Кто кого выведет из себя
8 августа 2023 г. в 21:05
Третий Рейх в очередной раз перелистывал страницы своего фотоальбома. За последние несколько месяцев эти фотографии рассматривались чаще, чем за всё время своего существования в принципе. И если раньше он всё с меньшим удовольствием и всё с меньшей ностальгией пересматривал изображения с собственными воспоминаниями, то сейчас немец лишь силой воли останавливал себя, чтобы не начать рвать страницы. На полу под его ногами лежала корешком кверху открытая где-то на половине книга с ярко-малиновой обложкой. Все имеющиеся в наличии у Рейха книги тот уже прочитал, и осталась только эта. История о романтических отношениях властной госпожи и её покорной горничной. Для Рейха такое чтиво было неприятным, поэтому он предпочёл вновь пролистать альбом. Однако злился он не из-за не предпочитаемой им книги.
С шумом захлопнув альбом, немец отложил его, боясь на эмоциях повредить те фотографии, которыми он до сих пор дорожил. Взгляд вновь опустился на книгу, и Рейх подцепил её двумя пальцами, будто бы та была заразной. Она была ещё и с картинками. На открывшемся при падении на пол развороте страниц была сцена, в которой услужливая домработница, стоя на четвереньках, целовала босую ножку своей госпожи. Вцепившись глазами в текст под изображением, но не вникая в его суть, Рейх ударился в мысли. Причина такой его реакции на книгу была отнюдь не в его гомофобии, точнее, не только из-за неё, а по большей части из-за того, что Россия - единственный его посетитель, от компании которого немец был не против - уже месяц как его не посещала. И ему оставалось лишь гадать о причине этого.
У Рейха скосило лицо, когда он услышал по ту сторону решётки самодовольный возглас.
– Интересно! – Из коридора на немца с наигранным удивлением глядел Соединённые Штаты. Он глядел то на Рейха, то на книгу в его руках. – Не думал, что тебе нравится такое. Знал бы, принёс ещё и про мальчиков.
Рейх закинул книгу в пространство между стеной и прикроватным столиком. Сегодня будто бы всё на свете старалось выбесить немца. И как Америка вообще так беззвучно попал сюда?
– Или, может быть, ты здесь так отчаялся, что занимаешься хоть чем-то, лишь бы не подохнуть от скуки? – Продолжал Штаты, сильнее натягивая свою приторную улыбочку. – Даже не знаю, какой из этих вариантов тебе неприятней всего признать.
Спокойно, Рейх, спокойно. Самообладание – не самая моя сильная сторона, и он это знает. Не давай ему повода насладиться моментом.
Рейх вздохнул, собираясь с мыслями, и поднял на Америку спокойный взгляд. Штаты, ожидавший от немца всплеск агрессии, подумолк, а его улыбка чуть дрогнула.
– Если ты думаешь, что твои никчёмные попытки вывести меня из себя сработают, то вынужден тебя расстроить. – Рейх заметил, как у Штатов задёргался лицевой мускул. – Можешь себе такое представить? У твоего папочки получается его дурацкий план.
Немец невозмутимо, будто бы Америки и вовсе не было в помещении, вернул в руки альбом. Из-за солнцезащитных очков, с которыми американец не расставался даже в помещении, не было видно его взгляда, но по уже окончательно исчезнувшей улыбке и поджатым губам было видно, что его задел провал своей провокации. Но, тем не менее, он продолжил наступать.
– Даже если и так, к тебе всё равно будут относиться как к дерьму.
– Думаю, что Великобритания и на этот счёт что-нибудь придумает. – Рейх оторвал от страниц альбома спокойный взгляд и поднял его на Штаты. – Мы с ним достаточно много общались в последнее время, и мне он не показался таким уж безмозглым. К сожалению, это, судя по всему, не передаётся по наследству.
– Да он над тобой просто издевается! – Не выдержал пас Америка и перешёл на повышенный тон. – Мучает, понимаешь?! Хочет, чтобы ты поверил в то, что для тебя не всё потеряно! А потом бац! – Он состроил пальцами пистолет и пустил воображаемую пулю в висок. – Конец.
– Если бы ты общался с отцом хотя бы столько же, сколько и я в последние месяцы, возможно и план его понял, и ума бы поднабрался. – Рейх издал печальный смешок, как если бы пытался подбодрить товарища, сказавшего настолько тупую шутку, что самому стало стыдно. – Поговори с Британией, чая попей, а то из-за кофе уже параноить начал.
