***
Рыжий пес нёсся вперёд, поглощённый азартом охоты. Он преследовал странное крылатое создание, которое вспорхнуло с земли и полетело вперёд. Время от времени создание закидывало преследователя снежками, что последнего лишь раззадоривало. Огонёк думал, что с ним играют и оказался совершенно не готов к тому, что существо зашипело, подобно змее, и запустило в него облачком мерцающей пыли. Пёс чихнул и... исчез. Вскоре поблизости показался неуклюже бредущий по снегу человек. Защищая лицо, он задел рукой ветвь, с которой что-то ухнуло в сугроб. «Это же для моей дорогой Нильси!» – прозрачные крылышки возмущённо затрепетали, их обладательница проводила взглядом испорченный венок из ветвей, птичьих перьев и шишек. Ещё одно искрящееся облачко сорвалось с её ладошек, отправляя незваного гостя вслед за рыжим псом. Мстительно погрозив кулачком в пустоту, малютка принялась оценивать масштаб катастрофы. Пусть проветрятся в горах, будут знать, как ломать чужие подарки!***
Тёплый плащ не спасал от злой стужи, а божественная энергия не откликалась на грубые пассы и нечёткие слова – пальцы сводило от холода, язык слушался с трудом. Метель словно насмехалась над ним в своём неистовстве, заставляя почувствовать себя самым обыкновенным беспомощным слепцом. Ни милость Саренрэй, ни ангельские крылья не могли защитить его от такой нелепой смерти – от холода. Но Тристиан не сдавался. Все его помыслы были заняты тем, как отыскать Огонька в этой мёрзлой пустоши. Он продолжал брести на едва различимый звон колокольчиков и звал своего друга.***
Оказавшись в незнакомом месте, пёс беспокойно завертелся, принюхиваясь и навострив уши. Заслышав слабый запах лечебных трав, принесённый порывом ветра, пёс отважно устремился через буран навстречу хозяину. Лапы саднило от колючего снега, но останавливаться было нельзя. Он продолжал упрямо вынюхивать в этом снежном плену своего человека, чтобы не дать ему замёрзнуть.***
Тристиан чувствовал усталость. Она окутывала его тяжёлым пуховым одеялом, зовя остановиться, укрыться в снегах. Обещала покой. «Я должен идти. Я должен» – мысли путались от злого холода, ледяными иглами впивающегося в него. И тут сильный удар сбил его с ног. Мокрый нос ткнулся в лицо. – Огонёк! – зарываясь пальцами в заиндевевшую шерсть, прошептал Тристиан, даже не пытаясь уже перекричать метель. Пёс потянул его куда-то в сторону. По лицу хлестнула заснеженная еловая ветвь. – Что там, Огонёк? Пёс издал короткий лай и потянул его вниз за рукав. Тристиан наклонился и, выставив руки вперёд, шагнул вслед за своим проводником. Раздвигая густую, словно тяжелый занавес, хвою, руки натолкнулись на шершавую кору массивного елового ствола. Места там было немного, но ветви давали убежище от снега и ветра, хоть мороз по-прежнему пробирал до костей. Огонёк вытянулся у корней, засыпанных толстым слоем хвои. Жрец прижался к его боку и с трудом расправил крылья в этом крохотном убежище, укрывая их обоих. Пока что у него не хватало сил даже на то, чтобы сотворить ограждающие от непогоды чары. Оставалось лишь уповать на Саренрэй и её милосердие.***
Королева нахмурилась, услышав, что Тристиан до сих пор не вернулся с прогулки. Сумерки сгущались, погода портилась на глазах. Взяв с собой Экандейо с Окбо и Регонгара, она отправилась на поиски. Окбо шёл по следу пропавших, пока не обнаружил опушку, над которой порхала феечка. Регонгар недобро усмехнулся. – Дай-ка я поговорю с этой малявкой. Если наш слепой угодил в их ловушку, они могли над ним так пошутить, что тебе придётся подыскивать нового канцлера. Фьёри не стала спорить. Полуорк, недолго думая, выпустил слабый электрический разряд, осветивший опушку синим заревом. После чего одним прыжком оказался рядом с лесным духом и ухватил его за крыло. На миг всё затихло, феечка разъярённо пискнула. – А ну пусти меня, варвар зеленокожий! Регонгар поймал суровый взгляд королевы. С досадой прикинув, сколько реагентов пропадает (ему-то они ни к чему, но вот Октавии наверняка бы пригодились), вслух он, оскалившись, пробасил: – Отпущу, конечно, отпущу. Но сначала ты вернёшь кое-кого. Ты можешь оступиться и упасть, боги могут не отозваться на молитвы, но пока есть друзья, никаким тревогам и опасностям не сломить твой дух.