The Angel from Another Class is Rotten, but I'm Interested in Her

***

Хиёри молчала несколько минут, не в силах сформулировать правильный ответ, потому что она попросту не знала, что сказать. Сразу после того, как Хиёри прошла через огромную волну смущения, узнав о своем поведении прошлой ночью, она снова оказалась в той же ситуации из-за своих собственных действий. Судя по всему, она сказала ему, что он ей нравится, и теперь юноша хотел узнать, правда это или нет. Тем временем Киётака просто сидел на месте. Он знал, что задает важный вопрос с таким же важным ответом, и на самом деле не ожидал, что Хиёри сразу же даст ему то, что он хочет. Но, честно говоря, он вполне оправданно хотел получить ответ. Неважно, была она в полусне или нет. Это было весьма серьезное заявление, и он хотел знать, правда это или нет. Не то чтобы он пытался смутить ее или что-то в этом роде. Это была просто проблема, с которой он хотел разобраться, пока ситуация позволяла сделать оное. Наконец, после того, что казалось долгим и тяжелым момент безмолвия, Хиёри глубоко вздохнула и пробормотала свой ответ. — Я полагаю… можно сказать, что… это было не так уж далеко от истины… Киётака приподнял бровь, слушая ее слова, одновременно из-за удивления и растущего интереса. — О. Значит ли это…? Хиёри снова закрыла лицо руками, чувствуя, как на нее накатывает новая мощная волна смущения. Требование дать ему хоть какой-то вменяемый уже сильно вымотало ее, не говоря уже обо всех откровениях, что были до. — Да, это именно то, как ты думаешь! Можешь не говорить это вслух, пожалуйста! — воскликнула она. Значит, он действительно нравился Хиёри? По какой-то причине он не удивился, узнав об этом, как будто уже ожидал этого. Возможно, это связано с тем, что они уже проводили много времени вместе, еще до того, как произошли события предыдущей ночи. — Ты смущена, да? — спросил он, забавляясь, увидев Хиёри в таком состоянии. Хиёри на мгновение подняла глаза, чтобы надуться, ее щеки были такими же красными, как всегда, что создавало очаровательное зрелище. — А ты как думаешь? — фыркнула она, тряхнув копной белоснежных волос. — Я имею в виду, ты сама сделала первый шаг, уже поцеловав меня. В полусне, не иначе. Ты сделала это так, как будто ты была совершенно другим человеком, — указал он. — Потому что я была не в себе, ты, змей! — Значит ли это, что ты не собиралась меня целовать, но почему-то твое подсознание захотело этого? Красный оттенок на ее лице стал еще темнее, и дошло до того, что Хиёри больше не могла с этим бороться. Все, что она могла сделать, это отвернуться, чтобы скрыть от него свое лицо. — Уф, это не… это… глубже, чем ты думаешь, Киётака-кун, — пробормотала она. — Как это, глубже? Хиёри прижала колени к груди и положила на них голову, ее румянец с каждой секундой становился все гуще и гуще. Честно говоря, он мог бы вечность наблюдать за ней вот так. — Мне… мне нравится быть рядом с тобой. Как я уже много раз говорила, ты единственный человек, которого я знаю в этой школе, который разделяет такой же интерес к книгам, как и я. Насколько я понимаю, ты здесь мой единственный друг, Киётака-кун. Надеюсь, ты это осознаешь… — Естественно… — Пожалуйста, не перебивай меня, — нахмурилась она. — Ладно-ладно. Киётака тут же поднял руки, сдаваясь, решив с этого момента хранить молчание. Хиёри вздохнула и продолжила: — Как я уже говорила, ты мой единственный друг в этой школе. Я наслаждаюсь каждой минутой, которую мы проводим вместе, и я также наслаждаюсь тем временем, когда мы встречаемся в библиотеке. Я всегда с нетерпением жду встречи с тобой, когда это возможно, так что… это… Улучив момент, чтобы собраться с духом, девушка