Сакура распахнула скрипучую дверь своей землянки и радостно улыбнулась. Что ж, вот она и дома!
В отсутствие Харуно никто её жилище, к счастью, не облюбовал.
Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как она покинула это место.
Конечно, время от времени девушка покидала Шиккотсурин. Это было необходимо для того, чтобы восполнять запасы человеческой еды, которой было не шибко много в измерении Слизней. Однако, во избежание хандры и тоски, Сакура твердо решила не появляться в своей землянке.
Как правило, Катсуя с помощью обратного призыва отправляла свою новоиспеченную ученицу прямиком в небольшое поселение в устье Лазурной реки Кава но Куни. Дольше двух-трех часов Сакура там не задерживалась. Оказывала медицинскую помощь местным жителям, наспех запечатывала припасы в свитки и немедленно возвращалась обратно в Шиккотсурин.
Изнурительные, многочасовые тренировки были неотъемлемой частью расписания каждого дня. А новые знания, которыми мудрые Слизни щедро делились с Сакурой, порой не успевали перевариваться в её голове за короткую ночь. Солнечный день Харуно посвящала освоению Сеннин Модо и природной энергии под чутким руководством Наруто и Катсую. Вечером же она бродила по Лесу Влажных Костей вместе с Саске.
Ни дня на отдых. Ни минуты на жалость к себе. Ни мгновения на воспоминания о прошлом.
Эмоциональная пустошь.
Ощущения не обманывали Сакуру. Это странное, далекое от понимания измерение, действительно, имело невероятную особенность поглощать чувства.
Все без разбора. Шиккотсурин высасывал не только негатив, боль и ночные кошмары. Вместе с тем исчезала и радость, и даже любовь, если эти чувства разрастались слишком сильно.
Подобно сорнякам.
Ко всему
чрезмерному это измерение относилось безжалостно.
Зато Шиккотсурин наполнял Сакуру спокойствием и гармонией.
– Это влияние природной энергии, – объясняла Катсую своей ученице в первый месяц её пребывании в Лесу Влажных Костей. – Шиккотсурин буквально состоит из природной энергии. Он стремиться поглотить тебя. Превратить в себе подобное. Эмоции и чувства вернуться, как только ты снова окажешься в своем измерении…
В Шиккотсурине даже время тянулось иначе. Сакура часто ловила себя на мысли, что не заметила, как прошла неделя или даже месяц.
Там не снилось снов. Не тревожили чувства. Не волновало прошлое.
Поначалу Сакуру это пугало. Она привыкла жить в ощущениях нескончаемого и непередаваемого ужаса и горя. Там же бездонную дыру в её груди заполняло нечто теплое, светлое и абсолютно чистое.
Этому сложно было сопротивляться.
Сакура не решалась говорить об этом с Саске. Четыре месяца назад, во время перекуса между тренировками, она поделилась наболевшим с Наруто. Тот её внимательно выслушал, а затем неожиданно выдал:
– Со мной то же самое было. Правда, я никогда не находился в горах Мьёбоку дольше месяца… но… За месяц в жабу я не превратился, даттебайо!
После этого разговора Харуно перестала беспокоиться, что однажды проснется гигантским слизнем, и более не сопротивлялась благотворному влиянию Шиккотсурина.
Природная энергия обволакивала Сакуру, будто кокон. Когда девушка вынужденно и ненадолго возвращалась в свое измерение, то буквально каждой клеточкой своего тела начинала ощущать тяжесть людского мира. Сам воздух казался свинцовым. Он царапал тонкие стенки кокона природной энергии, пытаясь прорваться внутрь.
Оболочки Шиккотсурина хватало на пару часов, после чего Сакура неизменно начинала испытывать легкое раздражение. Затем повышался уровень тревожности. Вишенкой на торте становилось стремительно летящее в тартарары настроение. Зато в измерении Слизней все «человеческие» симптомы как рукой снимало.
По возвращении в свою землянку к Харуно не сразу вернулись чувства. Все прелести людского измерения ожидали её впереди. Тем не менее, когда девушка распахнула дверь своего импровизированного дома, она поймала себя на мысли, что
рада. Рада сильнее положенного.
Саске и Наруто остались стоять на берегу реки. С самого утра они были сами не свои. Постоянно отходили в сторону и перешептывались, спорили о чем-то и хмурились. Пару раз Сакура спрашивала у них в лоб, что случилось, но те упрямились и не признавались.
