«И душам их дано бродить в цветах,
Их голосам дано сливаться в такт,
И вечностью дышать в одно дыханье,
И встретиться - со вздохом на устах -
На хрупких переправах и мостах,
На узких перекрестках мирозданья»
После стольких лет, проведённых среди людей, возвращение казалось чем-то зыбким и ненастоящим, словно мираж в пустыне. Я не раз представлял себе этот миг, но в действительности всё получилось совершенно иначе. Крылья с наслаждением ловили воздушные потоки, вознося всё выше. Ни одно воспоминание не сравнится с возможностью вновь ощутить протекающие сквозь тебя потоки энергий, услышать голоса диковинных певчих птиц, увидеть этот дышащий красотой и гармонией мир вокруг. Вновь и вновь обращаясь с молитвой к своей Богине, получая от Неё знамение или краткий ответ, я испытываю священный трепет, но чувства, которые предшествуют нашей встрече во плоти, сильнее и ярче во сто крат. Она сидела на узкой мраморной скамье рядом с небольшим прудом, сквозь прозрачные воды которого было видно лазурно-золотое мозаичное дно и плавно кружащие над ним стайки рыб. С глубоким почтением опускаюсь на одно колено, склоняю голову и складываю крылья. Всё моё естество наполняется всепоглощающим счастьем. Солнце скользит лучами по золотистым прядям, жидким золотом ложится на кожу, проходит сквозь жесткое оперение. Оно повсюду – вдохни и почувствуешь, как сотканная из мириадов сияющих нитей тягучая и сладкая амброзия оседает на языке. Я снова рядом с Тобой, мой Исцеляющий Свет. Я дома. – С возвращением, дитя моё. С тех пор, как мы виделись в последний раз, на долю твою выпало немало испытаний. Тебя так страшило стать смертным, так ответь мне: что это значит – быть человеком? – В каждом есть светлое и доброе семя. И лишь от нас зависит, какие плоды мы будем пожинать – с древа добра или зла. Как простой смертный может стать примером милосердия и справедливости, так и небожитель может пасть. Не много героизма в деяниях, которые вершишь с благословения могущественных сил. Куда сложнее продолжать бороться и защищать тех, кто дорог, зная, что тело твоё хрупко, а век – недолог, но всё равно раз за разом принимать бой, заходить в заражённые эпидемией земли, рисковать, если есть хоть слабый проблеск надежды. – Даже здесь меня не отпускает боль от случившегося, она не исчезает, лишь притупляется на время, чтобы потом вновь напомнить о позабытом в груди ледяном осколке. Я поднимаю взгляд и завершаю свой ответ. – Я знал человека, который был душой небожителем больше, чем я сам. Ты задумчиво киваешь головой и встаёшь, подходя ближе к цветущим лилиям. – Удивительная вещь – воспоминания. Детская обида может стать причиной кровопролитной войны, может высечь несгибаемый характер и подарить великого героя. Воспоминания о теплоте материнских рук и доброй улыбке помогают пережить самые тяжкие моменты жизни. – Ты протягиваешь руку к белоснежным лепесткам, едва касаясь их. – Память – это дар и проклятье. Порой лишиться болезненных воспоминаний значит обрести долгожданный покой... – Ты смотришь прямо на меня, не отводя взгляд, – Но всегда это неизбежно ведёт и к потере – частицы самого себя. Я чувствую, что сердце твоё тоскует. Встань и подойди ко мне. Я поднимаюсь и с волнением подхожу. – Когда ты спросил у королевы, что ты можешь сделать, чтобы она была счастлива, каков был её ответ? – Она сказала: я не желаю требовать от тебя клятв и обещаний, желаю лишь одного... – Я прикрываю веки и тихо продолжаю дрогнувшим голосом, – Чтобы ты тоже был счастлив. – А когда Сияющий король и Нирисса предлагали ей бессмертие, почему, как ты думаешь, она отказалась? Мысли начинают лихорадочно метаться, пока одна не является озарением. – Ты позволила нам быть вместе, покуда смерть не разлучит нас. Если бы она согласилась, я никогда бы не смог вернуться... к Тебе, моя Богиня. Ты касаешься одной из лилий и срываешь её. – Верно. Тебе ведомо, что даэвы рождаются из душ людей, что были при жизни эталоном добродетели. – С замиранием сердца вновь поднимаю взгляд и вижу, что Ты протягиваешь мне белую лилию. – Я признаю Фьёри достойной ступить в ряды моего воинства. Разыщи же её душу, Тристиан, и возвращайся. Я принимаю цветок из твоих рук и вновь преклоняю колено. Все мои чувства в смятении. Робкая улыбка радости озаряет моё лицо. Горячие слёзы обжигают глаза. – Благодарю тебя, о, Саренрэй. Смотрю на лилию и осторожно прижимаю к груди, где сердце заходится пойманной птицей. Я ощущаю, как тает осколок льда внутри. – Лети, мой ангел. Не медли.