Выпускной

— Рука болит? — Егор постарался привлечь Ксюшино внимание. Та уже полчаса прожигала светлый пол «Майбаха» безжизненным взглядом. Смотрела, как с ботинок скатывается растаявший снег, марая коврик под ними. Кофе и сладости, обещанные и исполненные, остались нетронутыми, отчего обиднее всего было Роме, потому как именно ему пришлось отстоять за ними огромную очередь из девочек-подростков. Охранник-водитель то и дело поглядывал в зеркало заднего вида, наблюдая за своим шефом и его новой пассией, которая вела себя совсем не как его пассия. Рома готов был поспорить, что она вообще забыла о Егоре. А тот только о ней и думал. Ксюша убрала руку с губ, которые она задумчиво натирала все это время. Убрала только для того, что ответить Егору. Блеск весь смазался и остался на костяшках кисти. — Мне, наверное, надо домой, — она поежилась от подступающей тревоги, которая зарождалась в глубине живота. Вдруг вспомнила где находится и запаниковала. Егор нахмурился. Глаза скользнули к раскрасневшимся губам, запуская цепочку фантазий в его голове, которые так сложно было сдерживать. Он кашлянул, прочистив горло, и еле выдавил из себя: — Все еще плохо? Тебе нужно поесть… Ксюша сделала глубокий вдох и отвернулась к тонированному окну, нервно потирая лоб. За окном мелькала Москва, утопающая в сумерках, тоннах грязного снега и машинной копоти. Глазу всегда было за что зацепиться в пейзажах этого города, и Ксюша могла отвлечься от своих дурных мыслей. Москва была для нее слишком новым и большим городом, чтобы не находить что-то интересное в каждом квадратном сантиметре. — Нет, у меня репетиторы сегодня… Мне нужно заниматься… Заученная фраза для отказа. Ксюша нервно усмехнулась, поворачиваясь к окну: — О, боже. Ну и день… — снова подперла губы рукой, словно сдерживая слова, которые просились наружу. — Я никогда бы не подумала, что из-за меня… — она осеклась, вдруг поняв, что иначе Егор начнет протестовать, и повернулась к нему. — Так, ладно. Все. Забыли. Я же… Я же смогу это забыть? — Суд? Ксюша кивнула. Надежда в ее глазах говорила Егору, что над ответом нужно хорошенько подумать. — Может, к психологу? Брови Ксюши поползли вверх. — А? — только и смогла произнести она. Выражение ее лица требовало объяснений от голубоглазого рэпера. Егор моментально отметил, что выражение эмоций и мимику она явно переняла от своей мамы. Главное, чтобы не нарочно, а остальное простительно. Егор попытался выкрутиться: — В смысле… Чтобы дальше хуже не было. Короче, я не то имел в виду. В общем, это определенно сложная херня, ты винишь себя, мои слова тебе не помогают, ты стрессуешь, и так далее и тому подобное. Психологи обычно помогают. Может, выговоришься, станет легче. Ну и тебе еще и подскажут, как жить дальше, не чувствуя этой необоснованной вины. Ксюша фыркнула. Знал бы Егор, что ее мама как-то пробовала ходить к психологу. Психологу потом пришлось уйти в бессрочный отпуск и найти психолога самому себе, а у мамы все осталось по-прежнему. Ответ Ксюши был предсказуем: — Не думаю, что это поможет. — Зря. — Мне правда нужно домой. Честно. К тому же у меня комендантский час, — она закатила глаза и обреченно вздохнула, понимая, что звучит, как дитё. — Мама позвонит в одиннадцать и я должна быть дома… — Сейчас только пять, — Крид нахмурился, заметив внутри у себя уже привычное колкое чувство недоверия. — Да, у меня созвон с репетитором в шесть-тридцать. А потом… постараться как-нибудь заснуть. Забыть этот день… Ну и еще поесть, если не забуду. — М-м… Так это, получается, мамы нет дома? — он почти не старался скрыть довольную улыбку, стараясь развеселить ее. Ксюша только насупилась. Выражение ее лица снова требовало объяснений. Ну или хотя бы думать, прежде чем говорить. Егор хохотнул. — Нет, ты не подумай ничего. Я просто… вдруг понял, что могу тебя забрать ночью. Мама же ночью не будет тебе звонить? После одиннадцати ты свободна, правильно? Вот мы как раз и попробуем развеять твою тревогу. К тому же ночь — моё любимое время. Можем ни о чем не париться и кататься по городу хоть до утра, пить твой «Старбакс»… Ксюша мотнула головой, не понимая: — Во-первых, чего ты так зацепился за этот «Старбакс», — она усмехнулась. — Я не так часто там бываю, как ты думаешь. Во-вторых. Ты… тебе совсем нечем заняться? Ты же Егор Крид… У тебя должно быть тысячи девчонок, с которыми можно провести время гораздо