Бегущие за жизнью

Озверевший издает непонятный звук, и Хан задерживает дыхание. Понимает, что это конец. Пролежав еще секунд десять в таком положении и с задержанным дыханием, Джисон понимает, что что-то не так. Либо он просто умер, и после жизни его ничего не ждало, как он и предполагал, либо он по каким-то причинам все еще жив. Джисон больше хочет, наверное, первого, но разум подсказывает, что второй вариант правдивее и логичней. Но как? Как он остался жив? Озверевший был около его лица. Куда он делся? Хан решил рискнуть и медленно приоткрыл, процентов на сорок, сначала одного веко и затем другое. Увидев перед собой ровным счетом — ничего, он резко повернул голову налево. Какого было его удивление, когда он увидел озверевшего с ножом в переносице. Лезвие вошло ровно, будто бил специально обученный человек, даже профессионал. Видно, что делал он это не в первый раз, и даже не десятый. Слишком четкий угол входа. Джисон немного увлекался оружием и знал, что Карателем* нужно уметь пользоваться. Услышав быстрые шаги, со стопроцентной уверенностью Джисон предположил, что кто-то убегает, ведь звук утихал. Пытаясь вглядеться в туман, перебивающий уже несильный дождь, Хан заметил лишь два силуэта и ярко-красные кроссовки на одном из парней. Непонятно как, но парень заметил их. У Хана была отлично развита дедукция, поэтому, даже в его состоянии, он смог сопоставить факты. По размерам силуэтов Джисон догадался, что это были два парня; по скорости бега и навыка вонзания ножей, парни явно были не с улицы и очень хорошо подготовлены. Откуда они взялись? Здесь не может быть спецназа. Да к тому же, почему они просто убежали? Он не до конца понял, что произошло, но главное — ему не дали умереть. Если не смог сейчас, значит нужно жить дальше. В судьбу Хан не особо верит, но решает не лежать тут и не ждать, кто же следующий соизволит прийти к нему. Находясь на дорожном перекрестке, у Джисона есть четыре варианта пути. Но и разум, и сердце советуют идти в сторону, куда пошли те парни. Нутром чует, что там что-то или кто-то еще есть. Не долго мучая себя обдумыванием всех возможных рисков и привилегий, Хан решает пойти на восток, следуя за парнями. Если они спасли его раз, то вряд ли убьют во второй. Вставая с сырого, грязного асфальта и поднимая мокрый рюкзак, он наконец осознает, что вообще-то был дождь и даже сейчас он не совсем закончился. Вся его одежда мокрая и липнет к телу. Переодеваться на улице — идея плохая. Идти долго он тоже не сможет, иначе заболеет, что будет совсем не на руку. В больном состоянии против озверевшего, он явно не выстоит. У него нет выхода. Он должен найти какое-то укрытие. Любой магазинчик, кафе, да хоть общественный туалет сойдет на одну ночь. Ему лишь бы переодеться и высушить вещи. И он идет. Идет в полной темноте. Дождь закончился, лишь иногда капают с крыш капельки, издавая пугающий для Джисона звук. Сейчас его слух развит на сто пятьдесят процентов и не пропускает ни малейшего шороха. Каждый пропущенный может стоить ему жизни, а он уже чуть не умер минут десять назад и повторять такой опыт всем сердцем не желает. Пройдя двести метров, Хан не заметил ни одного возможного укрытия, что сильно раздражало, но и никаких поворотов тоже, что не могло не радовать. Данный факт означал, что те парни ушли прямо, никуда не сворачивая — попросту не могли. Таким образом их будет легче найти. С этими смешанными чувствами Джисон продолжил путь. Спустя еще семь минут по прямой он увидел первое помещение, хоть как-то смахивающее на укрытие. Посмотрев на вывеску и увидев «Jack’s donuts», Хан понял, что небольшое кафе отлично сойдет за временный привал. Но есть одно «но». Всегда. Насколько безопасно это заведение. Внутри могут быть твари, возможно, одна, а может несколько. Аккуратно прислонившись к витрине, Джисон поставил руки с двух сторон от глаз и немного прищурился. Так он не увидел никого, но это не значит, что туда можно зайти не боясь. Вытащив нож из