Обещания.

– Макс, сегодня мой законный выходной, и я не собираюсь выходить на работу! – даже не вылезая из-под одеяла, рычит в телефонную трубку девушка. – Алис, ну блять, ну выручай, а! Сегодня в клубе важный концерт, а эта сука тупая внезапно решила свалить со своим хахалем в Питер, – уже чуть ли не умоляюще проговорил парень на том конце. Прокричав какую-то гневную тираду вперемешку с кучей мата, темноволосой все же приходится вытащить свое тело с кровати, касаясь голыми ступнями холодной плитки на полу. Ну и гением, конечно, был человек, который делал ремонт в этой квартире. Додумался же положить плитку по всей квартире, совершенно не подумав о людях, которые любят ходить без носков. И от этого девушка недовольно морщит нос, в сотый раз обещая себе купить тапочки. – Ебучая твоя голова, Максюша. Я выйду, но ты будешь должен мне бутылку вискаря и четыре выходных подряд! – и тут же сбрасывает, швыряя телефон на кровать. До выхода на внеплановую смену оставалось еще три часа, а потому Дуброва, все так же матерясь себе под нос, топает в душ. В голове крутились мысли о том, чтобы там же и утопиться, или вздернуться на шторке для душа, но увы и ах, денег и счастья ей это не прибавит. Желания выходить на работу не было совершенно. Потому что предыдущей ночью девушка решила встретить свой законный отдых с распростертыми объятьями и напилась как в последний раз. И сейчас она, на полном серьезе, была готова обратиться к какой-нибудь ведьме, чтобы та проклятье наложила и на ебучего Макса, и на сменщицу - Настю, тоже. Вообще, Алиса Дуброва никогда не была тем человеком, который, забив на все свои планы, мог все бросить и по первому зову броситься на помощь. Скорее она бы послала очень далеко и надолго, но мысль о том, что потом у нее будет четыре выходных дня, как-то приятно грела душу. А это значило, что с чистой совестью можно будет набраться в щи, не поднимать трубки, выкуривать по паре пачек сигарет в день, и слушать музыку на всю громкость, совершенно не обращая внимания на долбящегося в дверь такого же бухого соседа, который в кои-то веки решил отоспаться. И именно с этой мыслью в голове уже через два с половиной часа темноволосая заходила в родное здание клуба, в котором вот уже четыре года ответственно работала барменом. На сцене, что находилась прямо напротив входа, какие-то очередные музыканты уже выставляли свои инструменты. Она уже к этому привыкла. К ее личному сожалению, их клуб почему-то сильно пользовался популярностью у музыкантов. И ей, как бармену, всегда приходилось обслуживать всех тех бухих слушателей и собирать осколки с барной стойки, когда те, сильно перебрав с алкоголем, швырялись бокалами. Максим, стоявший за баром, увидев приближающуюся девушку, чуть было не вскрикнул от радости. У него, честно говоря, не особо была надежда на то, что Дуброва все же сдержит свое слово и придет. И когда та наконец, двигаясь вразвалку, подходит к нему, кивая в качестве приветствия, он начинает улыбаться еще шире. – Бля, Алиса, ты лучший человек на этой планете, отвечаю! – ловко перепрыгнув через стойку, парень кидается в объятия к девушке, а та лишь нос морщит. – Что за музыканты хоть? – игнорируя восхваляющие оды, выворачивается из непрошенных объятий и направляется в подсобку, намереваясь переодеться в рабочую форму. – Группа "тринадцать карат". Набирающие популярность, так что мелких много будет, будь аккуратна. – Ты же знаешь, что у меня свои проверки на возраст, так что нормально все будет, – не обращая внимание на зашедшего следом за ней Шапалова, стягивает с себя худи, кидая его на диван, а после достает со своего шкафчика черную рубашку, – не парься. Во сколько запуск? Устроившись на том же диване, куда прилетела вещь Алисы, блондин утыкается в телефон, отвечая на сообщения по поводу поставок. – Вроде в шесть мит, в семь запуск, а начало в восемь. – Заебись, значит есть время даже поспать. – Никаких поспать. Бар подготовь. Дэн вчера свалил и ничего не сделал. А ты знаешь, в каком состоянии он все оставляет, – хмыкнув, поднимается с дивана Максим, направляясь к двери, – так что вперед. – Да я его все ебала, - запрокинув голову, прорычала в потолок девушка, – он меня заебал уже, гондон штопанный. И собираясь уже покинуть помещение, повязывает на голове бандану, убирая назад волосы, подстриженные