Твои письма

На большой перемене я сидел со своей компанией «дружков-маргиналов» в столовой и утешал себя надеждами о том, что Денису все-таки не приспичит купить свою любимую булочку с вишней, но он явился во всей красе в растянутом темном свитере. Меня накрыла волна стыда. Я опустил взгляд в пол, чтобы не видеть его лица. Не успел отойти от утренней стычки с его матерью, а тут уже назревает очередной концерт с Денисом в главной роли. Лавка заскрипела - это Сеня встал, потянув за собой Нестора. Краешком глаза я заметил, как где-то на входе в столовую в толпе замелькала знакомая девичья фигурка. «Эта Исайченко его преследует что ли?» - пробежала мысль, что-то внутри от нее встрепенулось. Она меня раздражает. Одним своим существованием. Приставучая... - И че молчишь, педик? Я поднял голову и увидел, что Денис, загнанный в угол двумя своими «поклонниками», впился в меня пристальным взглядом. Он не моргал, даже, кажется, затаил дыхание, и я уже не смел отвернуться. Время словно замедлило ход. Я видел перед собой только его бледное лицо: приоткрытые губы, сдвинутые к переносице темные брови и его глаза, спокойные, холодные. Мое дыхание прервалось. Захотелось убежать... но я даже с места сдвинуться не мог. Почему он смотрит на меня? Вокруг столько людей, но всем все равно. Вдруг кто-то тронул меня за плечо. Я вздрогнул и очнулся от своих мыслей. - Что? - спросил я у Кости, сидящего рядом. - Ты так на него смотрищь, - странным тоном сказал он.-Я подумал, ну... - В смысле, что? Как? - не понял я. Костя промолчал. До меня вдруг донесся звонкий хлопок. Все взоры присутствующих переметнулись на Сеню, который получил пощечину от... Исайченко. Кто-то сомневался? Семиклассница, перетянувшая на себя все внимание зрителей, подошла к Денису, а тот, не оценив благородного поступка по достоинству, скрылся поспешно за порогом столовой. Поддавшись какому-то порыву, я встал, вместе с этим перевернув кружку с чаем Нестора, и помчался вслед за Денисом. Ноги сами несли меня, и теперь все было как в тумане. Я, словно зачарованный, глядел лишь на отдаляющееся яркое пятно впереди и протискивался сквозь густую толпу людей. Это я должен был быть вместо нее. Не знаю, почему я, но должен был. Такой трус... Как я в глаза Коломийцу смотреть буду, когда он узнает, что это я весточки строчил? Сердце забилось где-то в горле, когда я нагнал его уже в пустом холле на первом этаже. Тело от волнения переставало слушаться, я на ватных ногах стал передвигаться к сидящему в углу Коломийцу. Почему к нему тянет, как магнитом? - Денис? - спросил я каким-то робким голосом и прокашлялся. Беловолосый поднял голову, посмотрел на меня несколько секунду и спросил: - Что тебе нужно? Кажется, мы уже поговорили обо всем утром. - Миленький свитер у тебя, - выпалил я и сразу же прикрыл рот рукой. Какой еще к черту миленький свитер?.. Денис захлопал ртом, как рыба, которую выкинуло прибоем на сущу, а я все это время пытался придумать, что сказать. Не говорить же мне сразу о письмах, в самом деле? - Ты издеваешься, что ли? - спросил он вымученно и поднялся на ноги. - Оставь меня в покое... Он собирался уйти, и я не придумал ничего лучше, чем схватить его за запястье и притянуть к себе. Денис охнул и не издал больше ни звука, лишь приподнял голову, остановил изучающий взгляд на моем лице, как бы в попытке разгадать ход моих мыслей. Его лицо теперь было так близко к моему... Моя ладонь сжалась на его запястье сильнее, когда я ощутил под пальцами бугры шрамов. Он дрожал. - Ты что, резал руки? - вырвался у меня бестактный вопрос. Я идиот. — Давно, - тише обычного ответил он. — Какое тебе дело? Наши тела разделяло несколько сантиметров. И это был до жути странный момент. Бледные лучи солнца подкрадывались из окон и путались в его белых локонах. Жадно вдыхая сладостный запах