***
Стоит ли говорить, что первый эксперимент с уменьшением дозы прошел хорошо, или можно сглазить? Все было, как раньше: как таковая агрессия отсутствовала, завтрак прошел хорошо, а ближе к полудню таблетки перестали действовать, и ненавистный друг в виде раздражительности вернулся. В первой половине или Минхо всеми силами сдерживался, или произошло чудо. Других объяснений нет. — Сегодня выходят: я, Чанбин и Хёнджин, — начал собрание Лидер. — Минхо сидит во второй машине наготове, Феликс страхует на крыше, Джисон с Чонином и Сынмином следят за связью и обстановкой. — Во сколько вы выезжаете? — спросил Феликс. — В час. Пожар начнется в пол первого ночи. Времени для того, чтоб он разгорелся и привлек больше внимания, должно хватить, — пояснил Крис. — Доехать туда можно за пятнадцать минут, если без происшествий. Там уже вас будет ждать группа из пяти человек Дистрикта. Они вам там помогут, но долю не потребуют. Странно, ибо они сказали, что им это не нужно, — проинструктировал самый младший. — По идее, вся вылазка должна занять не больше трех часов, и то это с запасом. Карту здания Хёнджин успел сделать вчера со знаний Минхо. Феликс и Джисон, посмотрите и удостоверьтесь, что все правильно, — продолжил Чан. Парни чуть привстали и потянулись к столику, на котором лежал лист с нарисованным планом здания. Феликс в картах разбирался не сильно, так что даже решил не заморачиваться — всего лишь усердно делал вид, что все сверяет. Хан же наоборот, такое ему всегда нравилось, так что тот действительно понимал и проверял все. Все-таки ответственность за это он тоже несет. — Дистрикт ничего не говорил по поводу встречи со мной? — беспокоился Сынмин. Подобная, настолько мизерная для Дистрикта, как парни считали, плата — слишком подозрительна. — Ну, только то, что хотят встретиться где-то через две-три недели. Просили, чтоб ты приехал к ним в лабораторию, — ответил на поставленный вопрос старший. — Я не собираюсь ехать к ним, — категоричен. — Ты поедешь не сам, не бойся. Одного мы тебя точно не отпустим, а группой сможем предпринять какие-либо меры, вдруг что, — больше спокойствия это не придало, но немного поддержки Чонин все же предоставил. — И все же еще две недели, минимум. Не переживай, они не Левантер, и еще ни разу не подводили. — Без пятнадцати час жду всех здесь же готовыми. Все помнят, что брать? — переспросил для уточнения старший. — Да, — сказал Хёнджин за себя и Чанбина, он точно знает, что брать. — Отлично, и как бы страшно это не звучало, берем по три дозы бензилпенициллина каждый, — все парни, включая доктора, переглянулись слегка испуганно. Осознание раньше не давило так сильно, как сейчас. Не так больно отдавалось в груди и впивалось в сознание, выскребывая мозг. Раз Чан сказал, чтоб лекарства брали больше, то все может слишком плохо закончиться. — Не пугайтесь так, я надеюсь, все будет в порядке, но меры предосторожности все же важны, а сейчас как никогда. Так, по собранию все. Через полчаса обязательный ужин и отдых — ночь сегодня будет не из легких. Чтоб вы там уснули, мне не надо, так что подготовьтесь. Хоть ведро кофе выпейте, но быть полностью дее- и умственно способными, договорились? — вопрос риторический, но общее «угу» было слышно хорошо. Отлично, осталось только подготовиться. Хан сегодня станет что-то типа оператором. Впервые он будет так косвенно отвечать за чью-то безопасность. Конечно, Чонин если что поможет, подскажет, но волнение от этого никуда не испарялось, к большому сожалению. Казалось, что позавчера он переживал гораздо меньше, чем сейчас. Хоть тогда на кону стояла его жизнь, то теперь чужая — жизнь друзей.***