проигнорировала растущее смущение, которое она чувствовала, и снова посмотрела на своего друга. — Я никогда раньше ни к кому так не относилась, но все равно скажу, — она приняла более серьезный вид и посмотрела на молодого человека перед ней, глядя прямо ему в глаза, — Ты мне нравишься, Киётака-кун. Я полагаю… поэтому я п-поцеловала тебя подсознательно. Какое-то время он смотрел на нее, внимательно вникая в ее слова. Похоже, несмотря на ее душевное состояние прошлой ночью, внутри Хиёри все еще было скрытое желание поцеловать его, что, вероятно, было причиной того, почему она сделала такой внезапный ход, когда он лег рядом с ней на кровать. Он также был удивлен, что Хиёри сразу признала это, даже если ей было стыдно. Судя по тому, что он знал о девушках и о том, как они ведут себя большую часть времени, они скорее бы предпочли услышать, как мальчик сначала признается в своих чувствах… и он действительно не знал, почему. Но здесь все было не так. Хиёри действительно сказала это ему в лицо, и она не ждала, пока он сделает первый шаг или что-то в этом роде. Вполне уместно, что он делает то же самое, что и она. — Ну, полагаю я могу сказать о себе так же… Я никогда не интересовался кем-либо еще, пока ты не появилась в моей жизни, — признался ей Аянокоджи, хотя прозвучало несколько небрежно. Глаза Хиёри расширились. — Я тебе… я тоже тебе нравлюсь? — Ну, ты ведь испытываешь ко мне какие-то чувства, кто сказал, что невозможно и обратное? — спросил он риторически. Откровенно говоря, Киётака понятия не имел, испытывает ли он романтические чувства к Хиёри или просто интересуется ею. Ясно было лишь одно: сейчас ему нравится проводить время с Хиёри больше, чем с кем-либо еще. Если это приведет к тому, что у него разовьются романтические чувства к ней, то почему бы и нет? Пусть так, быть посему. Его всегда интересовали девушки, и он был бы не против, если бы Хиёри исполнила эту роль. Если он не разовьет к ней чувства, то они всегда смогут остаться друзьями. — Я всегда с нетерпением жду любого случая, который позволит мне увидеться с тобой, — продолжил он, — Мне нравятся наши разговоры, будь то о книгах или друг о друге. И, кроме того, помнишь, что ты сказала мне вчера? О том, как помочь мне измениться, потому что ты веришь, что я могу измениться, я не забыл об этом. — О-о, да… я… говорила тебе подобное… — пробормотала она, вспоминая то конкретное заявление, которое заставило ее смутиться из-за того, как оно прозвучало. …Как будто она была его девушкой. — На самом деле странно, что ты кажешься такой удивленной, услышав мой ответ. Неужели ты совсем рассматривала возможность того, что я могу заинтересоваться тобой? — спросил Киётака. — Н-ну, ты же сам это сказал, не так ли? Ты не можешь нормально выражать свои эмоции, когда хочешь, откуда мне было знать, что я тебе тоже нравлюсь? Все это время я думала, что могу нравиться тебе максимум как друг или приятный собеседник… — возразила она. — Ладно, справедливое замечание, соглашусь. Сложно винить тебя за такой образ мыслей, — пожал он плечами, — Полагаю, мы оба были совершенно невежественны в отношении того, что чувствовал другой, да? — Полагаю, что так… Следующие несколько мгновений два подростка молчали, между ними возникла неловкость теперь, когда их чувства выплеснулись наружу. Они оба были заинтересованы друг в друге, вот и все, ничего сверхъестественного. Однако, словно из ниоткуда, к Хиёри пришло осознание, когда она более глубоко задумалась о словах своего друга и о том, что они могли означать. — П-подожди, когда ты сказал, что я тебе тоже нравлюсь, ты имел в виду…? — Имел в виду все это в романтическом смысле? — перебил он ее, уже зная, что она