интереснее и результативнее. А ты решил кататься с проблемными школьницами по ночам? Не понимаю, зачем я тебе… Да и я со взрослыми мужиками не катаюсь по ночам… Егор метнул взгляд вбок, перехватывая любопытные глаза Ромы в зеркале заднего вида, о котором все забыли. Охранник мигом вернул глаза на дорогу. Ксюша смутилась. — И не то чтобы я постоянно каталась с кем-то по ночам… Я в принципе ни с кем не катаюсь! По ночам я только сплю. В смысле… Одна! Дома сплю! Одна! Егор рассмеялся, не сдержавшись. — Ладно-ладно, школьница. Ты права. Моё дело предложить, а за разумное и рациональное отвечаешь у нас ты. Сама решишь. Говори адрес, повезем тебя домой. — Метро «Свиблово», — Ксюша противилась. Подозрения, что Егор — маньяк, все еще не покидали ее, хотя она прекрасно знала, что в его лапы добровольно бросилась бы большая часть ее подруг. А ей самой следовало бы реже смотреть «тру крайм» на ютубе. — Не, мы это уже проходили. Давай конкретнее. Я пока тебя до квартиры не доставлю, не успокоюсь. — Давишь. — З — забота. Это забота. И безопасность. Можешь нашептать адрес Роме, но разницы не будет никакой. Обещаю не преследовать тебя, — он улыбнулся так, что не было понятно, стоит ли ему верить. — Все парни, кто тебя до дома провожает, должны пройти проверку в ФСБ? Ксюша молчала, оттого ответ был понятен. Она зыркнула на Егора и пристыженно опустила глаза в пол. Тот замер. — Да брось ты. — … — Пиздец, искал медь, а нашел золото, — Егор расхохотался. — Ладно, давай серьезно, Ксюх. Делай, что хочешь — фоткай номера машины, саму машину, скидывай локацию всем родственникам, веди прямой эфир в инсте, — я тебя все равно доставлю до самого подъезда. Ксюша откинула голову на спинку кресла и обреченно вздохнула. Вся романтика первой половины этого дня улетучилась в миг и ей не была понятна причина. Кроме суда. Что-то было не так. То ли оттого, что Егор согласился отвезти ее домой после того, как она напомнила ему про других девчонок, а может, Ксюша опять слишком много о себе возомнила, чтобы думать, что она может быть для кого-то приоритетом. Что она стоит того, чтобы интерес к ней держался дольше, чем до первого отказа. Сколько еще книжек нужно прочитать, чтобы стать для кого-то достаточно интересным человеком, а не красивым аксессуаром? Она продиктовала свой адрес и отвернула голову к окну, наблюдая за тем, как меняется маршрут Ромы. — Вечер пятницы. Мы попадем в пробку. Вы сильно торопитесь? — Рома прервал тишину, Ксюша не сразу поняла, что этот вопрос звучал для нее. Егор пихнул ее локтем. — До шести-тридцати доберемся? Рома пожал плечами: — Возможно. — Если ты собрался гонять, то я тебе запрещаю, — воткнулся в разговор Егор, отрываясь от экрана телефона. Ксюша сначала покосилась на его смартфон, а потом, словно обжегшись, сразу отвернулась. Вспомнила, что это телефон самого Егора Крида, и если ты девушка — тебе лучше туда не смотреть. Рома кивнул и ослабил правую ногу на педали газа. Егор попросил сделать музыку погромче. Ксюша закусывала губы от обиды. Обижаться было не на кого, но душу терзала тоска. Жизнь в очередной раз показывала, что для такого большого города она слишком мала и ничтожна. Раздавить такую малышку как она — ничего не стоит. Сколько уроков не учи, к урокам жизни ты никогда не подготовишься на «пять». Стараясь отвлечься, смотрела на мелькающих за окном девушек, мысленно приписывала им несуществующую мощь, красоту и уверенность в себе, которой не было у самой, и злилась. На себя. В ее голову когда-то посеяли зерно мысли о том, что она недостаточно интересна, красива, умна и достойна, а после добрые восемнадцать лет его трепетно поливали и взращивали. Людей вокруг она видела априори идеальными, сравнивая себя с ними, не забывая приписывать к себе знак «минус». Механизм самобичевания был запущен и останавливаться не собирался. Ксюша все еще не понимала, что она делает рядом с Егором Кридом. Но сразу поняла, почему он так легко согласился отвезти ее домой. Неинтересная, не такая красивая, еще и проблемная, мозги делает. Кто вообще на такое купится? Музыка еще какая-то слишком тревожная играет. Бит такой, словно его сэмплили с одного из фильмов ужасов. Ксюша почувствовала короткое касание на своем плече и взрогнула. Егор навис над ее ухом и обжег его своим дыханием. Чувствала, что его нос касался ее волос. Живот скрутило, только в этот раз в неожиданном