Ужин прошел быстро, и Джисон бы забыл, что за принятие таблеток Минхо отвечает именно он, но благо старший напомнил ему стуком в дверь, спустя минут двадцать после окончания ужина. — Ты что-то хотел? — задал вопрос Хан, только открыв дверь и посмотрев, кто пришел. — Вообще-то да. Ты ж теперь мой лечащий врач, вот я и пришел к тебе. Лечи меня, — быстро выдал Минхо, будто готовил такой ответ сутками напролет, а может, у него импровизация так хорошо развита. — А, блять, точно, — стукнул себя по лбу Джисон, делая жест, что из головы вылетело совсем. — Сейчас, стой тут, — сказал он и повернулся на пятках, проходя внутрь комнаты. — Что, уже зайти нельзя? — он принципиально зайдет, что сейчас благополучно и делает. — Можно, — никакую колкость быстро не придумал, так что просто сдался, хотя намерен не был. — На, пей, — протянул он половинку таблетки, оставшейся с утра, и полупустую бутылку воды. Минхо посмотрел на нее так, словно там Цианид какой-нибудь, честное слово. Отвращения на лице как такового не было, но взгляд показывал все сам. Странный он какой-то. — Ты что, сильно брезгливый, я не пойму? — устало выдал Хан. И кто из них тут принцесса? «Может, ему еще отдельный стакан с золотым напылением выдать или кубок вообще? Че он тут стоит и выделывается?» — думал про себя Джисон. — Нет, — говорит одно, а всем видом показывает другое, ну реальный кот. — Ну так пей давай. Чего стоишь тут как вкопанный? Ли больше не думает, открывает бутылку, закидывает таблетку в рот и быстро проглатывает. Даже на его удивление, утренний эксперимент прошел неплохо, или, может, еще время не пришло. Но, правда, чувствовал себя он абсолютно нормально, словно ничего и не менялось. Оно и к лучшему. Более того, сказав «спасибо», Минхо вышел за дверь, а Джисон остался стоять в ахуе от того, что Хо знает такие слова и даже использует их. Прогресс, что ли?***
00:40
Уже минут десять Хан расхаживал по своей комнате из-за сильного переживания насчет выхода парней. Этот пожар казался крайне ненадежной идеей, а Дистрикт — крайне ненадежной группировкой. Конечно, они еще не подводили, по словам Лидера, но это не значит, что они не способны на такое. Волноваться он мог так хоть целую вечность, но время ждать не будет — пора спускаться. Действительно, в прошлый раз он переживал значительно меньше. Ну, по крайней мере, тремора не было точно. Да уж, не лучшее состояние. — Ваши наушники на столе, их я уже проверил — все исправны, — начал привычные словесные подготовки Бан Чан. — Выходить на связь каждые полчаса, хорошо? — вопрос Чонина риторический, все знали об этом правиле. — Хорошо, — все же ответил Кристофер. — Все будет хорошо, не переживайте. Если что, вы всегда успеете приехать, — да уж, первое предложение было менее удручающе, нежели добавленное после. Приехать-то они приедут, но спасут ли? Надежда на то, что спасать никого не придется, все же умирает последней, так что сейчас очень уверенно спасает сознание от скоропостижного психоза. И снова: они не будут обниматься напоследок, не станут плакать, не скажут, как сильно дорожат друг другом, иначе реально не смогут вернуться. Просто уйдут, не сказав даже банального «пока». Не то время, чтобы прощаться. Неправильное и слишком неизменное. Смерть щадить никого не будет, и все прекрасно об этом знают. Знают, но все равно выезжают. На этот раз другая группа, но она также надеется вернуться в полном составе. Войти на своих ногах, а не на чьих-то руках не дышащим телом.***
