Саван времени

Два года и одиннадцать месяцев со дня смерти Наруто и Саске. Два месяца со дня возвращения Сакуры. 10 июня. 23:50

      Саске чувствовал себя, мягко говоря, паршиво. Он до блевоты не любил миссии, предназначенные АНБУ. Тем более, когда его к этому принуждало высшее руководство.       Черт бы их всех побрал. Руководство это.       Однажды Саске уже приглашали работать в АНБУ. Он согласился. Честно попробовал. Но очень скоро понял: такого рода задачи ему не подходят. Как бы он не пытался ровняться на своего старшего брата, ему никогда не стать столь хладнокровным и исполнительным.       Саске глубоко уважал Итачи, дослужившегося до капитана, но никогда не понимал его фанатичной преданности Конохе. Да, это их дом. Родина, мать её. Но это не оправдывало ни цели, которые АНБУ вершили во имя Конохи, ни методы их достижения.       И вот Саске, который не хотел иметь ничего общего со специальным военным подразделением Конохи, вчера был приглашен в гости самим Йондайме Хокаге. Для «разговора по душам». Мерзкое ощущение обмана зародилось где-то в затылке сразу после того, как достопочтенный Минато Намиказе озвучил ему сомнительное задание. Светловолосый мужчина вручил парню маску, форму АНБУ и приказал явиться в Госпиталь Конохи ровно в полночь. Для охраны некого «особо важного гостя, пребывающего в бессознательном состоянии». Просто побыть этому таинственному незнакомцу нянькой до утра. В пару с Саске экс-Хокаге поставил своего сына.       Отказаться от миссии было невозможно.        Саске раздражала его беспомощность перед лицом Хокаге. Хотел бы он так же легко абстрагироваться, как Итачи, и браться за выполнения любого рода поручения с холодной головой. Наверное, парень никогда не достигнет такого же уровня внутреннего спокойствия, каким мог похвастаться его старший брат.       Ещё больше раздражала дурацкая маска, под которой потело лицо. Он что, вор или преступник? За какие такие заслуги его заставили надеть эту пластиковую хрень?! Парень недоумевал и злился. Ступал по гравийной дороге и гневно пинал попадающиеся под ногами камешки.       На ночных улицах Конохи не было ни души. Впрочем, откуда им взяться посреди недели? Была бы пятница – слонялись из угла в угол пьяницы да молодёжь. Сегодня же – тишь да гладь.       Вдруг мимо Саске, погружённого в свои мрачные, свинцовые мысли, пронеслось что-то яркое. Будто вспышка далекой сверхновой на темном небосводе.       – Догоняй, теме! – бросил парень через плечо, скача по черепичным крышам. Он тоже был одет в форму АНБУ, а на лице поблескивала лисья маска.       Конечно, Саске узнал его. По одному голосу. По движениям. По гребанным светлым волосам – таким же, как у Йондайме Хокаге.       Сначала Саске хотел махнуть рукой на эту бестолочь. Мол, что с него взять, ребёнок же. А затем в нем взыграла знаменитая учиховская гордость. Как это он – представитель Учиха Ичизоку – и проиграет в обыкновенные догонялки?!       – Усуратонкачи… – сердито пробормотал Саске и сорвался с места.       Учиха не понимал, зачем это делал. Ноги сами несли его вперед – в погоню за Наруто.       Они с Узумаки не общались с тех самых пор, как в сражении с Гаарой но Собаку в Ши но Мори погибла Сакура Харуно.       Ее смерть парень воспринял близко к сердцу. Даже слишком. И в отличие от своего жизнерадостного товарища не смог смириться с утратой.       После того рокового дня Наруто искренне пытался сохранить дружбу и потратил на это ни один год. Всё насмарку. Учиха закрыл своё сердце на замок, а ключ выбросил в ближайшую канаву. Отстранился. Однажды даже обвинил Узумаки в том, что Сакура погибла из-за него.       Хотя в глубине душе они оба прекрасно понимали, что в смерти Сакуры не было их вины.       Они были тринадцатилетними подростками. Что могли тринадцатилетние подростки сделать против джинчуурики Шукаку? Мальчики ведь не обладали какими-то особыми, выдающимися навыками.       