имела в виду, — Нет, не совсем. Я просто сказал, что мне очень нравится твое присутствие в моей жизни. Я предпочитаю проводить все свое свободное время с тобой, чем с кем-либо еще. Она посмотрела на него в замешательстве. — Но, разве это как раз не значит, что я тебе нравлюсь? Если ты так относишься именно ко мне, а не к кому-либо другому, то значит ты видишь во мне нечто большее, чем просто друга… — Вот как? Любопытно… — Подожди, ты действительно настолько оторван от своих эмоций, что даже не понимаешь значения того, что ты сейчас сказал? — Я извиняюсь, если произвел такое впечатление… Как ты наверное поняла, это первый раз, когда девушка призналась мне, и я совершенно не знаю, как реагировать на нечто подобное, — сказал он, почесывая щеку. — Тогда это означает только то, что мне нужно больше работать, чтобы помочь тебе снова быть в ладах со своими эмоциями, — Хиёри печально вздохнула, бросая на него обеспокоенный взгляд, — Я не хочу видеть тебя с этим вечным бесстрастным выражением лица, когда ты заслуживаешь большего. Как я уже говорила, ты заслуживаешь показывать то, что чувствуешь, так же, как и все остальные. Киётака медленно кивнул, вспоминая то, что они обсуждали на днях. Это был довольно глубокий разговор между ними двумя, как будто он говорил о Белой комнате с Хиёри. — Ты правда думаешь, что я питаю к тебе романтические чувства? — спросил он с искрой любопытства. Хиери вздохнула. — Боюсь что ты единственный, кто может ответить на этот вопрос для себя, Киётака-кун. Даже если ты сказал, что тебе нравилось проводить время со мной больше, чем с кем-либо еще, я понятия не имею, как ты это воспринимаешь и что вообще творится у тебя в голове, чтобы иметь возможность дать хотя более-менее верный ответ. Молодой человек ушел в свои мысли, обдумывая ее слова. Киётака был почти уверен, что у него пока нет романтических чувств к Хиёри, но опять же, он не проводит свое свободное время с кем-то еще, чтобы иметь возможность различать, что он чувствует по отношению к ней, и что он чувствует по отношению к людям, которых, вроде как, считал своими друзьями. В конце концов, трое из таких недавно попросту исчезли из его жизни, и он не мог сказать, что его это так уж волнует. — Тогда я тебе верю. Глаза девушки слегка расширились. — М? — Если ты думаешь, что я испытываю к тебе подобную привязанность, то я попытаюсь выяснить, так ли это на самом деле, — объяснил он. Хиёри уставилась на него, чувствуя себя все более сбитой с толку. — Но я только что сказала, что совсем не осознаю, что ты на самом деле чувствуешь ко мне… — Ну, ты бы предпочла, чтобы я сразу же отверг тебя? Лично я бы не хотел терять единственную девушку, с которой постоянно провожу время. — Н-нет… — она покраснела и отвела взгляд. — Вот и хорошо… Между ними снова повисла тишина, когда Киётака почувствовал, как у него заурчало в животе. Хорошо, что было тихо, иначе Хиёри услышала бы это и, вероятно, дразнила бы его по этому поводу. Однако он мог бы легко изменить ситуацию и обвинить ее в отсутствии аппетита, если бы она это сделала. Так или иначе, это послужило напоминанием о том, что он ничего не ел со вчера, потому что остаток вечера провел в этой комнате. Интересно, у Хиёри есть что-нибудь, что он мог бы съесть и хоть немного успокоить желудок? Ему придется спросить ее об этом, потому что он действительно голоден… — Киётака-кун… Голос Хиёри на мгновение вырвал его из раздумий, и он снова повернулся к девушке. Несмотря на глубокий румянец на ее лице и растущее смущение, которое она чувствовала, беловолосой девушке удалось взглянуть на Киётаку, чтобы произнести следующие слова. — Тогда… ты… Ты был бы… не против… стать моим парнем?