Альтернативная история

Этот человек в маске демона был настолько незаметен, что его присутствие не чувствовалось, как будто он вот-вот исчезнет. Но тот все равно постоянно оглядывался по сторонам и шел очень быстро, как будто боялся, что его все-таки обнаружат. Такие «прятки» продолжались не долго, вскоре, человек в черном остановился у красочно расписанной двери. Дверь, судя по всему, вела в пристройку, а рядом с ней стояла грациозная статуя женщины с круглым яшмовым блюдом в руках. Вместо того чтобы открыть дверь за ручку, он с негромким стуком бросил что-то на блюдо в руках статуи. Игральные кости прокатились по поверхности и застыли с двумя шестерками. Удачи у этого человека не занимать, но если это был особенный код для открытия двери, не исключено применения техник. Человек в маске забрал кости и зашел внутрь, просто захлопнув за собой дверь. На самой двери к слову не было замка или какого-либо приспособления, позволяющего запереть дверь, это только подтверждает возможность техники открытия с помощью костей. Звуков из самого помещения слышно не было, как будто зашедший исчез сразу за дверью. Му Цин попытался открыть дверь за ручку, но за ней оказалось только маленькая, полностью пустующая комната. Техника отвода глаз работала на ура. Вот только получается, чтобы выкинуть в результате две шестерки, нужно или обладать невероятной удачей, или потратить несколько попыток для получения желаемого результата. Сейчас проворачивать такое было более чем опасно, Хуа Чэн мог застать его в любой момент, в таком случае исход неизвестен. Му Цин решил покорно вернуться в главный зал, но пройдя полпути обратно, вдруг застыл на месте. Навстречу ему, с мелодичным звоном серебра, направлялся не кто иной, как Хуа Чэн. Вот уж точно, вспомнишь солнце вот и лучик. Он неспешно приблизился и сказал, скрестив руки на груди: - Цянбэй, куда же ты ушел? Мне пришлось тебя поискать. Му Цин быстро вернул себе самообладание и с гордо поднятой головой прошел мимо, проговорив: - А что нельзя? Прячешь тут что-то и боишься, что я найду? Хуа Чэн на это посмеялся: - Цянбэй волен ходить где пожелает, но похоже он и правда обо мне ужасного мнения, раз подозревает меня во всем. Му Цин только закатил глаза и направился в главный зал. Вообще-то его мнение уже успело совсем чуть-чуть сдвинуться с мертвой точки, теперь он считал Хуа Чэна опасным, но не слишком свирепым, чтобы бросаться на него с саблей. Как бы он этого не признавал, это было чистой правдой. Вернувшись в главный зал Му Цин гордо заявил: - Собирателю цветов наверняка есть, что прятать, иначе, зачем он постоянно меняет облики? Му Цин снова об этом напомнил. Теперь точно было заметно, как с упоминанием его настоящего облика Хуа Чэн совсем немного помрачнел. Как отчаянно скрываемая тоска. Тем не менее, Хуа с неизменной улыбкой ответил: - Я уже являлся вам в настоящем облике, Но если генерал того желает, в следующий его визит я предстану перед ним какой есть. Вот только, прошу вас обдумать свое решение, разве этот облик недостаточно красив, иначе, зачем генералу настоящий? Му Цин снова закатил глаза. Неужели у Собирателя цветов загоны на свою внешность? Или он как Циньсюань ставит на первое место красоту? И когда это он видел Хуа Чэна в настоящем облике? Несмотря на многочисленные вопросы в голове, он не раздумывая ответил: - Не помню, чтобы видел твой настоящий облик, Сань Лан не был настоящим. И неужели непревзойденный князь демонов считает себя уродливым настолько, чтобы не показываться людям? Сомневаюсь, что так оно на самом деле. Звучало в крайней степени язвительно, но если думать только про смысл, это все-таки была своеобразная поддержка. Как раз в духе Му Цина. Тот сел на прежнее место и снова задал вопрос: - Как ты так быстро справился со всеми своими делами? Хуа Чэн: - Кучка бесполезных тварей учинили беспорядок на улице, почему это должно занимать много времени? Лазурный демон слишком слаб, чтобы тратить на него больше получаса. Кстати, Цянбэй, я бы хотел показать тебе одно место, сделаешь милость, прогуляешься со мной? Му Цин взвесил все за и против и принял решение, что если бы Хуа Чэн хотел бы заманить его в ловушку, то давно бы сделал. Веских причин для отказа не было, да и просто интересно, что такого ему может показать Градоначальник Хуа. Он согласился: - Раз Градоначальник почтил меня приглашением, я не вправе отказать. Хуа Чэн вел его по извивающимся коридорам, длинным галереям и самым разным комнатам. Наконец, они