месте. — Что ты имела в виду под «более результативно»? — тихо спросил Егор. Ксюша дождалась, пока он отстранится, и обернулась. — М? — растерянно спросила она, не в состоянии здраво мыслить. Когда Егор снова потянулся к ней, она мигом подставила ухо, лишь бы не видеть его красивое лицо. — Ты сказала, что с другими я могу проводить время более результативно. Что ты имела в виду? — снова промурчал он в девичье раскрасневшееся ухо. Ксюша метнула взгляд к Роме, чтобы убедиться, что занят дорогой, а не смотрит сериал, который происходит у него на задних сидениях. И что из-за музыки ничего не слышно. Ксюша долго собиралась с мыслями, чтобы ответить Егору, ведь для этого снова нужно было к нему приблизиться. И самое главное — не успеть создать себе ложных надежд. — Мне кажется, это очевидно, — она пожала плечом и отстранилась. Егор, словно кот, не отпускающий попавшую в его лапы мышь, снова нырнул к ее уху. — Не очевидно, раз я спрашиваю, — Егор еле заметно улыбнулся уголком губ. Ксюша, хоть и не видела его, но все почувствовала. Набралась решимости и тут же ответила ему. — Зачем тебе возиться с проблемной школьницей, если у тебя есть способы попроще, чтобы… чтобы развлечься. Очевидно, — не отступала Ксюша. — А ты бы хотела, чтобы я с тобой повозился? — Егор расплылся в довольной, словно пьяной улыбке, откинув затылок на спинку, и сказал это чуть громче, но все тем же мурчащим басом. — Ц-ц!.. — Давай так: я «вожусь», — он изобразил пальцами кавычки и продолжил делать так каждый раз, произнося это слово, — с тобой не потому что ты школьница. Ты думаешь, у меня фетиш такой? Не-а. Я «вожусь» только с теми, кто мне нравится. С кем мне приятно «возиться», понимаешь? Очевидно? — Нет, — она усмехнулась, повернула голову к нему, но глаза отвела в сторону. — Очевидно, что не очевидно. — Хочешь быть одной-единственной? И тогда разрешишь с тобой «повозиться»? — Да ну Егор! — Прости, прости. — Давай так, — Ксюша передразнила его, — мне не нужно, чтобы кто-то со мной «возился». И даже если я буду одной-единственной… В смысле… Мне вообще без разницы! Если ты вдруг надеешься на… более результативные отношения, скажем так, то это точно не со мной. — Ты так забавно нервничаешь. — Ты просто очень пугаешь. — Ксюх, расслабься, ты чего! Ну правда, за всю жизнь и мухи не обидел. Нет — значит нет. На результат ты не нацелена, я понял. Кататься поедешь-то как репетиторы закончатся? В Битцевском парке была? Глаза Ксюши округлились и запрыгали по машине и виду за окнами. Егор тут же беспощадно расхохотался: — Да все, все. Ты просто правда забавно нервничаешь. Ксюша демонстративно сделала глубокий вдох и покачала головой. Достала из сумки телефон, чтобы отвлечься, и с удивлением заметила, что новых уведомлений не было с самого утра. Ни одной смс от мамы, которая в Питере уже должна была быть несколько часов назад. Ксюша написала ей сама, но ответа не поступало до самого вечера. Остаток дорог Егор занимался рабочими делами. Ксюша, хоть и отвернулась к окну, но не могла не подслушать его разговоры. Ничего не понимала, но оторваться не могла. Серьезный, жесткий тон Егора местами напрягал. Иногда Ксюше казалось, что вот-вот достанется и ей за то, что она плохо работает. Хотя она не работает. Встречи, съемки, сценарии, запись на студии, зарплаты, налоговые, судебные иски, транспортировка команды из города в город — все это решилось за час. Ксюша подумала, что еще не встречала человека, который работает больше, чем ее мама. Она аккуратно, словно ненарочно, повернула голову и покосилась на Егора. Его голос завораживал все больше и больше. Ксюша хотела стать тем косячным сотрудником на том конце провода, который каждый день слышит этот беспощадный сладкий голос. Даже все равно на то, что он ругает. Она бы спала до обеда, просыпая всю работу на свете, лишь бы его голос в трубке телефона будил ее. — Блять, че за тип… — Егор вздохнул, закончив звонок. — А ты чего глазки строишь? Ксюша от растерянности не смогла сдержать улыбки. Егор тоже улыбнулся. Хотел еще что-то сказать, но снова отвлекся на очередной звонок. — Да? Да, Маш. Не, мне бизнес. «Аэрофлотом», плиз. Я в Сочи на «Победе» больше не летаю. Хотя бы «Эс-Севен». Ага, давай. Спасибо… Егор убрал телефон в карман штанов, понимая, что это ненадолго. — Сочи? — улыбнулась Ксюша, склонившись к нему. Музыка все еще скрывала их разговоры от Ромы, что