love, nuna

      — Эх… А я надеялась на «Выше ожидаемого»! — стонешь ты, раскрывая упаковку со свежим банановым хлебом. Лакомство пахнет так сладко, что кожей ощущаешь, как плотоядно на него смотрит голодный Хенджин. Для пущей безопасности забираешься на постамент каменной стены, начиная беззаботно дрыгать ногами. Учебный год только-только начался, еще совсем по-летнему тепло, и вы с друзьями решили провести большую перемену во внутреннем дворе школы. — Опять «Удовлетворительно»… Наверное, я чем-то не нравлюсь профессору. Но когда-нибудь я одолею Трансфигурацию, клянусь сливочным пивом…       — Не клянись на святом, если не выполнишь клятву, дурочка, — щелкает тебя по носу Минхо, облокачиваясь о постамент.       — У меня тоже «Удовлетворительно», — грустно сообщает Хенджин, нехотя разворачивая свой табель. — Ну ничего, в следующий раз мы подготовимся получше. Справедливости ради, это хотя бы положительная оценка!.. Феликс сказал, что у Чанбина вообще «Слабо» за эту работу. А вы знаете, что профессор отправляет на пересдачи тех, кто написал плохо.       — Просто Чанбину меньше о квиддиче думать надо, — заявляет Минхо, пока староста важно вручает ему его бумажку с оценками и отчаливает к группе пуффендуйцев-пятикурсников, которые, скучковавшись у южной колонны, рассматривали свои оценки по зельям. Ты замечаешь Чонина, который приветливо машет тебе, но, завидев, что Минхо сейчас в своем самом философском расположении духа, подойти не решается — перепадет еще острого словца. — Все равно Гриффиндор ничего не выиграет в этом году. Торжественно клянусь на твоих собаках!       — Эй! — ты пихаешь Минхо в плечо. Иногда тебе казалось, что если закончиться кислород, то Минхо точно выживет, а вот если у него отберут возможность дразнить всех и каждого — Ли скапустится уже на третьей минуте.       — Ты так уверен? — Хван запрыгивает к тебе на постамент, удобно усаживается и варварски откусывает половину булочки. Ты с ужасом пищишь — её только утром дал тебе Бан Чан, когда увидел, что ты совсем не успела поесть на завтраке из-за того, что опять проспала. Недовольно тянешь Хенджина за зеленый галстук, но булочка уже навсегда пропадает. Минхо решает постоять и оказывается зажат между двумя буйными вами. Порывается влепить пару крепких оплеух, чтобы не затевали драк. — Чанбин вчера прожужжал мне все уши про квиддич на отработке по Травологии… И из-за этого, — Хенджин выставляет перед твоим лицом указательный палец, ты жмуришься и отворачиваешься, — меня ударил Цапень! Смотри!       — Никак в толк не возьму, как вы вообще отхватили отработку по Травологии… — закатывает глаза Ли, раскрывая табель с оценками за Трансфигурацию. — Травология же вообще… Чего?! — Минхо в ужасе трясет несчастный листок. — Не верю!       — Что у тебя? — дожевываешь кусочек бананового хлеба и перегибаешься через его плечо, чтобы ознакомиться с оценками друга. Хенджин переваливается через другое плечо и в мгновение ока взрывается звонким смехом, из-за которого проходящая мимо девочка с Когтеврана роняет стопку книг.       — «Тролль»! Боже мой, Минхо, это же в сто раз хуже, чем у Чанбина!       Ты тоже взрываешься смехом, приваливаясь к каменной стене.       — Это неправда!       — Минхо! Не игнорируй действительность! Боже правый, как ты СОВ вообще в прошлом году сдал?       — Замолчите… Никто не должен знать про мой позор. Это разовая акция! — Ли недовольно сует табель с оценками в сумку и отворачивается, складывая руки на груди. Ты умиленно улыбаешься, обнимая его за шею.       — Ладно тебе, Мяу-хо! Мы с Джинни тоже не гении Трансфигурации! Подумаешь, пересдача! Ты чего, на отработках никогда не был?.. Уже забыл, как вы подрались с Чаном в прошлом году на дисциплинарной отработке?       — Ага, — Хенджин тыкает Минхо в бок. — А с Чанбином отрабатывать очень весело! Тебе понравится, — Хван подмигивает Минхо. Тот недовольно стонет, пряча лицо в ладонях. Вы переглядываетесь с Хенджином и прыскаете от смеха.       — Шестой курс только начался, а я уже отлетел на пересдачу контрольной… И все ради того, чтобы мой табель был девственно-чист. Если она придушит меня на отработке, я завещаю своих кошек Хану! И даже не думайте хоронить меня рядом с Чанбином!.. Я этого не переживу.       — Умрешь второй раз?       — Ты такой остряк, Хван, так и хочется тебя заткнуть чем-нибудь.       — Ну ладно, девочки, не ссорьтесь. Я обязательно передам Джисону твою просьбу!.. Неужели слизеринская гостиная наконец-то освободиться от нашествия твоих пушистых девочек? Хвала небесам!       — Я рад, что хотя бы после моей смерти мои девочки будут в надежных руках… — Минхо молебно складывает ладони и возводит глаза к небу.       Вы громко смеетесь.       Краем глаза наблюдаешь, как Чонин хихикает в кругу других пуффендуйцев и умиляешься — в прошлом году Ян чуть не упал в обморок от смущения, когда капитан квиддичной команды барсуков при всех похвалил его таланты ловца на матче с Когтевраном. В тот день Феликс постарел на тридцать лет от волнения за свой факультет, сорвал себе горло от того, что кричал так, будто его режут, и чуть было не задушил Минхо от счастья желтым шарфом. В тот день ты радовалась за Чонина, как за себя, но от проигрыша Когтеврана на душе было паршиво — потому что тогда он очень сильно расстроился.       Оглядываешь мягким взглядом внутренний двор и вновь улыбаешься.       Поверить не можешь, что находишься в этом чудесном месте вот уже шестой год. Поверить не можешь, что судьба так удачно свела тебя с этими двумя оболтусами, которые только и умеют, что воровать у тебя еду да сманивать на прогул занятий.       Тепло улыбаешься краешком губ, когда вспоминаешь их на первом году: Хенджин подошел к тебе первым, худой и высокий, он поздоровался слишком официально, справился о здоровье, а потом съел все шоколадные лягушки, которые ты купила. Минхо вообще не планировал знакомиться с вами — едва мальчик зашел в купе, то тут же отчитался, что из другого купе его выгнали и теперь ему, к сожалению, придется сидеть с вами. Хенджин до сих пор шутил, что Минхо тогда выгнали из-за его кислого лица.       А еще тогда ты впервые встретилась с ним.       Ким Сынмин сошел с поезда, тут же запнулся и упал, растянувшись по всей бетонной площадке. Чанбин тогда чуть не лопнул от смеха и сам чуть не свалился на пути, а ты лишь молча нахмурилась, подавая упавшему парнишке руку. Сынмин шмыгнул носом и ты заметила, что мальчик ободрал себе правую коленку. Мама участливо дала с собой пластыри, поэтому ты тут же вручила ему пластыри с милыми щенками. Он запомнил это. И тебя, и пластыри с щенками.       