Альтернативная история

Его высочество вознесся и забрал на небеса двух своих слуг. Множество храмов заполонили земли государства Саньлэ. Были храмы большие и красивые в центре столицы с высокой статуей, были немного скромнее на пике наследного принца в монастыре. Но всех их отличала одна особенность. Ни в одном храме не было ни единого места для поклонения. Некоторое время люди просто сомневались в подобном решение, но они зашли еще дальше и стали вставать на колени, прямо на пол храма! Его высочество предпочитал сидеть возле собственной статуи и наблюдать за людьми, но после его мысли стали разрываться от голосов, просящий о чем угодно. Обязанности разделились между Му Цином и Фэн Синем. Его Высочество и сам выполнял молитвы, но те, что были долгими или слишком сложными для младших служащих. Му Цин с Фэн Синем разделили дни, в которые будут друг друга заменять, работа наконец-то снова организовалась. По свободным дням Му Цин предпочитал спускаться в мир смертных и, скрывая свой облик, просто прогуливаться по улицам столицы. Ему, как какому-никакому небожителю, стоило отречься от мира смертных и только выполнять молитвы, но Му Цин в первую очередь считал себя человеком. В одну из таких прогулок на старой улице столицы он приметил маленькую старую кумирню. В нее то и дело бегал мальчик лет десяти. Издалека он не видел лица мальчика и не подходил ближе, но на этот раз любопытство оказалось сильнее. Он неспешно заглянул в кумирню и увидел того самого мальчика лежащего на деревянном полу. Снаружи, кажется, пошел дождь и Му Цин решил, что спешить ему некуда. На столе стояла миска с фруктами, как подношение и кривоватая статуя, она была небольшой и откровенно уродливой. Но все же было в ней какое-то свое очарование. В руках вместо глиняного цветка лежал настоящий. Небольшой, с белыми аккуратными лепестками. Похоже скульптор изначально хотел вылепить совсем другую статую но почему-то передумал ближе к концу и добавил атрибутов наследного принца, из-за чего образ получился странный и непонятно кого изображал. Пару минут рассматривая статую он так и не узнал никого в ней, поэтому обратил внимание на того самого мальчика. Это был Хун-эр. Он выглядел почти как в их первую встречу. Снаружи послышался топот по лужам. Несколько детей, на вид неплохого происхождения остановились возле кумирни. Вдруг они указали пальцами на Хун-эра и закричали: - Смотрите, смотрите! Уродца снова выгнали из дома! Дети явно видели Хун-эра здесь не первый раз и откровенно насмехались над ним. Хун-эр же закричал в ответ: - Пошли прочь! Еще раз крикните, и я забью вас до смерти! Из кумирни с взглядом полным ярости вышел Хун-эр. - Ты ничего не сможешь нам сделать! Твоя мать тебя не любит и не кормит, у тебя силенок не хватит! Хун-эр с громким криком бросился на толпу и свалил больше всех кричащего мальчика на землю, ткнув его лицом в лужу. Хун-эр был ниже и скорее всего младше, но сил в нем было немерено. Остальные дети тут же в страхе разбежались. Мальчик, которого несколько раз вбили головой в землю, наконец, выбрался из ловушки и убежал прочь, прокричав на последок: - Точно бешеный! Му Цин бездействовал, смотря на это, зачем ему вмешиваться в детскую драку? Он просто стоял, готовый помочь, но помощь никому не потребовалась. Хун-эр отряхнулся и снова зашел в кумирню, сев возле стола для подношений. Из криков детей Му Цин сделал вывод, что мальчик наверняка голодный и, на всякий случай, поклонившись статуе, аккуратно подтолкнул из тарелки с фруктами один неплохо выглядящий плод. Тот, скатившись по столу, упал рядом с мальчиком. Хун-эр, не размышляя ни минуты, поднял фрукт и, сдув с него пыль, положил обратно на стол для подношений. Похоже, он будет голодать, чем возьмет подношения с этого алтаря. Му Цин сначала думал бросить все как есть, но посмотрев на погоду снаружи, решил оставить мальчику зонт. Он всегда носил его с собой в это время года, ему не нравилось промокать под дождем на своих прогулках. В глазах мальчика это выглядело, как будто зонт появился из неоткуда и упал перед ним. Му Цин снова столкнул фрукт с алтаря. От пары фраз ведь нечего не изменится? Вот и Му Цин решил его подбодрить: - Ешь, будет хуже если умрешь тут с голоду. Хун-эр не видел его, но слышал голос, до боли знакомый голос. Он вскочил с пола и проговорил на одном дыхании: - Каждый день я мечтаю лишь о том, чтобы умереть, ведь так будет лучше. Каждый день я хочу убить всех людей на этом свете, а потом и себя самого! Мне так мучительно жить! Разве ребенок может говорить такое? Это можно было принять за предсмертные крики, но никак за крик маленького мальчика! - Ради чего я вообще живу на этом свете? Зачем мне жить? Му Цин грубо нарушал правила, общаясь со смертным, но не мог же он оставить мальчика умирать. Он снисходительно ответил: - Ради чего угодно можно жить, не может быть, чтобы