ножны, а фонарь из рюкзака, Хан приятно удивился, что они были почти сухими. Выставил оружие перед собой и включил фонарик на минимальную яркость, чтоб не привлекать слишком много внимания. Свет, как и звук, для озверевших являются раздражающими факторами, как лазер для кошек. Дверь оказалась не заперта, что насторожило парня. Медленно входя внутрь и исследуя все помещение, Джисон все больше удивлялся своей сегодняшней под вечер удаче. Обычно он жутко невезуч, и первая половина дня доказывала это. Проверив все помещение, парень смог наконец спокойно выдохнуть. Если на него ночью вдруг не нападет орда, то он вполне в безопасности. Заперев двери с помощью веревки, которую взял со школы, и подперев на всякий случай стулом, он принялся закрывать шторы в кафе. Справившись, Джисон быстро сменил одежду, а грязную — постирал руками и повесил сушиться на стулья. Раньше за такое отвечала мама, хоть Хан и совершеннолетний. Сегодня же он сделал это сам впервые. Как оказалось, приятного в этом мало, а удовольствия так вообще ноль. За сегодняшний день Хан сильно устал как морально, так и физически, но проголодался не меньше. Заставив себя встать и пойти на кухню, он принялся искать пищу. Да, у него была и своя, но запасов было не много. Кто знает, сколько он еще будет тыняться, а перспектива умереть от голода его совсем не привлекала. Так что свое Джисон тратить не собирался. И видимо вечером удача действительно решила поспособствовать выживанию Хана. Он нашел четыре банки консервов, три пачки разных круп, две полуторалитровые бутылки воды, кофе, соль и сахар. Такого набора ему хватит на неделю точно. Пресно, конечно, и кашу не очень хочется есть, но жить захочешь — и не это съешь. Крупу приготовить он сейчас не смог: не получилось разобраться с газом, а свою горелку доставать было лень, но если он вдруг тут останется, то быстро наверстает упущенное. На сегодня ему хватило банки консервов, яблока из своего рюкзака и воды. Джисон сам не понял, когда и где успел заприметить небольшой диванчик, но ноги сами повели его к нужному месту. Уже сейчас он лежал на нем, свесив немного ноги — не помещался, и подложив чистую толстовку под голову. Сегодня она играла роль подушки и неплохо с ней справлялась. Из-за усталости Хан думал, что уснет, как только его голова коснётся подушки, но все его ожидания с треском провалились после того, как он уже час не мог уснуть. Но сон был ему сейчас просто необходим. Мысли о потери матери и брата способствовали его бессоннице. Хан часто раньше имел ее из-за стресса и вечных кошмаров. Раньше он просто боялся засыпать. С тех пор он носил с собой несильное снотворное. Носил, чтоб в любой момент смог уснуть; несильное, чтоб случайно (или нет) не убить себя раньше положенного. Видимо, сегодня именно тот день, когда он выпьет его. Взяв одну таблетку, положил ее на язык, открыл воду, запил ее и быстро глотнул, поморщившись. Джисон не любил пить таблетки, но это была вынужденная мера. Легши обратно, Хан закрыл глаза и решил повспоминать моменты из детства. Легкого и беззаботного. Он любил вспоминать его перед сном, особенно моменты, где он в парке катается на горке, а старший брат ожидает его внизу и ловит в последний момент. Однажды он забрался на слишком высокую горку и набрал слишком большую скорость, хён не успел его поймать. Джисон тогда первый раз поехал в больницу, и ему впервые наложили швы. Теперь у него есть небольшой шрам сверху вдоль брови. Несмотря на травму, Хан никогда не винил брата, а наоборот всем хвастался своим шрамом, говоря, что он как Гарри Поттер, но до шрама Гарри ему было, как до луны. Тем не менее мальчик всегда радовался. Именно такие воспоминания помогали Хану держаться наплаву и не сдаваться. Они всегда разливались теплым чувством любви и радости в груди, практически полностью затмевая собой всю боль. Они будто ободряли парня. Полежав еще немного и вспоминая детство, Джисону все-таки удалось уснуть, еще и с улыбкой на устах.

