Четыре года и четыре месяца со дня смерти Наруто и Саске. Год и семь месяцев со дня возвращения Сакуры. Декабрь.
Итачи готовил омлет, когда во входную дверь кто-то робко постучал. Ему не пришлось прибегать ни к дедукции, ни к интуиции, чтобы догадаться – это был Саске. Старший Учиха ждал его, ведь наверняка знал, что тот обязательно явится ни свет ни заря с извинениями и головной болью от выпитого накануне алкоголя. Итачи открыл дверь и сходу протянул стакан с аспирином. Растерянный и потрёпанный, Саске сначала удивлённо вскинул брови, потом виновато улыбнулся и, переступив порог, залпом осушил бокал. Голова у него, действительно, гудела после ночного акта самобичевания с бутылкой виски в обнимку. – Проходи, алкоголик малолетний, – беззлобно хмыкнул Итачи, пропуская гостя. – Есть будешь? – Не откажусь. Саске разулся и босиком прошлепал за братом на кухню. Светло, свежо и вкусно пахнет. Итачи хлопотал у плиты, разделяя только что приготовленный завтрак на две порции. – Ты кого-то ждал? – осторожно спросил Саске, заметив на столешнице заранее подготовленные два комплекта столовых приборов. – Тебя. – Моя явка с поличным настолько предсказуема? – Я тебя, как облупленного, знаю, – усмехнулся Итачи. Обедали братья молча, активно работая вилками, как золотоискатели – киркой. Когда дело дошло до чаепития, Саске набрался храбрости и спросил: – Ты злишься на меня из-за вчерашнего? – Не то чтобы сильно. Скорее, на себя злюсь. – На себя? – Если забыл, то это я отправил тебя к Сакуре. А перед этим здорово её напугал. Чего я ещё, собственно, ожидал? Вы же бестолочи. – Итачи натянул вымученную улыбку. Саске почувствовал укол стыда. На месте старшего брата он бы уже давно разбил пару тарелок и бросил в лицо с десяток оскорблений. Наверное. – Я сволочь. Я ведь знал, что она тебе не безразлична… – Догадливая же ты сволочь, – теперь Итачи усмехнулся искренне. Саске густо покраснел. – Я имею в виду, что… блин. Ты сбил меня с мысли, нии-сан! – Держись своих мыслей крепче. – Короче, я хотел извиниться, – шумно выдохнул он, опустив голову, как нашкодивший ребенок. Саске трусил посмотреть брату в глаза, ведь мог найти в них осуждение. Он слишком любил Итачи, не хотел с ним ссориться. Два холодных пальца щелкнули Саске по лбу, и он оторопело поднял голову. Итачи печально улыбался. Он был расстроен, но не обижен. – Я же сказал, что не злюсь, – тихо проговорил старший Учиха и, как ни в чем ни бывало, отпил из кружки остывший чай. – А как же… вы с Сакурой теперь расстанетесь? – Мы и не встречались. Нельзя разрушить то, что не было построено. – Но вы же жили вместе и, наверняка… Итачи зацокал языком, прерывая словесный понос братца. – Я в твою постель не лезу, и ты в мою, будь добр, не лезь. То, что было между мной и Сакурой – останется между мной и Сакурой. То, что было между тобой и Сакурой – останется на вашей совести. Больше я эту тему мусолить не хочу. Ладно? – Ладно, – охотно согласился Саске. – Какие планы на день? Саске втянул голову в плечи и снова покраснел. Как же всё-таки легко его было прочесть. Можно даже не спрашивать – у него на лбу всё написано: собирался пойти к Сакуре. – Ну… сегодня у меня день оправданий и извинений, – уклончиво ответил парень и заерзал на стуле. – Только не говори Сакуре, что заходил ко мне. – Почему? Итачи пожал плечами. – Вы с Сакурой в итоге не нашлись вчера? – А ты разве не дождался её дома? Младший Учиха стыдливо покачал головой и признался: – Сбежал, как последний трус. Пошёл пить на набережную. – А-а-а, – посветлел Итачи. – Всё ещё хуже, чем я полагал. Алкоголик-одиночка – горе в семье. Саске цыкнул: – Не так уж много я и пью. – Всего-то каждые выходные, пустяки. – Не соскакивай с темы, нии-сан! – А ты не лезь не в своё дело, – грубо ответил Итачи и сразу же об этом пожалел. – Извини. У Саске в груди плавилось сердце от чувства вины. – Всё нормально, я заслужил, – ответил он, но голос предательски дрогнул. – Что ж, мне пора! – Парень быстро поднялся, положил грязную тарелку и кружку в раковину и скрылся в коридоре. – Ага, а грязную посуду, как всегда, мне оставил, засранец, – проворчал Итачи, провожая взглядом капитулянта. – Всё лучшее старшим братьям! – безмятежно усмехнулся Саске, торопливо натягивая сандалии, и, прежде чем захлопнуть за собой входную дверь, крикнул напоследок: – Хорошего дня, нии-сан! Итачи ещё некоторое время сидел за столом, буравя задумчивым взглядом место, где только что сидел Саске. Затем отпил из кружки чай и задумчиво повторил: – Всё лучшее старшим братьям…***