тебе никто и ничто в этом мире не нравилось, скажем, даже этот цветок очень даже красивый. Му Цин, проговорив это, молча вышел из кумирни и направился в храм принца. Мальчик еще что-то кричал, но Му Цин просто игнорировал его. Таймскип_______________ Сейчас народ Юнань снова затих, и солдатам Саньлэ нужно подготовиться к следующему нападению. Среди солдат был с виду ничем не выделяющийся мальчик, но именно он бросался в бой впереди всех и почему-то всегда влезал перед Му Цином. И вот настал день, когда Му Цин все же обратил внимание на него. Конечно, Му Цин отличался почти идеальной памятью и сразу узнал подросшего Хун-эра. Его высочество приказал повысить этого солдата, но детям не место на поле боя. Ему было не более пятнадцати лет, разве мог Му Цин допустить, чтобы тот умер на поле боя таком раннем возрасте? И это чертово поветрие ликов, даже если среди солдат оно не распространялось, могли ли они что-то предугадать?Подросток с забинтованным лицом сидел среди других солдат. Бинт на его лице уже не привлекал внимания, много кто в этой комнате были с повязками на всех возможных частях тела. Только один обратил внимания на него. Му Цин сел рядом с ним и, глядя на него, тяжело вздохнул и спросил: - Ты ведь Хун-эр? Мальчик кивнул, не произнося ни слова. - У тебя ведь нет фамилии, так? Ладно, не в этом суть. У меня к тебе важное дело. Му Цин встал с места и, потянув за собой парня и вывел его в безлюдное место лагеря, продолжил: - Ты должен покинуть армию. Война не место для детских игр. Мальчик застыл не находя слова в ответ и посмотрел на Му Цина, пытаясь найти свою вину в чем-либо. На это Му Цин только закатил глаза и проговорил: - Тц…прекрати так смотреть! Сколько тебе сейчас лет? Точно не больше 15, ты еще ребенок! Ты так яро бросаешься в бой, жизнь не дорога? Хун-эр же ответил: - Я хочу защитить… - Ему, правда, стоило подумать, перед тем как назвать имя собеседника – его высочество наследного принца. Му Цин счел это глупым и продолжил: - Прекрати думать об этом, больше не появляйся в лагере, иди к своим родителям. Хун-эр хотел возразить: - Но я хочу защитить… Но его оборвали на полуслове: - Молчать, это приказ. Тому пришлось уйти, проглотив обиду. После Му Цин десять тысяч раз пожалел о своих словах и столько же раз был уверен в своей правоте. Наконец придя к окончательному выводу, он решил оставить как есть. Он несколько дней размышлял, стоит ли вообще делать что-то подобное, но если он уже сделал, в силах ли он это изменить? Было бы не хорошо, если после «уходи и не возвращайся» последовало «я передумал, вернись» больше похоже на избалованную юную госпожу, которой не понравился подарок! Поле боя, сабля в руках безжалостно отнимает жизни. Туман перед глазами мешает концентрации. Кажется, сегодня солдаты Юнань действительно выросли по силе и тактике по сравнению с прошлым разом. Перед глазами мелькает силуэт и, выскакивая перед Му Цином, отбивает атаку. Этот человек двигался поразительно быстро и тут же скрылся в толпе, но одного его удара хватило, чтобы Му Цин понял кто это. Его охватила злость, откуда в этом парне столько смелости, чтобы не послушаться старшего по званию, никак, бессмертия набрался! Неужели Му Цин совсем не имеет авторитета среди солдат, раз даже простой рядовой его не слушается? После бойни Му Цин поджидал у ворот. Каждый, кто участвовал в битве и остался жив, неизбежно должен был пройти через ворота столицы. Найти одного человека в толпе для Му Цина не было проблемой. Он схватил юношу за рукав и вытянул из общего потока людей. Он стал отчитывать юношу: - Ты где набрался смелости, чтобы не слушать приказы старшего? Му Цин действовал с самыми добрыми намерениями, не может быть, что его неправильно поняли. Война не место для детей, он не хотел, чтобы юноша так рано пострадал или умер, но тот все равно его не послушался и это раздражало. Но юноша смог найти лазейку даже в таком деле: - Вы не исключили официально и меня отправили со всеми остальными... Его голос не звучал уверенно, но то, что он говорил, было чистой правдой! Му Цин так забил себе голову, что забыл сообщить генералу отряда. - Тогда почему ты сам не сказал? И снова безрассудно кинулся в бой прямо передо мной! Казалось, Му Цин злился или хотя бы был раздражен, но на самом деле он больше был взволнован. Именно волнение было внутри него, но снаружи перекрывалась показной злостью. Хун-эр упрямо продолжал: - Я не могу уйти из армии потому, что… я дал клятву следовать за его высочеством и умереть в бою. Для Хун-эра использовать для предлога клятву и имя его высочества было наилучшим вариантом, не придерешься. - Глупые разговоры, если ты умрешь, никто не вытащит твое тело с поля. Бросив язвительный комментарий, Му Цин недовольно хмыкнул и закатил глаза. В последнее время он приобрел эту привычку. Молча развернувшись, он ушел в сторону военного лагеря