Харуно махнула на них рукой. Захотят – сами расскажут. Как ни крути, они – всего лишь часть её больного подсознания. Это значит, что долго в молчанку играть не придётся.
Ну, по крайней мере, Сакура на это надеялась.
К вечеру Харуно наловила рыбы и устроила себе сытный ужин. Во время готовки главным её спутником стало раздражение. Бесило буквально всё: и солнце не так светило, и вещи из рук валились, и влажный песок неприятно прилипал к ногам.
Парни оставались серыми и хмурыми, как грозовые тучи. Интересно... Они ведь уверяли подругу, что Шиккотсурин не оказывает на них «ровно никакого влияния». Либо они слукавили, либо у их плохого настроения были определенные причины…
Сидеть в тишине, монотонно пережевывая приготовленную пищу, оказалось для Харуно невыносимой пыткой. Её невероятно раздражали сокомандники, ни с того, ни с сего набравшие в рот воды! Лучше бы поддержали подругу в этот трудный час адаптации! Так нет же, только масло в огонь подливали, засранцы!
– Ждете, когда я спать свалю, чтобы спокойно пошептаться? – не выдержав, злобно буркнула Харуно. Наруто и Саске загадочно переглянулись и ничего не ответили. – Ну, и хрен с вами! – Она встала и, охваченная гневом, со всей силы метнула тарелку с едой куда-то в кусты.
Легче не стало.
Девушка закрылась в землянке, смачно захлопнув за собой хлипкую дверь. Да так сильно, что угол превратился в труху, а по деревянному полотну пошла длинная трещина.
По правде говоря, Сакура надеялась, что парни последуют за ней, чтобы успокоить и извиниться за своё дерьмовое поведение. Однако ни Наруто, ни Саске так и не появились. Харуно хотела окунуться в тишину и оставить вакууму Шиккотсурина накопленные за день усталость и раздражение. Однако окружившие её со всех сторон громкие посторонние звуки быстро напомнили Сакуре, что та еще утром оставила позади блаженное измерение Слизней…
Харуно вздохнула и попыталась взять себя в руки. Катсую ведь во время прощания предупреждала о вероятных последствиях долгого пребывания в Шиккотсурине...
– Будь готова к тому, что чувства и эмоции
захлестнут тебя, – обеспокоенно, снова и снова повторял ей Слизень размером со слона. – Это случится не сразу. Еще примерно сутки природная энергия Шиккотсурина будет обволакивать тебя. Но, как только она спадет… Потребуется много сил и некоторое количество времени, чтобы адаптироваться. Твоя главная задача – перетерпеть это
состояние. Помни, что
рано или поздно станет лучше.
– Тебя ждет что-то вроде наркомановой ломки? – задумчиво поинтересовался Саске, склонив голову на бок.
Сакура хотела было улыбнуться, но встревоженное выражение его безупречно красивого лица заставило её передумать. Девушка повторила вопрос возлюбленного для Слизня.
– Думаю, ломка – наиболее подходящее определение тому, что тебя ждет…
Ломка.
Пожалуй, это, действительно, было ломкой. Может, ей стоило вернуться в Шиккотсурин? Зачем терпеть все эти непредсказуемые эмоции и чувства, если можно наслаждаться нирваной в Лесу Влажных Костей?
Сколько бы Сакура не пыталась, она не смогла уснуть. Что-то в груди ныло и болело, а голова норовила вот-вот лопнуть от переполнявших её мыслей. Воспоминания прошлого возвращались и мучали её, разрывали, как тузик - грелку.
В конце концов, девушка не выдержала. Она поднялась, нащупала ногами тапочки и в четвертом часу ночи и вышла из землянки. Костер печально тлел, а на горизонте маячил рассвет.
Самое время вернуться
домой…
Девушка приложила палец к зубам и хотела было пролить кровь для призыва, как вдруг из кустов бесшумно вышли две серые, хмурые фигуры.
– Что ты делаешь? – ровным голосом спросил Саске, хотя было ясно, что парень всё понял и без объяснений.
– Собираюсь вернуться в Шиккотсурин…
– Нельзя! – выпалил Наруто, оборвав подругу на полуслове. – Катсую предупреждала тебя, что будет тяжело…
– Расслабьтесь! Я просто посплю
там и вернусь обратно.