Сакура лежала на кровати, когда и в её дверь постучали. Сперва она не хотела открывать – и неважно, кто решил её навестить. Однако надоедливый Наруто маячил перед её глазами и обещал свести подругу с ума, если та не откроет гребанную дверь. С тяжелым вздохом и беспокойным сердцем девушка покинула тёплую постель и направилась в прихожую. За дверью она обнаружила Саске Учиху. Что ж, сильно она не удивилась. Было бы глупо ждать от парня, что после вчерашних событий он просто исчезнет – раз и навсегда. – Прогуляемся? – порывисто спросил он, проигнорировав робкое приветствие хозяйки квартиры. Сакура уже было открыла рот, чтобы отказать ранней пташке, но Наруто зацокал языком и покачал указательным пальцем прямо перед её носом. – Даже не думай прятать голову в песок, Сакура-чан! Ты вчера нагадила, будь добра прибрать за собой. – Ладно, – нехотя протянула девушка, даже не взглянув на пасмурного Саске. Иногда эта девчонка, смотрящая в пустоту и ни с того ни с сего закатывающая глаза, чертовски его пугала. Он задавался вопросом: как с ней умудрился подружиться Итачи? Может, его брат тоже… того? – Зайдешь? У Саске по спине пробежали мурашки. Вчера он уже согласился зайти, и ничего хорошего из этого не вышло. Не стоило испытывать судьбу на прочность. – Я на крыльце подожду, – вежливо улыбнулся парень и посмотрел девушке в глаза. И снова в них утонул. Как вчера. Как же она была похожа на его Сакуру. Саске многое отдал бы за шанс встретиться с той, которую когда-то потерял. – Дуй одеваться! – брякнул Наруто, вставая между молодыми людьми. Сакура снова закатила глаза и, прикрыв входную дверь, вернулась в спальню. Саске развернулся и облокотился о деревянные перила, пытаясь выровнять дыхание и усмирить вихрь мыслей в голове. Сакура, которую знобило со вчерашнего вечера, закуталась во все шерстяное. Затем напялила на себя самый толстый пуховик, который нашла в гардеробе, и, похожая на капусту, вышла из квартиры вслед за Наруто. Саске повёл притихшую девушку по главной улице Конохи. Он попытался пару раз начать разговор, но угрюмая Сакура ни в какую не шла на контакт. Тупила голову, прятала глаза и, скрыв половину лица за шерстяным шарфом, мычала что-то неразборчивое в ответ. С главной улицы молодые люди свернули в сквер, а оттуда – прямиком на городское кладбище. Сакура забеспокоилась и, если бы не расслабленный вид Наруто, вальяжно вышагивающего рядом, непременно бы заупрямилась идти дальше. Через десять минут неспешной прогулки мимо каменных монументов и скверов, Саске и Сакура остановились у скромной могилки из белого мрамора, залитой зимним, полуденным солнцем и усыпанной сосновыми ветками и шишками. – Я часто прихожу сюда, – сказал брюнет, присел на корточки и принялся смахивать снег с могильной плиты. Кицунэ прищурилась. На гладком камне значилась аккуратная надпись: «Сакура Харуно. Навечно молода и прекрасна». Розовые брови поползли вверх. – Ветки ты принес? – спросила девушка. – Да. Летом приношу кустарниковые розы. Зимой – еловые ветки. – Кустарниковые розы? – Она любила их, – пожал плечами Саске, любовно потирая холодный мрамор. – Я тоже люблю кустарниковые розы, – грустно ответила девушка и втянула голову в плечи, чувствуя, как кусает щеки мороз, а глаза – слёзы. – В этом вы похожи, – задумчиво ответил парень. – В этом и во многом другом. – Он поднялся на ноги, выпрямился, но глаз от могильной плиты не отвел. – Когда она умерла, я сперва не поверил. Думал, что это чья-то плохая шутка. Мне казалось, что нужно просто крепко зажмуриться, и она появится передо мной – живая и здоровая. Улыбнется и бросится мне на шею. Она всегда так делала. А я бы сказал ей, что меня это бесит. И мы бы продолжили жить дальше. – Он замолк, кривя горькую ухмылку. – Я до сих пор иногда думаю, что это просто страшный сон и что Сакура жива-здорова, просто уехала со своими родителями подальше от Конохи. – Я понимаю тебя. Когда на моих руках умер мой Саске, я тоже не могла в это поверить. – Значит, мы умерли на руках друг у друга? Молодые люди встретились взглядами, а затем нервно улыбнулись. Гребанная ирония. – Я привёл тебя сюда, чтобы познакомить с ней, – признался Саске, вернув лицу прежнее спокойствие. – И извиниться перед тобой. – Извиниться? – не поняла Сакура. – За что? – За то, что даже не попытался увидеть в тебе кого-то, кроме моей Сакуры. С самой первой минуты я возомнил себе, что она – это ты. Даже вчера… – Он запнулся. – …я просто хотел