цветов, все время его сопровождающий, я взглянул в голубые глаза с большими зрачками: в них разлилась вечность. Вечность отчаяния, пожалуй. Я не мог оторваться. Все стало несущественным в этот миг. Осталось только сожаление. Я благодарил судьбу за то, что в холле никого не было. - Отпусти меня. Пожалуйста, - услышал я слабый шепот. Я молча выполнил его просьбу. Он отошел от меня. Мне не хотелось от него уходить. Волновала недосказанность. Но я и сказать о том, что волнует, не могу. Ироничная ситуация. Где-то в стороне мелькнул чей-то силуэт. Я отвел взгляд от раскрасневшегося лица Дениса, но на том месте уже никого не было. Показалось? Румянец с его щек стал не спеша сходить. Я проследил за тем, как он поправил рукава свитера и отвернул от меня голову в сторону. - Слушай, я вот что хотел спросить... а есть ли какой-то шанс, - с паузами говорил я, - что мы сможем... ну... начать общаться? Плечи его дрогнули, Денис сделал шаг назад. - Мы... общаться? - проговорил он, опешив. И умчался из холла. *** К полудню у школы меня ожидал отец — я увидел его машину за окном, когда шел по лестнице вниз с последнего урока. Боже. Я так ненавижу его нравоучения, попытки вырастить из меня солдата, не имеющего права на эмоции. Когда мама погибла, мы с ним вдвоем поехали крышей. Даже не знаю, кто сильнее. Я стал обдумывать, как незаметно проскользнуть мимо него. У лестницы меня поджидала Исайченко. Какой неприятный сюрприз. Жестом она подозвала меня к себе. - Мы так часто стали пересекаться, - сказал я так, чтобы она услышала. - Влюбилась в меня, что ли? Я поравнялся с ней и выдавил из себя подобие улыбки. Возникло необъяснимое желание повырывать ее противные косички. - Я тоже рада тебя видеть, - с ухмылкой сказала семиклассница. Сучка. - Хотела поговорить о кое-чем. От ее довольного Тона становилось не по себе, но я слушал девчонку молча. - Ты не понимаешь, с кем связался, - достав смартфон, протараторила Исайченко, - скажу тебе прямо: держись подальше от Коломийца. Он мой. Мои губы волей-неволей дрогнули в презрительной усмешке. Но я не воспринимал ее слова всерьез, пока она не показала мне фотографию... где я ухватился за Дениса. Когда успела? Невероятная способность быть крысой. - А не то твой папаша-мент узнает, что ты педик, - сказала она, выделив последнее слово, и демонстративно потрясла смартфоном перед моим лицом. - Я позабочусь об этом, не сомневайся. А еще о твоей ориентации узнает педсостав, вся твоя компания и... - Я не педик! - сквозь зубы прошипел я, оглядываясь при этом на людей вокруг. - Что за хуйня? Это не имеет никакого смысла... Некоторые школьники стали коситься на нас. Мне стало страшно за свою репутацию, поэтому я умолк. От неожиданности я и не знал, что сделать. Дернулся, попытался отобрать у нее смартфон; Исайченко отпрянула на метр, но уходить не спешила. - Да-да, натурал. Я видела, как ты смотришь на него. Теперь ты стал обжиматься с ним. Избавь меня от этих оправданий... Лучше скажи, Коряков, мы поняли друг друга? Ее желание обладать Денисом меня пугало... и почему-то злило. От гнева у меня запекло в груди. Это ей нужно держаться от Коломийца подальше... У нее определенно что-то не в порядке с головой. Кажется, что она ему гадит больше, чем я. Я видел, как ее изумрудные глазищи налились кровью, как сжались бледные губы. Вздымались от тяжелого, дикого дыхания плечи. Хотелось оттолкнуть ее так, чтобы она растянулась ковриком на грязном линолеуме, ударить по лицу изо всех сил и увидеть малиновую кровь, стекающую из сломанного носа, но...я только закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Это обычная девочка. Ничего она мне не сделает. - Ага, конечно. Понял. А в голове роились мысли о том, что я не хочу упускать возможность подружиться с Денисом из-за какой то там самовлюбленной семиклассницы.