– Поспишь
здесь, – хмыкнул Саске и скрестил на груди руки.
Наруто безостановочно переводил обеспокоенный взгляд с лучшей подруги на лучшего друга.
– Я полночи промучилась от бессонницы!
– Ты даже близко не знаешь, что такое бессоница, Сакура, – нарочито медленно проговорил Учиха и указательным пальцем ткнул в сторону землянки. – Иди спать.
Сакура чертыхнулась себе под нос и, громко топая и шаркая, зашагала обратно к землянке. Если она умрет от бессонницы, в этом будет виноват Саске!
Черт бы его побрал!
В очередной раз.
Заснуть у Сакуры так и не получилось. Потому весь следующий день она клевала носом.
Саске и Наруто по-прежнему с ней почти не разговаривали. Только по делу. Однако и на тренировки её не тащили.
Следующие пару недель Сакура провела в дневном бреду и ночных кошмарах. Ей снились мертвые на поле боя. Сражения. Война. Трупы Саске и Наруто. Море крови. Мадара со своим жутким, светящимся в ночи Риннеганом. И Кагуя, тащившая их через измерения в попытке убить.
Девушка просыпалась в холодном поту. С криками. Затем обнаруживала рядом с собой Саске и, пытаясь коснуться его, снова и снова размазывала в воздухе его образ, едва светящийся в ночи. Наворачивались на глазах горькие слезы. Грудная клетка сжималась в спазмах.
Сколько бы не старался, Учиха никак не мог угомонить её панические атаки. Зато Наруто справлялся с этим на десять баллов. Он-то точно знал, что испытывала подруга в таком состоянии.
Приступы учащались. С каждым днем становилось хуже. Кошмары - всё реалистичнее и страшнее. Сакура, на протяжении шести месяцев окруженная природной энергией, настолько привыкла к состоянию невесомости и душевной легкости, что теперь даже хруст веток в лесу заставлял её поджилки трястись.
– Мы слишком долго пробыли в Шиккостурине, – грустно вздыхая, повторял Наруто после каждой панической атаки. – Скоро станет легче, Сакура-чан.
И, действительно, к концу месяца панические атаки сошли на нет. Зато ночные кошмары никуда не делись. Всё чаще в них появлялись знакомые лица. То молчаливая Ино, прыгающая со скалы и шепчущая напоследок:
– Уже поздно. Нас больше нет.
То Шикамару, приглашающий её сыграть в сёги напоследок.
Бывало снились родители, машущие ей из окна своей квартиры в Конохе.
Или Цунаде, ласково треплющая её по розовым волосам и причитающая:
– Ничего страшного, Сакура. Ты сделала всё, что было в твоих силах. Ты молодец!
Но чаще всего во снах к Сакуре являлась Хината. Она безостановочно плакала, закрывая опухшее от слез лицо белыми руками, снова и снова спрашивая:
– Где они, Сакура? Зачем ты забрала их с собой?
Харуно рассказывала о своих снах Саске и Наруто. Те в свою очередь уверяли, что это всего лишь кошмары, посредством которых с девушкой разговаривало её собственное подсознание.
***
Год и четыре месяца со дня смерти Наруто и Саске.
– Нам надо поговорить!
– Неужели? – хмыкнула девушка и стряхнула с рук лишнюю влагу.
Харуно отошла от воды и присела на корточки. Затем приложила ладони к влажному песку и, прикрыв глаза, сосредоточилась.
– Мокутон-дзюцу! – воскликнула она.
Из-под её рук, треща и изгибаясь, проросли корявые древесные ветки. Переплетаясь между собой, словно гибкие лианы, они сложились в подобие лавочки.
– Ками-сама… – выдохнул Саске, которому стало невероятно обидно и стыдно за созданный элемент мебели.
В Шиккотсурине Учиха буквально из-под палки заставлял Сакуру развивать природные свойства чакры. Казалось бы, сила, которой она овладела за последний год, способствовала тому, чтобы развить Кеккей Генкай Шодай Хокаге.
В её полном распоряжении был Риннеган, с помощью которого легко можно было отслеживать потоки энергии. Идеальный контроль над чакро-системой, отточенный годами. Расширенные резервы чакры в Бякуго но Ин. Владение природной энергией. Прекрасная физическая подготовка. Всё это давало Харуно преимущество в освоении сложных Ниндзюцу и Тайдзюцу. В конце-то концов, с ней были Наруто и Саске, которые оказались весьма неплохими учителями.
