...Марьяна - его женщина, о чем он не устает ей напоминать, когда та пытается скрыть от него свои проблемы, избегая помощи.
***
(01:35, где-то в июне, дом у озера, Алтай)
Когда Марьяна засыпает, уютно устроив голову на его плече, Костя последовать её примеру не может, несмотря на усталость после насыщенного дня. Ему после сегодняшнего вечернего разговора вспоминается потоп в квартире шаманки, случившийся в начале этого месяца, и то, как Романова тогда попросить его о помощи как потенциальный вариант даже не рассматривала. Хотя они вместе уже не один день к тому моменту были - боялась всё равно слабой ему показаться. Но сегодня... Сегодня она большой шаг навстречу ему сделала - через свой страх быть так открыто уязвимой переступила, когда поделилась с ним своими сомнениями по поводу продолжения участия в Битве.***
две недели назад
- Да вы издеваетесь?! Романова взбешено рычит, прижимая трубку городского беспороводного телефона плечом к уху, одновременно пытаясь заглушить очередным полотенцем, принесённым Ясей, сильную струю ледяной воды, хлещущую из сорванного в ванной крана, и убрать облепившие лицо и лезущие в глаза мокрые волосы. - Я только что сорок минут на линии ожидания висела, чтобы услышать, что сантехник на выезде? Вы ЖЭК или гастролирующая рок-группа? Мы не можем ждать до завтра - мы вот-вот соседей затопим! Если бы я могла перекрыть воду - я бы уже это сделала и не кричала бы на вас в трубку, одновременно по щиколотку в воде находясь! Марьяна раздражено втягивает носом воздух, когда из телефона слышатся вялые безразличные оправдания, очередная мокрая прядь снова липнет к глазам, а из-под рук и промокшего насквозь полотенца снова прорывается струя. Она только собирается прокричать Ясе, чтобы все полотенца, что есть в квартире, тащила, как та, опередив маму, уже появляется на пороге ванной со стопкой, откуда одно шаманке прямо в руки протягивает. Пока мама выходит на очередной виток, по всей видимости, бесполезного спора с ЖЭКом, игнорируя ещё один очевидный вариант решения проблемы (Ясь, сегодня четверг, середина рабочего дня - у него очередь из пациентов километровая, куда я его дёрну?), Яся всё же решает мамиными рассуждениями пренебречь - иного решения в кратчайший срок им не найти, а угроза затопления соседей становится всё более реальной с каждой минутой. Поэтому она, поправляя мокрую футболку, в коридор выбирается из эпицентра неприятностей сегодняшних в поисках маминого мобильного. На разблокировку и поиск нужного номера в списке контактов у неё, как и любого другого подростка, уходит не больше двух минут. Прежде чем нажать на вызов, она на секунду останавливается, прислушиваясь - мамин раздраженный голос всё ещё хорошо слышен (а значит, ЖЭКу от неё всё никак не отделаться), и дезертирство с поля боя пока ещё не замечено. Так что, пусть Яся знает, что мама против, но всё же кнопку вызова нажимает (в конце-концов, он - её мужчина, а им тут уже вот-вот Ноев ковчег понадобится). Мужской голос на том конце раздаётся после третьего гудка (да, милая). Яся не сдерживает секундную улыбку от того, как нежно это звучит из уст грозного аланского провидца, и тут же спохватывается, принимаясь торопливо объясняться, нервно рукой приглаживая намокшие волосы. - Костантин, здравствуйте. Это Яся, дочка Марьяны. У Гецати мгновенно всё внутри от тревоги замирает. Что такого случиться могло, раз ему с телефона Марьяны её дочь звонит, с которой они пока лишь заочно знакомы? - Да, Яся, что случилось? - У нас час назад кран сорвало, и мы вот-вот затопим соседей, а из ЖЭКа, кажется, сантехника не дождаться - судя по тому, как мама с ними сейчас по телефону ругается. Провидец с облегчением выдыхает (а ведь он даже не заметил, как в ожидании ответа дыхание задержал, обделяя на короткое время легкие необходимым кислородом) - по крайней мере, с Романовой всё в порядке, но вот за то, что она ему сразу не позвонила, он ей ещё выскажет всё лично. Облегчение тут же сменяется лихорадочными размышлениями и подсчетами - на кого сегодняшних пациентов оставшихся