На следующий день ты заметила, как этот милый мальчик с Когтеврана пропялился на тебя весь обед и совершенно не успел доесть свой вкусный суп. Стоило тебе посмотреть на него, как щеки Сынмина в мгновение ока заливались алой краской, а взгляд уткнулся в тарелку. Хан, который сидел рядом с ним, времени зря не терял — и вот вкусности безвозвратно исчезли во рту Джисона. Потом от старосты факультета орлов ты разузнала, что Ким и Хан подрались на почве возмутительной прожорливости последнего.       На втором курсе Сынмин забыл надеть меховые наушники на паре по Травологии, и после занятия вы сидели и смеялись над тем, что уши у Кима покраснели от криков его непослушной мандрагоры. Когтевранец оказался не таким уж застенчивым — оказалось, что в арсенале у мальчика полным-полно искрометных шуток.       На четвертом курсе он пригласил тебя в Хогсмид, но вы оба не учли, что с тобой в комплекте обязательно идут хулиганистые Минхо и Хенджин, а с ним — крошка Чонин. Поэтому бедному Сынмину пришлось заплатить еще и за них под строгим взглядом Ли, который в процессе утомил всех рассказами про своих кошек. Чонин пролил на тебя целый стакан сливочного пива, а Хенджин хохотал над этим так, что его чуть не выгнали из «Трех метел». У Сынмина же было такое выражение лица, будто бы он на грани, и неизвестно чего — нервного срыва или убийства.       Ваше общение из дружеского аккуратно переходило в стадию неловких, совсем не-дружеских. Минхо не упускал момента подстегнуть тебя тем, что Ким Сынмин определенно точно неровно к тебе дышит, а Хенджин прекрасно понимал, что дыхание ваше полностью обоюдно. То тут то там он помогал тебе тащить тяжелую сумку, спасал твою непутевую сову, если она застревала где-то в окнах около гостиной орлов, даже как-то дал списать сочинение по Истории Магии — и за все непременно требовал поцелуй в щеку.       Ты все отсмеивалась и отшучивалась, выращивая вокруг вас двоих это иронично-забавную броню — вы ведь только друзья и ничего больше. Тебе точно так же весело с Сынмином, как весело с Хенджином или Минхо. Вот только смотря на лучших друзей ты испытывала только жгучее желание задушить их во сне подушкой, а смотря на Сынмина ужасно сильно хотелось проверить — а его волосы на ощупь такие же мягкие, как и на вид?       И в конце пятого курса ты наконец-то поняла, что больше не можешь игнорировать то, что Ким Сынмин вырос невероятно красивым, а в его задорной улыбке крылась его искренность и любовь ко всему, что он делал; то, что он теперь выше тебя на целую голову точно и теперь может еще лучше отбивать бладжеры в бедного Чанбина, который только и успевает отлетать в сторону на своей метле.       И то, что ты его, наверное, всё-таки очень любишь.       Вот он вновь проходит мимо, поправляет коричневую лямку сумки и смотрит на тебя из-под челки. Вы не общались с конца прошлого учебного года. За лето вы написали друг другу только по одному письму, а Хенджин засыпал тебя письмами чуть ли не каждый день. Ким улыбается своей полу-ехидной, обворожительной улыбкой, словно внутри уже точно придумал остроумный анекдот про вашу шайку-лейку. Давишься воздухом, Минхо пугается и подпрыгивает на месте. Сынмин скрывается где-то в черном проходе, напоследок оборачиваясь, словно посылая тебе страшно интересное секретное послание, которое ты пока не можешь разобрать. Но очень хочешь.       — Ты чего?       — Да так… Просто опять милого щенка увидела, вот и всё.       — Не вздумай забрать!..