Всё располагало, но…
Сакура упрямилась, мол, в гробу она видала этот чёртов Мокутон.
Тем не менее, даже редкие тренировки дали свои плоды. Конечно, без слез на созданную Сакурой лавочку взглянуть было невозможно, но это было хоть что-то…
Харуно внешний вид скамейки совершенно не смущал. Она с победоносным видом села на неё, вытащила из поясной сумки гребень и принялась расчесывать спутавшиеся после долгого сна волосы.
– Ну? Чего у вас случилось? Колитесь! – сказала Сакура, даже не подозревая о том, что разговор предстоял тяжелый.
– Ты только не кипятись раньше времени, даттебайо! – взмолился Наруто, разводя руки в стороны. Сакура в ответ нетерпеливо хмыкнула. – Раз уж ты ни в какую не желаешь жить бок о бок с людьми… мы с Саске решили, что тебе пора двигаться дальше.
– И что же это означает?
– Нам нужно вернуться в Нулевое Измерение и начать всё сначала, – тихо пояснил Учиха.
Харуно поперхнулась собственной слюной и едва не свалилась с лавки.
– Что?!
– Просто выслушай нас! – поспешно воскликнул Наруто.
– Никаких Нулевых Измерений больше не будет! – зло, сорвавшись на крик, выплюнула Харуно.
Она вскочила с лавочки и зашагала к реке. В попытках оторваться от товарищей по команде она ступила на водную гладь и направилась, куда глаза глядят, бормоча себе под нос что-то нечленораздельное.
Парни не отставали на ни шаг. Наруто умолял выслушать его. Харуно упрямо игнорировала их обоих.
– Сакура, мы не плод твоего воображения! – неожиданно выдал Саске на противоположном песчаном берегу, заставив, наконец, девушку остановиться.
– Бред! – шикнула она, не поворачиваясь к парням.
– Это правда! И в глубине души ты тоже это знаешь. Мы с Наруто много и долго думали, что мы такое и почему привязаны к тебе. Мы даже отойти от тебя не можем! Два-три километра – непреодолимый максимум. Чем дальше мы от тебя, тем сильнее нас тянет назад.
– Этого не может быть. Вы мертвы! А ваши образы – плод моего воображения!
– Если я твоя галлюцинация, тогда почему я рассказываю тебе вещи, о которых ты не могла знать? Про себя, про Итачи, про мой клан и его секреты, про Орочимару и команду Така. Историю Хаширамы, которую он рассказал мне в окружении остальных воскрешенных Хокаге. Откуда в твоём подсознании нашлась вся эта информация, которую мой образ тебе транслирует?
– Возможно… это что-то вроде клеточной памяти… – растерянно выдала Сакура первое, что пришло в голову. – Я же пересадила твой глаз себе!
– Тогда что ты скажешь на счет меня? – Наруто ткнул оттопыренным большим пальцем себе в грудь. – Откуда тебе было знать об Обито Учиха, о смерти Рин и гибели моих родителей?
Харуно пошатнулась. Голова шла кругом.
– Нет-нет-нет-нет-нет, – затараторила она, медленно, но верно пятясь назад. – Вы не можете быть реальными! Не можете! Вы умерли у меня на руках. Больше года назад! Вы мертвы!
– Скорее всего, так оно и было, – осторожно кивнул Саске. – Мы с Наруто пришли к выводу, что во всём виноват мой Риннеган. Когда я его получил, то, помимо всего прочего, приобрёл уникальную способность. Джикукан Ниндзюцу, которое позволяло мне перемещаться из в пространственно-временном континууме. Возможно, когда ты забрала Риннеган себе, он открыл для тебя чуть иные возможности.
– Я не понимаю…
– Возможно, с помощью Риннегана ты каким-то образом привязала наши души к себе, – отчеканил Наруто заранее заготовленную речь. – Поэтому после смерти мы не попали в загробный мир. Возможно, по той же причине Шинигами не убил тебя и подчинился, открыв доступ к Нулевому Измерению. Это уникальная способность
твоего Риннегана.
Сердце в груди Харуно билось так быстро, что, казалось, вот-вот и оно выскочит из её часто вздымающейся груди. Ноги подогнулись. Острые коленки вонзились во влажный песок. Руки закрыли белое, как полотно, лицо. Девушка нагнулась и уперлась лбом о землю.
