Звезда моя далекая

— Доброе утро, Бруно! — так теперь начинается моя смена. До этого дня мы работали только днем, когда посетителей было достаточно, но в один прекрасный (или ужасный) день мне с радостным тоном сообщили. — Следующая смена в ночь на двадцать первое, советую выспаться перед ней. Моя первая ночная смена. Ну опупеть можно! — Хорошо… После той не особо удачной шутки я не часто называла его по имени. Не знаю, оно у него какое то… не такое. Ну не подходит ему! Вот хоть убейте не подходит. Мне кажется, ему бы подошло какое нибудь другое… Карлос… Эрнандо… может даже какой нибудь Оскар… да даже простой Макс ему бы подошел больше, чем этот чертов Бруно! Имя Бруно вообще странное какое то. Вот Бруно Марсу оно подходит. А этот… ну не знаю. Мне кажется, он слишком круто выглядит для Бруно. Ах да, эти размышления о том, подходит ли моему напарнику его имя или нет пришли ко мне как раз в два часа дня, когда я укладывалась спать перед сменой. Зачем я только выпила этот сраный кофе с утра… дура, ты Мира, просто первоклассная дура. Вспомнив о том, что я где то читала о том, что горячее молоко с лавандой помогает заснуть я пошла на кухню. Вроде где-то пакетик затерялся. Да, затерялся. Но было в нем ровно на порцию. Сделала молоко. Поднося его к губам я обожглась об кружку. Ладно, пусть чутка остынет. Зашла в телефон, открыла приложение доставки продуктов. Так, надо купить лаванду, молоко… Встала. Подошла к холодильнику. Там явно повесилась мышь или кто похлеще. Приду утром буду хотеть есть. Заказала замороженную овощную смесь и митболы. Может быть еще полуфабрикатов заказать чтобы по сто раз не заказывать? Набила корзину. Заказала. Взяла кружку — холодная. Подогрела. Не додумался же мой маленький мозг что она из микроволновки горячая будет! Обожглась и уронила кружку на пол. Зашибись! Она еще и разбилась! С криками «Твоюматьтвоюматьтвоюмать» побежала за тряпкой. Вытерла сие произведение кулинарного искусства на полу. Подумала, решила помыть весь пол. Снова иду в ванную. Заглядываю в угол с химией. Ничего нет. Снова лезу в телефон и заказываю ее, попутно кидая в корзину что-то еще и чертыхаясь. Все. Теперь я точно не усну. Спать мне до этого не хотелось, а теперь я на взводе. Эх, курьер с первым заказом приедет через двадцать минут. Можно книжку почитать. Уселась в кресле. Прочитала одну, две страницы. Спать хочется… Да что за наказание! Дождалась курьера. Спустилась на лифте, забрала заказ. Пока его раскладывала, приехал второй. Оказывается, лифт уже не работал. В нем кто-то застрял. Вот… цензурных выражений уже не было в арсенале. Спустилась. Там меня ждал курьер. Даже не курьер — курьерище. Рама два Ван Дама, с Лесничей бородой. Я аж опешила. — Вы сами справитесь? Я наверх не понесу это. Взяла коробки, прокляла этого курьера всеми проклятиями из арсенала детдомовца, в том числе чтобы его достоинство у него отвалилось. Я про бороду сейчас говорю. Зашла домой я злая и потная. Не верьте тем что физические нагрузки улучшают настроение — нифига. Если честно, то мне хотелось прямо сейчас звонить в кофейню и говорить что у меня рожает кошка, хотя на них у меня аллергия. Просто для того чтобы не идти. Но это было делом принципа. Приняла душ. Зашла, включила воду. Да еш твою медь! Я опять забыла выключить тропический душ. Придется мыться целиком… Помылась, кое как уложила волосы, глянула на часы. Ого, только пять, у меня есть еще три часа на поспать… Легла. Поспала пол часа. Прозвенел будильник. Твою мать. У тех часов села батарейка. Знатно поматюкавшись на себя, свою жизнь и того курьера, я вышла на работу. — Добрый вечер, Мира… что с тобой? Бруно смотрел на меня как на больную. Оказалось, что от всех этих нервозов, у меня подскочило давление и лопнул капилляр на левом глазе. Причем знатно так. Мои и так темные глаза были обрамлены красным цветом. Шикардос. — Может, домой пойдешь? Я же до этого как-то справлялся. — Нет, — отрезала я, проходя в раздевалку, — тем более, первая ночная смена. — Ну, я тебя уговаривал. Посетителей ночью было не много и поэтому мы с Бруно делали то, что умели лучше всего: гоняли балду. Но продлилось это первые пол часа. — Итак, с сегодняшнего дня… — громогласным тоном произнёс мой