Сюзерен

Он отпирал для них все двери, позволяя вытворять что угодно с запасами пищи, воды, еды... И даже людьми. Вот эхом пролетел по коридору женский визг, а следом же - отчаянный мужской вопль, переходящий в булькающий кашель. Где-то уже занялся пожар - его оранжевые отблески играли на стенах коридора. Они двигались пока что всё так же тихо, но их уже начали выдавать крики жертв, мольбы умирающих. И запах палёного мяса, конечно. А шум становился всё громче. Но это мало заботило Кристофа - он шагал вперед, расправляясь с теми, кто силился встать у него на пути. Вот Кадаверциан играючи раскроил голову стражнику, всадив топор по самую рукоять в лоб мужчины. Ему даже не пришлось прилагать усилий для того, чтобы вытащить лезвие - одного пасса было достаточно для того, чтобы оружие снова возникло в его руке, чистое, словно только что вычищенное. Второму стражнику повезло больше - схватившись непосредственно с наёмниками, храбрец успел прикончить двоих, прежде чем арбалетный болт упокоил его навек. Отвернувшись, Кристоф толкнул ногой охраняемую створку, оказавшись в пиршественном зале. Чертог уже пылал. Освещаемый алыми языками пламени, он окрашивал бойцов в охристые цвета, облачая их в диковинные одежды. Впрочем, какая же это была драка? Уж скорее бойня. Кое-кто из обитателей крепости пытался оказать сопротивление, но большинство гибли, как овцы, и чаще всего смерть их была страшна. Наёмники не ведали жалости - они вспарывали животы старикам, глумились над женщинами и рубили насмерть тех, кто мог держать в руках оружие. И самым страшным было то, что отчасти некроманту это нравилось. Тёмная часть его души воспряла, глядя на то, как убивают мальчишку-поваренка­, как рубят голову мужу на глазах у рыдающей жены, как задирают юбку молоденькой девице, которая тоже не успела дойти сегодня до собственного дома. Тем, кто оставался ночевать в спальнях и за стенами замка, повезло много больше - они хотя бы успеют сбежать. У этих же не было и шанса. Ведь он просто обязан об этом позаботится! Сцепив зубы и подавляя жестокую улыбку, Кадаверциан шёл дальше, стараясь не оглядываться. Челюсть его упрямо выдвинулась вперёд, а всякий, кто преграждал дорогу мужчины, тут же падал под ноги некроманта с раскроенным черепом или же отползал в сторону, лишившись одной из конечностей. Стремясь исполнить запланированное, Кристоф не мог позволить, чтобы хоть кто-то ему помешал. А шаг его меж тем становился всё скорее - ещё немного, и он просто побежит. Понесется, стремясь успеть до западного крыла раньше, чем его цепные псы. Хотя по сути ему может помешать только один обитатель чертога. И как же он мог заставить себя ждать? Удар Эрнесто настиг его у самой лестницы. Крис едва успел пригнуться, сгруппировавшись для кувырка. Над его головой пронеслось ревущее пламя, опалившее волосы и кожу. Но если бы он не увернулся, дело кончилось бы намного хуже. Вскочив на ноги и обернувшись, Кадаверциан даже мешкать не стал, сплетая заклинание из собственного арсенала. Да, тут одним топором не управишься. Люди, словно чуя беду, так и не появились в коридоре. Но Кристоф помнил - это не единственный путь наверх. Надо побыстрее разобраться с пироманом. Они не стали тратить время на традиционные для таких случаев расшаркивания. Выхватив из воздуха полупрозрачный щит, призванный защищать кадаверциана от атак Эрнесто, Кристоф сделал едва заметный пасс рукой, сконцентрировав свои силы на сплетении сложного заклинания. И сразу же после этого в асимана полетела изумрудная стрела, оставлявшая за собой явный запах аниса. Тот ответил контрударом в виде огненного облака, которое взмыло вверх и обрушилось на голову противника. Кристоф едва успел припасть на колено, поднимая щит на головой. Пламя яростно загудело, вперившись в мощную защиту - казалось, что пол начал плавиться под его ногами, а кожа едва ли не лопнула от окружавшего воина жара. К счастью, надолго Эрнесто не хватило, и кадаверциан с лихвой использовал свой шанс - выхватив из воздуха привычный топор, бывший наёмник резко сократил разрыв между ним и пироманом. Тот едва успел ответить призывом сабли, по лезвию которой перебегали алые искры. Схлестнувшись в яростном поединке, противники едва ли не вцепились друг другу в глотки, подстегиваемые яростью и азартом. Звон оружия сопровождался изумрудно-алыми всполохами, что так весело играли на стенах. Первым промах допустил