– Ками-сама, только не это… – прошептала Сакура. Её голос дрожал, а тело колотила крупная дрожь. – Этого не может быть!
Харуно больше года прожила бок о бок с призраками своих друзей. Не задавала вопросы и не строила планы. Запретила себе мечтать и размышлять о будущем. Просто наслаждалась присутствием Саске и Наруто. Была благодарна милостивой судьбе за шанс дожить свои дни в окружении любимого человека и близкого друга.
Она так долго жила одним днём…
Сакура почувствовала, как на глазах навернулись предательские слёзы. Она уже давно не плакала и искренне думала, что с этим «ребячеством» покончено раз и навсегда.
– Сакура-чан, мы с Саске предполагаем, что раз мы всё еще здесь, рядом с тобой, это, скорее всего, означает, что в будущем мы умерли, – бесцветным голосом проговорил Наруто, усаживаясь перед подругой на корточки. – Нам нужно вернуться в Нулевое Измерение и убедиться в том, что с будущим всё в порядке. Если я и Саске ошиблись, то мы вернемся сюда. Обещаю!
– Вы вдвоем и так мне уже кое-что пообещали! – давясь в истерике, процедила сквозь зубы Сакура. – Вы обещали следовать за мной, если я спасу Итачи Учиху!
– Вероятнее всего, ты всё еще не спасла моего брата, Сакура, – как можно мягче проговорил Саске.
– Мы всё продумали, даттебайо! У нас есть план! Я уверен, что мы с Саске еще можем стать…
живыми.
***
Сакура смогла выторговать себе неделю, в течение которой тщательно собирала припасы в дорогу. Она запечатывала в свитках буквально всё, что мало-мальски могло показаться ей полезным. Запасов консервов с лихвой должно было хватить на следующие пару месяцев сытой жизни. Плед, подушки, теплые плащи, походная палатка, спальники, спички, котелки, алюминиевая посуда и еще куча всего, от чего у Наруто голова шла кругом.
– Сакура-ча-а-ан, ты как будто в другую вселенную собираешься! – всплескивал руками блондин. Он-то на миссии, как правило, брал с собой одну пачку рамена и, дай бог, сменные носки.
– Правильно делает, – встал на сторону девушки брюнет. – Не факт, что нам снова повезет найти место, подобное этому.
Разлегшись на толстой ветке дерева и следя за друзьями с высоты, Узумаки показательно зевнул и закрыл глаза. Саске внимательно осматривал землянку на наличие еще каких-нибудь полезных вещей, пока Сакура занималась запечатыванием предметов быта в свитки.
– Ох уж эти женщины… – продолжил свою «песенку» Узумаки.
– Если ты не прекратишь паясничать, то мы с Саске больше не будем играть в твои тупые игры, – беззлобно пригрозила Сакура, закончив с очередным свитком.
– Ой, да брось! Без моих тупых игр мы вообще со скуки померли бы!
– Так вот почему я умер… – иронично закатил глаза Учиха и вышел из землянки. – Думаю, это всё, – важно добавил он, присаживаясь на корточки рядом с Харуно. – Свечи с собой, думаю, не имеет смысла брать.
Сакура оторвала взгляд от свитков, нежно посмотрела на брюнета и улыбнулась. Вчера вечером, перед сном, они повторили то, что произошло между ними в последний день в Шиккотсурине.
Девушка старалась не думать о том, что ждет их завтра. Она наслаждалась последними счастливыми днями.
Прошло больше года с тех пор, как Сакура нашла этот пляж.
Поначалу ей, действительно, казалось, что она не справится ни с бытом, ни с поисками пропитания, ни с обустройством уюта. Прибавлялось к ужасным условиям еще и отвратительные отношения, которые сложились у неё с Саске-куном. Жизнь тогда, действительно, мало походила сказку, и Харуно всерьез задумывалась вернуться в Коноху, чтобы принять помощь Итачи…
К счастью, время расставило всё на свои места. Прощаться с Кава но Куни больше не хотелось.
Тем не менее, она дала обещание Наруто и Саске вернуться в Нулевое Измерение и убедиться в том, что будущее в безопасности.
Шестое чувство молчало. Сакура понятия не имела, с какими трудностями или, напротив, радостными известями столкнется. Единственное, на что она надеялась – не нарваться на Шинигами. Он до сих пор иногда снился ей в кошмарах.
