Саван времени

Три года и три месяца со дня смерти Наруто и Саске. Шесть месяцев со дня возвращения Сакуры. Октябрь.

      Сакура недолго упиралась, когда Итачи позвал её «прогуляться». Он попросил надеть удобную одежду, и девушка удивилась, какой прозрачной была его просьба. Даже если бы Наруто не доложил два месяца назад о желании Итачи сводить Харуно на тренировку, она бы определённо что-нибудь заподозрила.       Сколько бы Саске и Наруто не уверяли подругу в том, насколько важно поддерживать физическую форму на «сносном» уровне, Сакура ни в какую не соглашалась. В прошлый раз это закончилось Нулевым Измерением и чередой прыжков во времени, которые едва не убили ее.       Сейчас Харуно слабо понимала, на кой черт вообще совершила путешествие, длинною в двадцать с лишнем лет. План по спасению Наруто и Саске с треском провалился. Да ещё и свободы лишилась, чего, собственно, боялась больше всего на свете.       Ни о каких тренировках Харуно даже слышать не хотела.       – Тогда зачем согласилась пойти? – недоумевал Наруто, щупая свой подбородок. – Не ты ли у нас великая молчунья и затворница?       Сакура пожала плечами, не особо заботясь о том, что Итачи мог заметить этот жест. Впрочем, девушка отчего-то была уверена, что Учиха не видел ничего дальше собственного носа. А если и подмечал некоторые странности в её поведении, то вряд ли у него хватит ума связать их с реальным положением вещей. Нужно быть невероятным фантазером, чтобы придумать, а затем поверить в историю о том, что Харуно своим Риннеганом привязала души умерших друзей к себе и теперь разговаривает с ними сутки напролет.       Молодые люди молча добрались до пятого тренировочного полигона. Сердце ушло в пятки. Это была та самая площадка, где команда номер семь успешно прошла проверку Какаши-сенсея.       Наруто и Саске тоже на мгновение опешили. Но всего лишь на мгновение. Лицо Учихи сделалось показательно равнодушным, а Узумаки засиял, как начищенная монета.       Ну, конечно.       Они никогда на свете не признаются ни себе самим, ни, тем более, Сакуре в том, что им тошно здесь находиться. Точно также, как и их подруге.       Дойдя до середины площадки, к песочной насыпи, Итачи остановился. Затем круто развернулся на пятках и робко улыбнулся.       – Пришли.       – Я тренироваться не буду, – отрезала девушка, и её взгляд стал стеклянным.       Не будет, и всё тут. Точка. Принципиальная позиция.       Итачи не удивился. Он отвёл глаза в сторону и туманно ответил:       – Я и не собирался тренироваться.       Парень снял с себя рюкзак и задрал голову к ясному лазурному небу. Октябрь выдался солнечным, но прохладным.       – Пойдём к деревьям, – предложил он и, не дождавшись ответа, зашагал в сторону золочено-красной рощицы.       – Что он задумал? – усмехнулся Наруто и пошел следом.       Саске поравнялся с Сакурой. Выражение его лица было тревожным.       – Не забывай, что его глаза намного сильнее твоих, – зловеще предостерег её Саске. – При желании он способен сделать с тобой всё, что угодно.       Сакура была на достаточном расстоянии от Итачи, чтобы позволить себе перейти с жестикуляции на шепот:       – И что же, по-твоему, он собирается сделать со мной такого, чего не сделал в квартире за три месяца?       – Просто имей в виду, – хмыкнул Саске, оскорбленный, что его заботу не оценили.       Итачи остановился у ветвистого дерева, под которым расстелилось осеннее огнево из листвы и сухой травы. Он присел на корточки и открыл рюкзак. Сакура опасливо покосилась на Саске и напряглась. Спина окаменела. В ноги ударил адреналин.       Каково же было её облегчение, когда Учиха вытащил большой мягкий плед и расстелил его на траве.       – Сакура-чан, он походу решил устроить тебе свиданку, – хохотнул Наруто и уселся на краешек пледа.       Девушка остановилась в нескольких шагах от Итачи. Если придётся выбирать между незапланированным свиданием и тренировкой, то она, ни капли не сомневаясь, выберет второе и выбьет всю дурь из головы своего Надзирателя.       