцелуй они, конечно же, не обсуждали. Не было ни единого намека на то, что его друг вообще хочет об этом говорить, если он вообще его помнит… Если Нил окажется прав, и Миньярд вправду все забыл, в какой-то степени это будет облегчением, однако в нем пищал этот тоненький противный и эгоистичный голосок, который так и мечтал, чтобы Эндрю запомнил этот поцелуй. Запомнил и никогда не забывал. Боже, Джостен не думал, что поцелуи могут быть такими потрясающими. Все, чего он хотел, чтобы его друг думал точно так же. Прокручивал в голове момент соприкосновения их губ и не мог отделаться от мыслей о них вместе. У Нила ноги дергались от нетерпения повидаться с друзьями, лето быстро кончится, а ему еще весь год торчать в этой проклятой школе без своих близких. Никакие знакомые из команды по легкой атлетике не спасут от скуки, когда у него были настоящие друзья. Его лучшие товарищи на свете. Кроме того, в университете Пальметто его ждали лисы, к которым он так быстро и по-глупому прикипел. Когда через несколько дней парни закончили со всеми своими делами и покупками, Джостен незамедлительно решил начать доставать их. Время, все-таки, ограничено. Жаркое лето убивало все нервные клетки, и проводить время на улице совсем не хотелось, поэтому парни решили остаться в доме, поиграть в приставку, напиться холодного лимонада под кондиционером и болтать о глупостях. Дверь Нилу открыл Ваймак, и чего он точно не ожидал, это допроса прямо с порога дома. — Что ты сделал? — тут же выпалил мужчина. Джостен вытаращился: — Чего? — У моего сына рожа скоро треснет. Он выглядит как объевшийся кот. — Я не видел Кевина с бала выпускников, — Нил смотрел на мужчину ровно, но чувствовал, как пот ползет по его коже и не собирается останавливаться, если этот старик не впустит его в дом прямо сейчас. — Я про Эндрю. — Эм, — Нил сглотнул, — я ничего не делал. — Тогда почему он такой спокойный? — Ваймак сузил глаза. — А почему сразу я виноват? Может, у него просто хорошее настроение. — Он поймал дзен, а не хорошее настроение. — Э-э-э, — глаза Джостена бегали по сторонам. Мысль о поцелуе моментально закралась в его голову, и он почувствовал, как жар начал пробираться сквозь его шею к щекам. Мужчина лишь сильнее сощурился на него, но Нил надеялся, что если он и увидит румянец, то спишет его на жаркую погоду. — Ну и чего стоишь? Заходи давай, — Ваймак загнал его в дом, тыча под ребра. — Так ты же сам меня не пускал! — Я? — мужчина раскрыл глаза. — Понятия не имею, о чем ты говоришь. Ваймак ухмыльнулся и пошел по коридору на кухню. Нил чуть ли не кипятился, старик все время над ними издевался и подтрунивал, а потом делал вид, что ничего не было. Ну что за человек такой, вот и доверяй потом людям, пока они тебя до приступа своими вопросами не доведут. Они со Стюартом друг друга стоили. Кошмарные родители. Прав был Эндрю насчет них, он всегда видел их насквозь. Аарон и Кевин сидели на полу, яростно крича и ругаясь. Маленькие человечки на экране телевизора двигались и кружились, крики и кровь их персонажей отдавались громким звуком от стен гостиной. Эндрю скучающе пил свою холодную колу, скрестив ноги на диване, но как только его взгляд зацепился за Нила, плюхнувшегося рядом с ним, он тут же сглотнул. — Привет, — бросил Нил как можно более просто и незаинтересованно. Сейчас он будет играть свою лучшую роль, проверяя и выискивая на лице друга признаки воспоминаний о поцелуе. Глаза Эндрю зацепились за него, крепко и притягательно. Он отставил колу на столик, склонил голову и с интересом уставился на Нила, словно пытался решить математическую задачку. — Ну привет, — ответил Миньярд низким голосом. И это моментально вернуло Нила в вечер бала. Он попытался сдержать себя от порыва, от вопроса, и вместо этого закусил губу, из-за чего взгляд Эндрю переместился к его рту. — Так, — выдохнул Нил, отворачиваясь, — как все прошло? Вы купили то, что хотели? — А, — Аарон махнул рукой, — фигня. Осталось пару мелочей, потом купим. Куда ты идешь! Ну