перебросить, и как быстро он до квартиры Романовой добраться сможет. - Понял. Буду через полчаса. Вы воду знаете как перекрыть? - Мы пытались, но там очень тугой вентиль - ни на миллиметр не проворачивается. И у нас есть полный ящик инструментов, но мы понятия не имеем, что с ними делать. И ещё... Вы не злитесь, мама не хотела отвлекать вас от пациентов - но, мне кажется, мы уже в патовой ситуации и других вариантов нет. - Всё в порядке. Ты правильно поступила, что позвонила, не переживай. Буду через полчаса. Маме не говори пока. Звонок Костя сбрасывает, не прощаясь. Яся замирает с маминым телефоном в руках, задумавшись на мгновение - как это было легко: понял, буду. Будь на том конце Зафар, ей, пожалуй, пришлось бы выслушать кучу пространных размышлений и лишних вопросов. Ясе думается, что в тот день, пару месяцев назад, когда мама рассказала ей и о том, что на развод подавать собирается, и о том, что у них с коллегой по проекту что-то происходит, она была права как никогда - советуя маме поступать по велению сердца, а не из каких-то социальных условностей (какая разница - какой по счёту брак, если ты в нём не счастлива?). Мама тогда к ней прислушалась. И теперь рядом с ней Гецати. Уже после такого короткого разговора с этим мужчиной Яся уверена - правильный выбор. Но думать о маминой личной жизни слишком долго некогда - на другом конце квартиры продолжается борьба и с водой, и с ЖЭКом. Так что Яся телефон на место возвращает и спешит на помощь... К тому моменту, как по квартире разносится трель дверного звонка, Марьяна и её дочь уже на последнем издыхании находятся, мокрые с головы до ног. И хотя Марьяна всё-таки доспорилась с ЖЭКом (сантехник не на выезде, а, конечно же, вот так неожиданность - пьян, и его приведут в чувство и пришлют к ним сегодня), в ближайшее время ситуация внезапно облегчиться не обещает. - Ясь, открой, пожалуйста. Марьяна мысленно готовится к скандалу с соседями, которых они, по всей видимости, всё-таки залили, лишь слабо надеясь на так быстро пришедшего в себя сантехника. Вот только Яся на пороге не соседей и не сантехника встречает. Выдыхает с усталым облегчением, видя уверенно-спокойное лицо Константина. Он ободряюще ей улыбается, разуваясь в прихожей у входной двери и на скорую руку рукава рубашки до локтей закатывая. - Вентиль где, который вы провернуть не смогли? Веди. Яся лишь понятливо кивает в ответ (идём), шустро ведёт за собой провидца к эпицентру их маленького внутриквартирного катаклизма в просторную ванную в дальнем конце квартиры. - Ясь, кто... Вопрос Марьяны прерывается на полуслове, когда она оборачивается и на пороге за спиной дочери Гецати видит. От неожиданности она хватку на зажимаемой полотенцем течи ослабляет, отчего вода новым сильным потоком во все стороны ударяет. - Чёрт! Удивление приходится отложить до поры, возвращаясь к текущей задаче - снизить наносимый водой урон. Яся, тем временем, провидцу вентиль проблемный показывает в нише, скрывающей трубы, и Гецати, приложив усилие (не удивительно, что ни Марьяна, ни уж тем более Яся провернуть его не смогли - встал почти намертво), всё-таки воду перекрывает. Марьяна, чувствуя, как поток холодной воды ей в руки биться перестает, устало приваливается к боку ванной, отбрасывая в неё очередное промокшее насквозь полотенце. Мокрые волосы, с которых вода настойчиво капает, она за уши зачёсывает, смущенным и благодарным взглядом Костю одаривая. Но долго отдыхать никому не приходится - повсюду под ногами полно воды, так что все трое полотенцами работать начинают, воду собирая, и в ванну, и в раковину её отжимая, надеясь, что на этаж ниже по потолку никому ещё ничего не натекло. Когда через полчаса пол ванной остаётся сверкать лишь слегка влажным блеском в ожидании прихода похмельного сантехника, Марьяна первым делом Ясю переодеваться в сухое отправляет (в мокрой одежде без активных действий становится зябко, да и шаманке с Гецати поговорить надо). Яся дверь за собой закрывает, оставляя взрослых наедине, торопясь в свою комнату - от противно липнущей