Любовь витает в воздухе (Попробуй меня, том 2)

График тот ребёнок, который ненавидит лекарства. Может, это потому, что в детстве он часто болел, и приходилось пить много лекарств? Когда он подрос, то уже мог спрятаться или попытаться доказать, что вполне может обходиться и без лекарств. Но всё равно Граф умудряется легко простужаться. Хотя последнее время причина его болезни — слишком интенсивные занятия в постели. — Я не стал будить тебя среди ночи, но сейчас нужно принять лекарство. — Я слишком устал, — пробормотал Граф, почувствовав на своем лбу руку. Заметив небольшую аномалию, Пакин встал с кровати и прошёл к комоду, где стояла аптечка специально для больных детей. Найдя жаропонижающее, мужчина вернулся к постели. — Выпей. — Позже… — Ты бледный и температуришь. Думаю, в школу пойти не сможешь. Но лекарство выпить придётся. И даже не думай, что сможешь притвориться или выкинуть таблетку. Утром Граф проснулся с небольшой лихорадкой и усталостью. Когда его пришла будить тётушка, мальчик вскрикнул и тем самым разбудил и Пакина. А ему симптомы зарождающейся болезни не понравились. Поэтому Графику разрешили прогулять школу. Пропуск, конечно, вызовет недовольство у Чанчао. Но, зная подругу, Граф был уверен, что заскучать ему не дадут. В любой удобный момент девушка позвонит и будет заваливать вопросами, настаивая на визите. Конечно, чтобы принести учебные материалы, а не для сплетен. — Эй, выпей сейчас же. Больной уже хотел отказаться в очередной раз, убеждая, что с ним всё в порядке. Но увидев недовольное лицо и протянутый стакан воды, спорить не стал. Когда Граф видел такого Пакина, сопротивляться не мог. Тем более, когда о нём беспокоятся. Ты… Действительно заботишься обо мне? — Не забывай, что ты ещё наказан. — Эй, а разве наказание было не ночью? — Пьёшь или нет? — спросил Пакин, заметив, что мальчик явно пытается заболтать. Ладно, ночью он действительно устал и был слишком смущён. Только вот сейчас сбежать у него тоже не выйдет. Мальчик продолжает ворчать, но всё же проглатывает таблетку, запивая водой. — Дольше спорил. — Выпил, теперь доволен? — пробормотал себе под нос Граф, возвращая стакан мужчине. Хмыкнув, Пакин ненадолго скрылся в гардеробной. — Во сколько тебе на работу? — В полдень у меня встреча. Думаю, стоит оставить тут Чая, чтобы он проконтролировал тебя. — Тогда, — ответ заставил Графа тихо улыбнуться. — Ты сможешь позавтракать со мной? Обернувшись, Пакин посмотрел на мальчика. Глаза Графика блестели надеждой. — Кажется, ты сильно соскучился по мне. Улыбка сползла с лица Графа, и он поспешил отвернуться, надувшись. Такое поведение было очень невежливым, и раньше Пакин бы просто выкинул мальчишку из дома. Но сейчас, заметив, как покраснело светлое личико, в сердце что-то ёкнуло. Подойдя к кровати, он погладил мальчика по голове. — Меня не было всего четыре дня. А что будет, если я уеду на две недели? — Две недели? — резко развернулся Граф, и Пакин кивнул. — Неделя на последние приготовления и неделя на проведение мероприятия. И смотря как пойдет. Может, в следующем месяце ещё дней десять. График явно не хотел, чтобы он уходил, и поведение мальчика забавляло. Только Пакин предупредил, что едет не развлекаться, а работать. Осторожно кивнув, График робко спросил: — Ты ответишь на звонок? — Разве я не отвечал на твои звонки? — засмеялся мужчина. — Тогда… — робко протянув руку, Критити схватил мужчину за запястье и поднял взгляд. — До отъезда можешь обедать со мной? Граф шутит? Пакин внимательно рассматривал мальчишку. За прошедшее время Граф научился вместо криков более тонко кокетничать, чтобы его желания исполняли. Мальчик поднял блестящие надеждой глаза и неуверенно сжал тонкие пальцы на запястье. Даже голос был более мягким и ищущим одобрения. Такой взгляд словно дразнил мужчину. Пришлось признать, что График довольно быстро учился флиртовать. Не закатывал скандалы, как избалованный паршивец, а стал очень вежливым ребёнком. Даже в сообщениях он был вежливым. Честно говоря, и ругаться на Графа больше не хотелось. Теперь, если избалованность и проявлялась, то хотелось скорее кивнуть, чем обругать. — Я не гарантирую, но постараюсь. — Ну… Хорошо, — и