Итачи оглянулся, встретился с глазами, полными недоверия, и вопросительно поднял брови:       – Думала, я тебя на казнь вел?       – Это… свидание?… – вытянула из себя Сакура.       Она готова была уже сделать шаг назад, как вдруг Итачи легко и непринужденно рассмеялся.       – Это не свидание, Сакура, – заверил её Учиха, когда приступ смеха сошёл на нет. – Подойди, я не кусаюсь.       У Харуно мурашки по спине пробежали. Ну, да, конечно. Не кусается он. Итачи Учиха не просто кусается, а вырывает кадыки из глоток. Сакура не понаслышке знала, на что был способен этот тип. Знала лучше всех в этом поганом, новом мире.       Итачи по-турецки сел на плед, снял с себя плащ и заманчиво похлопал по свободному местечку напротив себя. Приветливо улыбался. Будто приманивал зверька в силки, чтобы затем съесть и не подавиться. Недоверчиво разглядывая парня сверху вниз, девушка мысленно отметила, что сегодня он очаровательно красив. Неужели нарочно приоделся и прихорошился? Или это врожденный шарм?       Черная обтягивающая водолазка подчеркивала его рельефное тело. Темные волосы собраны в аккуратный пучок на затылке. Длинные, красивые пальцы…       Тьфу ты блин!       Как течная сука, в самом-то деле!       Не время разглядывать в нём мужчину! Он самый настоящий враг, а не свободный кабель-защитник.       Сакура пожалела о том, что не надела под тонкую кофту лифчик. И в шерстяном плаще ведь не посидишь – вспреешь чего ради…       – Ты будешь там стоять, пока не врастешь в землю?       Ками-сама, ну что за очаровательная улыбка и голос?       Сакура мысленно проклинала свою овуляцию. С каждым годом становилось всё невыносимее. Путешествия во времени, сопровождающиеся нескончаемой болью, конечно, отвлекало от физиологических потребностей, но природа ведь, так или иначе, брала своё. Особенно, когда опасность осталась позади и жизни ничего не угрожало.       – Сакура? Могу, конечно, ошибаться, но деревом тебе не стать. Не в этой жизни. Так что давай уже, садись.       Шутки шутит, значит. Весело ему. Харуно нахмурилась.       – Хочешь знать, зачем тебя сюда привёл? – все ещё улыбаясь, спросил Итачи.       Та в ответ кивнула.       – Ладно, – сдался он, а затем на его лице промелькнуло что-то, похожее на смущение. – Вообще-то я хотел попросить тебя установить связь. Ну, как это было в первую нашу встречу.       У Сакуры отвисла челюсть. Перехватило дыхание. Покрылись испариной виски.       – Ты вправе отказаться, если не хочешь, – торопливо заверил он и театрально поднял руки вверх. – Я не стану принуждать. – Медленно опустил руки. – Я не намерен заниматься… насилием. Я хочу другого результата.       – Зачем тебе это?       – Хочу разобраться в том, что это было…       – Генздюцу.       – Не обманывай себя, Сакура. Мы оба знаем, это что-то большее. Связь.       Сакуре не нужно было напоминать или объяснять, что это такое. Она прекрасно помнила ощущения, которые испытала. Помнила свой оргазм. Жар, исходивший от Итачи. Его тело. Его в себе. Девушка до сих пор расценивала тот эпизод, как измену.       Самым ужасным было горько-сладкое желание повторить этот опыт снова. Эти мысли пугали. До чертиков. До дрожи в коленях. До мучительной тяжести внизу живота.       И вот. Приехали. Учиха предлагал повторить. Было не столь важно, почему он этого хотел. Сакуру волновали только свои ощущения и желания.       Харуно отвернулась и сделала вид, будто смотрит вдаль. На самом же деле она уставилась на Саске, который после озвученного предложения Итачи притих.       Наруто залез на ветку дерева, под которым разложился старший Учиха, и вещал оттуда:       – Итачи можно понять. На его месте мне бы тоже захотелось разобраться, что к чему.       – Не делай вид, будто не знаешь, чем закончился предыдущий раз, усуратонкачи, – процедил сквозь зубы Саске, раздираемый противоречивыми эмоциями.       – А ты не делай вид, будто не помнишь, чем закончился самый первый раз.       Саске изогнул бровь.       – Ну, тогда… когда Сакура отговаривала Итачи от резни твоего клана. – Наруто почесал затылок, судорожно размышляя, не сморозил ли очередную глупость. – В тот раз вроде всё было… прилично.       Саске секунду-другую думал, а затем кивнул:       – Если будет, как в первый раз, то я не против.       – Ишь какой! – издевательски усмехнулся Наруто. – Великий разрешатель нашёлся! Как Сакура захочет, так и будет.       Учиха отвернулся.       – Пойду прогуляюсь, – небрежно бросил он через плечо и зашагал по тренировочному полигону прочь от друзей.       – Сакура?       Харуно вздрогнула. Она уже успела забыть о существовании Итачи, который всё это время терпеливо ждал её ответа. Девушка уже было открыла рот, чтобы отказаться, как вдруг Наруто её опередил.       – Ты же этого хочешь, – тихо, но настойчиво сказал он. Сакура подняла на него глаза, уже совершенно не заботясь о том, что может подумать Итачи. – Ты и так уже сделала слишком много, чтобы угодить мне и Саске. Теперь тебе придётся научиться делать то, что хочешь ты.       Харуно хлопала глазами.       – Не думаю, что это будет правильно, – ответила Сакура одновременно и Наруто, и Итачи.       – По отношению к Саске? – изогнул бровь Наруто.       – Из-за того, что было между нами в прошлый раз? – спросил Итачи.       – Да.       Девушка продолжала буравить взглядом Узумаки, пока Итачи прожигал дырку на её лице.       – Я могу понять твои чувства, – осторожно заговорил Наруто, пока Итачи о чем-то думал. – И я считаю, что Саске тоже всё понимает. Да, ему больно и неприятно, но… в отличие от нас, ты живая. И мы с ним должны с этим смириться. Ты не должна испытывать чувство вины за то, что общаешься с кем-то, кто такой же живой, как и ты. Ты больше никогда не вернёшься в Кава но Куни. Не потому, что тебя заперли в Конохе, а потому что сама этого не захочешь. Ты создала прекрасный мир и заслуживаешь жить в нем счастливо.       Наруто, действительно, был её солнцем. На мгновение Сакура даже позволила себе представить, насколько в её жизни всё было бы проще, окажись она с ним вдвоём. Без Саске. Ни ссор, ни криков, ни ругани.       А затем девушка почувствовала укол стыда. Саске ведь так много для неё сделал…       – Слушай, – голос Итачи вытащил Сакуру из пасмурных мыслей. Она оторвалась от лазурных глаз Наруто и посмотрела вниз. – У меня есть… невеста. То, что произошло между нами с тобой, не даёт мне покоя. Меня не покидает ощущение, словно я изменил ей с тобой. И мне кажется, если я смогу разобраться с природой этой связи, то почувствую себя лучше. – Он поднял тёмные глаза на Сакуру в надежде, что она правильно поймёт его слова и не обидится.       Глаза Сакуры непроизвольности округлились. Кто бы мог подумать, что чувства и мысли Итачи были так схожи с её.       – Твою невесту зовут Изуми, так? – спросила Кицунэ и, наконец, присела на плед перед Учихой. Без Саске она чувствовала себя менее напряжённо.       – Изуми, – повторил он.       – Это её я видела в твоих воспоминаниях?       Парень сконфуженно кивнул.       – Ты уже три месяца живешь со мной. И явно никуда не собираешься. Что случилось? – Сакура знала, что отлучался Итачи далеко не к своей невесте: Наруто докладывал о каждой его прогулке.       Брюнет знал: юлить и лгать не получится. Лучшей тактикой по-прежнему оставалась честность.       – Мы с Изуми поссорились.       – Из-за меня?       Учиха вздохнул. Ему было легко общаться с Сакурой. Она была незаинтересованным лицом. От неё можно было ничего не скрывать.       – После встречи с тобой всё изменилось, – признался он. – У меня ощущение, что нас связала какая-то сила. Даже не знаю, как объяснить. Изуми я тоже не смог объяснить…       – Правда думаешь, если снова установить эту связь, то ты сможешь разобраться?       – Попытка – не пытка, – мягко улыбнулся Итачи. – Так ты согласна?       