Не все герои носят плащи

Ким Тэхен ждал отпуска с таким безнадежным отчаянием, что был уверен — он состарится на работе. Так и умрет, седовласым и изможденным, за своим рабочим столом, потому что зверь-директор его не отпускает. Он был одним из первых сотрудников «Олимпа», его все более чем устраивало, но вот получить отпуск — небывалая роскошь. Он несколько месяцев упрашивал, шантажировал и однажды рыдал в кабинете Юнги, пока не случилось рождественское чудо — не иначе, как ангелы постарались. В первый же рабочий день после рождества непривычно благостный и сияющий Мин Юнги подписал ему приказ об отпуске. Да не на какую-то неделю или две, а настоящий отпуск на два месяца! Поэтому на работу Тэхен возвращается обласканный солнышком, сияющий и довольный жизнью. Последнего, впрочем, нельзя показывать, чтобы шеф не загрузил его всеми делами за это время. Поймал один раз удачный момент сговорчивого Юнги — и радуйся, следующие пару лет такого больше не повторится. В офис Тэхён входит с лицом человека, вырванного от солнца, моря, горячих красоток и ледяных коктейлей в мир промозглой сеульской весны — в меру мрачно, в меру смиренно. Сбрасывает с плеч белую шубу, в которую показательно кутался, поправляет запонки-орхидеи в манжетах и скорбно приветствует коллег. Тогда они с Чонгуком видятся впервые. Еще и сидят рядом, слегка под углом, так что если перевести взгляд от монитора, то можно наткнуться им на коллегу. Чонгук все это время смотрел на пустой соседний стол, когда задумывался, у него уже привычка. Может поэтому он чаще нужного смотрит на Ким Тэхена, вернувшегося из отпуска. Тот — зрелище, не сильно способствующее работе. Он пьет кофе чашка за чашкой — каждый раз так получается, что ему их кто-то приносит, просматривает новости в телефоне, активно переписывается в каком-то чате. Или просто зависает, глядя в экран и накручивая длинноватые волосы на палец. Чонгук здесь уже прижился, у него хорошие отношения если не со всеми, то со многими коллегами, он ответственный, обязательный в делах, а на обедах или корпоративах — веселый и дружелюбный. И никого не стесняется. Но с Тэхеном что-то дает сбой. Когда одна из коллег посылает Чонгука именно к нему — к Тэхену, он же вернулся, вот пусть свою работу и делает! — то парень подъезжает к его столу с бумагами в руке и впервые мнется. — У… Меня… тут вопрос… По макету… Тэхен хлопает ресницами, фокусирует туманный взгляд на незнакомце в коляске, смотрит досадливо, словно его от размышлений о судьбах мира оторвали, не меньше. — Что за вопрос, красавчик? — Чонгук, — поправляет тот, к нему как только девушки-коллеги не обращаются. Но никого из них он не поправлял. — Вот здесь… И он не один… Вопрос. В смысле. Он протягивает Тэхену бумаги, едва не выронив их на ровном месте. — Посмотрите, пожалуйста. Это же ваша работа. Вы будете сегодня работать? Я тут… Рядом, если что. А потом объезжает Тэхена и силой держится, чтобы не уткнуться в свой стол лицом. Какое странное впечатление он о себе оставил! Стыдобушка. Тэхен шипит что-то едва различимое о зарвавшихся юнцах, которых зачем-то на работу приняли в приличную фирму, но бумаги бегло просматривает. И сам несет их обратно. — Я посмотрел. Дальше что, красавчик-Чонгук? — Дайте ответы, — тот смотрит снизу вверх, — я не тороплю, это может подождать до завтра. Вам же нужно время, чтобы вникнуть. Вас долго не было. Ситуация хуже уже быть не может, но Чонгук с каждым словом закапывается все сильнее. — Или я что-то непонятно изложил? — Куда уж понятнее, — тот скалится и на весь офис вопрошает: — Господин Хван, какие полномочия у нашего нового сотрудника? Я выкину его в окно за непочтительность к старшим? Во всем офисе воцаряется тишина, заместитель Юнги не успевает ничего ответить, потому что сам Юнги именно в этот