получить своё. Итачи говорил мне, что ты – не она, а совершенно другой человек. Но я не слушал. Мне было плевать на его слова. Я смотрел на тебя, но видел её. И мне пришлось совершить ошибку, чтобы понять, какой я, на самом деле, придурок. Сакура сжала кулаки внутри варежек. Но не потому, что злилась на Саске и его душераздирающий монолог, а потому что вдруг разглядела в Учихе себя. Такую же глупую, маленькую девочку, у которой забрали любимую игрушку. – Кажется, мы оба совершили идентичные ошибки, – сказала Сакура и шумно выдохнула. Изо рта клубился пар. – Исправлять ошибки никогда не поздно, – мягко улыбнулся Саске, ловко стянул с руки перчатку и протянул Сакуре ладонь. – Друзья? – Давай попробуем. – Освободив свою замёрзшую ладонь от варежки, девушка пожала его, тёплую. – Но я ничего не обещаю. – Честно говоря, я тоже. Сломленные дети с пробитыми в груди сердцами. Живущие в иллюзиях и несбыточных мечтах. Они смотрели друг на друга и всё-всё понимали: что никогда не смогут быть вместе, что не заменят друг другу погибших, что, в конце концов, слишком разные. Со своим Саске Сакура никогда прежде не задумывалась, что они не подходят друг другу: по характеру, темпераменту и ещё черт знает по каким критериям. Она просто слепо любила его, а он знал о её любви. Они бы непременно стали парой, останься Саске жив, но вот какого качества сложились бы отношения – большой вопрос. И, пожалуй, Сакура больше не хотела искать на него ответ. Саске Учиха навсегда останется в сердце Кицунэ. Как её большая первая любовь, которая так и не случилась. Как храбрый и сильный духом человек, который помог ей выжить. Его имя выгравировано на черепе с внутренней стороны. Его образ в сердце. И ради его светлой памяти и себя самой, она будет двигаться дальше. И хоть «дальше» пугало своей неопределенностью, иначе она не могла поступить. Главное, что это пресловутое «дальше» у неё есть.***
В конце следующей недели, в обеденный перерыв в кабинет Сакуры с воплем ворвался Наруто, до усрачки перепугав подругу. Она подскочила в кресле и едва не перевернула на себя контейнер с горячим супом. – Мать твою, Наруто! – выпалила Харуно, выплевывая хлебные крошки. – Как бы дала поджопник! – Новости! Новости! – Казалось, вот-вот и парень захлебнётся в собственных эмоциях. – Делегация уезжает на следующей неделе, даттебайо! В понедельник рано утром! – Какая ещё Делегация, блин? – ворчливо протянула девушка, безутешно разглядывая лужу пролитого супа на столе. – Итачи вместе с папой, Какаши-сенсеем, Саем и Неджи с Тен-тен! Сакура мучительно долго сверлила дырку на лбу у Наруто, пока в её голове запускались мыслительные процессы. Понимание медленно, но верно вырисовывалось на её побледневшем лице. – В понедельник? – хрипло переспросила она, ощущая, как внутри крошатся хрупкие надежды помириться с Итачи. – В понедельник! – мелко закивал Наруто. – Данзо сегодня утром ознакомился с составом Делегации, добавил в список Сая и дал согласие. Минато решил не тянуть кота за яйца и назначил командировку на понедельник. Сакура машинально глянула на календарь у края стола, обводя глазами слово «суббота». Сегодня и завтра ей предстояло проработать до позднего вечера: согласилась на дежурство, лишь бы не оставаться наедине со своими погаными мыслями и чувством вины. – Плевать, – деланно небрежным тоном бросила Харуно. – Уезжают и уезжают. Экая невидаль. – А внутри всё сжималось и сворачивалось, приближая девушку к нервному срыву. – Отпросись с завтрашнего дежурства! – затараторил Наруто. – Поговори с ним. Извинись! – Мне не за что извиняться. Это вообще-то он изнасиловал меня в Тцукуеми. – Вы оба были неправы, даттебайо! С последней злополучной встречи с Итачи прошла целая неделя. Неделя затишья и самобичевания. Неделя бессонных ночей и внезапных вспышек гнева. Сакура расстраивалась, Наруто сопереживал. Остальные думали, что у Кицунэ банальный ПМС. – Ты просто возьмёшь и отпустишь его? – А что мне сделать? Сплясать перед ним? – недовольно буркнула Сакура и отодвинула от себя контейнер с супом. Аппетит пропал. Пока Харуно хлопотала с тряпкой, убирая со стола жирную лужу куриного бульона, Наруто продолжал капать ей на мозги. – Сакура-чан, они же уедут черт знает насколько! Полгода или даже год! – Наруто, мне плевать, – отрывисто соврала Сакура.***