Кристоф - замахнувшись слишком широко, он открыл левый фланг, чем Эрнесто не преминул этим воспользоваться. Сабля легко вошла в незащищенное железом тело, и некромант издал сдавленное рычание, моментально отступив назад и прижимая ладонь к ране, оставленной асиманом. А тот, преисполненный ярости баталии и окрыленный собственным успехом, уже размахнулся для нового удара. Мысленно Эрнесто уже сносил голову своему давнему врагу и жёг дочерна его кости. А зря. Увлеченный поединком, он так и не заметил, как со спины к нему подбирается жутковатая тварь, казавшаяся плодом любви скорпиона и краба. Правда, даже как для их детища уродец был слишком страшным. Клоки плоти висели на белых костях подобно обрывкам одежды - отвратно, но ведь Кристоф даже не следил за его созданием. И теперь призванный умкову решительно шёл в атаку. Выбеленные клешни сошлись на шее Эрнесто, отрывая асимана от земли. Отбросив в сторону саблю и резко потеряв интерес к схватке с кровным братом, вампир захрипел, царапая ногтями неподатливые кости и безумно суча ногами в воздухе. Его ждала ужасная смерть - клешни умкову были слишком тупыми для того, чтобы просто отсечь его голову, а потому сейчас Эрнесто умирал от удушья. Если повезет, шея сломается раньше, чем полностью прекратится доступ кислорода в лёгкие проигравшего. И это сможет вывести асимана из игры хотя бы до рассвета. А там всё будет кончено. Так бы и случилось, если бы Кристофа, сосредоточенного на управлении призванной тварью, не отвлёк звук, идущий от винтовой лестницы. Люди. Люди идут сюда! И они не могли позволить себя раскрыть. Особенно здесь, в такой опасной обстановке. Все магические пассы Кристофа уместились в нескольких легких, едва заметных движениях. Вот послышался треск костей, и асиман, пребывавший в бессознательном состоянии, упал под ноги Кристофа. Следом исчез умкову, распадаясь сперва что на отдельные сочленения, а после и вовсе растворился, оставляя после себя лишь явный аромат аниса. Пнув тело поверженного врага, некромант понял - Эрнесто ещё жив, но в ближайшее время не будет представлять опасности. Следовало воспользоваться случаем и поскорее снести голову заклятому врагу, но сделать этого киндрэт не успел - в лестничном пролете уже показались две фигуры. Блеснула сталь, отражая пламя факела, но Кристофу не нужен был свет, чтобы разглядеть приближавшихся к нему юнцов. Один из них явно играл ведущую роль в побеге, уверенно держа в руках клинок и будучи готовым к любой внезапной атаке. Второй старался держаться за спиной впереди идущего. Он был намного ниже и казался испуганным. Не смотря на их простые одежды, Кристоф не дал себе обмануться - это были братья Ренье, Перонель и Бальтерик. Услышав крики, доносившиеся из главного зала, мальчишки не позволили себе легко сдаться и погибнуть, мирно сложив лапки. Отец мог бы ими гордиться. Увидев вампира, братья замерли у самой лестницы. За спиной их слышались крики, но Перонель оставался собранным и спокойным. Его голубовато-изумрудн­ые глаза вперились в стоящего перед ним наёмника, пытаясь понять - друг он или враг в сложившейся обстановке? Защищает или предаёт? А Кристоф выжидал. Он хотел, чтобы мальчишки подошли ближе прежде чем он расправиться с ними. Для самих же парней так будет лучше. Но его планам не суждено было осуществиться. - Лови их! Лови! - Бальтерик тут же взвыл от ужаса и побежал вперед, не обращая внимания на мужчину с окровавленным топором и труп под его ногами. Мальчик был до отключки испуган и не мог себя заставить принять смерть как нечто должное. Он хотел жить. И желал этого более всего на свете. Это и сгубило Бальтерика. Ведь если бы он остался с братом, то не был бы столь лёгкой мишенью для метательного топора одного из воинов. Кристоф услышал лишь свист и всхлип Бальта, осевшего на землю. Топор застрял в его спине, и было ясно, что мальчишка уже не жилец. Перонель рванулся вперед, простирая руки к брату, но был тотчас окружен противниками, из-за чего ему пришлось уйти в глухую защиту, лихо отражая удары троих человек. Он был хорошим воином, этот славный юноша с каштановыми кудрями. Но куда ему было справиться сразу с тремя закаленными бойцами? Сам Перонель прекрасно это понимал. Отступая шаг за шагом, юноша незаметно для всех приблизился к окну, увернувшись от очередного удара мечом, отскочил назад и... Выскочил на улицу. Отчаянный шаг, но более чем