***

      — Я что тебе сказал? — Минхо потянулся, слегка ослабил зелено-серебряный галстук, с неудовольствием посмотрев на тебя. Сегодня вечером в слизеринской гостиной было на удивление безлюдно: кто-то ушел погулять, наслаждаясь последними лучиками теплого солнца, и до сих пор не вернулся; кто-то утопал поглазеть на гриффиндорскую команду по квиддичу в гостиной львиного факультета; а кто-то уже устал после первой учебной недели и сладко спал в мягкой кроватке (Хван Хенджин). — Ты в курсе, что эти волосатые черти пугают Суни? А у Дуни от них несварение желудка. А Дори… Подумай о моих детях!       — Знаю я… Да ничего с твоими кошками не случиться! — ты одергиваешь полы запылившейся мантии, снимаешь ее, небрежно бросая на кресло, и плюхаешься рядом с Ли. Тот деланно фыркает и отодвигается на другую сторону кожаного темно-зеленого дивана. Темная прядь волос спадает на светлый лоб, и парень нервничает еще пуще, агрессивно пытаясь сдуть ее — Минхо терпеть не мог неудобную одежду и растрепанные волосы. — Но ты посмотри на него! Ну!.. Минхо! — чуть ли не в лицо пихаешь ему пушистого щенка, которого минут десять назад нашла у входа в Запретный лес и притащила в замок за пазухой. Малыш, наверное, решил искупаться в первой попавшейся луже, весь до нитки промок, устал и проголодался. Ты не раздумывала ни секунды — разумеется, холодное слизеринское подземелье не самый согревающий вариант для малыша, но хоть что-то. Честно говоря, брать ты его вообще не планировала — просто подвернулся такой милый малыш. — Милашка же!       — Убери его от меня! — ты смеешься, щенок радостно гавкает, продолжая дрожать.       — Гляди!       — Нет! — Ли отворачивается и делает вид, что больше заинтересован в учебнике по зельеварению, нежели в этом лабрадоре. Ты закатываешь глаза — последний раз Минхо интересовался домашней работой на курсе первом. Но вскоре слизеринец сдается и поворачивается обратно. Улыбаешься.       — Милашка, да?       — Ага, — Минхо задумчиво гладит пса за ушком. Пёс порывается укусить Минхо за щеку, но ты всеми силами пытаешься его удержать. — Ты придумала, куда его денешь? Декан не разрешает держать здесь собак. Сплавишь Чану?       — Пока не знаю, — пожимаешь плечами. — Мне кажется, что если отдавать Чанни всех собак, то у него скоро начнется аллергия, — грустно бормочешь ты. — Может… Чонину?       — Ты пользуешься его добротой! — Ли закатывает глаза. — Знаешь же, что разжалобить Чонина — дело двух минут? А ему куда их девать, дурилка?.. Нет, конечно, заполонить гостиную Пуффендуя этими тварями — дело благородное, но…       — Ладно, когда начнутся походы в Хогсмид я… отдам его кому-нибудь. Обещаю! — щенок начинает ерзать на твоих коленях, крутиться, как заводной волчок. — Эй, эй… малыш, угомонись!       — Ага, — позевает Минхо, задумчиво глазея на огонь. — Я иду спать. Тебе тоже лучше бы идти спать. Завтра первой парой Зелья, хочешь проспать?       — Да знаю… Блин, чего это с ним? — щенок начинает вырываться из рук и визгливо пищать на всю гостиную. Из комнат начинают доноситься недовольные стоны — голову даешь на отсечение, что Хенджину все равно на раздражающий шум и он видит уже десятый сон. — Спокойной ночи, Мяу-хо! — бойко выстреливаешь и пулей вылетаешь из гостиной, пока щенок окончательно не перебудил весь змеиный факультет. Минхо закатывает глаза. Видимо, ты проспишь и вторую пару тоже. Вздыхает — эх, придется опять вымаливать у преподавателя за тебя прощение.       Ночной Хогвартс пустой, тихий и холодный. В коридорах ни души, не горит ни одного факела, все призраки спят, а эльфы в такой час и вовсе не ходят. Правильные студенты в такой час тоже не ходят, но у слизеринцев свое понятие о правильности. Ты уверена на сто процентов, что в такой час бодрствуете только вы с беспокойным пёсиком (да парочка шаловливых гриффиндорцев), а потому спокойно шагаешь по пустынным коридорам школы. Щенок немного неумело, но старательно пытается поспеть за тобой, визгливо тявкает и порывается тяпнуть за ногу как можно сильнее. Останавливаешься. Маленький лабрадор останавливается тоже.       