Возможно, вынужденное расставание пойдёт им обоим на пользу. Они успокоятся, забудут обиды и смогут относится друг к другу так, как было задумано изначально: как Узник и Надзиратель. Возможно, если Сакура перестанет что-либо чувствовать к Итачи, то начнёт проще относится к своему пожизненному заключению. А Итачи… А Итачи ждёт ошеломительная карьера, которая, непременно, закончится восхождением его на «трон» Хокаге страны Огня. Он будет хорошим Нанадайме Хокаге, Сакура в этом не сомневалась. Главное, чтобы к тому времени в её сердце ничего не осталось: ни надежд, ни ожиданий, ни, черт возьми, этой тупой влюбленности, щемящей сердце. Девушка станет преданной слугой Нанадайме Хокаге. Псом на повадке. Исполнительной и послушной. Прикованная к Итачи навсегда. Увидит его грандиозное возвращение, инаугурацию, свадьбу с высокородной девушкой и рождение их детей. Блять. Блять. Блять. Сакура почувствовала, как натянулись и зазвенели у неё нервы. Она молила богов избавить её от треклятых чувств. Пропади они пропадом! Наруто продолжал уговаривать подругу навестить Итачи хотя бы завтра вечером, хотя бы на пять минуточек. Девушка была непреклонна. Нет и точка. Они разойдутся по разным берегам, оставив последним воспоминанием друг о друге жесткий, иллюзорный секс на улице в мороз. Сакура почему-то не злилась, вспоминая то Тцукуеми. Изредка проскальзывали идиотские мысли, мол, так ей и надо, дурочке. Потом просыпалась жалость к себе и подтягивались горькие слёзы. Они прожили с Итачи под одной крышей почти год, но так ни разу и не поцеловались. В двадцать два года Сакура оставалась девственницей. И если раньше она гордилась своим статусом недотроги, хранящей себя для того самого, то сейчас понимала, что её подростковый максимализм эквивалентен потерянным возможностям. По итогу оказалось, она готова была лишиться невинности на подоконнике с первым встречным. Ками-сама, каким же ничтожеством она себя ощущала. Воскресное дежурство в Госпитале Конохи прошло как в тумане. Наруто с самого утра был, как на иголках, и его тревога резонировала с пасмурным настроением подруги. В шесть вечера Харуно вошла в свою сиротливую квартиру и простояла в темноте долгие десять минут. Блуждала среди своих мыслей, пока ее не окликнул Наруто. Вместе с ним она прошла на кухню-гостиную, где заварила травяной чай в надежде, что тот утянет ее в царство Морфея. В семь часов во входную дверь кто-то громко постучался. Наруто оживился. Отпирая замки, девушка искренне надеялась, что это Итачи пришёл к ней попрощаться. Увы. На пороге стоял живой Наруто и улыбался во все тридцать два зуба. – Привет, Сакура-ча-а-ан! – Какой же я всё-таки красавчик, даттебайо! – довольно заулыбался мертвый Наруто. На парне был тёплый пуховик, на плече висел жалкого вида тканевый рюкзак. Сакура его сперва даже не заметила, пока гость не свалил его с плеча и не протянул через порог. Девушка неопределённо повела плечами и проговорила: – Привет… – Это тебе! – заявил Наруто и затряс протянутой рукой. Сакура, уверенная в том, что «почтальон» ошибся адресом, нехотя забрала у него «посылку». – Папа сегодня собирался в дорогу и разбирал кладовку. Нашёл этот рюкзак и попросил отнести его тебе. Я как раз собирался к Хинате, и мне было по пути. Сакура внимательнее осмотрела рюкзак с разных сторон, покрутила его и так, и сяк, и только затем её осенило. В полумраке прихожей она, балда, не сразу узнала свой походный тканевый рюкзак, который служил ей верой и правдой долгие три года путешествий. Она подняла голову и охрипшим от волнения голосом выпалила: – Спасибо, Наруто! Большое-пребольшое спасибо! – И бросилась его обнимать. Блондин усмехнулся. – Папа сказал, что ты будешь рада вернуть этот пыльный мешок говна. А я не поверил и даже предлагал выбросить его к едрене фене. – И звонко рассмеялся. – Я тебе дам – выбросить! – пригрозила кулаком Сакура с улыбкой на лице. – Что ж, долг я свой выполнил, поэтому с чистой душой отчаливаю! – Может чаю? – надеясь задержать в своём доме тепло, спросила Сакура. Внутренний голос девушки гаденько вторил ей: «Давай-давай, приглашай. Одного ты на «чай» уже пригласила». Захотелось закатить глаза и вмазать себе пощёчину. – Я бы с удовольствием, – закинув за голову руки в привычном манере, просиял Наруто, – но меня Хината ждёт. Я ей вроде как вчера предложение сделал. Сегодня иду знакомиться с её стариками, даттебайо! – «Вроде как» или сделал? – уточнила Сакура. – Сделал! – просиял он, а затем по привычке добавил: – Вроде как. Сакура рассмеялась. Искренне так. Беззаботно. – Кстати, вы с Итачи тоже приглашены на свадьбу! Приглашения с датой и местом пришлем чуть позже! – протараторил