день и именно в тот момент (на том самом вопросе) переступает порог брошенной на какое-то время фирмы. — Добрый день, коллеги, — все тут же вскакивают и кланяются, кроме Чонгука, который остается сидеть с круглыми глазами. Особенно, когда Юнги подходит к Тэхену и кивает ему: — Рад, что ты вернулся. На пару слов. Чонгук провожает его взглядом и готов сам в окно выброситься. Он ведь знает — никаких поблажек. Тэхен заходит с боссом в кабинет, плюхается в кресло и выдыхает: — Спасибо. Отпуск — это лучшее, что доступно в нашем возрасте! — он смеется, а потом делает стойку, как охотничий пес, почуявший добычу, и спрашивает этак опасливо-ласково, глядя, как Юнги разматывает шарф. — Шеф, на вас напала дикая кошка? — Да, — шеф не будет обсуждать свою личную жизнь с сотрудниками, даже такими приближенными, как Тэхен. — Чонгук доставил тебе какие-то проблемы? — спрашивает прямо, занимая свое рабочее место. Тэхен сгоняет усмешку с губ. — Этот парень? Нет, конечно. Он подкинул мне работу. Мы только сегодня познакомились, его, наверное, не предупредили, что я выполняю любую работу только с вашей резолюцией. — Он толковый, — говорит Юнги. — В смысле, что толк из него выйдет. Но не шокируй его так сильно, он совсем недавно работает и его навряд ли предупредили о том, какой ты. Сейчас он перешел на ступень повыше, место помощника для него слишком тесное, но в каких-то тонкостях он еще не разбирается, поэтому будь снисходителен. Это ты работаешь со мной с самого начала, только тебе так повезло. Юнги слегка улыбается, его состояние еще лучше, чем на Рождество, когда он Тэхену приказ подписывал. Тэхен подвисает от такого благостного начальства. «Интересно было бы посмотреть на эту кошку!» — Ким старается не ухмыляться. — Это ж надо, как на шефа простые человеческие радости действуют… Но вслух он деловито спрашивает: — Так вы проект мне отпишете, который Чонгук принес? Я посмотрел, там есть нюансы, которые могут упустить. Мне нужна резолюция. — Пришли мне его, я разберусь. Меня самого тут какое-то время не было, брал небольшой отпуск, — Юнги откидывается в кресле и вдруг предлагает: — А может Чонгука под твое руководство перевести? У Тэхена хороший опыт и стаж, но у него нет прямых подчиненных. Тот задумывается, качает головой. Когда дело касается работы, он очень серьезен. И не хочет испортить общее дело из-за своего характера или амбиций. — Я учить не умею. К тому же, боюсь, у нас разный стиль работы. И разница в возрасте минимальная, — Тэхен начинал работу в «Олимпе» еще в институте. — Я для него не буду авторитетом, мы будем постоянно цапаться. Разве что на этот проект, поднатаскаю парня немножко. А так — свободный художник лучше работает один, вы знаете. — Как вариант, — соглашается Юнги. — Ладно, отправь мне все, что нужно, потом вернемся к этому разговору. — Хорошо, — Тэхен улыбается ему на прощание. С ума сойти, как на людей отпуск влияет. Чонгук понимает, что ему нужно извиниться перед коллегой, но никак не может выбрать подходящий момент и подобрать слова, и специально оттягивает необходимость разговора. Чтобы не стало еще хуже. Тэхен подходит к нему перед концом рабочего дня, получив вожделенную резолюцию от начальства. Присаживается на край его стола, кладет папку с бумагами. — Смотри, красавчик, по поводу твоих вопросов… Чонгук внутренне собирается, расправив плечи. И прикусывает язык, чтобы что-нибудь не ляпнуть, мол, не надо мне льстить в рабочие моменты, меня это отвлекает. Он просто отъезжает от стола и кивает, ожидая продолжения, будто онемел. Объясняет Тэхен понятно, формулирует четко и отвечает только на те вопросы, которые возникли у Чонгука. — А теперь смотри, если работать только с этими исходными данными, — продолжает он, казалось бы, закончив, — мы столкнемся со следующими