Стоишь посреди холодного коридора в полном одиночестве. Щенок спокойно сидит у твоих ног и виляет хвостом, радостно смотря на тебя своими яркими глазами-бусинками, смотрит так безмятежно, словно не пытался укусить тебя за пятку только что. Ты недовольно смотришь на него в ответ, кривя губы.       — Ну и чего ты так вопил? А?.. — щенок упрямо молчит и продолжает очаровательно хлопать глазками. — И зачем ты пытался укусить Минхо? Напоминаешь мне повадками одного моего знакомого… — опускаешься на корточки, склоняешь голову и рассматриваешь щенка — светло-русый, с темными яркими глазками, похожими на две крупные маслины, быстро-быстро хлопают, смотря на тебя совершенно невинно. В голове появляется глупая, но такая привлекательная мысль, что отмахнуться от её глупости нет никакой возможности. — Эй, Ким Сынмин, признавайся, это ты? Ты анимаг, да?.. — тыкаешь песика в пушистый бок, он тут же хватает тебя за палец и кусает. Смеешься. — Ну, признайся, Сынмин, я никому не скажу! Хочешь, отвернусь, а ты превратишься? А? Давай!.. — притворно обижаешься и отворачиваешься. Щенок прыжками прибегает к тебе снова, высовывает язык и тяжело дышит. — Эй! Ну, Сынмин!.. Сынмин, ты, наверное, голодный? Хочешь есть? — вновь по-детски радостно смеешься, щенок пытается лизнуть тебя в нос.       — Да нет, я недавно ел. Но спасибо за заботу, это так мило с твоей стороны.       — Вот! Я же говорила, что это ты! Ну, скорее превращайся!       — Чего? С ума сошла?       Ты поскальзываешься и от неожиданности шлепаешься на мраморный пол. Щенок радостно забирается к тебе на колени, наконец-то получив возможность лизнуть тебя в щеку. Поднимаешь голову и не знаешь, радоваться или плакать, а идея вообще сгореть со стыда привлекает как никогда раньше — Сынмин собственной персоной стоит перед тобой, немного сонный и растрепанный, в своей светло-оранжевой пижаме, которую привез из дома, очень милый. Не в виде щенка, но очень-очень на него похожий.       — Ты чего тут забыл? — автоматически включаешь слизеринский режим, чтобы не прослыть какой-то слишком влюбленной в него дурочкой. — Дуй спать, орленок!       — Но ведь это ты меня позвала, — пожимает он плечами. — Или, — когтевранец переводит взгляд на щенка, которому, очевидно, Сынмин понравился намного больше тебя — пёс слез с твоих колен и теперь пытался съесть пижамную штанину Кима, — так зовут этого карапуза?       — Нет, его не так зовут… Тебе послышалось! — складываешь руки на груди и фырчишь. — Иди, куда шел, — отворачиваешься и делаешь вид, что Ким Сынмин интересует тебя не больше, чем пыльная картина на стене.       — Уроки от Ли Минхо не прошли даром, да? — смеется Сынмин, а ты чувствуешь, как твои щеки покрываются румянцем пуще прежнего. — Или это всё проделки Слизеринского Принца?       — Не говори о них так, — бурчишь в ответ. — Если будешь огрызаться на моих лучших друзей, я за себя не отвечаю. Нам давно пора приструнить когтевранцев! Считаете себя самыми умными, да?       — Я и не говорю, что они плохие, — пожимает плечами Сынмин, присаживаясь рядом на холодный пол. Ты остро чувствуешь табуны мурашек по коже, но продолжаешь стойко держать оборону, чтобы он не выдумал себе невесть чего. — Но и про то, что умные тоже не говорил.       — Ах ты… — замечаешь его ехидную улыбку, и не можешь сдержать своей. Сынмин всегда знал, за какие ниточки нужно потянуть, чтобы ты одновременно и смутилась, и разозлилась, и заволновалась. Щенок продолжает виться у ног Сынмина, не оставляя отчаянных попыток залезть на колени когтевранцу.       — А он милый, — Ким поднимает пёсика и осторожно подносит к своему лицу. Щенок реагирует молниеносно — и вот у несчастного Сынмина добрая половина лица оказывается вся в слюнях. — Проказник!       Улыбаешься.       — Он очень милый, — придвигаешься чуть ближе. Ким шутливо подносит щенка к твоему лицу, начинаешь отбрыкиваться и хихикать, когда чувствуешь теплый собачий нос на щеках. — Правда я не знаю, что с ним делать… — грустно добавляешь ты, откидываясь чуть назад. Сынмин оставляет щенка в покое и внимательно смотрит на тебя. — В нашей спальне нельзя держать собак, а Минхо прибьёт, если я заикнусь о том, чтобы его оставить…       — Жестоко… — качает головой Сынмин. — К счастью, этому малышу повезло, что его отец учиться на лучшем факультете и может оставить его у себя!       — Разве ты знаешь на каком факультете учится его отец? — ворчишь. — И вообще, разве есть собачий Хогвартс? Это что «Хо-гав-ртс»?.. — Сынмин улыбается, и тут до тебя доходит. Подскакиваешь, будто ошпаренная кипятком, и смотришь на парня так, будто у него неожиданно выросло дополнительных три головы. — Чего?!       — Говорю же, что смогу оставить его у себя.       — Нет, я про…       — До всех слизеринцев так долго доходит? — закатывает Ким глаза. Не успеваешь вовремя среагировать, и вот, вместо теплого собачьего носа в твою разгоряченную щеку врезаются его прохладные, чуть влажные губы. Ты от страха и пошевелиться не можешь, словно все руки и ноги прочно сковал крепкий лед. Ким ухмыляется про себя и закатывает глаза — какая же ты все-таки милашка. Пёсик отпрыгивает в сторону. Сынмин облокачивается о прохладный пол и начинает медленно вставать, как вдруг твой мозг посылает отчаянно-тревожный сигнал: «сейчас или никогда». И ты, даже не задумываясь, выбираешь первый вариант.       — Возможно… зато мы точно знаем, чего хотим, — притягиваешь когтевранца к себе за оранжевый ворот его пижамной рубашки и совершенно не думаешь, чем в итоге это всё обернется.       Тебе кажется, что секунды тянутся целую вечность, когда ваши губы наконец-то соприкасаются спустя шесть лет, спустя миллион неловких свиданий и невысказанных слов, спустя десяток тысяч золотых, потраченных Сынмином на Минхо… Его ладони оказываются очень теплыми, а тебе кажется, что точно сейчас в обморок грохнешься — так голова идет кругом от того, что вы целуетесь на холодном полу школы вместо того чтобы мирно спать по своим кроватям. От страха ты закрыла глаза, чувствуя, что мозги отключились окончательно, словно все чувства разом навалились на процессор в голове и кто-то особо резвый нажал на стоп-кран. По палубе в панике бегают матросы, а кто-то готовиться прыгнуть за борт, лишь бы лопнуть от переизбытка чувств. Перегрузка! Срочно требуется перезагрузить мозги!       Щенок, кажется, понял, что сейчас не лучшее время для баловства и спокойно рассматривал пылинки, летающие в воздухе около открытого окна, пока его новоиспеченные родители продолжали целоваться на глазах у собственного ребенка. Но спустя минуту дверь, ведущая в кладовку, показалась еще куда интереснее пыли и вашего поцелуя. Минхо бы посчитал это дело в высшей степени неправильным, но думать о своих друзьях тебе мешал Сынмин, который, совсем не стесняясь, углублял ваш поцелуй.       Набираешься смелости и открываешь глаза, в тот же момент понимая, что стоило сделать это как можно раньше — глаза Сынмина темные, глубокие; чувствуешь, что мраморный пол словно бы плавиться под липкими руками. Осмеливаешься еще больше и аккуратно запускаешь пальцы в густые волосы когтевранца — они оказываются мягкими на ощупь. Сынмин привлекает твое лицо к себе еще ближе, твои пальцы медленно скользят по его шее чуть ниже, огибая уши и доставая до андерката; ладонь Кима же продолжает гладить твою щеку как ни в чем не бывало. Ты молишься всем богам, чтобы этот момент растянулся как минимум на минут пять, но звук падающей метлы отрезвляет вас мгновенно. Отрезвляет вас и мысль, что метла упала слишком уж громко.       