он. У Сакуры сердце в пятки ушло, а с лица смыло все краски. Наруто смутился. – Я что-то не то сказал? Девушка торопливо покачала головой из стороны в сторону. – Это из-за того, что Итачи уезжает в путешествие? Не кисни, Сакура-чан! Уверен, что они вернутся, не успеешь и глазом моргнуть! – Всё нормально, не бери в голову, – сухо ответила девушка. У неё появилось непреодолимое желание захлопнуть дверь перед лицом Узумаки, а затем отправиться в спальню мочить подушку слезами. Молодые люди обменялись ещё парой рядовых фраз и распрощались. Ну вот, дождалась. Среди ее ровесников началась пора свадеб. Неудивительно. Им всем за двадцать. По меркам предыдущего поколения, они вообще засиделись в холостяках и холостячках. Раньше Сакура думала, что если и выйдет замуж, то только за своего ненаглядного Саске. Сейчас же вообще не видела смысла в женитьбе. Даже если пройдёт время и сердечные раны обрастут рубцами; даже если найдётся безумный ухажёр, который захочет связать с ней жизнь. Сакура в любом случае скажет «нет» идее надеть обручальное кольцо на палец. Какой в этом смысл? Любовь можно и по-другому проявлять, а детей у неё всё равно никогда не будет. «Счастливо и навсегда» ей не светит. За этими мыслями Сакура разбирала свой старенький, потрёпанный временем рюкзак. Потерянный и вновь обретенный. Наруто вытянул шею и с интересом наблюдал за тем, как Сакура извлекала из него помятые свитки, грязную одежду, засохшие носовые платки; как она замерла, когда её рука нащупала гладкое дерево. – Что там? – нетерпеливо спросил Наруто. Сердце Сакуры сначала упало в пятки, потом подпрыгнуло до кадыка и забилось в ушах. Она медленно вытащила из рюкзака Шинигами но Мен. Глаза Наруто округлились. – Бля-я-я, я уже сто раз забыл про эту жуткую маску! – выпалил парень, разглядывая потрескавшуюся цветную древесину с разных сторон. Маска дрожала в руках Сакуры. В горле пересохло. Сомнения, которые она пыталась задушить и похоронить глубоко внутри себя, вдруг разом восстали из своих забытых могил и стройным маршем зашагали по позвоночнику к голове. – Наруто, ты никогда не задумывался о некоторых… различиях нашего мира и этого? – прошептала девушка. – Ты имеешь в виду Дана? – В том числе. Почему он жив? Он ведь умер задолго до первых событий, в которые я вмешалась. Наруто пожал плечами. – Кладбище в другой части Конохи. Повернутая в правую сторону голова Нидайме Хокаге. Родинка на шее Саске. Это всё мелочи, но ведь… – она осеклась. – …дьявол в деталях, – закончил за неё Наруто, и они переглянулись. – Саске случайно не рассказывал тебе, как использовать эту маску? – Рассказывал, – нехотя ответил Узумаки и отошёл от Сакуры в противоположную часть комнаты, – но ты не справишься. – А кто справится? – Орочимару. Некоторое время они молчали, каждый думая о своём. Наруто – о том, как отговорить Сакуру от глупостей. Сакура – о том, как незаметно покинуть деревню и отыскать Орочимару. Они обменялись мыслями вслух и одновременно вздохнули. – Сакура-ча-а-ан, Орочимару может быть где угодно. Это как искать иголку в стоге сена. И даже если каким-то чудом мы его отыщем, как заставим его помочь нам? Ты теперь даже Риннеганом толком не владеешь. Девушка нахмурилась. Слова её лучшего друга – воплощение здравого смысла. Но все меркло в сравнении с безудержным желанием докопаться до истины. Она всё вертела в руках Шинигами но Мен и думала о перспективах выжить вне Конохи без золотых пинков Саске. – Сакура-чан, не делай глупостей! Сейчас всё только-только поутихло и наладилось в твоей жизни. Не испытывай судьбу на прочность. – Наруто, я не смогу спокойно жить без ответов, а дать их может только Шинигами. – Только Шинигами… – бездумно повторил блондин и устало прикрыл глаза. Он понимал, что спорить и убеждать подругу бесполезно. Привык к её упрямству ещё при жизни. Парень либо поддержит Сакуру, либо настроит против себя, но никак не повлияет на её решение. – Что ж, когда выдвигаемся в путь? – спросил Узумаки и обнадеживающе улыбнулся. Сакура просияла. Насколько же она истрепала парню нервы, что он даже для приличия спорить не пожелал? – Думаю, спешить не стоит. Соберём вещи, поищем информацию об Орочимару, изучим карты. Мало ли что ещё в этом мире неправильно. – Разумно, – кивнул Наруто. – А как поступим с Меткой? С её помощью Итачи найдёт тебя даже на краю света. – Может, в библиотеке найдём какую-нибудь информацию о способах ослабления Тенро? – пожала плечами Сакура. – В крайнем случае, я убью его. Секунда