наставник у меня за спиной, пока я его не перебила. — сейчас ночь, если ты не заметил. — С сегодняшней ночи, — быстро исправился он, испепеляя мой загривок взглядом, — у тебя начинается обучение от лучшего бариста в этом городе. — Нифига загнул! — удивилась я, — с чего такие регалии? Он сразу же нырнул под стойку и протянул мне газету за прошлый год. На первой полосе красовалась фотка моего наставника. Высокий, широкоплечий мужчина с татуировкой на запястье держал в руках золотую кофемолку. «Объявлен победитель городского турнира «Черное и белое» среди барист — Бруно Мадригаль» Ну, по крайней мере, не стыдно что я не знала про это. Во-первых, газеты я не читаю, во-вторых, кофейной темой не увлекаюсь. — Итак, сегодня у тебя есть право первой ночи… Чего?! Это он опять ко мне подкатывает? — Что?.. — неуверенно спросила я и сразу же об этом пожалела. Он стоял ко мне очень близко, даже как-то непозволительно близко и прижав копчиком к стойке. Подняв голову, я могла рассмотреть каждую родинку, жилку в глазах и даже щетину на подбородке. Его голос, с явной хрипотцой обдал меня словно холодной водой. Дыхание парня обжигало небольшой горчинкой кофе вперемешку с табачным дымом. — Мне кажется, все должно быть понятно сразу… Его рука опустилась мне на талию, аккуратно спускаясь вниз к ягодицам, а вторая — приподняла мою голову за подбородок, дабы я смотрела ему в глаза. Глаза у него, конечно, красивые, но инстинкт самосохранения, отточенный годами в детдоме, сработал безотказно. Колено залетело прямо между ног и он согнулся. С бешеными глазами я бросилась наутек, хватая швабру в качестве оружия. Я забилась в угол, защищаясь ей и наблюдая за мужчиной. Лежа на полу в позе калачика он… Смеялся. Со слезами. — Ч-что смешного??! — прокричала я из угла. — Видела бы ты свое лицо!!! — взвизгнул Бруно, все еще скрутившись на полу. Я в ярости вздохнула. Вот шутник чертов, а какой актер-то хороший! Это я ему и высказала. — Что ж, — все еще визжа и задыхаясь со смеху начал он, — может мой дар — это варить кофе и актерство? А у тебя, бить мужиков по их единственному достоинству. Вторую фразу я как-то пропустила мимо ушей. Но от злости я запульнула подушку с диванчика в него, попутно разбив пару кружек, стакан для трубочек и банки с посыпкой и зефирками, и еще одну — под чаевые. И все это полетело на Бруно. Вскочив на ноги, я быстро метнулась к нему. У него была рассечена скула, а на правой руке — еще несколько царапин. — Боже мой, прости пожалуйста! — я чувствовала себя очень виноватой. Хотелось просто провалиться сквозь землю, заодно написав заявление на увольнение. Он же лежал на полу в окружении монеток и купюр (в основном номиналом в один, два и пять долларов, хотя была одна десятка и даже двадцатка), а также присыпанный кондитерской крошкой и маршмеллоу, и ржал. Просто ржал и истекал кровью. — Я вызываю такси и мы едем в травмпункт. Через два часа катания в круглосуточный травмпункт мы приехали в Кофейню. Бруно наложили около 12 швов, а мне обработали глаз. И даже там его спросили: это ваша супруга? У вас в семье насилие? Мне хотелось побиться головой об стену. Но делать этого не надо, ибо рядом было психиатрическое отделение. — В следующий раз когда шутишь, — сказала я, подходя к кофейне, — делай лицо, типа, что не правда… Мой спутник беззвучно рассмеялся. Хоть ему и не советовали улыбаться. — Хорошо, прислушаюсь. — Очень на это надеюсь. Мы убрали весь беспорядок, достали новые баночки и стаканы. Как только мы закончили в кафе зашла миловидная девушка и попросила раф. Она посмотрела на нас с неким испугом. Ну да: у меня рассеченная осколком ладонь, плюс красный, как у терминатора, глаз, а у Бруно швы прикрытые марлевыми повязками. Как только она ушла, мой наставник повернулся ко мне и сказал: — Право первой ночи — это право выбора напитка который я тебя научу готовить. После следовало объяснение строения кофемашины и рецептура Рафа. Да, именно его я и выбрала. Приготовив свой первый раф, я дала попробовать его Бруно. Он отпил и сказал, что очень вкусно. Когда он ушел покурить, я отпила его. Да, получилось, мягко говоря не айс. Напиток был горьковат, а пенка — не достаточно пышная. Этот человек либо мазахист, либо совсем чокнутый.