Отлипаете друг от друга и тут же слышите звук приближающихся шагов завхоза. Вспоминаешь, как Чанбин в прошлом году попался ему поздно ночью, и вздрагиваешь от ужаса — про завхоза ходили страшные легенды, которыми старшие любили пугать первокурсников. Минхо в прошлом году пошутил, что завхоз очень сильно напугал Чанбина, поэтому Со стал заниматься спортом еще усерднее, чтобы в случае чего суметь отбиться от ужасного старика или героически погибнуть в честном бою. Тогда было непонятно, чему больше поразились первокурсники — большому Чанбину или этой душераздирающей истории.       Реакция у Сынмина была отменная — не зря он состоял в квиддичной команде Когтеврана, — поэтому парень тут же схватил тебя за руку, ловко перекатываясь и оказываясь у стены, ведущей в кладовку. Второй рукой он схватил щенка, сгреб вас двоих в охапку и благополучно закрыл дверь кладовой настолько бесшумно, что ты не успела сообразить вообще ничего. Единственное, чего ты сейчас опасалась — как бы щенок не начал верещать на весь замок. Но, кажется, малыш ничего такого делать не думал — он спокойно сидел на руках у Сынмина и пыхтел, высунув язык.       Только сейчас ты поняла, что всё это время вы держались за руки. Твои щеки покраснели — от стресса твои ладони неминуемо потеют… что если Сынмин заметил? Вы всегда держались за руки с Хенджином и Минхо, чисто по-дружески, и Минхо постоянно хихикал над этим фактом, а ты лишь фыркала. Но, кажется, Сынмину это вообще было фиолетово — он выглядел вполне расслабленным, просто изредка прислушивался к шагам за дверью.       Через минуты три мимо двери в кладовую кто-то прошаркал и остановился. Постоял секунды две и ушел восвояси, пробормотав, что проклятые детишки нынче совсем от руки отбились. Вы с Сынмином выдохнули с облегчением.       — Не подумай ничего, я просто не хотела, чтобы у Слизерина сняли баллы, — пробормотала ты, стараясь смирится с фактом совершеннейшей неловкости, повисшей между вами.       — Да уж, ведь у Слизерина все равно никаких шансов в этом году, — пожал плечами Сынмин. Но руку твою не выпустил. — Пытайтесь вывезти хотя бы на своем поведении. Хотя… Разве Минхо не получил отработку?       — Полу… А ты откуда знаешь? Чанбин рассказал?       — Неа, — Сынмин засмеялся. — Потому что я тоже ее получил.       Ты в немом шоке смотришь на него пару мгновений. Затем медленно моргаешь и переводишь взгляд на пса, который чуть ли не засыпал от того, что Сынмин ласково гладил его за ухом. Затем вновь смотришь на Кима, который улыбался чему-то своему. Сейчас пёсик волновал тебя намного меньше.       — Ты? Разве Когтевран не славится тем, что там учатся самые отпетые умники из всех?       — Славится, а то как же. Просто в последнее время я слишком много думал об одной нахальной девчонке, поэтому теперь с чистой совестью иду на отработку, — вздохнул когтевранец. Ты сузила глаза. — Ради неё я готов терпеть Ли Минхо до конца своей жизни.       — Какая такая девчонка мешает твоей учебе? Интересно на нее посмотреть.       — Да уж… А я еще наговаривал на Принца…       Твои щеки моментально покраснели, когда Сынмин молча чмокнул тебя в щеку еще раз.       — Ты… совсем с ума сошел? Ты чего несешь вообще… — твои мозги расплавились и перестали работать окончательно. Случился перегрев всех систем.       — Видимо правду говорят — с кем поведешься… Эй, у тебя там случайно армия котов не появилась? Примешь двух щенков? Сходим в Хогсмид на выходных? Я тебя люблю. Или сделаем домашнее задание по травологии вместе? А может придешь на мой следующий матч?       — Ты…       — И всё же… до слизеринцев правда долго доходит.       — Чего?!