Реабилитация, или кто на кого повлияет

      Во все последующие дни, недели и месяцы Рейх продолжал видеться с Россией. Германия к нему больше не приходила, а Великобритания лишь отмахивался от любых вопросов мол, занята, или нет новостей или всё ещё сердится. Вопрос о том, кто для Рейха теперь представлял наибольшую важность - Германия или Россия - постепенно решался сам собой. В то время, как первая не просто игнорировала отца и делала вид, что его не существует для неё, а попросту решила забыть о нём насовсем, вторая будто бы сама стремилась сильнее сблизиться с Рейхом. Причиной тому послужила та самая история с Германией, после которой Советский Союз начала активно следить за личной жизнью растущей дочери. Русской это, конечно же, не нравилось и она подолгу жаловалась немцу на всё, а тот внимательно выслушивал и давал советы.       Со временем Россия из тихой, стеснительной и боязливой девочки становилась более уверенной и сообразительной молодой девушкой. С каждым годом она всё сложнее поддавалась эмоциям и всё легче поддавалась обучению. Для неё было очевидным то, что Рейх относился к русской лучше, чем Союз. И немец этим охотно пользовался. Однако для него самого истинное понимание важности России пришло только тогда, когда девушка во время объятий уже доставала лбом его плеча. Важности не только в плане привязанности к ней, но и в качестве того самого инструмента, коим Рейх её больше не считал.              – Ты сегодня достаточно рано.        Рейх снял чайник с конфорки и разлил воду в две чашки. Поставив перед Россией чай и тарелку с двумя видами печенья, немец виновато улыбнулся и как обычно предупредил, что живёт небогато. Девушка же не жаловалась, в особенности вспоминая семейные обеды.       – Мама раньше отпустила. Доверяет, наверно.       Россия хихикнула, откусывая печенье. Рейх сел за стол напротив и какое-то время вглядывался в глаза русской. Вскоре уголки его рта медленно поползли вверх, выстраивая хитрую улыбку.       – Неужели? – Спросил немец с долей недоверия.       – Да!       В отличие от своих самых первых попыток, когда враньё девушки звучало скорее как оправдание, сейчас она говорила тоном, полным отчётливого бахвальства, будто бы она гордилась сказанным. Как и говорил Рейх: чтобы ложь звучала правдоподобно, в неё нужно поверить. Вот Россия и говорила так, будто бы гордилась выдуманным поступком. И знала об этом только она одна. И Рейх. По глазам было видно, что он был рад достигнутому результату.       – Я очень рад, дорогая. Надеюсь, когда ты станешь правящей страной, ты будешь пользоваться своими навыками рационально.       – Да, конечно.       – Хм, знаешь, – Рейх сделал паузу, призадумавшись – когда ты станешь полноценным членом правящего коллектива, боюсь, тебе придётся иметь дела с разными людьми. А ведь даже меня иногда удавалось надуть.       – Правда? – Россия удивлённо вскинула брови.       – Да. Один мой знакомый, Франкистская Испания, был не особо разговорчивым типом. Он всегда говорил коротко, ясно и по делу. Но вот когда ему пришлось проводить встречу со мной, он понял, что я могу «вдохновить мёртвого встать из могилы». Так вот он несколько часов говорил без умолку, пока я не понял, что своего не добьюсь. Не враньём, да хитростью. Вот я и опасаюсь, что тебя тоже подобным образом могут обвести.       Третий Рейх уже довольно давно настроился на то, чтобы продолжить тренировки с Россией. Германия окончательно осталась в прошлом. Всё равно она не обладала стержнем, как эта девушка. Рейх действительно был готов не просто натравить её на всех недоброжелателей, но и воспитать её как свою. Для России же дружба с немцем была не менее важна. С матерью у той были, откровенно говоря, плохие отношения. Союз будто бы была помешана на порядке и дисциплине. Рейх как-то раз говорил, что перед великой целью никакие жертвы не покажутся слишком большими. И советская будто бы прислушивалась к этому. Её работа была для неё важнее семьи. Она была готова подвергнуть и просто знакомых, и детей чуть ли не пыткам, ради своих идей. Намеренным или же нет Россия не задумывалась. Русская лишь видела, как дрожали в страхе подчинённые Союза, как бурчали у неё за спиной, как косо смотрели братья-балтийцы, как начинали запивать стресс алкоголем старшие из братьев, и как резались младшие. Для России немец был другом и опорой. Возможно даже более важным в её жизни, чем Рейх планировал изначально.       