проблемами… Мимо них почти все сотрудники к выходу прошли, а Тэхен с места не двигается и продолжает объяснение, время от времени барабаня пальцами по своему колену, обтянутому тонкой шерстью. — И это все нужно учесть при работе, — наконец, заканчивает он. — Завтра прямо с утра запроси у заказчика дополнительные данные. Переписку с ними возьми на себя, я ненавижу такими вещами заниматься, шефу всех клиентов распугаю. Как только они ответят, можешь подходить ко мне. Еще есть вопросы? — Есть, — негромко говорит Чонгук, помолчав какое-то время. — Мне нужно извиниться перед вами? — За что? — искренне удивляется Тэхен. — За недостаточную информированность? Забей. Лучше, — он встает со стола, накидывает на плечи шубу и поворачивается к Чонгуку, — подумай, кто такого, — он хочет сказать «неопытного птенчика», но вовремя прикусывает язык, надо в чем-то самолюбие парня пощадить, — новичка послал в пасть к дракону? Я понимаю, шеф набрал новых людей, но тебя ко мне отправил точно кто-то из старой команды. Чонгук хлопает на него глазами, он помнит, кто послал, та девушка, которая помогала ему с прошлыми делами. А теперь вернулся Тэхен, очевидно, что она и отправила его к нему. Что тут думать. Но вслух он этого не говорит. — Я не боюсь никаких драконов, — это вот почти сурово, очаровательно сурово. — Похвальная отвага, — равнодушно замечает Тэхен. — До завтра, Чонгук, — надо же, запомнил имя. Чонгук долго сидит на работе, когда ушли уже все. Сегодня у него выходной от врачей и нагрузок (надо же телу дать отдохнуть), но домой он приезжает поздно, на такси. Юнги во второй половине дня уехал на встречу и больше не вернулся. Чонгук видит его уже дома за общим столом, в последнее время у них появилась традиция — вместе ужинать. У Юнги с Чимином отдельная традиция — вместе готовить. И Чонгук этому рад, потому что совместная еда у них потрясающая выходит. Каштан постоянно выпрашивает кусочек и иногда Чонгук не может ему отказать, выбирая самое вкусное мясо. А сегодня он непривычно молчалив. Собаку не подкармливает, ест медленно и Юнги это замечает. — Чонгук, у тебя все в порядке? — спрашивает раньше Чимина и переглядывается с ним же. — Угу, — младший возит кусочек древесного гриба по тарелке. — О работе думаю. Но все нормально, не переживай, хен. — Точно? — хмурится Юнги. Он слышал тот самый громкий вопрос и прекрасно знает характер одного самого давнего сотрудника. — Чонгук, ты можешь поговорить со мной не как с начальником, а как с… другом? Если есть какие-то сложности… — Да нет никаких сложностей! — резко перебивает тот, вскидывая голову. Лицо у него такое было последний раз лишь осенью, у того окна в палате. Потерянное. И огрызался он тогда также. Чимин ловит взгляд Юнги, качает головой: «не дави!» — Нет, так нет, — мягко говорит он вслух и подкладывает брату овощей. — Чонгук, папа просил в субботу приехать. Они сегодня пообщались с врачом, найденным Юнги, и тот велел готовиться к операции. И Чимин смог убедить отца сообщить обо всем семье, тем более и мама уже несколько дней как вернулась. — Хорошо, поедем, — Чонгук никогда от этого не отказывался и сейчас не собирается. — Спасибо за ужин, я пойду… — отодвигает тарелку в сторону. — Почитаю перед сном. — Я не понял, у нас сегодня что-то не вышло? — Юнги пробует из своей тарелки, — Вроде все вкусно. — Все очень вкусно, — уверяет Чимин и смотрит вслед брату. — Его кто-то обидел? — Разве его обидишь? — Юнги качает головой и пробует из тарелки Чонгука, мало ли что. — Из отпуска вернулся один давний сотрудник. Он человек непростой, но вряд ли он успел за один день так серьезно насолить Чонгуку. Я присмотрюсь получше, может зря я его попросил помочь с проектом. — Пожалуйста, — только и говорит Чимин. Он верит, что Юнги не позволит кому-то обижать его младшего.