Независимо от обстоятельств

Иккинг любил летать. Когда он мчался на спине Беззубика высоко в небесах, все проблемы и переживания оставались далеко внизу, на душе становилось необычайно легко и спокойно. Как жаль, что полет не мог длиться вечно, и все-таки нужно было вернуться в недружелюбный к Иккингу мир викингов. – Полетели домой, братец, – сказал Иккинг наклонившись к голове Беззубика, чтобы тот точно услышал его слова сквозь шумный поток встречного ветра. Они как обычно приземлились в своем овраге, но что-то было не так. Беззубик понюхал землю и, оскалив зубы, зарычал. – Тише, Беззубик, – попытался успокоить его Иккинг, соскакивая со спины дракона, – Что ты учуял? – всадник наклонился, чтобы внимательно разглядеть, на что обозлился его спутник, и увидел ели заметные следы, которые явно принадлежали не ему, судя по реакции ночной фурии, – О нет, о нет, это очень плохо, так, так , так, нужно, нужно что-то… Беззубик! – дракон, игнорируя зов своего хозяина, сделал рывок к одной из стен оврага и издал громкий рев. В этот момент из леса послышались неразборчивые голоса, и на ночную фурию упала сеть. Иккинг уже видел такие сети в деревни, они предназначались для поимки драконов. – Нет! – Иккинг попытался подбежать к дракону, но кто-то сбила его с ног. Астрид. Девушка уложила Хэддока на землю лицом вниз, завела руги за спину, крепко удерживая их, и села на парня, чтобы полностью исключить возможность побега. – Нет! Не трогайте его! Не надо! – Иккинг дергался и вырывался, Хофферсон не ожидала такого сопротивления от хилого парнишки. – Успокойся, Хэддок, – огрызнулась девушка. – Молодец, Астрид, если бы их здесь не было, я бы отправил тебя лечится к Готти, – послышался сбоку знакомый голос. Астрид приподняла Иккина, чтобы он мог повернуть голову на источник голоса. Стоик Обширный, – Сын, как ты мог? Как ты мог связаться … с ними? – Стоик махнул рукой на дракона, который всеми силами пытался вырваться из сети, вокруг которой стояла толпа викингов. – Нет, нет! Все что мы знаем о них – неправда. Драконы не такие, как мы думаем… – Не такие?! Они убивают нас, разоряют наши деревни! А ты пытаешься их оправдать! – Стоика переполняли эмоции, он не хотел верить в увиденное, не хотел признать сына предателем, но ничего другого не оставалась. Все, что сейчас разворачивалось в этом овраге имело лишь одно объяснение. – Но мы тоже убиваем их! Может они лишь защищаются! Посмотри на него, – Иккинг кивнул в сторону сети, – Я смог найти общий язык с драконом, может я смогу остановить эту бойню! Может есть выход, выгодный для обоих сторон! Они же тоже живые, они тоже чувствуют, – эти слова отдались в груди Астрид, вновь раздувая сомнения в душе девушки. Они ведь и в правду живые существа. Может даже они не по своей воле совершают набеги на деревню? Вдруг их заставляет вожак, или кто у них там? Из размышлений ее вырвал крик Стоика. – Ты хочешь помочь им!? Ты выбираешь их сторону!? Ты не викинг! – на лице вождя мелькнула глубокая печаль, – Ты мне не сын, – почти шепотом проговорил Стоик, и на его суровом лице блеснула слеза. – Хофферсон, веди предателя в деревню. Эй там, вяжите ночную фурию, отвезем дракона на арену, нам нужно знать о враге как можно больше. – Беззубик, вырывался, рычал и все время смотрел на своего хозяина, но ничего не мог сделать. Астрид взяла веревку, решив все-таки связать руки парня и, закончив, подняла его на ноги. ”Идем”, – ели слышно проговорила девушка и толкнула своего пленника вперед. На душе лежал груз, который она не могла понять, но он ей не нравился. Что было не так? Предателя накажут, ночную фурию запрут на арене, появится возможность потренироваться с новым противником. Но нет. Что-то сильно беспокоило Астрид, разъедало ее изнутри. Она пристально посмотрела на идущего перед ней Иккинга. Этот парень смог вызвать ярость девушки, даже будучи пойманным. Но это была злость не на него, а … на себя? За что? Она разрушила жизнь одного человека, предателя, но человека. Но ведь это правильно, раскрыть обман, или может не в этом случае. “Но если бы это не сделала я, сделал бы кто-то другой”, – мысленно пыталась оправдать себя Астрид, но не понимала перед кем.