чуть ниже ушей, и открывая чужому взору сбритые виски. Что не утаивается от взгляда менеджера. Который тут же рядом оказывается, зачем-то пальцем проводя по коротким волосам. – Когда успела? – бросает на Дуброву удивленный взгляд, а та лишь усмехается. – В пятницу, после смены. Да, и не спрашивай, где я нашла парикмахерскую в четыре часа ночи. Сама отхуярила. А потом они оба выходят из подсобки, расходясь в разные стороны: Алиса за стойку, дабы навести там порядок, а Максим в свой кабинет. К сожалению, времени на то, чтобы прилечь хотя бы на полчаса, у девушки совершенно не осталось. Она успела лишь сбегать покурить, прежде чем в зал начали толпами вваливаться люди, с радостными криками и визгами, подходя ближе к сцене. Такие картины Алисе приходилось наблюдать очень часто, а потому на это она только закатывает глаза и вытаскивает с кармана телефон, желая по-быстрому глянуть, что это за группа такая, на которую столько людей приперлось. Потому что обычно у них редко выступали такие музыканты, слушатели которых забивали весь зал. Быстро вбивает в поисковик название группы, которое она уже успела забыть, но благо была крупная надпись на лед-экране позади площадки барабанщика. Первой ссылкой, конечно же, сразу выдает канал на ютубе с треками и клипами. Она бы, быть может, послушала, но времени нет. Потому темноволосая сразу переходит во вкладку "картинки" и натыкается на фото довольно симпатичного парня с грустным взглядом. Но прочитать его биографию, или пролистать больше фото она не успевает, потому что первые клиенты начинают подходить к бару. Телефон приходится убрать обратно в задний карман, натянуть на лицо дежурную улыбку и начать принимать заказы. – А теперь, чуваки, у меня для вас есть один сюрприз, – слышится со сцены, а зал начинает визжать, еще даже не зная, что их ждет, – я знаю, что вы пиздец как любите следующую песню, поэтому, – протянув последнее слово, парень широко улыбнулся и, обернувшись назад, к своим музыкантам, коротко кивает им головой, давая понять, чтобы те начинали играть. И зал, услышав знакомое вступление, так и вовсе взрывается, буквально оглушая барменшу, которая в это время спокойно протирала бокалы, лишь изредка морща нос. А потом на сцене срабатывают дым-машины, парнишка на сцене отчего-то загадочно лыбится, допевая строчку куплета. – Обещал, что так больше не буду. Так бухать, сука, страшно не буду..., – и тут на сцену, надрывая голос в микрофон, «вылетает» еще какой-то кудрявый парень в пальто, зал начинает кричать еще громче, а какая-то девушка в последнем ряду и вовсе теряет сознание, падая на руки рядом стоящего парня. А Алиса, сама не зная почему, застывает на месте, едва не выронив бутылку с текилой и бокал, которые держала в руках. Отчего то слова песни ее цепляют где-то там, глубоко внутри, и она, сама того не заметив, начинает вслушиваться в слова, совершенно забыв о том, что она на работе и парочка, стоящая прямо напротив нее, все еще ждет коктейли. – Эй, – не выдержав, парнишка постучал ладонью по барной стойке, привлекая внимание Дубровой, у которой по щекам уже ручьем бежали слезы. И она, выйдя наконец из ступора, доделывает людям их напитки, выставляет перед ними бокалы, скидывает с плеча белое полотенце, нажимает на экстренную кнопку под столешницей, чтобы ее заменили, и под крик "Это Три дня дождя" от кудрявого парня со сцены, выбегает в подсобку. Хватает свои сигареты со шкафчика, а после, все так же не переставая реветь, вылетает через заднюю дверь на улицу, жадно хватая ртом вечерний прохладный воздух. Дрожащими руками вынимает с пачки сигарету, чуть было не роняя ее, сжимает крепко губами фильтр и поджигает, делая первую глубокую затяжку. А в голове набатом стучат слова, что только что пропел парень. Она ведь тоже когда-то обещала, что так больше не будет. Что бросит пить, что перестанет уходить в длительные запои, обещала не нюхать, обещала не появляться больше на всех тех вписках. Обещала, что ее больше никогда не придется вытаскивать с того света, но все равно каждый раз, находясь на грани, звонила по выученному наизусть номеру. А потом тот, кто всегда ее вытаскивал, порядком заебался и ушел, пообещав, что никогда ее не забудет. А через неделю его не стало. Прыгнул с крыши. А она, едва не уйдя следом за ним, пообещала, что теперь точно так больше