к коже мокрой одежды избавиться. После того, как дверь в ванную комнату за дочерью Марьяны закрывается, Гецати подходит к Романовой, устало сидящей на нешироком бортике ванны, на дне которой временное пристанище нашли все сырые полотенеца - ликвидаторы сегодняшней катастрофы. Но сказать мужчина ничего не успевает - возвращается еще не переодевшаяся Яся с добытым сухим полотенцем для мамы, а потом снова дверь за собой закрывает, сообщая, что в этот раз точно переодеваться идёт, а потом сразу к Кате (подруге) на ночёвку отправится (Марьяна лишь ей напоминает, чтобы не забыла отписаться, как доберётся до подруги). Гецати сначала ей в полотенце прямо поверх намокшей одежды завернуться помогает, а затем вопрос задаёт (почему сразу не позвонила?). Марьяна, нахохлившись, тихо недовольно сопит и едва ли глаза не закатывает, из-за того, что её поведение после дня-катастрофы по полочкам хотят разобрать. Но после недолгих размышлений она ответ правдивый всё-таки даёт (честно? думала, что сама в состоянии справиться с такой банальностью, и от пациентов тебя не хотела отвлекать). Костя тяжело вздыхает (как же ты не понимаешь?). И хотя он далеко не мастер подобных речей романтического характера, сейчас именно тот случай, когда он должен ей всё, что чувствует, объяснить. - Мы вместе, родная. Ты для меня важна. И теперь твои проблемы - это и мои проблемы тоже. Я хочу знать о них. Хочу помогать тебе их решать. Ты не одна. Не важно, на работе я или нет, если у тебя проблемы - ты должна мне сообщить. Я знаю, что ты сильная. И я не сомневаюсь в тебе, слышишь? Ничуть не сомневаюсь. Но ты женщина. Моя женщина, понимаешь? Он настойчиво, даже внушающе, обезоруживающе честно говорит всё это, глядя в её серо-голубые льдистые глаза, одновременно растирая её продрогшие спину, плечи и руки махровым полотенцем. Она кивает в ответ на его последний вопрос. Его монолог и открытая всеобъемлющая забота заставляют её всхлипнуть и сморгнуть несколько слезинок, и Марьяна сдерживает желание окончательно расплакаться из-за той концентрации чувств к нему, что сейчас расцветают в ней в полную силу. Но пусть слёзы упрямо рвутся наружу, не сказать ему она не может. Не может не признаться. В своей манере. - Я так люблю тебя, Гецати. - И я тебя люблю, милая. Когда он, склонившись, нежно целует её, придерживая руками за шею и лопатки, у Марьяны внутри всё трепещет, звенит тонкими колокольчиками. Именно в этот момент из коридора слышится Ясин голос (я ушла) и хлопок двери. Костя Марьяну во влажную макушку целует, помогает с края ванны на ноги подняться и отправляет переодеваться. Ему, в отличие от девчонок, повезло больше - он промок не насквозь. Но кое-где одежда намокла все-таки, поэтому провидец решает до машины сходить - за хранящимся там в багажнике на всякий случай запасным комплектом одежды. Уже успевшая сменить мокрые вещи на сухой домашний комплект из шорт и рубашки Марьяна встречает его при возвращении в квартиру закономерным вопросом, ведь дело близится к ужину. - Есть хочешь? Костя, пропустивший обед из-за большого наплыва пациентов по живой очереди (что стабильно идёт в комплекте к записавшимся заранее), отвечает положительно. И пока женщина хозяйничает на кухне, расставляя посуду и разогревая мясо с жареной картошкой, Гецати, последним из их тройки борцов со стихией, переодевается в сухие джинсы и футболку. Во время ужина, Марьяна успевает в ЖЭК перезвонить снова: и там всех, очевидно, так упрямство шаманки достало, что её клятвенно заверяют - сотрудник прибудет в течение полутора часов. Затем провидец с шаманкой с кухни дислокацию на гостиную меняют. Ни Марьяне после сегодняшней водной битвы, ни Косте после вереницы пациентов и приключения в квартире Романовой двигаться лишний раз не хочется. Так что они устраиваются в обнимку на большом мягком диване перед телевизором (Костя одной рукой Марьяну за плечи обхватывает, позволяя ей сбоку вокруг себя ласковым зверьком обвиться) и просто первый попавшийся средненький голивудский фильм включают в ожидании обещанного сантехника.