«Мы на месте», — послышалось в наушнике у каждого после томного двадцатиминутного ожидания. Оно было впервые такое ужасное: идти на разведку и выполнять самому — это одно, но ждать ответа от других, надеясь, что с ними все в порядке, сложнее, чем Хан предполагал. Теперь он понимал, что чувствовали Сынмин и Чонин, всегда оставаясь в центре и ожидая хоть словечка, что все нормально, и в этом плане ему было действительно жаль младших. — Отлично. Встретили Дистрикт? — у Джисона вдруг проснулось ощущение реальной ответственности, и он начал «заведовать этой операцией». «Да, сейчас идем по карте к возможному складу,» — отчеканил Кристофер. «Сколько вас всего человек?» — спросил совершенно иной голос в наушнике. Джисон сначала не понял, кто задает вопрос. В зале вроде все молчали, но осознание постепенно приходило. Хан повернул голову к Чонину и все же решил удостовериться, при этом не кладя руку на наушник: — Минхо? — оба младших, как по команде, повернули головы на задаваемый вопрос и так же одновременно кивнули. Догадка оказалась верной — знакомые нотки в голосе все же выдали Ли старшего. «Восемь. Трое нас и пять из Дистрикта, все, как и договаривались,» — сказал уже Чанбин, видно, Чан занимался уже чем-то другим. — До скольких пожар будет, они вам говорили? — волновался Джисон. «До трех точно, а там как пойдет. Мы должны успеть.» — Хорошо, будьте на связи, — выдал уже Чонин. «Хорошо.» — Почему вы так доверяете Дистрикту? — обратился Хан к Сынмину и Чонину. Его действительно это интересовало, так как нормальной причины ему еще никто не сказал. — Мы им и не доверяем, — быстро ответил Сынмин. — Тогда почему сотрудничаете? — Не сотрудничаем, а ищем взаимовыгоду — они помогают нам, мы помогаем им. Все просто, — пояснил Ян. — А если они подведут? — все не унимался Джисон. — Не подведут, а иначе они знают, что мы их просто убьем, — уже более внятно выразился Чонин. — Здание, в котором они располагаются, принадлежит Бан Чану, — чуть перебил младшего Ким и затем продолжил, чтоб старший не задавал больше вопросов, — Перед тем, как выйти оттуда, он заминировал всё здание, забрав пульт от взрывчатки с собой, — такой козырь в рукаве против Дистрикта заставил Хана почувствовать себя чуть более уверенно. Аж мозг расслабился, а сердце приняло спокойный ритм. Конечно, это все очень ужасно, но иной подстраховки просто не было. — Так что, если они нас предадут, то мы их просто подорвем, — пожал плечами Чонин так, словно они сейчас погоду обсуждали. Он не был легкомысленным, совсем наоборот, просто данный факт принял уже, как должное, но, когда услышал впервые, рвал и метал там, говоря, как это бесчеловечно. Сейчас же ситуация заставила стереть все принятые рамки человечности и перестроить мысли в другое русло. Было сложно, но с прежним мировоззрением в данных условиях никакой человек просто не выживет. Либо крыша поедет, либо он просто загнется. Вот только так они и способны выжить. — Плюс, мы имеем общего врага, в виде Левантера. А, как говорится, враг моего врага — мой друг. Вот и мы ищем везде выгоду, — продолжил Чонин. — Вот как… — немного странно произнес Джисон. Взгляд потуплен, а разум в процессе перезагрузки. — Советую тебе не сильно думать об этом. Прими как есть, мир построен на жестокости, и абсолютно ничего ты с этим не сделаешь. Так что просто не заморачивайся об этом, а беспокойся о своей жизни и жизни тех, кто тебе дорог. А на что ты ради этого готов, всем плевать. Сейчас не то время, чтоб судить людей за поступки ради выживания, — дал неплохой совет Сынмин, хоть и понимал, что следовать ему за секунду — нереально. Пройдет время, и Хан все же изменится. «Мы выбили дверь. И за ними действительно было хранилище, вы нашли его вчера,» — вывело всех парней из глубоких раздумий. Лица всех присутствующих сразу переменились, а теплое чувство радости граничило с небольшим страхом, создавая контраст в груди. — Отлично, — первым спохватился Чонин. — Грузите как можно больше, но быстро. Времени в обрез. «Хорошо.» — Вы справитесь или нужна еще машина? — решил все же удостовериться Джисон. Они обсуждали, что возможно понадобится еще одна машина, так что спросить стоило. «Справимся.» Ответа от парней не последовало, лишь мысленные надежды на то, что те все же справятся быстро. Времени