***

Проснувшись утром, Джисон медленно открыл глаза и приятно удивился, что солнце только начинало вставать. Его лучи немного, из-за закрытых штор, проникали во внутрь кафе, касаясь тела и лица Хана. Он чувствовал приятное тепло. Посмотрев на часы, Хан бы мог еще спать, ведь было только шесть утра. Однако четко решил, что встанет и выйдет на поиски вчерашних силуэтов раньше. К тому же, озверевшие обычно активизировались к восьми, что могло затруднить путь и в принципе стать концом. Пяти часов сна ему на удивление вполне хватило, он чувствовал себя слишком бодро. Немного помедлив, Джисон резко встал с очень неудобной кровати, направляясь в ванную. Конечно, воды там не было. По пути Хан додумался взять с собой бутылку чистой питьевой воды. Хотя питьевая вода сейчас на вес золото, ходить с таким лицом Хана не привлекало. Вылив немного воды на руку, Джисон наклонился к ней и сполоснул кожу. Вытереть было нечем, но это не было первой необходимостью. Следующим шагом Хана было перекусить что-нибудь. Злаковый батончик и растворимый холодный кофе отлично справлялись. Не самый вкусный и питательный завтрак, но до вечера должно хватить. Джисон был довольно щуплым, ел мало. Всегда отнекивался: либо не хотел, либо не было времени. Конечно, делал он для матери, чтоб она питалась больше. Ее здоровье для Хана было важней собственного. Такими темпами желудок привык, и теперь Джисон редко ощущал чувство голода, что в данной ситуации помогало ему. Поедание завтрака прошло довольно быстро. Допив холодный кофе, Хан начал собираться в путь. Вчера он не сильно раскладывался, достал лишь одежду, фонарь и нож. Ему нужно только снять одежду со стульев и сложить ее. Огнестрельное оружие всегда было под грудью, а ножи хорошо закреплены на бедре, плотно сжимая ляжку. Так что много времени сборы не займут. Сложив все нужное, Хан подошел к входной двери. Убрал стул от нее и развязал веревку, плотно держащую ручки вместе. Он знал, что мертвецы активны с восьми утра до часу ночи (альфа- и дельта-зомби не входили в эти рамки и встречались довольно редко), поэтому понимал, что вряд ли встретит слишком активную падаль сейчас. Несмотря на убеждения, переступив порог помещения, он все же глянул по сторонам, оценивая ситуацию. Заросшие флорой здания пугали, здесь они стояли будто лет десять, честное слово, но с начала апокалипсиса прошло всего полгода. Странно. Вчера Джисон был слишком занят, чтоб обратить на это внимание, но сейчас нет. Не увидев ни одного озверевшего, он облегченно выдохнул и прикрыл дверь за собой. Снова закрывать веревкой он ее не стал — небезопасно. Отойдя на семь шагов назад, он поднял голову, чтоб наверняка запомнилось название потенциального укрытия. Он наделся, что вывеска «Jack’s donuts» и ее расположение въестся ему в голову. Посмотрев по сторонам еще раз, он достал компас с заднего кармана рюкзака. Выставил руку с ним перед собой. Стрелка быстро начала крутиться, но найдя магнитные полюса вмиг успокоилась и стала на свое место, показываю направление пути Хана. Восток. Отлично. Вчера он направлялся туда же, сегодня продолжит. Все сборы и приготовления к выходу сегодня утром заняли минут тридцать. Как минимум у Джисона было еще полтора часа в запасе. Он решил, что ему хватит столько, чтоб найти незнакомцев или хотя б место их «проживания», поэтому не бежал, а шёл в быстром темпе. После полу часа ходьбы по прямой, так как не было не единого поворота, Хан начал потихоньку закипать: — Куда же вы делись? Как далеко ушли? — бубнил злостно он себе под нос. — Сколько мне еще идти? — все более раздраженно повторял парень. Спустя еще десять минут ходьбы Джисону улыбнулась удача. Он набрел на самый масштабный охранный центр в Очондэ. Вывеска «보안 및 안전», что означала «Охрана и Безопасность», вполне