оказались перед строением, напоминающим храмовую залу. Му Цин потянулся к дверной ручке, но только взялся за нее и сразу отдернул руку. За дверью была концентрированная, мощная убийственная Ци. Хуа Чэн глядя на его замешательство поспешил сгладить ситуацию: - Не стоит беспокоиться, Цяньбэй, обещаю, ничего опасного для тебя там нет. Стоило ли верить на слово демону? Конечно, нет. Но если он откажется открыть дверь, разве не сможет ли этот демон силой затолкнуть его в комнату? Он вел себя подозрительно доброжелательно именно с ним, подобная ловушка – отличный способ избавиться от назойливой проблемы. Но вдруг он действительно не врет, и ничего относительно опасного там нет? Му Цин часто наговаривал на некоторых людей (и не только людей), но сейчас чувствовал, что в таком случае испытает неимоверный стыд. Если не знаешь что выбрать – положись на удачу. Му Цин снова взялся за ручку и распахнул дверь. Он не врал. Точнее, опасные вещи там были, но если соблюдать определенную безопасность, то беспокоиться было не о чем. На стенах, в подставках и на полках лежало самое разное драгоценное оружие. Мечи, сабли, музыкальные инструменты, веера, чего там только не было! И каждый предмет как на подбор редкий, столетний драгоценный артефакт. Он, как бог войны ценил оружие, у него была своя сабля Чжаньмадао и небольшая коллекция оружия, за которым он тщательно следил. Подобное было хоть и не крайней радостью, но весьма не плохим развлечением на досуге. Пройдя внутрь оружейной вместе с Му Цином, Хуа Чэн оперся на дверь и сказал: - Цянбэй может трогать что пожелает, но осторожно, чтобы ничего тебя не ранило. Му Цин сразу потянулся к изящно оформленной сабле. Та было не такой длинной как его Чжаньмадао, но тоже увесистой и на редкость широкой. Насмотревшись на саблю и вернув ее на подставку, он взялся за драгоценный клинок, такой наверняка пережил сотни или тысячи боев со своим владельцем. Глаза разбегались, на что бы еще посмотреть. Хуа Чэн с улыбкой смотрел со стороны. Перебрав не менее десятка артефактов, Сюаньчжэнь уже не скрывал своего восхищения. Он то и дело оборачивался на Хуа и снова возвращался к своему занятию. Сам Хуа Чэн на это лишь посмеялся: - Нравится? Му Цин: - Тут нет ничего, что могло бы не понравиться. Хуа Чэн снова усмехнулся и проговорил: - Я просто подумал, что у генерала Сабля в цанькуне и не всегда под рукой, может Цянбэю стоит выбрать оружие для, так сказать, быстрого доступа? Предложение было довольно не плохим, все-таки носить саблю Му Цина на поясе не возможно, ее конец будет скрестись по земле, в момент с колоколом он быстро заметил неладное, и ему повезло, но если на него нападет кто-то со спины? Но все-таки с чего такая доброта? Му Цин ответил: - Боюсь выбрать из всего разнообразия что-то одно невозможно. Но Хуа Чэн подобрал самый неожиданный ответ: - Бери все, к чему утруждать себя сложным выбором, Цяньбэй? Му Цин сначала встал в ступор и обвел Хуа подозрительным взглядом. Неизменная улыбка, чрезмерная щедрость и доброта, подобные качества совсем не подходили к описанию Собирателя Цветов Под Кровавым Дождем! Как будто тот пытался задобрить Му Цина, или втереться к нему в доверие. Сейчас притвориться скромным и тихонько ретироваться – лучший вариант: - Боюсь я не смогу разместить все эти артефакты в своей оружейной. Но Хуа Чэн нашел, что ответить и на это: - Почему бы мне не подарить Цянбэю всю оружейную? Вопрос в грубой форме, не сошел ли с ума собеседник, застрял в горле, но Му Цин все же обладал достаточным самоконтролем, чтобы не высказать это все собеседнику в лицо (кроме Фэн Синя). Вместо этого он продолжал отнекиваться: - Боюсь, что забрав целую оружейную из мира демонов на небеса, я случайно всполохну оба мира. Да и ухаживать за всем этим оружием, у меня нет времени. Подобный поступок и правда разошелся бы слухами и, скорее всего, совсем не приятными. Кто же знал, что Хуа продолжит наступление: - Зачем Цянбэю забирать ее на небо? Он может приходить хоть каждый день в призрачный город, я буду тебе рад. Да и помогать ухаживать тебе за оружием могу я или слуги дома блаженств. Сюаньчжэня это начало понемногу раздражать. Он был таким настойчивым, как будто и правда, задумал там ловушку! Отказ и ничего больше: - Я не могу заставлять Градоначальника так утруждаться, вынужден отвергнуть это предложение. Сам Хуа Чэн по виду совсем не расстроился, так задумал он ловушку или собирается войти в его доверие? Или ни то и ни другое??