вроде мальчишка был готов закатить очередную сцену, но благоразумно передумал. Было так просто думать, что в сети этого ребёнка Пакин никогда не попадёт. Только он уже попал. А он довольно милый когда не упрямится. Если подумать, то Пакин сам был причиной такой покладистости мальчика. Пока он был спокоен и не ругал Графа, то и Граф не творил очередную фигню, за которую получал выговор. — Давай поедим, я проголодался с прошлой ночи. Ещё бы, ведь только мной сыт не будешь. Мальчик и хотел бы возразить, но не мог. Он посмотрел на свою руку, которую в ответ сжал мужчина, и моргнул. Отпускать его не собираются, а наоборот, тянут ближе, из комнаты, чтобы… Гав! Пёс поднял морду и весело залаял, хотя вчера предпочёл смыться подальше. Судя по всему, Хот провёл ночь под дверью. Всего один взгляд Пакина на собаку, и тот из грозного зверя превратился в скулящего щенка. Словно прекрасно понимал, что натворил дел. — Ещё один проступок, и собака с владельцем не жильцы. — Гав, — согласно ответил Хот и завилял хвостом, присев рядом с ногой мужчины и заглядывая ему в глаза. На фразу Пакина Граф внимание не обратил. Его больше возмутило двуличное поведение пса. Захотелось пнуть Хота за предательство! Он чуть не умер сам, защищая пса, а тот радостно вьётся рядом с Пакином! Но, несмотря ни на что, Граф улыбнулся. Пёс, видимо, знал, что шалить не время, поэтому просто крутился вокруг хозяев. Так раздражает сейчас, но и он слишком милый, чтобы злиться. В конце концов, Граф был готов простить своему питомцу любую выходку. Когда Граф подошёл к столовой, то думал, что он первый спустился к завтраку. Но за столом, где обычно сидел Пакин, потягивал кофе другой мужчина. От неожиданности График растерялся. — Отец, почему не сказал, что приедешь? Мог предупредить! — раздался голос Пакина за спиной и Граф вспомнил, кем был старик за столом. — Дядя Понг. — График? Как ты вырос, прям не узнать, — широко улыбнулся мужчина, встав из-за стола. Совершенно не обращая внимания на сына, Панупонг подошёл к мальчику и обнял его, мягко встряхнув. На секунду Графу захотелось стряхнуть с себя чужие руки, ведь в памяти отец Пакина был таким же страшным. Отец и сын были слишком похожи. Панупонг был известным предпринимателем с бесчисленным количеством проектов. А учитывая его инвестиции в разных сферах бизнеса, некоторые считали его главой тайской мафии. Наверное, сведения о решительности и жестокости ведения бизнеса способствовали многим слухам. Самым ярким слухом был тот, где Панупонг передал сыну дела в наследство и бежал за границу от конкурентов. Ещё думали, что мужчина решил оставить дела и уйти на заслуженный отдых. И только Граф видел сейчас, что человек перед ним в последнюю очередь пенсионер. График помнил человека, который посещал его дом и брал с собой сына, чтобы тот поиграл с ним. Помнил, что даже отец не смел перечить и отказать этому человеку. В памяти отложилось только то, что мужчина был страшным. Очень страшным. Но, видимо, это было восприятие маленького ребёнка, потому что сейчас… — Да, мне уже семнадцать, и я подрос. Дядя давно меня не видел и не узнал, — Граф не отличался вежливостью, но улыбался широко. — Если правильно помню, то последний раз мы виделись лет пять назад. Ты приходил с отцом, но мы были слишком заняты для простой беседы. Ты тогда был таким милым мальчиком. Слова про милого мальчика прозвучали так, словно Граф был на самом деле девчонкой. Последний раз с дядей он виделся, когда ему было двенадцать. И неважно, что в отличие от сверстников, он был ниже и тоньше. Упрямства и мальчишеских проказ ему было не занимать. — Но сейчас я планирую остаться в Таиланде, так что сможем пообщаться. Эти слова лишили Графа дара речи, и возразить он не сумел. Как объяснить причину своего проживания тут? — Зачем ты вернулся? — Забрать долг, — воздух вокруг Панупонга словно похолодел, и Граф поежился. Дядя смотрел на своего сына с улыбкой, больше похожей на волчий оскал. — Срок не подошёл. — Однако я вижу, что мои вложения уже порядком окупились. Как ты и говорил. Критити хоть и не особо понимал, о чём они, но всё меньше этот разговор походил на общение отца и сына. Скорее, так