гробового молчания, и Наруто прыснул. – Че ты ржешь? – надулась, как индюк, Харуно. – Сакура-чан, с него даже волос не упадёт, а ты уже будешь лежать на лопатках и глотать пыль. Самоубийца ты несчастная! Сакура закатила глаза. А ведь когда-то она вселяла ужас даже в сердца своих друзей. Совсем распоясались… Друзья обсуждали возможные способны снятия и подавления Метки, когда в дверь квартиры снова постучали. Кого ещё занесло к ней в столь поздний час? Наруто прошёл в прихожую вперёд Сакуры и заглянул за дверь. – Итачи! – удивлённо хлопая глазами, заявил Наруто. Сердце у Сакуры пропустило удар – сколько же потрясений этот хрупкий орган пережил за последнюю неделю! – Сакура, открой, – нарочито медленно проговорил Итачи по ту сторону двери. – Я тебя чувствую. Чувствительный какой, хотелось сказать Сакуре, но она молча открыла дверь и растерянно уставилась на ночного гостя. Учиха выглядел уставшим и потрёпанным, будто весь день посвятил себя изнурительным тренировкам. Или сбором вещей. На нём было осеннее пальто и кожаные ботинки. Взгляд Сакура скользнул по высоким скулам и чёрным радужкам. Как она будет жить без его глубоких, как штормовое море, глаз? Кто защитит её от повседневных неурядиц и криворукости? – Прости, что так поздно, – сказал он, – я долго сомневался, приходить или нет. – И что же сподвигло прийти? – едва дыша, спросила Сакура. Она нуждалась в нём больше, чем он – в ней. Очевидно и обидно. Пришёл поглумиться на прощание, прежде чем зажить свою новую, идеальную жизнь, что ли? – Сначала хотел попрощаться, – признался Итачи. – Но передумал. Решил, что тебе это прощание не уперлось. – А потом? – А потом вспомнил об одном незаконченном деле. Учиха снял с себя пальто и бросил его на заснеженные перила, закатил правый рукав рубашки и протянула руку вперёд. – Возьми меня за предплечье. Харуно тупо посмотрела на руку с выступающими рельефными венами и свела брови у переносицы. – Возьми, – с напором повторил Итачи. Метка на руке Сакуры нагрелась, подчиняя и указывая телу, что делать. Девушка не по своей воле ухватилась за напряжённое предплечье парня и сжала его так сильно, что побелели костяшки. – Что он задумал? – сощурился Узумаки, выглядывая из-за плеча Сакуры. – Не переживай, Наруто, – отозвался Итачи. Его глаза вспыхнули красным. – Я не причиню ей вреда. Харуно попыталась вырвать руку, но Метка сковала тело. Ноги под ней подогнулись, и она повалилась на пол. Итачи даже не пошатнулся. Страх сковал. Метка тоже. Разномастные глаза округлились. Неужели он подслушал их разговор и теперь пытался отрезать Сакуре все пути к достижению задуманной цели? Что он с ней сделает? Убьёт? Сплавит мозг? Погрузит в Тцукуеми? Лишит воли? Наруто, понимая и принимая своё бессилие перед лицом ставшего непобедимым Итачи, как вкопанный стоял на месте. Его потряхивало. Ни то от ужаса, ни то от ярости. Или от того и другого одновременно. Тонкая лямка белой майки слетела с плеча Харуно, оголив вместе с ним голую грудь. Пижамные штаны задрались до самых колен. Метка вспыхнула и взорвалась, распространяясь по телу расплавленной лавой. За солнечным сплетением пекло. Петли Тенро обожгли спину, ребра и лицо. Его пламя лизало ключицы, грудь, живот, вызывая спазмы. Сакура глухо вскрикнула. Итачи болезненно поморщился и с мольбой в глазах шепнул: – Потерпи. Несколько мгновений, и всё закончилось. Итачи опустился на корточки и торопливо поправил лямку майки. Разжал правую руку и положил её на розовый затылок, нежно погладил и наклонился вперёд, затаскивая босые ноги за порог – в тепло дома. – Прости, – зашептал он, отдёргивая пижамные штанины вниз, заправляя вставшие дыбом розовые волосы за уши, разглаживая застывшее в муках восковое лицо. – Прости, Сакура. Едва придя в себя, девушка вздрогнула и каракатицей отползла от Итачи к стене прихожей. Тяжело дыша, раздувала ноздри. Она была похожа на загнанную в угол мышь. Итачи поднял руки, демонстрируя чистоту намерений, но через порог не переступил, оставшись на крыльце. Колени – в снегу, вес – на пятах. – Что он сделал? – скривился Наруто, разглядывая подругу со всех сторон. – Снял Метку, – спешно объяснил Итачи. – Я просто снял Метку. Снимать больнее, чем накладывать. Сакура не сразу поверила своим ушам. Повернула руку предплечьем вверх и судорожно осмотрела белую кожу. Никакой Метки Тенро. Будто её никогда и не было. Даже шрама не осталось. – Прости! – ещё раз повторил Итачи. – Ты была права, когда сказала… про Метку. В ней отпала необходимость