Соединённые штаты ударил кулаком стену, раскроив костяшки о грубый бетон. Даже понимая то, что немец лишь принял его игру и лишь отвечал оскорблением на оскорбление, хоть и делал это чуть более прозрачно, Америка всё равно вскипел.
– А мне вот кажется, – не унимался американец, вновь натягивая на лицо улыбку – что поговорить со своим отцом стоит не мне, а Германии.
Рейх вновь с громким хлопком закрыл альбом. От вида вздувшихся от раздражения ноздрей немца, улыбочка Штатов потеряла фальшивость. Америка ударил по больному.
– Да, вот, что я тебе скажу, дружище. Вам надо встретиться. Жду не дождусь этого момента. Даю руку на отсечение, что она больше никогда в жизни тебе не улыбнётся… Ой-ой, постой. – Остановился Штаты, когда Рейх поднялся с места. – Великобритания делает тебя паинькой, ты не должен меня оскорблять. Не хотел бы я быть на твоём месте, но хей, я ведь не на твоём месте, так что могу говорить всё, что захочу. – Америка подступил ближе к решётке, блеснув чёрными линзами очков. – Твоя Германия разлюбит тебя, когда узнает обо всех злодеяниях своего обожаемого папочки.
Игнорируя возможные последствия, Рейх за пару секунд оказался напротив Штатов. Схватив его за ворот рубашки, немец с силой потянул того на себя. С громким железным стуком раздался и тихий треск оправы солнцезащитных очков. Рейх чуть отпустил и опять дал на себя, вновь впечатывая Штаты носом в толстые прутья. На этот раз хрустнул хрящик, и на рубашку немца брызнула кровь. После третьего удара, ноги американца подкосились, и Рейх отпустил того в короткий полёт до пола. Несколько секунд Америка прощупывал сломанную переносицу, пачкая ладони обильно капающей из носа кровью. Разбитые очки лежали в ногах Рейха, и он лёгким ударом пнул их владельцу.
– Отец об этом узнает, ублюдок! – Соединённые Штаты поднял сломанные очки и, вытерев рукавом перепачканный рот, быстрым шагом направился к выходу, оставив на полу выбитые линзы.
Рейх вернулся к кровати. Он всё-таки сорвался. Но, если честно, немного полегчало. Заехать Америке по лицу Рейху хотелось ещё со времён ленд-лиза Советскому Союзу. Однако о ком не стоило забывать, так это о Великобритании, который явно не оценит сломанный нос его любимого сына.
К чёрту, оно того стоило. – Даже в голове голос Рейха звучал с явными победными нотками. – Хотя, я и сам виноват, слишком расслабился, дал ему помыкать своими чувствами. Всё-таки попытка вывести человека из себя - это тоже один из методов манипуляций, о котором я не должен забывать. Это хороший способ заставить человека сказать то, что он на самом деле думает или заставить его сделать глупость на эмоциях. Второе я и совершил. Хотя, полагаю, Америка не думал об этом, как о психологическом трюке.
Так или иначе, но Рейх всё-таки вернулся к своим первоначальным рассуждениям. Куда же пропала Россия? Почему больше не приходит? Узнала о Рейхе что-то такое, что напрочь отбило девочке желание его видеть? Тут мысли зашли уже о Германии.
Немец развалился на кровати в ожидании, когда Штаты приведёт с собой Великобританию, чтобы пожаловаться на свою пострадавшую моську. К сожалению, с плохим настроением и терзающими сознание мыслями обо всяких неприятных немцу вещах, время ожидания тянулось дольше положенного. Прошло несколько часов. За ходом времени Рейх следил по солнцу в окне. Если точнее, то по оттенкам темнеющего неба. Зажглась лампа, что означало, что солнце скрылось полностью. Немца начало клонить в сон, а гостей всё ещё не было. Ни злобных воплей, ни громогласного отворения двери, ничего.
Видимо, не решился рассказать о случившемся.
Только эта мысль промелькнула в голове Рейха в сопровождении лёгкой улыбки некого облегчения, как дверь издала протяжный металлический лязг. Однако вместо быстрой злобной походки Америки и не менее сердитого, но медленного шага Великобритании, в коридоре послышался еле слышимый топот явно детских туфель. Приподняв с подушки голову, Рейх увидел по ту сторону решётки Россию.