Особое доверие

      Есения сидела рядом с Антоном, и, как обычно, рисовала. Только вот на бумаге, вместо привычных рисунков, процесс рисования которых она могла контролировать, выходило нечто, что было порывом её сознания, совершено бесконтрольным.       Вместо мягких, как обычно делает Есения, линий, выходили чуть грубоватые, а углы были чуть более острыми, чем обычно.       Глаза были холодными, режущими, словно сталь, и злыми, смотрящими исподлобья, но в то же время заботливыми и нежными, как в тот момент в столовой, когда они отстранились друг от друга после объятий.       Стрелкина собиралась рисовать Полину, но мягкие черты сменялись на грубые, и она сама не заметила, как получился Рома Пятифан.       А глаза вышли настолько живыми и реалистичными, что смотря в них сквозь бумагу, Есения чувствовала ускоренный стук собственного сердца, так глупо влюбившегося в хулигана, не смотря на запреты хозяйки.       Полученный результат и некая растерянность девушки привлекли внимание сидящего рядом Антона, и тот слегка склонился над блокнотом, рассматривая рисунок.       — Очень реалистично, — со знанием дела кивает Петров, поправляя очки. — Слишком хорошо переданы его характер и натура через грубоватые линии, — Антон слегка водил мизинцем по бумаге, демонстрируя грубоватость линий. — А глаза прям в душу смотрят. Ты молодец!       Слова Петрова стали подтверждением мыслей Есении, и та горько усмехнулась, понимая, что влюбляется в Рому с каждым разом всё сильнее. От того и больнее.       Слова друга привлекли внимание не только Стрелкиной, но и сидящих впереди Ромы и Бяши, что обернулись посмотреть на очередной шедевр девушки.       Есения начала быстро соображать, что сказать в своё оправдание, если рисунок заметят, и как не дать его увидеть, что не нашла ничего лучше, чем просто захлопнуть блокнот.       Нельзя было, чтобы Рома увидел этот портрет. Через него же можно прочесть все эмоции и чувства Стрелкиной! А она хотела, чтобы он узнал о них не таким образом.       Да и вообще, Пятифану не нужно это знать.       Все трое недоумённо смотрели на девушку, ожидая объяснения такому резкому поведению. Поняв в чём дело, Антон еле сдержался, чтобы не улыбнуться понимающе, но всё же уголки губ дёрнулись.       Взглядом пытаясь показать, что он выручит, Антон, кожей чувствуя напряжение подруги, осторожно вытаскивает блокнот из рук Ёси, открывая его на нужной странице.       Надеясь, что оба друга не сильно понимают в искусстве, чтобы заметить разницу, Петров открывает блокнот девушки на странице, которую та закончила лишь вчера.       Там был изображён мальчик, что сидел в коридоре и учил книгу, пока Есения, Антон и Катя сидели в коридоре.       — Очень красиво, на, — отвечает Бяша, поняв по взгляду Антона, в чём именно дело, и пытаясь отвлечь Рому, чтобы тот не понял, что портрет вовсе не тот, что Антон и Ёся обсуждали.       — Да, прекрасный рисунок, — Рома по-доброму усмехается, чуть склонив голову на бок. — Кто это?       — Не знаю, мальчик какой-то, которого я вчера видела в коридоре, — пожимает плечами Ёся, мысленно благодаря Антона за спасение. — Запомнился мне, вот от скуки и нарисовала.       — Пятифан, Волоев, Петров, Стрелкина, мы вам не мешаем? — послышался гневный окрик учительницы математики. — А ну встали все четверо, — им пришлось послушаться и встать, иначе Елена Григорьевна будет причитать и истерить в два раза дольше. — Ладно Пятифан и Волоев, они и так оболтусы, но вы-то?!       И Антон и Есения одновременно закатили глаза, переглядываясь. Надоело, что многие считают, что если они учатся хорошо, то обязаны вести себя примерно.       — Про ваше общение с этими двумя паразитами мы все уже перестали вам талдычить, вам всё по боку, но отвлекаться на них на уроке? Кощунство, немыслимо!       — Они не паразиты, а наши друзья, — чуть ли не рычит Есения. — И у них есть имена.       Когда учителя несправедливо ругались на неё, то Стрелкина могла промолчать и проигнорировать, но она оскорбила её друзей, а такого Есения не терпит.       — Они-то, и друзья? — злобно усмехается Елена Григорьевна. — С этими хулиганами никто дружить не должен! А ваша с Антоном задача — хорошо учиться.       — Хватит! — Есения хлопает по столу ладонями, так что учительница и некоторые одноклассники вздрагивают. Стрелкина не на шутку разозлилась. — Вы ведёте себя некомпетентно, как учитель, переходя на личности и оскорбляя учеников, называя их хулиганами, оболтусами и прочее. Это во-первых, и этого может прекрасно хватить, чтобы уволить вас. Во-вторых, я и Антон никому ничего не должны! Мы вольны сами выбирать себе людей и тех, с кем мы можем общаться, и вы в это лезть не смеете, так как вы посторонний человек, а посторонних наша личная жизнь волновать не должна. Ваша прерогатива — нас обучать, а на уроках вас должна волновать только наша учёба, и уж никак не личная жизнь. Нотации своим детям устраивайте!       С этими словами, девушка забирает с Пола рюкзак, спешно покидав туда вещи, и пнув стул, что он с грохотом отлетел в сторону, выходит из класса, громко хлопая дверью.       В классе некоторое время стоит тишина, в которой все молча уставились на дверь, будто ждали, что Есения сейчас вернётся. Рома, Бяша, Антон, Полина и Катя чувствовали безумную гордость за подругу.       Медленно, в тишине раздались аплодисменты.       — Это, между прочим, не первый случай, когда вы переходите границы, — грозно говорит Катя, притопывая ножкой. — Так что когда сюда явится директор, а она явится, то поверит она нам. Анастасия Валерьевна в курсе вашего неадекватного поведения, и несмотря на ваш возраст, встанет на нашу сторону. Весь класс против вас, Елена Григорьевна.       Учитель математики выпучила глаза, открывая и закрывая рот, словно рыба, пребывая в немом шоке.       — Да как вы смеете?! — она берёт линейку, громко хлопая ею по столу. — Обе нахалки! Вон из класса, Смирнова! — орёт Елена.       — И не подумаю, — Катя гордо приподнимает голову, складывая руки на груди.       — Ах ты, дрянь! — рычит, чуть ли не с пеной изо рта, женщина, вставая со своего места.       Елена Григорьевна, размахивая линейкой, пыталась догнать уходящую от неё Катю, и ударить её линейкой.       — Иди сюда, мерзкая девчонка!       Дверь с грохотом отворяется, являя перед всеми грозного директора и победно ухмыляющуюся Есению.       Анастасия Валерьевна как раз проходила мимо кабинета математики, как услышала громкие голоса и грохот из класса.       Как раз в тот момент, когда директриса хотела узнать, в чём дело, дверь открылась и шумно закрылась, являя перед женщиной Стрелкину.       Есения принялась объяснять ситуацию в подробностях, и Анастасия Валерьевна собралась было устраивать разборки, как девушка предложила ей подслушать, что же будет дальше.       Директриса наслушалась достаточно.       — Перестаньте пытаться избить ученицу! — грозно и очень громко крикнула директриса, от чего даже Рома вздрогнул. — Вы уволены! Я напишу вам такую рекомендацию, что вас ни в одну школу не примут, неадекватная вы женщина!       Линейка падает на пол из окаменевших рук женщины, безвольно падающих вниз. Та медленно сглатывает, отрабатывая услышанное.       На её лице отражается такая печаль и шок, что на миг Есении становится её немного жаль, но она быстро отметает эти мысли.       Елена Григорьевна, смиренно опустив голову вниз, выходит из класса, еле сдерживая слёзы.       — Давно пора было это сделать, — говорит директриса, потирая переносицу.       Раздаются громкие аплодисменты, и кто-то даже свистит, так что смутная Анастасия тут же широко улыбается.       — Ну полно вам, — машет она рукой. — На этот урок я с вами посижу, чтобы вы мне класс не разнесли без учителя. На следующем уроке нового учителя вам поставим.       Овации всё не стихали, и кто-то даже имя Ёси выкрикнул.       Когда Есения прошла на своё место к друзьям, она прошла мимо Кати, шепнув ей «спасибо», и получая в ответ широкую улыбку.       — Ну ты героиня, красотка, на, — Бяша, не сдержав эмоции, крепко обнимает Есению, даже немного приподнимая ту над землёй.       — Избавила нас от мучений, выговорив старухе то, что она заслужила, — кивает широко улыбающийся Рома. Как только Бяша её отпустил, Пятифан тоже крепко её обнял, прижимая к своему крепкому торсу, и дыша ей в макушку. — За нас так ещё никто не заступался, что мы аж слово вставить не успели. Ну ты и удивила нас, принцесса.       — Это было сильно, на, — кивает Бяша.       — А ещё трогательно, — усмехается Антон, поправляя оправу очков, что вечно сползают.       Хоть сейчас было время урока, директриса разрешила всем заниматься своими делами, и ученики ходили туда-сюда по классу, собираясь в кучки, так что Рома не спешил отпускать Есению из своих объятий.       А Стрелкина и не была против, чувствуя, как глупая влюблённая улыбка так и лезет на губы, а щёки неконтролируемо краснеют.       Есения, которой вид закрывала широкая грудь Пятифана, кое-как заметила, что Бяша и Антон многозначительно и хитро переглядываются. От Антона теперь точно ждать вопросов.       К ним подходит Полина, нежно улыбаясь, и опираясь бедром о парту.       — Как руки? — заботливо спрашивает Морозова, чуть склонив голову на бок. — Сильно болят?       — Сейчас болит уже не так сильно, — говорит Есения, прислушавшись к своим ощущениям и чуть повертев кисть руки. — Но боль иногда приходит. Димка сказал, что пройдёт где-то через месяц.       При упоминании друга Матвея, руки Ромы в карманах неосознанно сжались в кулаки, а брови нахмурились, но Пятифан решил не придавать этому значения.       — Красотка, не переживай, скоро как новая будешь, на, — говорит Бяша, похлопывая девушку по плечу.       — Я и не переживаю, — Есения самодовольно ухмыляется.       Пока рядом с ней такие замечательные друзья, она не видит поводов для переживаний.

***

      Человек, который столько времени дружит с курильщиками и стоит рядом с ними на их перекурах, обычно со временем тоже начинает много курить.       Но Есения, которая каждую перемену ходила с Бяшей, Ромой и Антоном за гаражи, всё ещё редко курила.       Иногда к ним присоединялась и Катя, которая курит тонкие сигареты с ментолом, вкус которых Есении ужасно не нравится.       Чаще всего, Смирнова предпочитает курить в одиночестве, но если настроение хорошее, она курит с ними.       Сейчас повода для перекура у Ёси не было, но она так соскучилась по совместным перекурам, что решила тоже выкурить одну сигарету с друзьями.       Они стояли на крыльце чёрного входа, о котором мало кто знает, и с ними была Катя. Они обсуждали самые разные темы, от произошедшего утром, вплоть до плана эвакуации на случай зомби-апокалипсиса.       Дверь со скрежетом отворяется, являя подросткам ту самую блондинку, что была в той комнате на вечеринке с Ромой. Сердце Есении неприятно ухнуло вниз.       — Ромочка, ой, а что это вы тут делаете? — она обвила руками шею безразличного к её действиям Ромы, прижимаясь к нему, и слегка повиснув.       Взгляд блондинки прошёлся по всей компании, но чуть задержался на Есении, и она руки даёт на отсечение, что в глазах девушки мелькнуло презрение к Стрелкиной.       — Потом объясню, — шепнул на ухо Есении Антон, который стоял к ней ближе всех. Ёся чуть заметно кивнула.       — Как вас зовут? Я не всех тут знаю, — она невинно похлопала ресницами, приложив к губам два пальца.       — Ты только её не знаешь, на, — рука бурята указала на Стрелкину. — Её зовут Есения Стрелкина.       — Я София Каварова, — блондинка тянет к ней свою ладонь с ногтями, выкрашенными в розовый.       Они нехотя пожимают руки друг другу, и Есению словно жгло прикосновение Софии. Хотелось одёрнуть руку, но Пятифан, что неотрывно следил за этим движением, чуть придерживая Софию за талию, не дал девушке этого сделать.       Санна Стрелкина как-то смотрела по телевизору сериал, а Есения, которую заставили сидеть там же, тоже засмотрелась.        В такие ситуации если влюблённая в парня девушка будет показывать, что подружка парня та ещё стерва, но с ним ведёт себя невинно, то парень поверит своей подружке и отдалится от влюблённой подруги.       Поэтому Есения смолчала. Да даже если бы она не хотела молчать, доказательств против Каваровой не было, и она смотрелась бы дурочкой.       — Я не договорила, — хмыкает Есения, разорвав рукопожатие. Ладонь Софии была неприятно-гладкой. — Двадцать первого декабря мой день рождения, и я приглашаю вас к себе на ночёвку.       — Ой, Ромочка, это же совсем скоро, — неприятно-писклявым голосом отвечает блондинка, не дав толком договорить Есении. — Давай вместе придём? Я не хочу по морозу пешком ходить, — она надула пухлые губы, намазанные розовой помадой. Рома скупо кивнул. — Спасибочки!       Стрелкина, пока никто не видит, закатила глаза. Эта София и без того её бесит, уж слишком приторно рядом с парнями она себя ведёт, так ещё и на Рому вешается, будто тот её парень.       Стоп.       Почему будто?       Они занимались сексом на вечеринке, София липла к Пятифану, а тот её не отталкивал, лишь придерживал, ещё и согласился подвезти её.       Сердце забилось в два раза чаще, а девушку будто молотком по голове оглушили. Глаза быстро намокли, но Есения их сморгнула, не желая показывать слабость.       В груди было тяжело, словно сердце вмиг стало тяжёлым камнем, но Стрелкина упрямо продолжила улыбаться, старательно делая вид, что всё хорошо.       Сколько раз Рома недвусмысленно намекал, что Есения ему дорога, и давал ложные надежды. А она поверила! Быть может, он считает её сестрой или хорошей подругой.       С чего она взяла, что любовь взаимна?       Глупая.       Раз уж любовь не взаимна, то Есения терять дружбу с Ромой не хочет. Она не будет ему докучать, у него ведь есть девушка. Зачем ему подруга, испытывающая к нему чувства?       Признайся Стрелкина Пятифану, это внесло бы неловкость в их общение, и отдалило бы. А такого ей не надо.       Есения слишком полюбила Рому, чтобы суметь его отпустить, даже в руки такой мерзкой девушки, как София Каварова.       На день рождения свой она вообще эту Каварову пускать не собиралась, та просто недоверия вошла.       Потушив сигарету, Есения вздыхает и кивает Антону, чтобы тот за ней шёл. Пройдя мимо друзей, даже не взглянув на них, Есения хмурится всё больше.       — Объясняй, — в коридоре девушка резко остановилась и обернулась, так что Антон чуть не врезался.       — После той вечеринки эта София из параллельного класса объявилась, да пока ты болела, скажем так, она всё вешалась ему на шею, а он не отталкивал, — Антон поправляет съехавшие очки. — Ходят слухи, что они встречаются.       Есения не отвечает, лишь хмыкает и кивает, разворачиваясь. На оставшиеся уроки идти настроения нет совсем, так что девушка заходит в класс, забирает рюкзак, надевает куртку и покидает школу, оставляя за собой частички своего разбитого сердца.