разговаривал инвестор о прибыли. — И не забывай, что с кредитором стоит быть вежливым. — У Пакина есть долги? — не удержался от вопроса Граф. Стоило дяде повернуться к нему, как удушливая атмосфера пропала. — Хороший вопрос, как думаешь, откуда у этого сопляка деньги, чтобы вкладывать их в свои идеи? — Разве… — растерялся Граф. — Это не прибыль с компании? Пакин же мог инвестировать от её имени. — Неверно. Пакин взял в долг у меня. — Но… Вы же его отец… — Запомни, Граф, в бизнесе нет родни. А я не намерен выбрасывать деньги на ветер, даже если это мой сын. У нас есть договор о займе. Вместе с процентами он должен мне порядка шестидесяти миллиардов. И срок на пять лет. — Я плачу свои долги, как и договаривались, раз в год, — равнодушно ответил Пакин усмехаясь. — Пяти лет более чем достаточно, чтобы рассчитаться. Панупонг улыбнулся, гордясь своим сыном. Растить из сына бестолкового мажора он никогда не хотел. Предпочёл оплатить только учебу и дать стартовый капитал. В больших деньгах нет места родственным связям. И раз запрос сына превосходил стартовую сумму, то это считалось долгом. Тратить то, что дали безвозмездно, легко. А если нужно вернуть, да ещё и крупную сумму… Если Пакин хочет унаследовать построенную отцом империю, то должен доказать, что сможет её удержать и приумножить. Поэтому Панупонг не сомневался, когда сын пришёл к нему с договором и твёрдой решимостью. Проигрывать Пакин не любил, как и не позволял собой управлять. За эти качества Панупонг и любил сына. Единственное, чем помог ещё, это свёл с нужными людьми. А вот как дальше Пакин будет с ними сотрудничать — это только его дело, вмешиваться отец не собирался. — Я так не думаю, — хмыкнул мужчина и посмотрел на часы. — В отличие от тебя я всегда был в компании до девяти утра. А ты не одет и явно не был в душе. И как планируешь наверстать упущенное время? — У меня есть правая рука, — улыбнулся Пакин. — Чай? А ты помнишь, кто просил его тебе помогать? Иначе не уверен, что всё было бы так хорошо, как сейчас. График удивлённо уставился на Пакина. Он и не знал, что раньше Паначай работал на дядю. Кажется, он всегда был рядом с Пакином. — Или ты проспал, потому что… — мужчина хитро улыбнулся. — Тебя замучил ребенок? Пакин замер. Осторожно поставив чашку на стол, он посмотрел на отца. — Это немного не твоё дело. Я же ничего не говорю о тех, с кем ты проводишь время. — Ты прав, не моё. Все те, кого ты видел, никогда не смогут заменить твою мать… Но сейчас вопрос в другом. У него какой статус? Как у твоей матери? Панупонг мог с лёгкостью менять любовниц, но тему брака никогда не поднимал. Окружающие его женщины были только временными партнёрами, чтобы скоротать время. Ни одна не могла заменить потерянную жену. На партнёров сына ему было плевать, но почему-то в этот раз всё казалось более серьёзным. Ты серьёзен или играешься? График для тебя так же много значит, как для меня твоя мать? Смысла разговора Граф не понимал. Видимо, сказывалось принятое ранее жаропонижающее. Всё, что сейчас волновало, это то, что его назвали ребёнком, а не гляделки между мужчинами. — Это моё дело, — спокойно ответил Пакин. — И вмешиваться тебе, отец, не стоит. Верно, Граф? — А? — удивлённо пискнул мальчик. Прищурившись, Панупонг протянул руку к мальчишке и слегка коснулся его лба. — Ты не болен? Я слышал, в последнее время ты стал реже болеть. — Вы помните? — слегка заторможено поинтересовался Граф. — Помню, — улыбнулся мужчина. — Из-за этого сопляка и вашей игры на солнце однажды ты проболел пару недель. Тогда Пакину досталось за плохую заботу о тебе. Кео, вызови доктора. Когда мужчина повернулся к экономке, Граф попытался возразить: — Не нужно, я в порядке… — Пусть всё же доктор посмотрит, — под строгим взглядом мальчик поспешил замолкнуть. — А ты брысь в офис. Чай ждёт тебя там с восьми утра. Бездельник. Пакин вроде и хотел возразить, но в итоге поднялся из-за стола и уже хотел уйти переодеваться, как заметил умоляющий взгляд. Подойдя к Графу, Пакин погладил его по голове и шепнул на ухо: — Всё хорошо. Вернусь к ужину. А ты отдыхай. Уже в дверях Пакин нарочно громко что-то пробурчал про настоящих бездельников и вышел