эффективный - пока его бойцы собирались с духом для прыжка, парня уже и след простыл. Что ни говори, а Перонель обещал вырасти достойным мужчиной. Но вряд ли юноша доживёт до рассвета. Однако Кристоф сейчас думал не о том. Присев рядом с пареньком, мужчина обнажил в руке призванный кинжал. Но его лице была написана неподдельная печаль. Бальтерик поднял голову, глядя на того, кто вот-вот собрался лишить его жизни. Слёзы текли по щекам паренька - было больно. И его мучения следовало поскорее прекратить. - Сожалею. - Зато я умер как настоящий воин... - он тихо всхлипнул, когда некромант полоснул его по горлу до самой кости. Тело мальчика обмякло, а глаза закрылись навек. И в этот момент Кадаверциану было как никогда горько и противно. Мальчишка мог жить и жить. А он своими руками погасил эту искорку жизни. Не она первая, не она последняя. Тогда почему так больно смотреть на бледное лицо младшего сына Ренье? Пока наёмники пытались схватить Перонеля, Кристоф перевернул тело Бальта на спину и аккуратно сложил его руки на груди, дабы уважить покойного. После этого Кадаверциан шепнул несколько слов, проводя ладонью над трупом. Буквально через пару секунд мертвец исчезнет, и никто не сможет поглумиться над покойным мальчиком. Это было всё, что некромант мог сделать для убитого им ребенка. Вытерев ладони о брюки, мужчина встал с колен и поднял свой топор. Ярость разливалась по телу подобно раскаленной магме, и потому Кристофу всё сложнее было держать себя в руках. Наёмники смотрели на него с опаской, ожидая приказов. Или топора, что рисковал прилететь в голову любого из стоящих перед свирепым воином. - Что встали, немощные твари? Что, команду на каждый шаг давать? Марш наверх, нас ждёт ещё работа! - он продолжал говорить с ярко выраженным бургундским акцентом, приправляя свою речь отвратной руганью, которая заставляла вздрагивать даже наёмников. Подчиняясь его команде, свора, как он называл про себя отряд, направилась к лестнице. Ускорив шаг, Кристоф оказался впереди - он обязан был сработать чисто и аккуратно. Мёртвых следует уважать. Пускай ты и являешься их убийцей. Он должен запомнить лица членов семьи и впредь никогда не допускать повторения подобной бойни. Они бежали по лестнице, направляясь в покои самого Гаспара и его супруги. Уже на подходе Кристоф услышал протяжный крик Франчески и её ругань, обрушившуюся на головы убийц. Графиня не желала сдаваться легко, понимая, что перед смертью ей предстоит стать игрушкой для захватчиков. А ведь некоторые из них не знали женщину годами... И это Кадаверциан тоже был намерен пресечь. Ворвавшись в комнату, наёмник тут же пнул под рёбра широкоплечего мужчину, который уже с сопением задирал сорочку Франчески. Та не оставалась в долгу, протягивая руки к лицу насильника и силясь выцарапать ему глаза. Однако получив удар от Кристофа, наёмник осел на пол и, глядя на Альбера осоловевшими глазами, поспешил убраться прочь. Это была прерогатива всех, кто продавал свои клинки - отдавать лучшее сильнейшему, бояться злейшего. И здесь Кристоф занимал лидирующие позиции. Глядя на графиню, некромант поймал её яростный, презрительный взгляд. Она ненавидела его. Она проклинала его как мать, как жена и как женщина. Но разве наёмникам не плевать на проклятия? Деньги - вот их боги. Но ведь Кадаверциан уже давно не был наёмником. - Я пришёл даровать тебе быструю смерть, - как он не старался, смотреть прямо в её голубые глаза у мужчины не получалось. Вместо этого Кристоф глядел чуть выше, на кровать, где лежал мёртвый граф с перерезанным горлом. Уж лучше видеть плод своих стараний, чем злобный взгляд графини. - Так давай! Прав был Гаспар - вы просто шлюхи. Только продаёте не задницы, а мечи... - подойдя ближе к женщине, Кристоф отрицательно покачал головой и приложил руку к свежей ране. Азарт начал потихоньку спадать, и хоть рана регенерировала, боль снедала его изнутри. - Природа наёмников толкает их на подобные поступки. Это правда. Но разве наёмники бывают такими? - он подался вперед, улыбаясь открыто впервые за долгое время. Глаза Франчески в ужасе расширились, а дыхание прервалось, настолько ужаснулась она увиденным белоснежным клыкам и ярко горящим глазам вампира. - Демон... - успела прохрипеть женщина, когда Кристоф вонзил зубы в её горло, насыщая организм свежей, горячей кровью. Это была лёгкая смерть - Франческа с миром отойдёт в иной мир, не мучаясь