не могло не радовать. — Ага. Концерт, — он съехал вниз по сиденью, чтобы оказаться с ней на одном уровне. — Круто. А там тепло в марте? — Ты никогда не была в Сочи? — он удивился, и больше всего ее внезапной разговорчивости. Ксюша отрицательно мотнула головой. — Там нормально. Тепло. Лучше, чем в Москве, но не Дубай, конечно. Ты и там тоже не была? — А можно не делать такой акцент на моей скучной жизни? — она рассмеялась, заливаясь краской. Все вокруг были заграницей. Но не она. — Понял, — Егор рассмеялся в ответ. — Ничего, полетаешь еще. Я тоже мало где бывал в одиннадцатом классе. Я тогда только в Москву приехал. Кстати, планируешь куда-то поступать? Уголок губ у нее дрогнул. — Куда-то точно планирую. Куда получится — не знаю. — Откуда такая неуверенность? — Егор подбадривающе улыбнулся. — Ты же не вылезаешь от репетиторов. Или ты потому и не вылезаешь, что из оценок только двойки, а? — Пф-ф! — фыркнула она. — Просто нет предела совершенству. — Это точно. То же самое подумал, когда тебя увидел. Думал, что уже видел всех самых красивых женщин этой планеты. А тут ты, оказывается, еще есть. Ксюша улыбалась, не находя что ответить этому чеширскому коту. Он сам помог: — Обычно в ответ на такое говорят «Спасибо». — Спасибо, — пристыженно кивнула. — Правда, спасибо. Рэперу удалось сместить фокус ее внимания, чего она сама не заметила. Егор довольно кивнул самому себе. Ксюша заметила, что за спиной Егора в окне мелькнул знакомый дом ее района. Через минуту Рома уже остановил машину под окнами ее дома и разблокировал двери. — Я провожу, — опередил ее Егор, которые в два шага оказался снаружи, открывая ей дверь. Давно стемнело и снова сыпал пушистый снег. Двор обычного спального района на окраине Москвы никогда не пустовал, особенно в вечер пятницы. Ксюша нервно оглядывалась по сторонам, ища знакомые взгляды, несмотря на то, что ни с кем из соседе      й они не общаются. Но не бывает никого внимательнее и продуманнее ребенка со строгими родителями. Егор натянул капюшон с маской, за что Ксюша была ему благодарна. — Напиши, как отзвонишься маме. Я заеду, — поймав на себе растерянно-недовольный взгляд Ксюши, он добавил, — этот дурацкий день должен кончится как-то получше. Ага? — Мы не можем встречаться, Егор… — тихо произнесла она, надеясь, что он не засмеет ее за излишнюю самоуверенность. Но его намерения казались очевидными. — Я тебе этого не предлагал, это раз, — он почти устало вздохнул. — Два — я тебя ни к чему не принуждаю. Три — мы можем просто дружить. Ты мне интересна. С тобой не скучно. Ты комфортная. Я бы хотел дальше общаться. Думай сама. Если тебя устраивают мои аргументы и я сам — напиши. Ксюша топтала носком ботинка снег, превращая его в грязь. Чувствовала усталый голос Егора, который видимо уже задолбался опровергать каждое слово Ксюши, и боролась с чувством вины за все происходящее. — Спасибо за сегодня. Ты мне очень помог… на суде. Вообще не представляю, что бы без тебя делала. — Ноу проблем, — он пожал плечами. Руки держал в карманах, Ксюша это заметила. Поняла, что он нарочно не трогает, не обнимает и держит дистанцию, подкрепляя правдивость своих слов. — Сорри за то, что пришлось… — Эй, — перебил он. — Хватит. Начни говорить «спасибо» вместо «извини» и увидишь, как поменяется самооценка. Хорошего вечера, Ксюх. Мне нужно еще пару дел доделать сегодня, я поеду. — Спасибо, Егор. — Пожалуйста, Ксюх. Ксюша забыла, что у нее репетитор и подключилась к звонку на пятнадцать минут позже. Ждала звонок от мамы, но он так и не произошел. Весь вечер ее колотило от непонятной тревоги, тело противилось происходящему. Слишком спокойно в квартире, слишком давно не звонит и не пишет мама, слишком подозрительно ее позвали покататься вечером. Было решено начать с простого: найти мать. Та трубку взяла только с пятого раза, а за четыре предыдущих Ксюша была готова гуглить номера больниц и моргов Санкт-Петербурга. — Дочь, я занята, что-то случилось? — спокойный голос матери озадачил ее. — Привет. Ты просто пропала куда-то… — Не пропала, все нормально. Ложись спать. Я просто очень занята сегодня. Ксюша готова была поспорить, что мама хихикнула. — Все нормально? Точно? — Да, Ксюш, да, говорю же. Все, не могу разговаривать, давай. — Пока… Ксюша выждала еще два часа до обговоренных с мамой одиннадцати вечера. Но даже в полночь она не позвонила. Кажется, и не собиралась.