куда! Я тебе вмажу сейчас по самые яйца! — Да я тебе их откушу! — выкрикнул Кевин. — А я засуну тебе их в задницу! — Аарон яростно бил по кнопкам, толкая Дэя в плечо, и тот отбивал его удар не менее жестко. Нил втянул воздух в легкие и снова повернулся к Эндрю, но тот уже смотрел на него. — Почему Ваймак задает мне странные вопросы? — он попробовал спросить аккуратно, очень спокойно. Нил пытался сделать вид, что все как обычно. — Например? — Говорит, что ты поймал какой-то джин. — Дзен, — поправил Миньярд. — Ну да, его, — Нил подвинулся, неосознанно потянувшись ближе к другу. Он решил не вести себя странно и закинул свои колени ему на бедра точно так же, как делал это всегда. — Понятия не имею, он всю неделю нес какую-то чушь и докапывался до меня. — М-м, — Джостен прогудел, посмотрев в глаза Эндрю, но не нашел там никакого ответа. Иногда его друг умел мастерски скрывать любые свои мысли, превращая лицо в нечитаемую маску. — Стюарт что-то спрашивал про бал? — Эндрю спрашивал так просто и бесхитростно, что становилось даже подозрительно. — Он же любит сплетни. Нил тут же сконфуженно перевел глаза в сторону и быстро заморгал, вспоминая очень смущающий разговор с дядей. Он сглотнул, но все-таки пожал плечами, будто ничего не произошло. — Да, спрашивал… Одно, другое, сам понимаешь. Рука Эндрю опустилась на бедро Нила, и он почувствовал, как жар снова поднимается по коже. — И что ты рассказал? — Что, — рука его друга потянулась выше и запуталась в его шортах, он залез под ткань у самого колена и побрел кончиками пальцев выше, — эм, ну… — Что говоришь? — легко спросил Миньярд, и его рука прошла еще дальше. — Что я, то есть мы… Нил резко придавил руку Эндрю под своими шортами, потому что еще чуть-чуть, и он сойдет с ума. Джостен сузил на друга глаза. Он только сейчас понял, какой же это запрещенный метод. Раньше на него это вообще не действовало, но теперь… — Я сказал, — еще раз попробовал Нил, уже более уверенно, потому что рука друга больше не дразнила его, — что мы немного выпили, поболтали с нашими знакомыми и потанцевали. — Вот оно как, — без эмоций кивнул Миньярд. Его лицо было пустым, но эти глаза…в них бегали ебаные черти. — Больше ничего? Нил слегка откашлялся: — А что еще? — Не знаю, — задумчиво протянул Миньярд, — например, как мы чуть не побили Криса Дерри. Или что мы чуть не порвали провода колонок, а Кевин почти выбил аппаратуру… — Ну да, — Джостен облегченно кивнул, — и об этом тоже. — Круто, — бросил Миньярд. Нил забыл, что расслабил руку, пока врал другу о своем разговоре со Стюартом, и пальцы парня снова потянулись выше. Джостен втянул воздух и в отместку сжал ногу Миньярда. — Эндрю. — Нил. — Что ты делаешь? — Джостен улыбнулся, в его глазах бегали опасные жучки. — А что такое? — невинно спросил Миньярд, его пальцы снова начали опускаться вниз, выстукивая ритм на коже. — Ничего, — он с силой сжал челюсти, пока его живот скручивало от чужих касаний. — Просто спрашиваю. — Раньше тебя это не беспокоило, — ответил Эндрю, насмешливо дергая губами. — Что-то не так? — Меня и сейчас не беспокоит, я просто спросил. — Правда? Нил скривил губы: — Конечно. Эндрю усмехнулся и дернул бровями, а затем придавил рукой бедро Джостена сильнее. Его проворные пальцы щекотали и отдавали разряды по всему телу, и… Хорошо, опасения были верны, потому что Нил завелся. Пальцы Эндрю были опасно близки к его паху, аромат Эндрю окутывал пространство, а его лицо заманивало к себе, побуждая потянуть на себя прямо за щеки, чтобы втянуть в тягучий крепкий поцелуй. Нил был близок к тому, чтобы начать кусать себя за руку, чтобы растормошить. Его размышления о том, что Миньярд сможет вызвать в нем нечто большее, чем желание одних только поцелуев, позорно подтвердились. За весь этот разговор Нил так и не понял, помнит ли Эндрю о их поцелуе. Конечно, Джостен чувствовал коварный намек, но пока они не скажут это вслух — этого не существует. Но, честно говоря, это уже не особо важно. Совсем скоро парни разлучатся на