под смех отца. А вот Панупонг посмотрел на Графа. — Поговорим, пока ждём врача? Почему ты здесь, График? — по данным, полученным от своего информатора, мужчина знал, что этот мальчик не просто гость. Хоть Граф и считал себя храбрым и решительным, но отец Пакина его пугал. Да так, что по спине тут же скользнула капля пота. Словно он на допрос попал. И вот что ответить? — Ну, у меня есть тут дело, поэтому я попросил у Пакина тут остаться… — Вот как. — Я не знаю, что ещё сказать, — к счастью Графа, семейный врач показался в дверях. Графу измерили температуру и выдали пакет с лекарствами, после чего отправили обратно в спальню отдыхать. То, что Пакин не признал, что они переспали, немного раздражало. Но видимо у мужчины на то были причины, а значит, Граф тоже будет молчать. И неважно, что он чувствует большое разочарование и обиду. Он же не девчонка — убиваться из-за парня. Телефон разбудил мальчика через несколько часов. — График, ты в порядке? — Только проснулся. Ты что-то хотел? — волнение в голосе собеседника заставило Графа затаить дыхание. Несмотря на возвращение главы семьи, Критити спал в комнате Пакина, а дядя явно не дурак и догадается, что между ними. Правда, мальчик не знал, что Панупонг вернулся домой именно потому, что уже всё знал. Но не отношения сына были главной причиной. — Нет, ты же спал в моей комнате, верно? — слова Пакина неожиданно успокоили. — Как ты? — Лихорадка прошла, — хоть Пакина больше волновало его состояние, Граф не переставал улыбаться. — Я же говорил, что всё нормально будет и без лекарств. Нужно было просто выспаться. — Не упрямься. На очередной упрёк Граф надулся. Что именно он чувствует, сам не понял. Хотелось обидеться, и в тоже время он был счастлив. — Иди отдыхать. Я постараюсь вернуться к шести. Не шали, пока меня нет, и больше отдыхай, чтобы снова не заболеть. От неподдельной заботы вся злость пропала. Послушно угукнув, Граф сбросил звонок и прикрыл глаза, чтобы снова заснуть. Можно было даже помечтать о том, что Пакин вернётся пораньше только потому, что Графу плохо. Раньше График думал, что он странный. Но сейчас, чувствуя заботу понял, что болезнь отступает намного быстрее. *** — Что? — Да, господин Понг лично отправил приглашение. — Чёрт! Отца Пакин никогда не боялся, но уважал его. Но несмотря на это уважение, вмешиваться в свои дела не позволит. Поэтому сразу, как узнал новости, поспешил вернуться домой. Отец хотел устроить шоу, вот только Пакину этого не надо. Вот придёт домой и всё выскажет. Раздражало то, что отец вернулся без предупреждения, что интересовался статусом Графа. И то, это можно было простить. Но сейчас отец слишком уж вмешивался в его дела, словно подогревая нарастающий конфликт. — Этот паршивец был таким с самого детства. Когда ему исполнилось пять, он был таким милым, что с лёгкостью мог понравиться людям и управлять ими. А как вырос, всё стало только хуже. Столько головной боли принёс. — А что он сделал, дядя? Услышав голоса из гостиной, Пакин нахмурился. Ещё утром Граф боялся его отца, а сейчас они вместе сидели на диване и с большим интересом болтали. Эта парочка выглядела так уютно, словно всегда встречали Пакина вот так. Кажется, на стороне мальчишки теперь ещё и родной отец. Вот тут будет сложнее сопротивляться. — Ой, малыш Пакин, как ты рано вернулся, — отец повернулся к Пакину. — Зачем ты послал приглашение Нопу? — стараясь подавить злость, спросил Пакин. Хорошее настроение Панупонга тут же сошло на нет. — Затем, что ты забыл о манерах и сам этого не сделал, — мужчина прекрасно видел ярость сына в ответ на его поступок. — Не помню, чтобы учил тебя показывать врагу спину. Неужели не сможешь справиться с такой мелкой проблемой? Собственный отец его решил испытать? — Раз ты решил подкинуть мне эту крысу, то как поступить, я решу сам. Пакин пристально смотрел на отца, пока тот не кивнул. — Отлично, меньшего от тебя и не ждал. Хоть Пакин и выглядел уверенным в своих силах, но всего одного взгляда на Графа хватило, чтобы сердце сжалось. Нет, не о чем беспокоиться, пока Граф находится рядом. В этом доме ему ничего не угрожает. Только чувство, что он падает в самую глубокую яму, не покидало.