***

Следующей сложностью оказался выбор между сном и бодрствованием. Из-за тревоги спать не хотелось, и Ксюша знала, что если не встретиться с Егором, то заснуть не удастся еще долго. Варианты стали более конкретными, но выбор от этого не стал легче: провести ночь в пустой квартире, наслаждаясь тишиной и одиночеством, или провести ночь (как бы это странно не звучало) на свидании с парнем, с которым живот рвет от бабочек? Что бы выбрала нормальная восемнадцатилетняя девчонка? Ответ очевиден, но Ксюша не думала, что она «нормальная». x_vishnya: как думаешь, мне совсем пиздец, если я сегодня не буду ночевать дома? мама уехала в питер, а меня позвали погулять… elizabeth_klim: кто ты и что ты сделала с моей подругой elizabeth_klim: моя подруга ложится спать в девять вечера как нормальная воспитанная леди elizabeth_klim: с утра ходит в церковь и никогда не думает о ночных гулянках x_vishnya: а если серьезно elizabeth_klim: а если серьезно, то вылези уже из своей конуры и поживи чуть-чуть elizabeth_klim: мы на арбате, прикатывайте как раз)) elizabeth_klim: ты с кем кстати? x_vishnya: пока ни с кем… я в раздумьях elizabeth_klim [голосовое сообщение]: Вишня! Это Ила! Ты если не воспользуешься тем, что мама свалила в… че там? В другой город? А, в Питер! Бля, аж в Питер! Давай, ноги в руки и иди гулять! Приезжай к нам как раз… Чего тухнешь дома? Одиннадцатый класс кончается уже… Несколько месяцев и вообще все… пиздец… не знаю даже, что дальше будет, но надо сейчас что-то делать. Гулять, тусовать… Не знаю я! Приезжай к нам, короче! Мы тебя ждем! Могу отправить за тобой водителя… Голосовое остановилось из-за соленой капли, упавшей на экран, вводя в заблуждение сенсор телефона. Ксюша шмыгнула, борясь с терзающим внутренности чувством безысходности. У детей строгих родителей в жизни два пути: жизнь в вечном страхе стать разочарованием для своей семьи, как следствие — комплексы, депрессии и прочие «современные» проблемы, либо обратное: неповиновение, отдаление, осознанный выбор стать разочарованием для других, чтобы не быть разочарованием для самой себя. Главное понять, что родители тоже ошибаются. Главное понять, что своя голова на плечах лучше, чем страдания от ссор с мамой. Ссоры с мамой когда-то закончатся, и начнется взрослая жизнь. Ксюша смахнула ангелочка с одного плеча и открыла диалог с Егором. Попробовала несколько вариантов сообщений ему, приглядывалась, достаточно ли непринужденно выглядят буквы в словах. Ощущение, что мама вернется из Питера в любой момент, не покидало Ксюшу. Будто это все какая-то проверка, за провал которой ее посадят под домашний арест до конца учебного года. elizabeth_klim: ТЕБЕ ЖЕ 18, КСЮША!!! Ксюша мотнула головой. И правда, какой еще домашний арест? Ей восемнадцать. Ксюша сегодня была в суде, а мама об этом ни сном ни духом. Ксюша который день общается и встречается с известным рэпером — мама ни сном ни духом. Ксюша ушла с уроков — мама ни сном ни духом. Иначе Ксюшу бы уже приковали к батарее, только не наручниками, а криками и обвинениями. Суд, наручники… Гребанный суд. Сегодня она посадила человека, хоть ей и доказывали обратное. Не нужно было туда идти, свидетельствовать, участвовать в процессе… Садиться в машину к Егору тоже не нужно было. Ничего бы не произошло. Вообще ничего бы не произошло.