не будет, что не забудет его. Завязать было крайне трудно, рука так и тянулась к тумбочке, в которой, на всякий случай все еще лежал пакетик с белым наркотиком. Но сумев, все-таки, перебороть себя, ради него, Дуброва завязала со всем, кроме алкоголя. Лишь он продолжал спасать ее от того, чтобы наложить на себя руки. А теперь гребанный кучерявый так эмоционально проорал эти отозвавшиеся в душе строки. И Алисе начинает казаться, что его эти слова и самого гложут. Видимо, и сам кому-то обещал. Девушка не знает, сколько она там простояла, куря сигареты одну за одной, но, когда слезы наконец прекратили литься по щекам, она утерла их остатки все еще дрожащей ладонью и, шмыгнув носом, зашла обратно в здание, пообещав себе обязательно добавить эту песню в плейлист. Снова. Она, обещавшая себе не обещать, снова обещает. Прямо парадокс какой-то. За барной стойкой она находит Максима, который обеспокоенно кидает на нее взгляд, наливая в бокал янтарную жидкость. И тут темноволосую пробивает осознание, что сменщиков то сегодня в клубе нет, а значит она, своим срывом, оторвала от работы начальника. – Прости, – шепчет одними губами, виновато поджимая их тут же. Отмахнувшись от нее рукой, парень коротко кивает, приглашая ту вернуться на рабочее место, а сам, вытаскивая с кармана уже разрывающийся от звонков телефон, возвращается обратно в свой кабинет. А Алиса, осознавая, что ей придется огребать после смены, кидает на плечо полотенце, улыбается клиентам и бросает быстрый взгляд на сцену, где с микрофонами в руках прыгали оба певца. Музыканты ушли со сцены еще полчаса назад, но толпа начала рассасывать только сейчас, и барменша наконец выдыхает с облегчением, к стене с алкоголем отворачиваясь и устало проводя обеими ладонями по лицу, издавая странный звук, будто с нее демоны вырываются. Обычно она с легкостью выдерживает такие смены, но срыв конкретно выбил ее из колеи. Единственное, что радовало Дуброву — это скорое окончание рабочего дня. Ведь в те дни, когда в клубе концерты, бармены не работают до самого утра, а могут уйти сразу после того, как уберут за собой рабочее место. А потому, Алисе оставалось лишь навести порядок и получить пропиздон от Макса. Коротко улыбнувшись самой себе и своим мыслям, темноволосая вытаскивает с кармана наушники, вставляет один в ухо, и хочет уже приступить к уборке бара, как к нему, не торопясь "подплывает" тот самый кудрявый, вытирая пот со лба и мокрых передних прядок полотенцем, а сердце Дубровой на секунду даже стучать перестает. – Привет, – широко улыбается, отчего на его щеках появляются ямочки, – слушай, тут такая тема. Наши орги - долбоебы, и поставили нам мало бухла. Уже все закончилось, а мы еще не закончились. Плесни, пожалуйста, двойного вискаря, а. И он снова озаряет ее улыбкой так, будто не он вот буквально недавно надрывно орал в микрофон, оголяя теми строчками часть своей души. – При... А-ээ, здравствуйте, да конечно, секунду, – и она, хватая с полочки бутылку, ловко крутит ее в руке, одаривает музыканта дежурной улыбкой, и наполняет бокал для него алкоголем. – Премного благодарен, – не прекращая улыбаться, делает шуточный поклон, берет со стойки бокал и тут же делает довольно большой глоток даже не морщась. Улыбка кудрявого заразительна, а потому Алиса отвечает ему такой же, причем даже искренней. Что немного удивляет даже ее саму. Вау, она и забыла, что так умеет. И, быть может, девушка бы стояла так дальше, но нужно было закрыть смену, потому что дома ее ждала прекрасная бутылка виски и самобичевание. Да и музыкант уже уходить собирался, все-таки его ждут в гримерке. И уже почти ушел, но будто что-то вспомнив, остановился, вновь к бару обернувшись. – А можно я эту бутылочку с собой заберу, а? – спросил, как будто только ради приличия, потому что рука его уже в этот момент стягивала бутылку виски с барной стойки, – а это тебе за красивые глазки. Одарив девушку улыбкой вновь, оставляет на стойке пятитысячную купюру и уходит. – Спасибо, – проговаривает уже в пустоту Дуброва, убирая деньги в карман. Будь темноволосая немного культурнее, точно бы отказалась от таких крупных чаевых, но она это она, поэтому в голове сразу проносится мысль, что, в принципе, можно будет купить еще одну бутылку виски, и тогда выходные точно выйдут что надо. Накидывая глубокий капюшон худи на