Сакура снова подняла глаза на ветку дерева, где расположился Наруто. Он лежал, прикрыв локтем глаза и, казалось, вообще не слышал чужого разговора.       «Наверное, Наруто хочет, чтобы я приняла решение сама», – подумала Сакура, а затем снова посмотрела на Итачи.       – Давай попробуем, – сказала Сакура как можно более равнодушно, но сердце в груди трепыхалось, как у маленькой пташки.       Она сняла с себя плащ, аккуратно свернула его и положила к вещам Итачи. Украдкой посмотрела на свою грудь. Всё выглядело прилично.       Итачи снова мягко улыбнулся. Нервничал. Сакура ощущала, как волновался поток его чакры. Затем смутилась, поняв, что, скорее всего, потребуется физический контакт, а он сидел слишком далеко.       По позвоночнику прошелся импульс, осев где-то в области тазовых костей.       Ей богу, она сгорит со стыда, если связь закончится так же, как в прошлый раз…       – Что-то не так? – спросил Итачи. Он боялся, что девушка передумает и лишит его шанса поиграть в исследователя.       – Помимо зрительного, нужен еще и тактильный контакт, – сказала она, чувствуя, как начинают гореть уши.       – Ладно, – просто кивнул парень и придвинулся ближе. Уперся голенью в её коленку и протянул руку.       Итачи был старше – примерно на четыре года. Опытнее – в плане общения. Мудрее – значительно.       Все боевые навыки, умения и знания, полученные за три года изнурительных путешествий, были бесполезны рядом с Итачи Учихой. Он мог просто протянуть ей руку и тем самым одержать безусловную победу. А его прикосновение, наверняка, вызовет гамму эмоций. Противоречивых эмоций.       В одном котле закипит и ненависть, и злость, и смирение. Перемешаются инстинкты – сохранения с размножением. Потом всплывет благодарность за сны, лишенные кошмаров. Пригорит к стенкам потребность в тепле и признании.       По спине Харуно бегали мурашки. Внизу живота затягивался тугой узел.       – Боишься прикосновений? – снова невинно улыбнулся Итачи. – Или думаешь, что я ядовитый, как борщевик?       – Это ты мне скажи, – ляпнула Сакура, мучительно долго разглядывая длинные мужские пальцы.       – Хотел бы – уже давно отравил. У меня каждую ночь представляется такая возможность.       У Сакуры ёкнуло сердце. Она оцепенела под его внимательным взглядом.       Итачи медленно потянулся к тонкой руке, покрытой гусиной кожей, и аккуратно взял ладонь Сакуры в свою. Затем мягко погладил нежную кожу большим пальцем. Приятно.       – Вот видишь, – тепло улыбнулся парень. – Ничего страшного.       Они переплели пальцы.       Сакура не без труда сосредоточилась, и полосы Бякуго но Ин, струясь и переплетаясь, поползли по ее руке – к Итачи. Тот зачарованно наблюдал за тем, как горячая печать скользнула по его коже.       – Сформируй Тайритсу но Ин, – попросила Сакура. – Нам нужно синхронизировать потоки чакры, чтобы мне не приходилось насильно вторгаться в твою чакро-систему и сознание.       Свободной рукой Итачи сложил знак конфронтации. Полосы Бьякуго но Ин быстрее поползли по руке.       – Хорошо. А теперь активируй свой Мангеке Шаринган и посмотри в мой Риннеган.       Глаза Итачи вспыхнули красной вспышкой, а зрачок растянулся в чёрные острые томое Мангеке.       Сакура чуть наклонилась вперёд, чувствуя, как вибрирует вокруг них пространство. Внутренности зашевелились.       В прошлый раз Харуно насильно пробиралась в сознание парня, но сегодня это было добровольно. Было непонятно, кто и в чьё сознание вошёл. Она в его. Или он в ее. Они просто притянулись, как магниты, и соединились.       Сакура осторожно обволокла его сознание и потянула в свои воспоминания. Сначала из темноты материализовалась картинка, затем нарисовались образы Сакуры и Итачи. Парень удивлённо осмотрелся.       – Ты в моем воспоминании, – подсказала Сакура, притягивая к себе внимание Учихи.       Парень перевел взгляд с Харуно на застывшего рядом человека. Словно в зеркало посмотрел. Вот только не узнал чёрный плащ с разбросанными по нему кроваво-красными облаками.       – Таким ты был… в моем мире, – сказала Сакура. Она оглянулась на застывших во времени Какаши-сенсея, Наруто, бабушку Чие и… себя.       – Я уже видел это, – сказал Учиха. – в прошлый раз ты показывала мне этот эпизод. Только мельком.       – Да.       – А это, видимо, ты?       Итачи теперь смотрел в сторону шестнадцатилетней Харуно.       – Нет, – туманно ответила Сакура. – Я уже давно перестала быть этой девушкой. – Сакура отвернулась от себя. – Это мое единственное воспоминание о тебе.       – Я рад, что не стал этим человеком, – неожиданно сказал парень. – Рад, что не столкнулся с тем же выбором, что и он.       Итачи взял Сакуру за руку и вытолкнул ее из далёкого воспоминания. Он достаточно быстро освоился. Без труда понял, как работает эта вязкая субстанция подсознания.       В следующее мгновение молодые люди стояли перед главными воротами Конохи. Время здесь не остановилось, но события развивались, как в замедленно съемке.       Перед ними стояла команда номер семь во главе с Какаши-сенсеем. Все четверо собранные, за спинами висели тяжелые тканевые рюкзаки. Ребят провожали в путь Минато, Кушина и совсем ещё молодой Итачи Учиха.       – А это моё воспоминание о тебе. Одно из немногих, – пояснил Итачи и ткнул указательным пальцем в сторону тринадцатилетней розововолосой девочки. Она стояла рядом с Какаши и застенчиво улыбалась, сжимая лямки рюкзака.       – В каком возрасте я умерла?       – Кажется, в тринадцать лет. Через пару месяцев после этой миссии. Во время нападения Орочимару и проведения третьего этапа экзамена на чунина.       Воспоминание потухло, и на его место появилась темная комната с плотно задернутыми темными шторами, через которые в помещение почти не проникал дневной свет. Сакура огляделась.       Она никогда прежде не видела этой комнаты, но было похоже, что она принадлежала мальчику или, на худой конец, подростку.       В углу стояла полуторная кровать. На ней, свернувшись калачиком, лежал парнишка и тихонько всхлипывал. Из-за царившего в комнате полумрака Сакура никак не могла его узнать.       Время здесь текло своим чередом. Иногда откатывалось назад, и события проигрывались снова. Как заевшая пластинка. Мальчик продолжал отрывисто дышать, шмыгая носом и пытаясь подавить рвущую душу истерику.       Дверь в комнату открылась, и свет из коридора хлынул в комнату, ослепив Сакуру. Прямо сквозь неё прошла темная высокая фигура. Харуно вдруг подумала, что возможно именно так чувствовали себя Наруто и Саске всякий раз, когда через них проплывали какие-то вещи или люди.       – Это день твоих похорон, – тихо сказал Итачи, крепко сжимая ладонь Сакуры.       Теперь девушка всё поняла. На кровати заливался слезами тринадцатилетний Саске Учиха. Судя по одежде, он только что вернулся с похорон, а вошедшим в комнату человеком был Итачи, намеревавшийся поддержать своего младшего брата в тяжёлый момент.       – Саске очень тяжело переживал твою смерть, – сказал Итачи. – В день твоей гибели он пробудил Мангеке Шаринган, которым так никогда и не воспользовался.       – Он… оплакивал меня? – поражённая до глубины души, спросила Харуно.       – Да. И скорбел он очень долго…       Сакуру вдруг затошнило. Она сделала шаг назад и выскользнула из воспоминания Итачи. Девушка хотела было разорвать связь, но Учиха удержал её.       – Не уходи, – шёпотом попросил парень, и его медовый голос эхом отозвался в её налившейся свинцом голове.       Она снова дёрнулась, но Итачи продолжал удерживать её на месте. Кажется, что-то пытался объяснить, но Сакура уже не слушала.       Она вмиг обозлилась. Он что, собрался мучать её? Черта с два она позволит ему такое!       Девушка на эмоциях пересекла невесомую границу воспоминаний, которые Итачи попытался прятать от нее в глубине своей души. Она оказалась на кухне маленькой квартирки. К темноволосой, привлекательной девушке со спины подошёл абсолютно голый Учиха и погладил ее бедро через ткань домашнего платья.       