Сборник «Всякая Всячина»

      Сегодняшний день был удивительно тихим. Конечно, это не было чуждо Острову Ангела, поскольку его населяли только ехидна, являющийся хранителем Мастер Изумруда, флики и чао где-то в Небесном Святилище. Хотя с недавнего времени здесь так же стал обитать немало известный ёж чёрно-красной окраски, но менее мирным остров от его нахождения здесь не стал. А вот жизнь Наклза значительно приобрела в красках от новой компании. Пусть и не сразу, на это потребовалось какое-то время адаптации, но оно того стоило. Шэдоу был загадкой с самого своего появления и только обострил к себе интерес своим внезапным возвращением после предполагаемой смерти. Возможно, это в нём если не притягивало, то по меньшей мере интриговало. Выяснилось, они с ехидной были похожи больше, чем могло бы показаться с первого взгляда. Пожалуй, никто из их окружения – даже они сами – не могли сказать точно, как и когда это случилось, но в какой-то момент отрицать влюблённость стало невозможно. У них ушёл почти год, чтобы окончательно понять и принять всю серьёзность своих чувств друг к другу. Но перестав отнекиваться от очевидного и приняв, стало в разы проще. Таким образом жили и состояли в отношениях они на данный момент около полугода. Идея сразу переехать на Остров Ангела целиком и полностью принадлежала ёжику и не сказать, что она вызывала у Наклза отторжение (хотя были переживания по поводу более частых визитов Руж и доступность возлюбленного к работе с G.U.N., но всё быстро образовалось, и даже не так плохо). Ехидна жил в скромной хижине, построенной им с нуля уже после знакомства с Соником, когда у него появились друзья, которые периодически его навещали и по сей день, уважая обязанности хранителя и не смея отрывать от обязанности без повода. Для Шэдоу там легко нашлось место. И хотя у него ушло некоторое время, чтобы привыкнуть к некоторым аспектам после жизни в роскошных апартаментах Руж, он был быстр с привыканием.       Сейчас время близилось к полудню, а потому Наклз занимался приготовлением обеда. Живя на острове всю жизнь, его рацион питания состоял преимущественно из фруктов и ягод, иногда разбавляемых овощам и корнеплодами. Однако с появлением в его жизни уже упомянутого синего ежа (и не только), ему был открыт доступ и к другим видам продуктов, а также многочисленным и разнообразным блюдам. И хотя раньше он всё равно не мог позволить себе питаться чем-то другим на территории острова, переезд агента сильно это изменил. Он взял на себя все обязанности, которые включали бы в себя нужду покинуть уютный клочок земли в небе. Благодаря его стараниям и небольшой помощи Тейлза, их дом быстро обзавёлся некоторыми технологиями, а в холодильнике теперь были не только растительные продукты. И хотя у Наклза всё ещё были трудные отношения с современными технологиями, Шэдоу был достаточно терпелив, чтобы помочь ему понемногу начать в них разбираться. Мак энд чиз был достаточно простым в приготовлении блюдом, которое нравилось обоим, поэтому выбор пал на него (хотя Шэдоу готовил удивительно хорошо, доверять ему мак энд чиз было смертельной ошибкой – по опыту Руж, он добавлял макароны к сыру, а не наоборот). Пока ехидна натирал на тёрке чеддер, параллельно следя за варящимися макаронами, на кухне появился упомянутый ёж с явным волнением во взгляде.       — Наклз, ты не находил баночку с красным лаком? — спрашивает он, бегло осматриваясь по сторонам, видимо в поисках обозначенного объекта.       — Находил. Отнёс в ванную, думал Руж забыла, потом отдашь ей при следующей встрече, — отсчитывается перед возлюбленным хранитель, пока откладывает две столовые ложки тёртого сыра в другую тару, чтобы оставшееся большинство отправить в кастрюлю с молочной смесью.       — Это... не Руж, — внезапно признаётся совершенная форма жизни, на секунду звуча неестественно смущённым своими словами.       — Что ты имеешь ввиду? — полученный ответ сбивает ехидну с толку. Она единственная девушка, посещающая их достаточно регулярно, чтобы периодически забывать здесь некоторые личные вещи (будь то палетка теней или коммуникатор), и более того – единственная, пользующаяся лаком для ногтей (как и косметикой, но это мелочи). Пару секунд Шэдоу заметно мнётся в сомнениях перед ответом, но быстро сдаётся под взглядом проницательных фиолетовых глаз.       — Это... мой лак, — сознаётся ёж, складывая руки на груди и тут же стушевавшись от своего ответа. Не будучи подвергнутым стереотипам, но очень даже зная насколько сильно им подвержено современное общество, ему всё ещё трудно было признаваться в некоторых вещах – неважно, будь то факт, что ему нравится мокнуть под дождём, или его беспорядочная репродуктивная система, доставшаяся с ДНК Блэк Армс ("спасибо большое"). От долгого молчания его уши отвернулись от своего обычного положения.       — В самом деле? — без доли осуждения, с искренним любопытством поинтересовался Наклз. Треугольные ушки сразу встрепенулись, тревожа чёрные украшения пирсинга, а красные, словно рубины, глаза в неверии снова встретились с аметистовыми. Видимо, не заметив никакого осуждения, а только неподдельную заинтересованность, Шэдоу молча снял перчатку с левой руки. Они уже видели руки друг друга без перчаток, да, это не было для них в новинку. Однако, когда ехидна видел ладони возлюбленного в последний раз, то его ногти абсолютно точно были чёрными, даже темнее его шёрстки. Но сейчас когти покрыты тем самым красным лаком, о котором он говорил ранее. Это не выглядело плохо или отталкивающе, даже наоборот – ему подходило, красиво сочеталось с глазами и полосками на руках и иглах, просто непривычно. — Как давно ты этим занимаешься?       — Не особо. Впервые мне ногти накрасила Руж, когда пришлось одеть на задание перчатки без пальцев – ей показалось, что мои руки слишком однотонные. Мне понравилось. Это было... почти три года назад? Да, около того, — задумчиво отозвался ёжик, осматривая собственную кисть руки. На ещё несколько секунд между ними повисло молчание, пока красные глаза снова посмотрели на ехидну. — Ты... не считаешь это странным?       — Вообще-то, тебе идёт. У тебя действительно очень однотонные руки, — отмечает Наклз, усмехаясь самому себе, когда замечает, как палевых щёк касается едва различимый жёлтый румянец. — И нет, это не странно. Раз тебе нравится, то не смею останавливать.       Шэдоу достаточно долгое время стоит неподвижно посреди кухни. Хранитель за это время успевает перелить молочную смесь к макаронам и переключить обратно мощность работы конфорки. Когда к его боку прижимаются в объятии, это застаёт его врасплох, заставляя сразу же замереть. Чёрные руки с красными полосами оплетаются вокруг талии, а мордочка утыкается в стык шеи и плеча, опаляя шёрстку тёплым дыханием. Наклз не может не улыбнуться на этот жест и отказать возлюбленному в удовольствии, а потому опускает одну из собственных рук поверх обнимающих его. Разница в размере их ладоней всё ещё поражала – он мог бы вместить в одну свою руку сразу обе ладони возлюбленного, если бы попытался. Что уж говорить про два шиповидных нароста на каждой кисти и о его когтях. Всё, к сожалению, заканчивается так же внезапно, как и началось. Шэдоу оставляет быстрый поцелуй на его щеке и поспешным шагом уходит с кухни, видимо, не желая оставлять возлюбленному времени на адекватную реакцию. Тепло от объятий и поцелуя преследует Наклза даже на следующий день.