ровно в тот момент, когда твой Риннеган стал моим. Я просто хотел… держать тебя под контролем. Боялся, что ты разорвёшь со мной все связи, если избавишься от Тенро. Я эгоистично хотел, чтобы ты была рядом со мной. – Он понурил голову. От холода его потряхивало. – Я не знаю, когда вернусь. Может быть через год. И как бы я ни хотел, чтобы ты меня дождалась, я не имею права лишать тебя выбора. Риннеган и так связал нас навсегда. Связывать тебя по рукам и ногам ещё теснее во имя своего эгоизма – неправильно. Всё. Точка кипения. Конечная станция. Сакуру разорвало бы на части, если она не завалилась вперёд, не проползла бы метр, разделявший их, и не врезалась бы лицом в его грудь, окольцевав руками торс. Слезы брызнули из глаз. Итачи аккуратно положил руки на дрожащие плечи и тихонько сжал, боясь спугнуть. – Помоги мне! – сквозь слёзы взмолилась Сакура. – Прошу, помоги мне!***
Сакуре показалось, что, попросив Итачи о помощи, совершила акт насилия над ним. Он ведь всё решил для себя. Определился со своим будущем. Расставил приоритеты. Но снова в его размеренную жизнь с двух ног ворвалась Кицунэ и перевернула своей просьбой всё вверх тормашками. Сакура не стала объяснять Итачи сущность своей просьбы словами. Она показала. Парень молчал, казалось, целую вечность. Девушка пустила его в дом, опасаясь, что тот на морозе околеет. Про пальто, оставшееся висеть на перилах, оба благополучно забыли. Как только согрелся, Итачи заявил, что не вправе самостоятельно принимать такие важные решения и что ему нужно посоветоваться с Хокаге. И лучше, если они оба будут искренними с Обито. Нехотя Сакура согласилась, но слёзно попросила умолчать о призрачных Наруто и Саске. – Эту часть истории я могу опустить, – согласно кивнул Итачи. Молодые люди пили чай, дотошно обсуждая предстоящий разговор с Хокаге. О прошлых взаимных обидах даже не вспомнили. Гнев Сакуры сгинул вместе с Меткой. Ночевать Итачи не остался, хоть и получил приглашение от Сакуры. По дороге домой, он заскочил в Резиденцию к секретарю Обито и записался на самый ранний час приема. В шесть утра следующего дня он уже стоял на пороге квартиры Сакуры и подгонял её со сборами. В кабинет к Хокаге пустили только Итачи, хотя по первоначальному замыслу они должны были зайти вместе. Весь тот час, пока они тихо и мирно беседовали за закрытой дверью, Сакура, как на иголках, просидела на мягких стульях в коридоре. Призрачный Наруто конфиденциальный разговор нынешнего и будущего Хокаге не подслушивал. Сидел рядом с Сакурой и мотал недостающими до пола ногами. Итачи вышел в восьмом часу. Уставший, но довольный. Сакура едва не задохнулась от нетерпения узнать, что да как. Они покинули Резиденцию, дошли до парка, сели на ближайшую лавочку и только тогда Итачи заговорил: – Всё в порядке. Он согласился. Вздох облегчения Сакуры, должно быть, услышали все посетители парка. Она даже не поняла, чему так сильно обрадовалась. Только вчера они с Наруто обсуждали, как важно быть свободными в своих передвижениях, а уже сегодня девушка готова была пуститься в пляс от новости, что будет не одна. – Он в срочном порядке оформит все необходимые документы одним днём. – То есть выдвигаемся сегодня? – ахнула Сакура. – Да. Обито наотрез отказался переносить дату. Чиновники и Даймё ждут нас послезавтра во второй столице. Нельзя заставлять их нервничать и менять планы в последний момент. Поэтому сегодня в час надо быть у главных ворот, как штык. Сакура засучила правый рукав рубашки и посмотрела на часы. Девять утра. Девушка побледнела и вскочила так резко и быстро, словно ошпарила задницу о раскаленную поверхность лавочки. – Надо успеть собрать вещи! – Я помогу, – кивнул Итачи. По дороге домой они обсуждали предстоящее кругосветное путешествие. Итачи кратко вводил Сакуру в курс дела: куда отправятся, насколько, в какие даты. Рассказал о потенциальных способах передвижения. Сакура от восторга отделяла целая пропасть. Ей уже приходилось путешествовать, и она ну никак не могла разделить энтузиазм Итачи. Голодно, холодно и придется мокнуть под дождём – что тут хорошего? С другой стороны, в этот раз она будет не одна и сможет разделить горечь лишений на шестерых товарищей. Даже на семерых, если брать призрачного Наруто в расчет. – Главная цель этого путешествия – знакомство с культурами разных стран и укрепление политических связей, – заключил Учиха. – У меня другие цели, – хмуро отозвалась Сакура. – Обито и с твоими целями обещал помочь. Он отправит запросы в дружественные страны на счет Орочимару и даст отмашку АНБУ искать зацепки. Если что-то раскопает, то обязательно отправит нам весточку с Вороном. – Звучит не слишком надёжно. – Надёжнее, чем наш изначальный план! – хохотнул Наруто. – Вот именно, – мягко улыбнулся Итачи. – Не подслушивай! – фыркнула Сакура. Она еще не смирилась с тем, что Учиха теперь способен слышать её единственного друга. – Когда он так близко, я не могу его не слышать.***
