Монета с изъяном.

Женщина сначала не обратила внимание, ей даже в голову не могло прийти, что ее окликнет Алексис. Омега снова ее позвал и та встрепенувшись, подняла лицо, оно было с большим синяком на скуле, и с огромными мешками под глазами. На миг забыв все то что когда то мать сделала, и не сделала, Алексис почувствовал угрызение совести, что он катается на машине, у него все есть, а его собственная мать сидит в помоях, работая переборщицей на овощном рынке. Инга была трезва и увидев сына, вдруг заплакала, сама не зная почему. Она встала и хотела обнять сына, но потом посмотрев на его светлый костюм и свои грязные руки, остановилась. Но Алексису было плевать, ее порыв обняться надломил в омеге что-то, и он крепко сцепил руки за ее худенькой спиной. Некоторые продавцы и покупатели с интересом наблюдали за ними, делая вид, что заняты своими делами. Алексис заставил мать отложить работу, она умылась и переоделась, после чего он отвез ее домой. Отца дома не было, но в доме на удивление омеги было более-менее чисто. Точнее, бутылок и окурков на полу не валялось, а на столе не было прокисшей еды. Алексис разобрал пакеты, выложив еду в холодильник. Мать налила ему кофе и поставила банку - пепельницу. Они, закурив, пили кофе и разговаривали. Инга в основном жаловалась на мужа, тот, вечно, сам ее подкладывая под всех кому попало, потом избивал за измену. О том, что живет в впроголодь, и уставши от постоянного безденежья устроилась на рынок. Не удержавшись, мать спросила. - Аленька, откуда у тебя такая дорогая машина? Этот вопрос не показался ему негативным, и он спокойно ей ответил, что получил в подарок, от любимого человека. Но не стал упоминать пока, про клан оборотней. Он еще рассказал, что Рей теперь учится в элитной школе для омег, и у него все отлично. - Вот бы и у этого ребенка все было хорошо… - она погладила себя по небольшому животику, и тут только до омеги дошло, что мать беременна. - Мам ты серьезно? – Алексис не верил. Она кивнула головой. Сын горячо ее поздравил, после чего сразу предложил ей снять жилье, подальше от отца. Но мать замотала головой, мол, не надо. Тогда, Алексис вытащил всю какая была наличность из кармана, отдал матери. Она лишь покачала головой. - Ну что я на эти деньги куплю, даже на коляску хорошую не хватит. Алексис напрягся, ему не нравилось, что мать пыталась им манипулировать, а та сбегав в спальню принесла бумажку. На клочке бумаги был ее обязательный счет, который имеет любой житель, достигший совершеннолетия. Алексис, ничего не сказав, сходил в машину и принес ноутбук, введя номер счета матери, он перевел на ее счет 150 тысяч долларов. Увидев сумму, мать аж подпрыгнула от счастья. Горячо благодарив сына, она сказала те слова, от которых, омега почувствовал будто его облили грязью. - Ты ребенка сразу заберешь, или оставишь пока мне на воспитание? Алексис ничего ей не ответил. Забрав ноутбук с сигаретами, он вышел вон. Подойдя к машине и закурив, он облокотился об машину, и стал разглядывать дом. Думать не хотелось, на душе камнем лежали материны слова. Она так и не изменилась до сих пор, неужели все беты такие расчетливые твари? Рядом зашаркали чьи-то ноги, и Алексис увидел подвыпившего отца. Одежда на нем была вся в грязи, а в пакете бряцали две бутылки. Увидев Алексиса, он замахнулся на него свободной рукой. - Сука неблагодарная. Сначала дал денег, а потом эти амбалы забрали их, это ты все виноват. Алексис перехватил руку отца и загнул ее, ему за спину, тот закряхтел. - Иди домой. Толкнув отца в сторону входа, он сел в машину и уехал. Приехав домой, Алексис заказал пиццу, на душе было паршиво, и не хотелось ничего делать. Райан приехавший через час, будто уловил настроение любимого, сграбастал его в объятия и уселся на диван, держа его на руках как ребенка. - Что случилось мой хороший? – альфа плавно покачивал его на руках, целуя в нос. Если раньше Алексис никому бы не рассказал, то теперь хотел, хотя бы отдаленно поделиться своей печалью, с самым дорогим человеком. - Моя мать, у меня складывается ощущение, что мы разговариваем на разных языках. Понимаешь, я из неблагополучной семьи, где родители постоянно пьют, и они потеряли всю свою человечность на дне бутылки… Райан внимательно слушал омегу, ведь тот раньше всегда отмахивался, от вопросов о своем прошлом. Он был неимоверно счастлив, что Алексис наконец-то стал раскрываться. - А ты попробуй поговорить с ней серьезно, расскажи что чувствуешь, поговори с ней по хорошему, не принимая все в штыки. Попробуйте понять друг друга. Алексис задумался, а ведь и правда, он никогда не говорил с матерью всерьез. Он обязательно должен попробовать наладить с ней контакт. Омега потянулся к альфе, и нежно - нежно поцеловал его. В тот вечер, пицца так и осталась лежать нетронутая на столе, а свет не включенным. Нет. Они не занимались любовью, в этот вечер они только целовались, нежно, будто подпитываясь жизненной и духовной силой друг у друга. Райан решил для себя твердо, что не подастся на зов своей природы которая стремилась к истинной паре. И на следующее утро он попросит Оливера забыть его, а лучше уволиться, он поговорит с ним серьезно, объяснит, что между животной природой и любовью, он выбирает второе. Течка началась как планировалось, и проглотив две таблетки блокатора, Оливер поехал на работу. Стараясь обходить всех альф стороной, он специально прошелся по кабинету главы клана, оставляя шлейф своего запаха. Олли знал, что поступает нечестно, но когда твоя истинная пара тебя игнорирует это невыносимо. Омега и так переступает через себя, заткнув рот, своей невинности, ведя себя, чуть ли не как распущенная путана. Оливер понял, что влюбился в альфу, это и немудрено, так заложена его природа. Теперь даже мимолетный взгляд альфы, как бы невзначай скользнувший по нему, заставлял его сердце прыгать от радости. А в груди разливалось тепло. И если бы Райан, хоть разочек его обнял, обнял и посмотрел так, как делал это в тот день на школьном дворе с другим омегой. Он бы умер от счастья, сердце бы не выдержало. Сегодня Оливер собирается все-все ему рассказать, ведь он так устал плакать в подушку ночами, думая, что любовь его жизни, может быть, сейчас обнимает кого-то другого в постели.