перед смертью от боли и кровопотери. Вскоре женщина перестала дёргаться под его руками, а глаза её закатились под самый лоб. Не смотря на жутковатый вид, на губах покойницы играла улыбка. Что же, хотя бы после смерти графиня будет счастлива. А её свежая кровь залечит раны убийцы. Встав с колен, Кристоф отвернулся от умершей и провёл пальцами там, где совсем недавно зияла рваная рана. Ни следа, ни памяти. Кровь не вода, как однажды сказал ему Вольфгер, и чем её больше, тем легче регенерировать и творить заклинания. И сейчас Кадаверциан ощущал себя напитанным силой крови до самых кончиков пальцев. Эйфория на секунду затопила киндрэт с головой... Но лишь на секунду. От этого тела тоже следовало поскорее избавиться. На этот раз заклинание далось легче - змейкой скользнув по пальцам, оно моментально начало действовать, превращая тело Франчески в прах и навек покрывая тайной истинную причину её смерти. Даже дурак задумается, увидев на шее жертвы следы укуса. Но тем же дуракам Кристоф скажет, что женщина выпрыгнула из окна, не выдержав обрушившегося на неё горя - никто и не подумает проверять. Об этом он также обязан позаботиться. А пока... Осталось самое главное. Он долго думал об этом, сидя на пиру и глядя на дочерей Гаспара. Их двоих он вряд ли сможет спасти, мужчина прекрасно это понимал. Кроме того, девочки увели из лап Смерти одну жизнь, и одну же жизнь сможет спасти Кадаверциан - не стоит обижать свою хозяйку, отбирая у неё новых детей. Она итак уже лишилась любимого сына, что так и не пришёл в её леденящие объятия. Но думать о выборе Кристоф не собирался, по крайней мере сейчас - для начала требовалось выцарапать хотя бы одну девочку из лап наёмников. Бросив прощальный взгляд на гостеприимного графа, некромант покинул помещение. Покои молодых девиц рода Ренье находились в этом же крыле, но несколько дальше. Стража их была прекрасно вымуштрована и обучена, а потому Кристоф от всей души надеялся, что успеет до того, как малышки будут изнасилованы и преданы клинку. Поворот, коридор, ещё поворот - память его не подводила, некромант бежал в правильном направлении. Но... Когда он оказался у входа в опочивальню Матильды, стража её была уже мертва. Сердце мужчины сжалось и, казалось, пропустило один или два удара. Опоздал? - А ну лезьте за ней! Нам головы снимут, если девку не словим! - Не могу, узко. Тут только кошка и пролезет. Или такая мелкая килька, как эта немочь, - о чём это они? Незаметно призвав верный обоюдоострый топор, Кристоф сделал осторожный шаг, оказавшись в комнате младшей дочери Ренье. Да уж, кавардак тут царил знатный - наёмники явно искали юркого ребенка по всем углам. Кровать была распотрошена и перекинута набок, зеркало разбито, мебель поломана, а шкаф разобрали едва ли не на отдельные дощечки. Но Матильда всё равно ухитрилась уйти. - А ну разойтись, с-с-собаки, - прошипел некромант, продолжая играть роль жестоко наёмника. Несколько человек тотчас же отпрянули от камина, у которого они и собрались, что-то деятельно обсуждая. - Девочка, мой господин! - Через дымоход полезла! - Болты не долетают, пролезть не можем! - Заткнулись, падаль! - рявкнул Кристоф, присев на корточки и заглядывая в каминную трубу. Да, так и есть - тут были специальные ступеньки, вплавленные прямо в стену дымохода. Малышке ловко удалось уйти от наёмных бойцов, обдурив их всех. И её Кадаверциан сможет поймать позже. А сейчас... Старшая девочка. Магдалена. Ей пришлось бы хуже всего, кабы наёмники до неё добрались. Неизвестно почему, но эти воины больше всего любили брать как раз таких малышек - девственных дочерей именитых семей, хрупких и нежных, обещанных прекрасным рыцарям. Если он не успеет, над девушкой будут долго и изнурительно глумиться. А после убьют. И вот этого мужчина не мог допустить. Парадокс, но понятие чести появилось у него всего-то за жалкую сотню лет. Пускай немного нелепое, оно сейчас могло спасти честь и жизнь малышки Магды. Кристоф думал об этом, направляясь в сторону покоев старшей дочери Ренье. Его свора верно следовала за некромантом, ожидая приказов. Разогнать бы их... Но ведь они могут добраться до Магдалены первыми. Так что умнее будет держать их при себе. К тому же ему вовсе не хотелось разбираться с оставшимися в живых стражниками в одиночку. Он спасёт хотя бы одну из них, повторял про себя некромант, чеканя шаг по каменному полу. Хотя бы одну из них.