Наруто, хоть и был смышлёным и талантливым сыном своих великих родителей, но все равно не был ровней поглощенному ненавистью Гааре – никем не понятому, жестокому, одинокому зверёнышу, который раздавил розововолосую девчонку, как букашку.       Саске в тот далекий день пробудил Мангеке Шарингана. И больше никогда им не воспользовался. Боялся.       Боялся, что, используя силу глаз, полученную такой большой ценой, осквернит светлую память о девушке, которую, оказывается, любил.       После ее смерти Саске горько сожалел о том, что постеснялся и не решился ответить ей взаимностью, хотя прекрасно знал о ее любви к нему. В ту далекую пору ему всё казалось каким-то фарсом. Игрой. Презабавной шуткой. Саске отвергал Сакуру, а она снова и снова предпринимала попытки обратить его внимание на себя.       Казалось, вся жизнь впереди. Казалось, он еще успеет взять Харуно за руку и поцеловать. Казалось, времени еще полно…       Не успел. Оказалось, что «впереди» было только у него. Не у них.       Саске злился на Наруто за то, что тот продолжил жить дальше. Без сожалений. Не оглядываясь назад. Как будто Сакура была всего лишь этапом его жизни. Закалившим его препятствием. Ублюдская жизненная позиция Наруто оскорбила чувства Учихи. Тогда-то он и понял, что их дружба себя исчерпала.       Единственным человеком, который понял и поддержал Саске, был Итачи. Его старший брат наверняка знал горечь потери, ведь тоже был несчастливым обладателем Мангеке Шарингана. Наверное, Саске сошёл бы с ума без него. Из-за мыслей, бушующих в голове. Из-за чувств, кружащих в груди. Из-за душевной боли, блуждавшей от одного нервного пучка к другому.       И вот сейчас, спустя шесть лет после событий, едва не разрушивших его жизнь, Саске гнался наперегонки с Наруто и даже не отдавал себе отчёта, почему это делал.       Черт возьми… Как же ему больно. До сих пор.       Саске забрался на балкон Госпиталя Конохи всего на мгновение позже пронырливого бывшего лучшего друга. Наруто сорвал с себя маску и заулыбался во все тридцать два зуба.       – Надень обратно, придурок! – фыркнул Саске, пытаясь отдышаться.       Честно говоря, брюнету и самому чесалось снять с себя этот гребанный пластик, чтобы дышать свежим воздухом полной грудью, а не давиться крохами кислорода.       – Да брось, – усмехнулся Узумаки. – Разве ты видишь кого-то, кто может рассекретить наши личности? – Парень прикрепил маску к поясу и потянулся к балконной двери. – Кажется, папа имел ввиду именно эту лоджию…       И, действительно, дверь оказалась незапертой. Наруто бесшумно переступил через высокий порог и нырнул за прозрачную белую тюль, растворившись во мраке больничной палаты. Повеяло запахом стерильности, медпрепаратов и хлорки. Саске поморщился, снял с себя маску и шагнул в темноту.       Через мгновение небольшую больничную палату озарил верхний свет жужжащих больничных ламп. Учиху на секунду ослепило.       – Разве можно включать свет?       – Папа не говорил, что нельзя, – простодушно пожал плечами Наруто. – Поэтому я не собираюсь сидеть в темноте, как мышь.       Саске осмотрелся. Обычная одиночная палата, каких было десятки во всем здании Госпиталя Конохи. Больничная кровать спинкой примыкала к белой стене, а с торца и правой стороны была ограждена ширмой. Пациентки за ними не видно.       Наруто уселся на деревянную табуретку и вытянул ноги в разные стороны.       – Надеюсь, мы не проведём эти несколько часов до рассвета в молчании, – снова усмехнулся Наруто и упёрся руками о стул между расставленных в сторону ног. – К тому же, мы с тобой давно не виделись. И не болтали. Наверняка, накопилось много новостей.       – Я предпочту молчание, – хмуро отозвался Саске и подступил к ширмам.       Заметив интерес Учихи к таинственной пациентке, Наруто заулыбался:       – Что, любопытно, кого нас послали охранять?       – А тебе разве неинтересно?       Узумаки вскочил на ноги и оказался за ширмой вперёд Учихи.       – Охренеть! – выпалил блондин. – Блять… – И пошатнулся.       Учиха зашёл за ширму, обошёл вросшего в пол напарника и тоже оторопел.       Сердце застучало, как бешенное. На больничной кровати лежала… Сакура. Повзрослевшая Сакура. С длинными, заметно поредевшими, а местами даже поседевшими, розовыми волосами. Она обзавелась шрамами на лице и руках.       Сакура, которую Саске бережно хранил в своей памяти, была очень ухоженной и зацикленной на своей внешности. Эта же девушка явно не заботилась о своей красоте. Боевые шрамы говорили о том, что на ее век выпало немало сражений.       Учиха почувствовал, как пол уходит из-под ног.       Тук. Тук. Тук.       Головокружение сменилось чувством тошноты.       Это не могла быть Сакура! Нет, не могла! Но… тогда почему она так похожа на ту девочку, в которую парень был влюблён когда-то давно?       – Она же умерла… Она точно тогда умерла! – зашептал, как безумный, Узумаки. От его прежнего веселья и задора не осталось ни следа. – Ее хоронили при нас…       Учиха отвёл взгляд от Сакуры. Лучше смотреть на бывшего лучшего друга, чем на неё.       Тук. Тук. Тук.       На лице Наруто застыла гримаса неподдельного ужаса. Будто он увидел призрака и тот заговорил с ним.       – Саске, скажи, что я не один ее вижу! – взмолился Наруто.       Учиха нашёл в себе силы только на то, чтобы кивнуть. У него все перемешалось в голове. Мозг напрочь отказывался обрабатывать информацию и мыслить более или менее здраво. Какой вообще может быть смысл в том, что они с Узумаки видели?       Если бы Саске был один, то он непременно решил бы, что сошёл с ума. Или спит. Или бредит. Однако Наруто тоже был здесь.       – Ками-сама… – выдохнул Узумаки, сделал шаг назад, развернулся и со всех ног рванул к раковине. Из него вышел весь ужин.       Сердце Саске стучало по барабанным перепонкам, когда он шаг за шагом – короткими и неуверенными – подошел ближе к больничной кровати.       Тук. Тук. Тук.       Легким не хватало кислорода, как бы глубоко и быстро парень не дышал.       Тук. Тук. Тук.       Саске протянул руку вперёд и коснулся кончиками пальцев нежной кожи щеки. Как будто хотел удостовериться, что лежащая перед ним девушка, похожая на Сакуру, была живой и настоящей. Не муляжом. Не одной на двоих галлюцинацией.       Сначала кончиками пальцев, а затем и всей ладонью он коснулся лица девушки. Прошептал, еле шевеля губами:       – Сакура…       Он нахмурился. В глотке застрял ком горечи. Закрыл глаза, чтобы успокоиться.       Где-то позади доносились звуки активно блюющего Наруто.       Пару долгих минут Саске стоял неподвижно, а когда открыл глаза, то к своему превеликому ужасу обнаружил, что девушка смотрит на него в ответ.       Тук. Тук. Тук.       Учиха отдернул руку, как от огня, пошатнулся и отступил. Разномастные глаза безотрывно смотрели на него, прожигая дырку на его лице.       Тук. Тук. Тук.       – Получилось? – одними губами прошептала Сакура.       Снова у Саске голова пошла кругом, а страх, как кипящее масло, забурлил у него где-то в желудке.       Взгляд девушки оторвался от лица Учихи и уставился в пустоту за ним. Зрачок изумрудного глаза расширился, а кольца Риннегана пошли рябью.       Тук. Тук. Тук.       Её лицо перекосило отчаянием. Аппарат зловеще запищал, информируя о слишком высокой частоте сердцебиения пациентки. Наверняка, сердце Саске не отставало.       Учиха отошёл ещё на несколько шагов и, не отводя взгляда от блестящих глаз девушки, прошипел сквозь стиснутые зубы:       – Наруто.       – Бля, подожди, ради всего святого… – страдальчески простонал он в ответ.       Тук. Тук. Тук.       Из-под больничной кровати, словно щупальца, полезли гладкие деревянные ветви. Они беспорядочно росли, загибаясь и извиваясь в разные стороны.       – Наруто!       – Ками-сама… Меня как наизнанку вывернуло…       Глаза девушки округлились и наполнились слезами.       – НАРУТО!       Тук.       Тук.       Тук.