голову, Алиса прощается с Максимом и покидает клуб через заднюю дверь. И вот оно, предвкушение грядущей ночи, от чего даже улыбка на лице расцветает, а настроение внезапно улучшается. Не глядя на дорогу, барменша начинает копаться в рюкзаке, пытаясь отыскать пачку сигарет и наушники, которые, зачем то, закинула туда, а не в карман худи. И словно по закону подлости прямо перед ней возникает чья-то фигура, в которую она благополучно врезается, роняя на землю только найденные сигареты. – Да еб твою мать, – присаживаясь на корточки, поднимает с земли треклятую пачку, даже не глядя на виновника своего столкновения, – смотри, блять, куда идешь! Поднявшись на ноги, проходит мимо человека, даже не одарив его взглядом, и выуживает сигарету с пачки. И хочет уже поджечь ту, но, как оказалось, зажигалка была забыта на баре, где она делала горящий коктейль. И темноволосая уже хочет взвыть от абсурдности этой ситуации и ебаного дня, который с самого начала идет по одному месту. – Извини, прикурить не найдется? – приходится все же остановиться и обернуться к тому человеку, в которого только что она врезалась, – блять. А перед девушкой, широко и нагловато улыбаясь, стоит тот кудрявый, а рядом с ним тот, второй, с грустным взглядом. Закон подлости во всей красе. – Будет, – тот, что повыше, вытаскивает с кармана свою зажигалку и подносит ее к сигарете девушки, – я тебя где-то видел? – парень брови хмурит, внимательно девушку осматривая. – Она барменша в этом клубе, Сань, – кивая себе за спину, произносит кучерявый и поправляет лямку рюкзака на своем плече, – идем, нас ждут уже. И они оба, кивнув Дубровой, уходят к микроавтобусу, в котором, очевидно, их ждали остальные члены команды. А девушка, даже немного растерявшись, выдыхает дым вверх, смотря им вслед. Но не проходит и пары секунд, как с машины выходит Саша, как выяснилось, возвращаясь обратно к темноволосой, протягивая ей свою зажигалку. – На, возьми, а то как курить-то будешь, – одаривает ее скромной улыбкой, вкладывает вещь в ладонь и уходит обратно, как ни в чем не бывало. А Алиса тем вечером сидя дома и выпивая уже неизвестно какой бокал виски по счету, решает включить и послушать, что же за музыку делают те ребята. Первой в ее поиске оказывается та песня про обещания, которая снова пробирает до слез, а затем девушка не замечает, как прослушивает весь альбом "тринадцать карат", после переключаясь на, по всей видимости, группу второго, название которой было озвучено в их фите. И уже в его песнях барменша тонет полностью, вливая в себя алкоголь и выкуривая сигареты одну за одной. Каждая песня откликается в душе настолько, что слезы уже битый час по щекам льются, а сама Дуброва на полу лежит, громко всхлипывая. Время на телефоне показывает уже пять часов утра, вторая пустая бутылка отправляется в мусорку, а сама девушка еле на ногах держится. Сил хватает дойти только до коридора, где она и падает, едва не ударившись головой о тумбу для обуви. Кое как перевернувшись на спину, темноволосая открывает инстаграм, пытаясь отыскать страницу музыканта. Она, правда, и сама не знает, зачем ей это нужно, но упорно старается вбить в поиск нужные буквы. Затем открывает директ и дрожащим пальцем зажимает кнопку голосового сообщения.

@lisspohuy – Я не знаю, нахуя тебе эта информация, но сегодня на концерте я впервые узнала о тебе, как о музыканте.

На секунду замолкает, чтобы вспомнить, что хотела дальше сказать, одновременно с этим предпринимает попытки встать.

– А потом домой пришла и залпом все треки послушала. И сейчас, сука, лежу бухая на полу в коридоре, потому что дальше дойти нихуя не могу, и заливаюсь слезами. А все, потому что твои песенки ебучие как будто о моей жизни написаны.

Тихо выругивается себе под нос, откидывая идею подняться с пола, громко всхлипывает, но продолжает говорить.

– Я в душе вообще не ебу, кто ты, какой ты человек, но музыка заебись, а это самое главное. Я бы под твои треки вскрылась.

И тут же девушка ухмыляется собственной тупости, понимая, что нахуй ни она, ни ее сообщение певцу не сдались, потому тут же передумывает, пытаясь удалить записанное голосовое, но палец предательски соскальзывает с экрана и сообщение отправляется парню. Засыпает она в то дождливое утро все так же в коридоре, думая, что жизнь, конечно хуйня, но могла быть и хуже.