У Итачи была подтянутая красивая задница, сильные ноги и мускулистая спина. Шатенка улыбнулась и сразу же провернулась к молодому человеку. Их губы соприкоснулись. Учиха углубил поцелуй и настойчивее сжал бедро.       Вдруг кто-то схватил оцепеневшую Сакуру за руку. Она вздрогнула и испуганно повернула голову, обнаружив перед собой Итачи.       – Я думал, что сегодня мы обойдёмся без насилия, – спокойным, но жестким голосом сказал Учиха.       – Я не чувствую тепла в этом воспоминании, – выдохнула Сакура ему в лицо. – Оно холодное. Почему?       – Не знаю, – ледяным тоном отозвался Итачи и попытался мягко выйти из своего воспоминания, в котором он уже задирал Изуми юбку.       – Ты разве не любишь свою невесту?       Учиха нахмурился. Он не хотел обсуждать это с Сакурой на фоне собственного сношения со своей несостоявшейся невестой. Парень попытался свернуть воспоминание, но девушка без труда удерживала их обоих в нем.       Итачи вздохнул. Если он снова немного надавит на девушку, то уже наверняка лишится её доверия.       – Ответь, – попросила Сакура.       – Я покажу, – ответил парень, и они оба окунулись во что-то плотное и теплое.       Это были воспоминания, смешанные с целой палитрой тёплых эмоций. И все были про Сакуру. Про то, как она медитировала на крыше, задумчиво ковыряла вилкой тарелку, запиралась в ванной и тихо щебетала там с кем-то. Обыкновенная будничная Сакура. Но невероятно красивая. Не та, которую она привыкла видеть в зеркале. Не та, которой привыкла себя ощущать.       Харуно смотрела отрывистые воспоминания и ощущала непреодолимое желание обнять себя, зарыться носом в волосы и лечь рядом на кровать. Это были не пошлые мысли. Просто необъятная нежность. Обволакивающая теплота. Ничего общего с той дикой, болезненной любовью и нездоровой привязанностью, которую она испытывала к Саске. Её чувства к нему сквозили безумием. Итачи же испытывал к ней… что?       Кажется, Сакура только мечтать могла, чтобы к ней относились так бережно. В его воспоминаниях – её ожившие потаенные желания.       Но почему?...       С каждой секундой теплота обволакивала Кицунэ всё сильнее. Каждое воспоминание было пропитано его мягкостью, домашним запахом, прикосновениями. Она утопала в Итачи: в его доброте, заботе и нежности.       Когда Сакура открыла глаза, она увидела перед собой лицо Итачи. Оно было расстроенным. Полным неприкрытого сожаления.       Девушка моргнула. Ещё раз. Затем заметила, что их пальцы были всё ещё переплетены.       – Но почему? – прошептала Сакура, пытаясь собрать себя и свои мысли по крупицам. – Почему ты испытываешь ко мне все эти чувства?       Итачи, казалось, воткнули нож по рукоятку в самое сердце. Он болезненно нахмурился и пожал плечами.       – С тех пор, как мы установили ту связь, я не могу перестать думать о тебе. Ты всё время в моей голове. Каждый день. Утром, когда я просыпаюсь. В обед, когда ем. Вечером, когда встречаюсь друзьями. Иногда мне кажется, что я сойду с ума, если тебя не будет рядом. И я не знаю, что это такое.       – Ты меня… любишь? – осторожно спросила Сакура. Что это, если не любовь?       – Не знаю. – Голос предательски дрогнул. – Я… чувствую привязанность. Иррациональную потребность находиться рядом с тобой. Защищать тебя. Быть тебе нужным и полезным.       Его пальцы сильнее сжали её.       – Просто позволь мне быть рядом, Сакура, – тихо прошептал Итачи. – Позволь разделить твою боль.       На глазах девушки навернулись слёзы. Она задержала дыхание в попытках остановить надвигающуюся истерику. Угольные глаза легко разбили её ледяную броню. Девушка подалась вперёд, вцепившись руками в предплечья парня и разрыдалась. Итачи наклонился и уткнулся носом в её макушку. Вдохнул цветочный запах её волос. Закатил глаза.       Невыносимо.       Как же, черт возьми, невыносимо не принадлежать самому себе.