И может быть даже грифон

      -А купишь мне сладкий рулет?       Лин засмеялась и показала брату большой палец, протиснутый сквозь средний и указательный. День стоят тёплый и солнечный для осени – особенно в Скайриме, и это было определённо серьёзным поводом, чтобы задержаться дома подольше. Да и Астрид не возражала – хоть на допросе Лин и не успела сболтнуть ничего лишнего, от контрактов её пока отстранили и даже дали отгул. Насупившись, Нарилиус скрестил руки на груди и обиженно засопел.       -Хватит с тебя, малой. Иначе кое-что слипнется.       Он был практически не похож на мать. Она у них была общей – имперкой, а вот отцы – разными; получилось все так, будто боги пожелали над ними посмеяться – оба были слишком похожи на своих отцов. Лин – ростом, острыми ушами и практически бесцветными глазами, похожими на лёд, Нарилиус – мощной челюстью, коренастостью и завидной чёрной шевелюрой. Взгляни на них кто со стороны – никогда бы не подумал, что рядом – брат и сестра. Взяв мальчика за руку, девушка свернула с дороги, завидев впереди груженый конный обоз.       -Ну мы же все равно идем на рынок! Ну Ли-и-ин, - он назойливо задергал ее ладонь, воспользовавшись возможностью. -Ну пожалуйста. Ну последний на этой неделе! – внезапно он как-то погрустнел, обернувшись туда, где высилась крыша их дома. До Лин сразу же дошло – он подумал о матери. -Мама мне не купит…       -Возьмёшь у неё деньги и сам купишь. Знаешь же, где она их хранит, - проводив взглядом скрывшиеся из виду повозки, девушка шагнула вперёд, потянув за собой брата.       -Она потратит их на скуму, - как бы она не старалась, скрыть гримасу злости на лице оказалось непосильным для неё, и Нарилиус это заметил. -Я очень хорошо прячу деньги, которые ты оставляешь мне. Она иногда ищет их, но я их слишком хорошо прячу, - гордо заявил он, видимо, ожидая вопроса от сестры вдогонку.       -И куда же ты их прячешь, м? – от его по-детски светлой улыбки на душе стало тепло.       -На дне бочки с капустой! Круто, да? – невольно Лин горько усмехнулась. «Эх, малец, знал бы ты, что я просто прижала Люцианну во время очередной ломки к стенке и вынудила её продать мне наш дом за несколько бутылок скумы…»       Рынок гудел с самого утра. Кажется, Лин не была в Солитьюде уже несколько месяцев, и даже успела отвыкнуть от этой суеты большого города. Овощи, мясо, рыба, ткани, инструменты… тут было все. Не то, чтобы они пришли сюда купить что-то конкретное – скорее для того, чтобы поглазеть да поразвлекаться, спустив деньги на всякую ерунду – но глазами девушка косила в сторону лавки алхимика.       Ее «визит» в талморские застенки оставил на левой щеке поистине уродливый шрам и, как бы она не старалась ухаживать за раной, зажила она все равно прескверно. За последние две недели она, наверное, перепробовала почти все возможные средства (часть из которых она приготовила сама, спустив на реагенты круглую сумму), чтобы избавиться от него – ну или хотя бы сделать менее заметным – и все оказалось тщетным. Все целители как один твердили, что ей нужен или скульптор лиц, или умелый маг, который срежет рубец и нарастит новую кожу, а такие услуги стоили больше, чем все ее выполненные контракты вместе взятые. Поэтому, проведя часы перед зеркалом, Лин в конце концов смирилась и оставила рану на милость судьбы.       -Лин, а когда ты выйдешь замуж? – обескураживающий вопрос вырвал её из своих мыслей и заставил удивленно взглянуть на Нарилиуса в поисках подвоха. Но того не было – мальчишка спрашивал с совершенно искренним, не злым интересом. Заметив её замешательство, он торопливо добавил: -Я хочу стать дядей!       С тяжёлым вздохом девушка задумчиво оглядела разношерстную толпу. Раз мать интересовалась у неё только тем, когда она пришлёт деньги на новую дозу, этого вопроса она в принципе не ожидала ни от кого в этой жизни. Но Нарилиус… он любил её, и, наверное, Лин для него была даже ближе, чем Люцианна. Стоило ли винить его в том, что он и не догадывался о том, какая жизнь была у его сестры – мальчишка не знал ни о Темном братстве, ни о том, как она зарабатывала деньги, которые отправляла каждый месяц – и лишь хотел для неё «хорошей» в его понимании жизни?       -Малыш… все это куда сложнее, чем тебе кажется…       -Почему? – не сдавался он, -Ирнир с соседней улицы недавно начал носить амулет Мары, он служит в городской страже и копит на дом, а ещё… - скривленное лицо Лин сказало ему больше всех несказанных слов. -А Вилферд? Он…       -Они л… - она осеклась, едва не сказав «люди». -Они же норды. Слушай, Нарилиус, проблема в том, что…       -Хорошо, а что тогда насчет Маллиуса? Он недавно поступил в Коллегию Бардов… а Галла Салония? - потеряв надежду на то, что можно было бы сбежать от этого разговора, Лин прервала брата жестом и осторожно начала, взяв невидимые поводья в свои руки:       -Нарилиус, пойми, я хотела бы выйти замуж за того, с кем я не буду чувствовать себя домашней курицей-несушкой. Чтобы он был, как…       Вскочив на груду ящиков, Нарилиус зарычал и улыбнулся, увидев на лице сестры слабый укор – те явно принадлежали какому-то торговцу – под которым скрывалось непонимание.       -Как волк? – отрицательное мотание головой. Его темно-ореховые глаза взметнулись к небу. -Орёл? – Лин замотала головой еще активнее. -М-м… медведь? Саблезуб?       На секунду она задумалась, уворачиваясь от проезжающей мимо телеги и оглядываясь вокруг в поисках разъяренного торговца, чей товар её брат безжалостно топтал. Хоть они и стояли в достаточно укромном месте – среди мусора и пустых контейнеров, у всего этого были хозяева.       -Хм… а может быть… - встретившись глазами с молодым нордом, щерившим зубы идущей рядом девушке – точно демонстрируя клыки, она брезгливо поморщилась. -Хотя нет. Фу. Слишком по-нордски, - на ум внезапно пришёл образ из далёкого детства – хотя девушка едва ли могла воскресить его в памяти. -А знаешь… как грифон.       Спрыгнув на мостовую, Нарилиус отряхнулся и взглянул на нее с немым вопросом в глазах.       -Гри… фон? Это как? – Лин сама задумалась, пытаясь представить себе этого самого «грифона» по туманным воспоминаниям. -Это что, зверь такой?       -Полузверь-полуптица. Как лев, скрещенный с орлом, - мальчик хохотнул. -Не смейся, они огромные и с когтями величиной с твою башку! – отчего-то шум рынка чуть притих, но она не придала этому значения, злобно глядя на то, как смеётся над ней брат.       -Ты что, его придумала? – уперев руки в бока, девушка фыркнула.       -Нет! Мне рассказывал про них… кто-то в детстве. Я плохо помню. В Скайриме они не водятся, потому что здесь для них слишком холодно, - чей-то вскрик, раздавшийся практически в полной тишине, все же привлек ее внимание. На площади что-то происходило. И, раз это что-то заставило замолчать такую толпу, оно было серьёзным. -Так… малыш, пошли. Здесь что-то неладное.       Нарилиус не спорил – молча прошёл с ней к соседней груде ящиков, загородивших от них рыночную площадь дырявой стеной, и присел рядом, когда Лин опустилась на мостовую и выглянула в один из просветов. Тут – среди импровизированного склада под открытым небом – их практически никто не видел; ощущение было такое, что людей вокруг в принципе стало раза в два меньше за считанные минуты. И, осмотрев из укрытия площадь, девушка вмиг поняла, почему.       -Черномундирщики! - ошарашенно выдохнул Нарилиус, взяв ее за руку. Та безмолвно кивнула. -И принесла ж их нелёгкая… наверное, что-то ищут, - отсюда было не слышно, что говорил один из талморцев, попеременно указывая то на торговые ряды, то на испуганных лавочников, сбившихся в кучу, но ясно было, что ничего хорошего в этом не было. Их собралось не меньше двух десятков – точно стая воронов, они заняли собой все свободное пространство, возвышаясь над всеми на добрую голову. Практически все нахлобучили на голову капюшоны, но несколько все же стояло без них, светя золотистыми волосами и лицами. -Ну и рожи у них… как лошадиные, - невольно Лин прыснула и, забрав одним движением руки волосы на затылке – и обнажив свои острые уши, придала лицу характерное «альтмерское» надменное выражение. Но брат не посмеялся. -Фу, не делай так! А то ты так еще больше похожа на них.       Сердце слабо кольнула неясная боль, но девушка от неё отмахнулась, поправляя волосы. Стригла она их так, чтобы те ровнехонько закрывали её уши – как раз по той причине, о которой только что напомнил ей мальчишка. И все же, она все равно не была похожа на альтмерку – хотя бы потому, что её кожа была розовой, а не золотой, а волосы – темно-русыми, как у матери. Она вообще ни на кого была не похожа, и оттого чувствовала себя чужой и среди меров, и среди… людей. Отмахнувшись от назойливых мыслей, Лин вгляделась в лица талморцев, гадая, мог ли среди них стоять её палач. А выходит ли вообще он на свежий воздух…? Или у него так много «дел», что он едва успевает отмывать руки от крови и спать?       