целый учебный год, и даже если они будут часто видеться, это все равно хорошая возможность убить свою влюбленность и оставить их прекрасную дружбу такой, какая она есть. Нет смысла идти на риск, спрашивать и выяснять, пытаться что-то выведать и поговорить, ведь ни к чему этот один единственный поцелуй в шутку не приведет, разве что к разрыву дружбы. Только вот теперь возникла проблема… что делать со всем остальным? Пока его чувства росли, а Нил не до конца их понимал, все эти вещи, которые они делали, не казались ему настолько интимными. У них было так много близости, контакта тел, что Джостен слишком привык к этому, чувствуя невероятный комфорт и уют рядом с Эндрю. Это ощущалось, как возвращение домой. Но сейчас Нил чувствовал нечто иное — больше, мощнее. Не просто доверие и невероятная близость, теперь это еще и желание, огромное и неугомонное. Эндрю всегда был его родным человеком, лучшим другом, а теперь стал и объектом романтических чувств, невероятного вожделения. Из-за чего все их прошлые взаимодействия резко поменяли свои обороты, стали выглядеть совершенно иначе и намного более дразнящими, чем Нил предполагал ранее. Джостен не хотел быть слабаком в этой войне гляделок, поэтому вызывающе выгнул бровь. Эндрю не собирался сдаваться и повторил за ним движение, однако Миньярд всегда был проворнее, поэтому его большой палец прошелся по коже, заставляя Нила сжать губы до бела. Кевин обернулся к ним, собираясь что-то сказать и уже открывая рот, но как только наткнулся взглядом на их ноги и руки, тут же выпучил глаза и захлопнул рот. Эндрю бросил на Дэя плоский взгляд, в то время как Нил дернулся, как бы говоря: «Ну чего тебе? Не видишь? У нас драка», даже если это больше походило на прелюдию. — Ха! Я же говорил, что прикончу тебя! — закричал Аарон, посмотрев на застывшего с джойстиком друга. Он нахмурился, когда Кевин не отреагировал, и попытался повернуться назад. Но тут Дэй отмер и схватил его за щеки, с силой поворачивая лицом к экрану телевизора. — Требую реванш, — откашлялся Кевин, бросая свои прищуренные взгляды назад до тех пор, пока руки Эндрю и Нила не отцепились друг от друга. — Могли хотя бы в комнату уйти, — буркнул Дэй на французском, явно обращаясь к Нилу. — Это неприлично. — Отъебись, Кевин, — закатил глаза Джостен, но все равно подхватил его и перешел на французский. — Кто бы о приличиях говорил, мне напомнить тебе, как ты порно смотрел ради науки? — Это другое, — заворчал Дэй. Миньярд перевел на Нила взгляд, слушая как из его уст вырываются незнакомые слова. Как хорошо, что он знает только немецкий, а то было бы совсем плохо. Джостен просто надеялся, что Эндрю не запомнит слова, как он иногда делал это раньше — особенно с его эйдетической памятью, — просто потому что вредничал и не любил, когда кто-то шепчется рядом с ним о чем-то, что Миньярд не может понять. — Это твоя вина, — шепнул ему Нил, вздыхая. — Не думаю, — скучающе протянул Миньярд. — Теперь он тоже начнет нам мозги выносить. — По поводу? Нил открыл рот, чтобы вылить на Эндрю все, что ему говорят их друзья. Он всегда все ему рассказывает, каждый маленький секрет и каждую тупую сплетню. Однако в этот раз Джостен медлил, он вдруг понял, что если раньше они над этим смеялись, называя бредом, то теперь это уже вообще не смешно. Нил больше не может обсуждать шутки друзей о них двоих, не может делать вид, что ему все равно. Вместо ответа он решает махнуть рукой, надеясь, что Эндрю как обычно поймет его без слов. И парень это делает, кивая головой. Наблюдая за игрой и стукаясь плечами со своим лучшим другом, Нил прикусил губу, думая о том, как ему разгребать кучу проблем, которые он сам себе устроил.…
Оставаясь верным себе лжецом до мозга костей, весь следующий год без своих друзей Нил тщательно навязывал себе иллюзию безразличия. Он вернулся к истокам, желая только дружить с Эндрю и ничего больше. Тогда Джостен еще не знал, что как только он поступит в университет, Эндрю тут же сломает все его старания одним махом.…