– Не многовато? – задумчиво протянул Итачи, косясь на целую гору вещей. Тёплые и лёгкие плащи, обувка на все времена года, разные виды домашней одежды. – А? – переспросила Сакура, заходя в спальню с двумя гремящими коробками. Итачи вздохнул. – Сакура, мы вообще-то на ногах собираемся передвигаться. Или ты с собой телегу с лошадью решила взять? Девушка изогнула правую бровь и, немного порывшись в коробке, извлекла несколько пустых свитков. Повертела их прямо перед носом у Итачи, развернула и запечатала в нем куртки, плащи и обувь. Затем взяла чёрный маркер из органайзера на столе и корявыми буквами написала на втулке: «Верхняя одежда». – Кто-то научил или сама додумалась? – восторженно спросил Итачи, заглядывая в коробки. Рамка с фотографией команды номер семь почему-то сразу бросилась ему на глаза. – Саске, – ничуть не смутившись, призналась Харуно. – Он путешествовал налегке. Даже подсумки не носил, чтобы не стеснять себя в движениях. Такие примитивные запечатывающие техники стали частью его жизни. Впрочем, моей жизни – тоже. – Возьму на заметку, – усмехнулся Итачи, удивлённый, почему шиноби раньше не додумалась о таком удобном способе хранения. Сакура подмигнула и продолжила собирать вещи. Напряжение, витавшее между ними больше полугода, куда-то улетучилось. Остался только привычный уют и ощущение «своего места» рядом друг с другом. Харуно помещала в свитки даже самые ненужные, на взгляд Итачи, вещи. Та же фотография – чем она могла пригодиться в пути? Едва ли девушка вообще вытащит её из свитка за всё время путешествия. – Эти мелочи важны для меня, – пояснила Сакура, заметив на свитке с надписью «Личное» любопытный взгляд Учихи. – Без них я хуже тени. Итачи спорить не стал. Если эти безделушки, вроде подвязки на ключи, потертый ручной йо-йо и ворох старых вытянутых резинок помогали ей справляться с ночными кошмарами и кровавыми воспоминаниями прошлого, то ради бога. Когда забитые донельзя свитки были уложены аккурат рядом с маской Шинигами но Мен, Кицунэ достала из тумбочки в прихожей старый, потрёпанный рюкзак. Итачи поймал лёгкое, едва уловимое дежавю. Поморщился. Незаметно тряхнул головой, чтобы выбросить бредовые подозрения из головы. – А чего-нибудь поновее не найдётся? – снисходительно глядя на тряпьё, в которое превратился тканевый рюкзак, спросил Итачи. – А чем тебе этот не нравится? – Где ты вообще откапала это барахло? – Всё тебе скажи, – обиженно хмыкнула Сакура и принялась складывать свитки в рюкзак. Допытываться Учиха не стал. Молча помогал, передавая девушке разложенные на кровати свитки. Маску Шинигами но Мен он передал последней. Сакура любовно погладила её, завернула в старую бархатную тряпку и сунула в рюкзак. – Надо бы и ее запечатать, – пожал плечами Итачи. – Чтобы не сломалась. – Она не сломается, – заверила его Сакура, вспоминая, каким жёстким было её последнее приземление. – Мне хочется держать её под рукой. В свитках она может потеряться. Итачи только пожал плечами. Они покинули квартиру Сакуры ровно в двенадцать. Наспех пообедали в Ичираку Рамен и направились к главным Воротам Конохи, где, несмотря на ранний час, их уже поджидали Неджи и Тен-Тен. Они вежливо поздоровались и покосились на Сакуру. – Решила нас проводить? – спросила шатенка и перенесла вес с ноги на ногу, стискивая и оттягивая вперед лямки рюкзака. – Вообще-то я иду с вами, – смутилась Сакура и уперлась взглядом в свои ботинки. – Это согласовано с Хокаге, – вежливо улыбнулся Итачи, поймав недоуменный взгляд Неджи. Услышав объяснения, Хьюго расслабился и вернулся к теме, которую обсуждал с Тен-Тен до появления Учихи и Кицунэ. Последние отошли на пару шагов в сторону. – Кажется, мне не рады, – вполголоса сказала девушка. – Ты придумываешь, – хмыкнул Наруто. – Ты частенько путаешь удивление с неприязнью. – Ты как, Наруто, готов к путешествию? – Всегда готов, даттебайо! Сакура закатила глаза и встала к Итачи вполоборота. Было всё ещё непривычно, что Узумаки слышит кто-то еще. Что ж, теперь не её одну будут считать чокнутой. Тоже плюс.