•••
Он пришёл в канун Рождества. Чёрное шерстяное пальто нараспашку. Заснеженные кудри слегка касались линии высоко поднятого ворота. Джон почувствовал исходящий от него аромат холода, такой знакомый, такой свежий, хрустящий. Сердце забилось быстрее. Не проронив ни слова, Шерлок начал развязывать замёрзшими пальцами синий узел шарфа. Джон приблизился, протянул к нему руки, сам размотал длинный вязаный кокон, чтобы нетерпеливо прикоснуться к манящей белизне шеи возле тёмных кудрей. Соскользнул ладонями за спину, обхватил. Припал к груди, обтянутой прохладной тканью рубашки, немного влажной от растаявших снежинок. Прислушался к стуку сердца, скрытому за упругими мышцами и корсетом из рёбер. - Я обещал, что вернусь, - тихо произнёс Шерлок. Джон сосредоточился на точке, которая пульсировала в такт сердечных сокращений. Сосредоточился на этом комочке, горячем и живом. - Джон... Что с тобой? Джон, не надо так... Шерлок наклонился поближе с намерением поцеловать, и почувствовал, как тёплая ладонь ложится на голову. Он послушно замер. Джон просто стоял, тесно прижавшись к нему. Он молчал, рассеянно поглаживая шёлковые кудри, упругие и мокрые.•••
Из завала торчала бледная узкая ладонь. Длинные пальцы с ободранной кожей и знакомой формой ногтей. Джон наткнулся на неё взглядом и сразу превратился в холодный, пустой внутри столб. Он словно врос в землю, без возможности сдвинуться с места. Из рукава пальто высовывался рваный манжет рубашки, весь в засохших пятнах крови, обнаживший тонкое запястье. Джон так сильно сжал обветренные губы — лишь бы не закричать. От напряжения лопнула кожа. Лёгкое покалывание и зуд, солоноватый вкус на зубах. Надо было что-то делать. Нельзя вот так стоять, когда работа ждёт. Джон сделал несколько шагов, пока не почувствовал, что появилась дрожь в суставах и он с трудом переставляет ноги. Перед глазами плыли тёмные круги; он не видел ничего вокруг себя, сконцентрировав взгляд только на этой неестественно-белой руке, со скрюченными по-паучиному пальцами... "Господи, помоги мне," – сделав над собой нечеловеческое усилие, заставив себя подойти ближе, он присел и начал разбирать завал, освобождая тело от придавивших его камней, отбрасывая в сторону обломки. Пасмурная погода, первые капли дождя, Джон даже их не почувствовал; они впитывались в бетонную крошку и отбитые куски кирпичей. Дождь шёл всё время, пока Джон откапывал тело. Серый свет вокруг мерцал, давил на глаза. Джон держался, он не плакал, за него это делал дождь. "А небо не плачет, а небо не стонет, оно умирает вслед за тобою..." У Джона сильно замёрзли и онемели от холода руки — он забыл надеть защитные перчатки. Болели изрезанные об осколки пальцы. Он почти закончил, целиком откопав длинное нескладное тело, одетое в костюм и пальто. Оставалось лишь лицо и чёрные пряди кудрей, видневшиеся сквозь обломки. Джон решительным движением убрал остатки мусора. Сверху упали солнечные лучи, осветив лицо погибшего. На изжелта-бледной маске лица, жутко смотрелись широко раскрытые глаза с заветренной и замутнённой роговицей. Над верхней губой трупа темнели усы. Это был не Шерлок. Джон рухнул лицом вниз, сдавленно рыдая, позволяя выйти со слезами наружу поразившие его боль и ликование.•••
Шерлок молчал. Джон гладил его по голове, по лицу, плечам. Он опустился, обхватил запястья и прикоснулся к их внутренней стороне, покрывая мелкими поцелуями. Шерлок почувствовал обжигающее тепло его рук и нежные прикосновения губ. В висках застучало, ресницы дрожали в смущении. Мягкие губы оставили цепочку лёгких поцелуев. Шерлок стоял, запрокинув голову и закрыв глаза. Джон раздевал его; соскользнуло с плеч на пол пальто, рубашка невесомо опустилась рядом. Джон встал на колени. Расстегнув ремень и молнию, приспустив с бёдер брюки, Джон вжался лицом в область паха, вдыхая запах любимого. Сам изнемогая от желания, он медленно ласкал через бельё напрягшийся член. Шерлок издал стон. Джон потянул его вниз, на пол. Лёг сверху, накрывая горевшее от возбуждения тело. Завёл ему руки за голову, стягивая ремнём запястья. Глаза у Шерлока стали чёрные и блестящие, будто обсидиан, из-за расширившихся зрачков. Он раздвинул колени, отдаваясь целиком, невзирая на острую боль в связанных запястьях. Потом вздрогнул, выгнулся, когда Джон вошёл в него без подготовки. Крик в унисон, губы впились в губы, тело владело телом. - Боже, благослови боль, - прошептал Шерлок, покорно закрывая глаза.•••