***

x_vishnya: я все Сообщение он увидел только спустя полчаса. А приехал спустя еще полчаса. Хотел позже, чтобы казаться более занятым, чем он был на самом деле, но не вышло: игровой клуб, в котором он отдыхал с друзьями, был близко с Ксюшиному району. Хотя, по пустым дорогам ночной Москвы до любого района можно доехать крайне быстро. Остановился у самого подъезда, уставился на приборную панель невидящим взглядом, ища хоть какое-то спокойствие внутри себя. А Ксюша появилась из ниоткуда. — Ты дом перепутал, кажется, — она невинно улыбнулась, но в машину не решалась сесть. — Ты вообще за мной приехал? — растерянно уточнила. Егор довольно улыбнулся тому, что все-таки удалось создать впечатление легкого безразличия. Но дом он и вправду перепутал: они тут все одинаковые. Рыжий кирпич — панелька — рыжий кирпич — панелька. Ксюшина панелька была между двумя домами из рыжего кирпича, но таких комбинаций в этом дворе было слишком много. Он молча кивнул ей, приглашая внутрь. — Ты чего такая довольная? — Егор улыбнулся. Ксюша перевела дух, пристегивая ремень безопасности: — Довольная, что не осталась дома, — замолчала на секунду и сказала правду, — …что решилась. — На что еще решишься сегодня? — на лице заиграла ухмылка. Ксюша ожидаемо воспротивилась. — Пожалуй, это был мой максимум. Буду постепенно познавать нормальную жизнь. Машина тронулась с места. Егор отчего-то не мог выдерживать тишину между ними: — Как себя чувствуешь? — Не знаю, — Ксюша постаралась улыбнуться. — А ты как? Егор пожал плечами, явно не ожидав встречного вопроса. — Я?.. Да не знаю. Обычно. Ты голодная? — Вообще… Я, по-моему, сегодня только завтракала, — Ксюша задумалась. — Слушай, да, я… утром последний раз ела. Ксюша всячески старалась избегать слова «школа». То же самое делал и Егор, желая сделать это совсем незначительной условностью, которую можно проигнорировать. — Старбакс? — Пожалуйста, нет! — Она рассмеялась. — А ты сам голодный? — Не-а. — Тогда не парься. А то выглядит так, как будто я тут за еду катаюсь… — Какой у тебя размер ноги? — вдруг спросил Егор, почти перебив ее. — А? — Какой у тебя размер ноги? — В смысле? — Ну, у тебя вот есть нога. Чтобы не ходить босяком по улице ты носишь обувь, у обуви, которую ты носишь, есть размер… — Блин! — рассмеялась Ксюша. — Я знаю. Просто… это как-то связано с тем, что ты попросил меня тепло одеться, да? Ксюша пробежалась взглядом по своему наряду недо-лыжника, оценивая, насколько смешно она выглядит по шкале от одного до кромешного пиздеца. — Ага. Так какой размер ноги? — Тридцать седьмой. Егор довольно ухмыльнулся: — Угадал. — Расскажешь свой план? Или ты наконец-таки в лес меня повезешь, чтобы расправиться? Егор хохотнул. — Да, просто еще рассчитываю продать твои ботинки на черном рынке. Надеюсь, ты не успела никому скинуть свою геолокацию. — Ага, — она театрально вздохнула. — Сделала ошибку. Доверилась. Егор усмехнулся. Самая частая фраза, звучащая в его голове. — Не бойся. Едем в Парк Горького. — М-м! Любишь гулять? — она удивилась. — Вообще да. Но мы туда едем не для этого. — А, точно. Размер ноги… — вспомнила она. — Подожди, ты что, на каток собрался? — Так точно. — У меня рука сломана, Егор. — Она у тебя не сломана, Ксюх, не прибедняйся, — он ухмыльнулся. — Тебе снимать твой гипс — или что это у тебя — уже через неделю. Если будешь ездить по льду ногами, а не руками или лбом, то все будет ок. Тем более, я рядом. Переживать не о чем. — Я тоже так думала, пока меня машина не сбила, — она злорадно улыбнулась. — Так, слушай, ты, мелочь… — он пихнул ее локтем. — Ладно-ладно, прости! Ну не могла не сказать. Смешно же, ну? — Ага, очень, — он улыбнулся, закатив глаза. Терпеливый Егор имел особенный шарм непоколебимого титана, и у таких заноз, как Ксюша, вызывал желание раздраконить его, но та держалась. — Кстати! — воскликнула она. — Пока я ждала твоего ответа, — с легким флером осуждения начала она, раскрывая свой рюкзак, — я сделала маффины. С бананом. Угощайся! «Урус» еще никогда не пах выпечкой, ванилином и бананами, если это не был запах дыма от электронных сигарет. — Слабительное не забыла добавить? — он с напускным недоверием покосился на контейнер, который держала в руках Ксюша. — Ага. По одной таблетке за каждую минуту ожидания. — Тогда попозже съем. Оставим в машине. Вернемся за ними, как покатаемся. Глинтвейн возьмем в парке как раз. Ага? — Ага, — довольно кивнула Ксюша. — Спасибо, — он посмотрел на нее так, что его фанаты, увидев эти глаза, уже бы били во все колокола. Они знают этот взгляд. По коротким и случайным кадрам, найденным в интернете. По коротким кадрам с бывшими, с которыми Егор был счастлив. Ксюша этого взгляда не знала, но почувствовала, как кольнуло живот, когда она подняла глаза на Крида. Щеки мгновенно залило розовой краской.