Нет ничего удивительного в том, что русская решила научиться новым трюкам. Она боялась свою мать, но продолжала уважать её, что бы ни случилось. Девушка была готова заявить о себе, поставить Советский Союз на место, а затем и тех, кто соперничал с ней. А Рейх был не против помочь.              У разных людей могут быть цели, схожие с твоими. – Говорил ей однажды немец. – Схожие, но не одни. Твоя задача в том, чтобы убедить возможного союзника, что достижение твоей цели облегчит достижение его собственной. Помни, это не всегда должна быть правда. Нет ничего плохого в маленькой манипуляции.              Рейх сказал это мимоходом, будто бы напоминал самому себе.              При очередной их встрече, после того как Россия заявила о том, что готова к тренировкам, Рейх решил дать ей небольшое задание.       – Итак, – говорил немец, сидя за пустым в этот раз столом – предположим, что у меня есть что-то, что ты очень сильно хочешь. – Рейх достал из-за пазухи плитку шоколада. – Например, это.       – Дядя Рейх, я же уже не маленькая девочка. Меня шоколадом не купишь.       Рейх ухмыльнулся.       – Ну, хорошо. Чем же тогда купишь?       – Как насчёт… – Россия задумалась. – …помады. Мама никогда не разрешала мне покупать косметику.       – Что ж, у меня её нет, так что давай потренируемся на шоколадке, а в следующий раз я подарю тебе помаду. Что ты сделаешь, чтобы её получить?       – Ну-у… – Девушка вновь задумалась. – Я должна убедить вас в том, что вы сами хотите мне её отдать?       – Хорошее начало. Как ты это сделаешь?       – Эм, ну, если вы мне её дадите, я… принесу вам две?       – Нет, не убедила. – Рейх улыбнулся и потянулся к нагрудному карману, чтобы убрать шоколад обратно. – Я с лёгкостью могу получить ещё. Твоя вторая задача заключается в том, чтобы убедить собеседника в том, что только ты можешь предложить то, что он может хотеть. Завлеки его. Можешь предложить что-то необычное, но не слишком переусердствуй. – Шоколадка почти скрылась в кармане. – Используй воображение. Подумай, что может привлечь моё внимание. Помни, тебе нужно провести меня, а не просто обменяться.       – Я вас поцелую! – Выкрикнула Россия и тут же зажала рот обеими руками.       – Повтори. – Рейх поднял брови, приятно удивившись.       – П-поцелую?       Россия чувствовала себя глупо. Она ляпнула первое, что пришло на ум в стрессовой ситуации. И сейчас ей казалось, что Рейх разочаруется в ней, рассмеётся той в лицо или станет издеваться над дурацким предложением.       – А ты быстро учишься, дорогая. – Немец протянул плитку непонимающей девушке. – У тебя получилось меня удивить. Это очень хорошо. Эффект неожиданности может оказать большое влияние. Молодец. Только попробуй в следующий раз, всё-таки, именно заставить меня, как ты изначально предположила.       Она молодец. Забавно. Всего лишь одна небольшая фраза, а Россия уже из сконфуженного состояния перешла в гордое за себя. В своей семье получать похвалу ей было непривычно, что делало момент ещё более захватывающим. Настолько, что в благодарность русская наклонилась и чмокнула немца в губы, как и обещала за шоколад.       В тот вечер Рейх осознал, что эта молодая девушка не только была способна как губка впитывать все учения Третьего, но и обладала действительно сильным оружием, данным ей природой - женским обаянием. Рейх решил развить в ней этот дар наравне с остальными. Ему стало интересно, сможет ли Россия уговорить Великобританию разрешить ей посещать камеру немца, если ещё немного подучить девушку. Для британца всё равно любой посетитель, который не жаждет как-либо оскорбить Рейха или вывести того на конфликт, в теории может помочь. Эта девушка в теории может стать куда более полезным союзником, чем немцу представлялось раньше.