давала понять, куда именно зашел Хан. Название говорило само за себя. Джисон часто был в этой местности до апокалипсиса, ведь рядом с центром работал его хён. Однако внутрь он никогда не заходил. Хан был на 99,9% уверен, что вчерашние парни зашли именно сюда. Куда еще могли зайти так хорошо подготовленные люди? Конечно, в центр охраны. Медленно подходя к ступенькам, Джисон был уверен, что двери закрыты: — Чёрт! — окончательно убедился в этом, но сдаваться не собирался. — По любому в таком огромном здании есть еще входы. Самым крайним вариантом Джисона была пожарная лестницу, ведущая на крышу. Пока к таким способам он не собирался прикасаться, но кто знает, что будет дальше. План «Б» у него есть. Обходя здание, Джисон начинал беспокоиться о времени. До начала активности озверевших оставался плюс-минус час. Он не знал, сколько будет еще бродить вокруг здания и пытаться найти гребаный вход. Ходя вокруг местности, перелезая через все заборы, отделяющие здание, и дергая все возможные двери, Джисон все больше разочаровывался в своем плане. Оставалось 25 минут. Двадцать пять минут до возможного конца никчемной жизни парня. Снова уповать на спасение теми ребятами было глупо. На это Хан даже не надеялся и пытался не думать. В этот раз надо надеяться лишь на себя, на свои рефлексы и ум. Джисон не был уверен ни в одном, ни в другом. Когда они жили с матерью и братом, за их безопасность отвечали старшие члены семьи. В стрессовых и жизнеопасных ситуациях мозг Хана просто выключался, вся реакция пропадала. Он застывал на месте и ничего не мог делать в те моменты. Именно этого сейчас панически боялся Джисон. Сейчас он один, никто его не спасет и никак не поможет. Отключенный мозг сейчас равносилен смерти. Хан уже перешел на бег и всеми усилиями пытался найти хоть одну лазейку, хоть одну дверцу. Куда-нибудь. Да хоть в подвал. Сейчас ему нужно было новое укрытие. Время катастрофически поджимало. Толкая очередную дверь, которая снова не подчиняется, Джисон сдавленно, без облегчения выдыхает. И начинает снова бежать. 5 минут. Они проходят слишком быстро, а Джисон все бежит. Бежит, пока его не прошибает страх. Животный страх от рыка где-то позади себя. Раньше Хан никогда не встречался с зомби один на один. Конечно, он их встречал и даже убивал, но с ним всегда был кто-то. Либо хён, либо мать. А сейчас нет. Никого. Он наедине с тварью, готовой сожрать его. Джисон разворачивается на пятках, и его взгляд цепляет оно. Скрюченное создание, с вывернутыми руками, облезшей почти везде кожей. Все кости показаны наружу, свисают куски мяса на ногах, руках, ребрах. Тело до невозможного грязное, мерзкое. Его даже телом назвать нельзя, лишь какие-то остатки от него. Почти полностью покрыто насекомыми, они сыплются с этой твари. Про одежду, даже говорить не стоит, ее попросту нет. Одни куски ткани еле держатся на костях. Поднимая взгляд выше, Хан видит немного съехавший вправо череп, с такими же выступающими костями. Скула видна полностью, лишь под конец есть кусочек кожи; нет одного глаза, нет костей носа. И рот. Хотя не рот. Пасть. Пасть с острыми зубами и невозможным запахом, доходящим до Джисона. Полость полностью залита пеной, смешанной с кровью: видимо, уже кусал сегодня. И все те же насекомые, черви. Нужно быть тупым, чтоб не понять, чего хочет сейчас озверевший. Джисон не тупой. Он за секунду достает удобно лежащий на бедре нож и становится более уверенным в своих силах. Это не альфа и даже не дельта. Такому противостоять сможет даже ребенок. И Хан противостоит. Молча, в один момент и с размаху вгоняет нож во что-то наподобие черепа, как только тварь приближается. Затем слышит лишь утробный крик, больше схожий с воем, и перед ним падает уже неподвижное тело. От удара ножом или пули в