***

Егор натянул черную маску, протянул такую же Ксюше и вышел из машины, подходя к пассажирской двери. — Сколько у тебя этих масок? — Годовой запас. По-другому никак, — он придержал тяжелую дверь «Уруса», провожая взглядом выпрыгивающую из него Ксюшу. Лицо обдало прохладным ветром, который дул со стороны Москва-реки. Ксюша старалась натянуть белую пушистую варежку на забинтованную руку, чтобы хоть как-то защитить свой недо-перелом. — Перестала меня бояться? — Сейчас еще посмотрю, не зарежешь ли ты меня коньками в полупустом парке на неработающем катке, и точно скажу, перестала бояться или нет. Егор хохотнул. — Боишься, но все равно идешь на встречу? — Ага. Золотая медаль — не показатель ума, как видишь. — М-м, — протянул Егор. — Медалистка? Похвально. Послушная, скромная, по ночам с мальчиками не гуляет, маму не обманывает — все не правда, да? Ксюша рассмеялась. — Да и золотой медали пока нет. Одиннадцатый класс еще не закончен. — Врушка, получается? Ксюша замялась, хотя сама подхватывала шутки. Егор вдруг закинул руку на ее плечо и потянул на себя. Ксюша, не успевшая сориентироваться, впечаталась лицом в его куртку. — Да шучу же! Ксюха, душа ты ранимая… Следующей попытку подколоть попыталась произвести Ксюша: — А у тебя не много друзей, да? — Почему это? — Проводишь вечер с малознакомой девчонкой… — А как по-твоему друзей заводят? — Я… ай, ладно. Егор рассмеялся. Ксюша подумала о том, что его смех очень узнаваемый, и оглянулась по сторонам. — Не боишься, что узнают? — Не-а. Во-первых, сейчас ночь. Во-вторых, мы надели маски. В третьих, каток сегодня закрыт для массового катания. — А? — Сегодня последний день работы катка. Его будут разбирать через пару часов. Собственно, у нас есть пара часов. — А нас пустят? — Меня — само собой. Тебя — не знаю. — В смысле? — она смутилась. — Забей, — Крид расхохотался. На душе стало тепло оттого, что Ксюша явно не глупая, а просто еще такая наивная и не испорченная кровожадной Москвой, что он готов ей серенады петь.