Один из меров – откуда-то из задних рядов, спрыгнул с лошади и подошел чуть ближе к ним; на его голове был глубокий черный капюшон, и как следует разглядеть лицо не представлялось возможным. Нарилиус говорил о чем-то и иногда даже тряс её руку, показывая пальцем на солдат, но Лин не слушала его, пристально наблюдая за талморцем. Что-то в его движениях показалось подозрительно… знакомым. Шрам на щеке заныл фантомной болью. Но ведь эльф вёл себя, как и остальные альтмеры вокруг… возможно, с ней сыграла злую шутку её фантазия или желание отомстить, но кинжал из рукава девушка все равно спустила в ладонь. Брат этого не заметил.       Взглянув на небо, неожиданно талморец небрежно скинул капюшон, и сдержать удивленный выдох оказалось за гранью её возможностей. Эти глаза… проклятье, эти зелёные глаза она узнает из тысячи. Будто бы подтверждая её догадки, он перевёл взгляд на одну из торговок и точно кот прищурился – как на нее тогда, в камере. Он оказался загорелым и совершенно не старым, как представляла себе все это время Лин – кажется, на солнце он выходил и бывал там очень даже регулярно, судя по золотисто-ореховому цвету его кожи и выцветшим волосам. Остриженный затылок и висок открывали острое ухо, правая же половина была скрыта под длинной чёлкой; лицо его было узким и совершенно лишенным каких-либо эмоций, напоминая скорее проклятую гипсовую маску. Девушка выругалась про себя – лучше б подонок был страшным, как смерть, а не… таким. Язык назвать его «красивым» не повернулся, но невольно она задержала взгляд на остром лице чуть дольше, чем нужно было. А в руке все равно поудобнее обхватила кинжал, примеряясь к броску.       А вот это уже не ускользнуло от глаз Нарилиуса.       -Ты что, на него пялишься? Фу-у, - она закатила глаза и показала брату язык. -Погоди… ты что, серьёзно? Но… он не похож на грифона. Скорее на… общипанного кота с вороньим клювом. Вместо носа, – хихикнув, он толкнул её в бок. -Вот Ви-и-илферд…       -Малыш, спрячься среди бочек на северной части площади и жди, пока я не вернусь. Или пока здесь все не стихнет. Они вряд ли станут копаться среди картошки. Не спорь, - теперь мальчишка наконец-то заметил в её руке кинжал, и глаза его округлились от удивления.       -Лин… ты… ты что? Что ты…       -Свали отсюда, я сказала! – шикнула девушка и, смягчившись, заговорщицки добавила. -Это большой секрет. Я расскажу тебе все вечером, обещаю. А сейчас беги.       На этот раз спорить брат не стал, прокравшись между ящиков до места, куда указала ему Лин. Проводив его взглядом, она выглянула из укрытия и впилась глазами в своего палача, в глубине души надеясь, что он её заметит. Надеясь, что он узнает, кто его убил. Смахнув какую-то соринку с плеча, тот вздохнул и снова уставился в небо, подставляя лицо солнцу. Резко девушка снова поймала себя на том, что смотрит на его лицо, а не рассчитывает бросок клинка, и разозлилась ещё больше. Не на себя – на него, чтобы найти в себе силы замахнуться. Но все же, она ждала, что мер взглянет на нее. Хотя бы украдкой.       Неожиданно правую ногу свело судорогой от неудобной позиции, и Лин сдавленно шикнула и дернулась, сдвинув один из ящиков – кажется, тот оказался пустым. Звук был тихим, но…       Талморец все же взглянул на нее.       С несколько секунд они просто играли в гляделки, точно ожидая, когда кто-то сделает первый шаг. «Он меня не узнал» – пронеслось в голове у девушки, и невольно она сжала зубы и выругалась. Рывком повернувшись к все ещё бездействующему меру поврежденной щекой, она улыбнулась, заметив на его лице проблеск удивления, тут же скрывшийся под маской бесстрастности. Медлить уже было нельзя – в любой момент желтолицая паскуда могла дернуться или привлечь всеобщее внимание. Подскочив на ноги, Лин послала ему воздушный поцелуй и, замахнувшись, бросила кинжал, целя прямо в сердце.       Но он не попал.       -Belos! Sino!       «Это был не его голос», – думала про себя Лин, прокладывая себе дорогу между ящиками до отстойника у городской стены; пересеченная местность выиграла ей добрые пару минут, задержав талморцев далеко позади. Проскользив по скользкому каналу, девушка в последний раз оглянулась на преследующих ее солдат и без страха нырнула в коллектор – туда, где ее не сможет найти и целый легион.