голову озверевшие уже не встанут никогда. Хана такое вполне устраивает, но он не выстоит против орды хотя б из шести зомби. Ему просто не хватит реакции и рефлексов. В этом парень уверен. Он вытирает нож о рукав, хоть это не очень приятно, и кладет обратно в ножны. Находиться на улице не вариант. Остаётся лишь один — пожарная лестница. Джисон откладывал ее до последнего, не хотел. Не то чтобы он имел акрофобию*, но план лезть на крышу на десятый этаж его никак не манил. Он не был уверен, что доползет. Боялся, что руки ослабнут и не удержат, что ноги запутаются, и он оступится. Умирать, падая со здания, он не планировал. Было бы глупо умереть так во время апокалипсиса. Но выхода нет. Он должен залезть. Подходя к лестнице, Хан оценивает размеры и как добраться вообще до неё. Прыжок не даст нужного результата, так высоко Джисон не подпрыгнет. Разве что прыгнуть с чего-либо. Но с чего? Лестницу на улице он не найдет. Тогда как можно сделать возвышенность? Покрутившись вокруг своей оси, глазами выискивая подходящий предмет, Хан натыкается на мусорный бак. Дедукция сразу подсказывает: если закрыть крышку и встать на нее, то прыгнув, он достанет первой перекладины лестницы. Отлично! Подходя к баку, Джисон почувствовал нестерпимую вонь. Сразу закрыл нос и рот рукой, непроизвольно поморщившись. Он обязан вытерпеть вонь, на кону его жизнь. И именно сейчас из-за чертового вонючего бака он в шаге от смерти. Забив на хорошо сработавший рефлекс и подступающую к горлу тошноту, Хан решает выкинуть все содержимое из мусорки, чтобы легче было его везти к лестнице. Переворачивая бак, Джисон немного пугается выпавших, почти развалившихся скелетов и осознает, что несёт за собой такой запах. Опустошает его полностью и медленно тянет за собой. Конечно, терять время нельзя, но, если повезти быстро, колеса будут биться об асфальт, создавая непомерный шум, привлекающий лишнюю падаль. Джисону для полного счастья только их не хватает. Он подходит к лестнице и ставит бак вплотную. Присматривается и надеется, что высоты хватит. Хан начинает взбираться на него. И как только он становиться ногами, выпрямляясь в полный рост, его осеняет: на баке почти невозможно устоять. Колеса слишком расшатаны, почти не держат. Они еле выдерживали бак, а тут еще и вес парня добавился. — Сука! — вскрикивает он. И Джисон понимает: если он сделает толчок о бак для прыжка, контейнер либо уедет, либо, что намного хуже, упадет. Второй вариант в сто раз неприятнее. Удар метала об асфальт принесёт сильный шум, который обязательно соберет нескольких озверевших. Значит, у него есть лишь одна попытка. Смотря на свои руки, Хан медленно вытягивает их наверх, примериваясь. Делает глубокий вдох, низко присаживается. Сейчас он молится всем возможным и невозможным богам, чтобы долететь и схватиться. Он подпрыгивает и крепко хватается за перекладину. Видимо, боги все-таки услышали его. Но как Джисон и предполагал, бак от его прыжка переворачивается, с грохотом падая на землю. Хан сглатывает, подтягивается на руках, стараясь перехватиться на следующую ступень, что благополучно у него удаётся. Пройдя так еще пару ступень, он становится наконец ногами. А в следующую секунду застывает. Снова слышит ревы. Повернув голову и глянув вниз, Джисон видит трех тварей, пришедших на звук упавшего бака. И действительно, если бы тогда Хан прыгнул на пять сантиметров ниже, то уже лежал бы весь покусанный. А через час разделил бы судьбу всех озверевших и ходил бы в их компании, охотясь на выживших. Только мысль об этом пускает рой мурашек по спине. Но он жив, а такие мысли только отвлекают. Он поспешно разворачивает голову, немного встряхивает ею, словно отгоняя мысли. Затем начинает быстро вскарабкиваться на крышу, надеясь, что там его ждет спасение.