***

Зубец конька осторожно уперся в лед. Второй ногой Ксюша уверенно скользнула вперед, оттолкнувшись опорным зубцом. Она пролетела мимо Егора, словно снежинка в пургу, сделала пару разворотов и вернулась к Егору, который все еще держался за бортик, как за спасительную соломинку. — Не сильно ты за руку переживаешь, — ухмыльнулся. Под маской не было видно, но Ксюша поняла. — Врушка, получается? — Ну хватит! — взмолилась она. — Я не каталась пару лет уже, просто переживала, что растеряла все навыки… — Врушка, — продолжал он, не отрывая от нее глаз, наблюдая, как краснеют ее щеки, которые она прикрыла маской только наполовину.

***

— Блин, Егор, спасибо тебе огромное! — она развалилась на пассажирском, подставляя ноги и руку под горячий воздух из печки авто. Егор держал в руке обещанные глинтвейны в картонном капхолдере, нависая над Ксюшей. Держался за край крыши «Уруса», ожидая, когда она наконец посмотрит на него, а не на свои замерзшие руки. Высчитывал, выжидал момент. Но просчитался. — Ты просто как крутой старший брат! Когда Ксюша повернула голову в сторону Егора, перед ее лицом тут же захлопнулась дверь.

***

В неясной для Ксюши тишине они доехали до ее дома. Безумно хотелось спать, но еще больше хотелось задать один вопрос, который давно сидел внутри. Лучше спросить напрямую. Сейчас. — Егор… а… что ты хочешь от меня? — Сама как думаешь? Что может хотеть мужчина от женщины? Я не твой ровесник, я могу прямо сказать, что я от тебя хочу. Но ты сама знаешь, я уверен. Знаешь, но не готова в это поверить. Поэтому я не лезу. Зачем мне тебя пугать? Я же не идиот. Ты явно зеленая для всего этого, но с тобой приятно проводить время, — нехотя проговорил он, желая быстрее вернуться домой и треснуть кулаком по стене. Сделал бы это в машине, если бы она не стоила сорок миллионов. — Зеленая? Ты меня на слабо берешь, что ли? — А ты не зеленая? — Не знаю, — буркнула Ксюша, помедлив с ответом. — А я знаю. Я понял это еще тогда, когда ты сказала, что тебя мальчики домой никогда не провожали. Я, честно, удивлен. Не, ты если не хочешь, мы можем это не обсуждать… — Я не нуждаюсь в лекциях по половому воспитанию. — Я и не собирался. Мы ведь просто разговариваем. По-дружески. Как друзья. Так же? Мы вообще уже три часа по Москве катаемся. Самые искренние разговоры как раз начинаются после трех часов совместного времяпровождения, ты знала? — Мы все равно не такие близкие друзья. И вообще, странная тема для разговоров у «просто друзей»… — Как скажешь. Последний вопрос можно? — Нет. — Целовалась хоть? — Егор! — Понял. Они не понимали, злили они друг друга нарочно или неосознанно. Послевкусие осталось странным.

***

— Нет, блять, вот ты знаешь, что она мне сказала? — Егор нервно хохотнул, пиная ногой дверь игрового клуба. — «Ты мне как старший брат!». Он всплеснул руками, не находя у себя в запасах никаких слов, кроме матерных. Друг молча наблюдал за ним, затягивая сигаретный дым полной грудью. Вдруг сигарета из его рук куда-то испарилась, и еще его толкнули в плечо так, что пришлось ловить равновесие на скользком кафеле крыльца. — Выкинь ты это говно свое и поговори со мной! — прошипел Крид. — Я… — Нет, ты понял? Я ее, сука, чуть не поцеловал, — он объяснял другу на пальцах, агрессивно разгибая каждый из них. Со стороны могло показаться, что Крид выбивал из Эда долги. — Я ее забрал, привез, отвез, сводил везде, еще тогда клинику ей оплатил… Нет, блять, так нельзя говорить… Короче! После всего этого я просто брат! — Она мелк… — Да какая она мелкая, я тебя умоляю! — он фыркнул. — Ты давно восемнадцатилетних видел? Некоторых по возрасту от Маши не отличишь… Блять, ну Эд, ну вот объясни мне, как я мог попасть, блять, во френдзону? В брат-зону? Боже, какая же хуйня… Через мгновенье от Егора и след простыл, лишь рядом с ухом Эда хлопнула дверь клуба. Он провел глазами по снегу, зачем-то ища свою сигарету.