мало — раз, личная безопасность — два. Если люди Левантера все же прознают о машине и решат нападать, то выжить им не поможет даже Дистрикт. Левантер слишком превосходит по численности, про оружие можно даже не заикаться. Его хватит, чтоб всю страну погубить, не то, что Очондэ. Так что по сравнению со всеми они в плюсе. Как бы ужасно не звучало, но Левантер еще те сволочи. Они могут даже не нападать на центр, а просто расстрелять машину, а в ней и людей. Так, чтоб не вашим не нашим, и хрен кто глазом дернет перед первым выстрелом, за которым последует залп огня. В своей жестокости они переплюнули бешеных собак, да даже озверевших. Они стали хуже, смертоноснее. Если Альфы еще думают, что делать, прежде, чем нападать, то эти же просто палят наугад, им вообще поебать, кого там заденет, не заденет. Им весело смотреть на страдания людей, они упиваются криками, мольбами, наслаждаются зрелищем, так сказать. Настоящие психопаты. Если проверить их, то они такими и окажутся. Они и вправду нагоняют страх. Конечно, о них знали все выжившие, и о их поведении тоже. Естественно, встречаться с ними никто не желал, а проводить переговоры просто невозможно. В них даже смысла не было, они принципиально не идут на компромисс. И если сегодня удастся убить с помощью Дистрикта хоть нескольких людей Левантера, все действительно только обрадуются. И вот оно, те самые границы человечности, что, видимо, вообще перестали из себя что-то представлять. За час парни вышли на связь дважды, сообщая, что все идет по плану. Продукты питания, различные средства и потом оружие — все это шло в машину. Пять человек Дистрикта являлись серьезной помощью. Каких-либо личных вопросов они не задавали, только делали то, что должны были. Сами бы парни справлялись на два, а то и на три часа дольше, так что сегодня вторая организация их точно не подвела. Когда машина была загружена до отвала, что едва вообще хватало места для пассажиров, парни решили выезжать. На скрытых складах не осталось практически ничего — все было забрано, так что сидеть и ждать непонятно чего смысла не было, да и время терять не хотелось. Уже было без двадцати три ночи, так что как раз оставалось время доехать до центра. Пожар может будет и дольше, но кто знает, что будет, если они задержатся. «Мы выезжаем», — фраза, что слегка насторожила парней, оставшихся в центре. В ней нет ничего такого, но сам смысл говорил о том, что сейчас группа будет в повышенной опасности и пропустить что-то не простительно. Реакция, если что, должна быть просто молниеносная. «Хорошо. Вы все погрузили?» — раздался голос Минхо в наушнике. Сейчас именно он являлся человеком быстрого реагирования, так как был на машине, и оставался начеку. «Практически да. Там осталась мелочь, все основное у нас,» — пояснил уже Хван. — Отлично, — подал голос Джисон. — Тогда возвращайтесь. И еще двадцать минут ожидания. Непонятное ощущение беспокойства било ключом в груди Хана. Что-то было не так, тревожность на что-то намекала, но на что непонятно. Предчувствие плохое. Говорить об этом он никому не стал, а то шизиком еще посчитают, но что-то было все же не так. Или что-то должно было случиться. «У нас проблемы,» — резко, но слишком измученно раздался голос в наушнике, что разрезал тишину спустя минут десять. Чан говорил так, словно либо марафон бежал, либо из последних сил речь связывал. И содержание, и само произношение предложения вгоняло в ужас, в страх, во все самые возможные негативные чувства. А Хан понял, на что намекало то странное чувство в груди, что мучало его десять минут назад. Оправдал свое беспокойство, но не успокоил его, а только усилил. Что-то казалось не так, вот оно и стало не так. Что-то случилось, и раз Кристофер еле говорит, то что-то слишком серьезное. Непростительно серьезно. — Блять.