Tiamat "I am in love with myself" http://www.youtube.com/watch?v=_GmVIvuTH28&feature=youtube_gdata_player I am in love with the waking It is cold but I ain't mistaking Proud like Mary to be here again To be here now with my very best friend Merry go round I'm in love with the waking And when I disappear Into the night and out of the fear Hunting with sword and spear I am king Lear Having a love affair With myself I rule if you follow I spit if you swallow You've been dealt the cards but there's nothing at stake What is it worth when your limbs begin to shake King of black hearts in the parliament A skinny white boy for president Triumph at hand but still nothing at stake
•••
Майкрофту нравилась осень. Как истинный лондонец, он не унывал в дождливые пасмурные недели и не пропускал ни один выдавшийся солнечный денёк. Сегодня солнце ярко светило с самого утра. Настроение было радужным. Майкрофт даже сменил официальный костюм на светло-коричневый свитер и мягкие брюки из тонкой шерсти. Этот день обещал ему решение одного вопроса. Майкрофт улыбнулся сдержанной, но довольной улыбкой, поднося чашечку ароматного кофе к губам. Пейджер запищал аккуратно в семь утра. Сообщение было ожидаемым. Майкрофт ещё раз улыбнулся, с уже плохо скрываемой победой.•••
- Ты участвуешь в подпольной борьбе с нынешними властями, работаешь на повстанцев. Ты "неуловимый призрак", неуловимость которого заключается в понимающем старшем брате, у которого есть возможность прикрывать строптивую задницу этого выдающегося выскочки и по совместительству младшего брата. Сопротивляйся ты как самостоятельное лицо — я бы проявил к тебе больше уважения. Твой же род деятельности я могу сравнить с услугой элитной шлюхи: она талантлива, искусна, много о себе понимает, но её можно купить. Шерлок сидел молча. Он ни разу не возразил, не изменил выражение своего лица. Он просто сидел с прямой спиной, положив руки на стол, практически не дыша. - Ты единственный, кто выжил после ракетного удара. Сейчас все думают, что ты погиб, тебе же не ввели чип, тебя нельзя отследить. Для всех структур ты сейчас вне поля зрения, и ты можешь изменить свою жизнь. Тебе не очень нравится этот глагол — "изменить"? Тебе больше по душе глагол "сопротивляться". Ты готов сопротивляться, с большой буквы, всему! Шерлок со скукой смотрел прямо в лицо Майкрофту. Он ждал, когда тот подойдёт в своей речи к главному. Майкрофт скажет эти слова, а ему надо выждать паузу, двух минут вполне хватит. Шерлок потянулся к пачке с сигаретами, отщёлкивая большим пальцем крышку зажигалки. – Чего ты конкретно от меня хочешь? Вопрос был задан идиотским тоном, специально, чтобы позлить Майкрофта. – Быть на моей стороне. – Тогда я ничем не могу тебе помочь. Тебя устраивает статус Иуды, а меня — нет. Майкрофт дёрнул складкой над переносицей, поджав губы. - Вы с Джоном можете жить в Цитадели. Ты просто будешь там жить. Так тебя тоже не устраивает? Просто жить — это же скучно! Шерлок зевнул, давясь дымом. Затушил сигарету. - Цитадель далеко, у меня там нет никаких контактов. Мне там делать нечего. Майкрофт опустился в кресло, привычным жестом занявшись растиранием висков. - Шерлок, я могу тебя не выпустить отсюда. Хотя, если ты сюда пришёл сам, значит, ты уже что-то решил, и не стоит тратить моё время изображая детские капризы. Снисходительный тон. Шерлок послал Майкрофту одну из своих фирменных улыбок. – Я уверен, тебе что-то нужно? – Если ты готов перейти на мою сторону. - Я слушаю. - Одна маленькая услуга и все твои грехи не будут иметь никакого значения. Майкрофт поднял ладонь: словно по волшебству, под ней появился зелёный овал флешки. Шерлок помрачнел, и, пытаясь сохранить остатки сарказма, ответил срывающимся голосом: - Индульгенция высоких технологий с отформатированной совестью в комплекте? Стук по столу, флешка прикоснулась — прилипла к бледным пальцам. - Даю тебе несколько месяцев на изучение её содержимого. Не хочешь в Цитадель, подумай о Джоне. Бледность лица Шерлока всё больше становилась похожа на прозрачный лёд. - Не трогай его. Голос расщепился на глухой рык и в тот же момент прозвучал унизительной просьбой. - Где мне заняться этим?•••
Ему есть, что отдать и кого потерять. Если Джон скажет, что не пойдёт с ним в Цитадель, это освободит его от сделки с Майкрофтом. Но эта свобода свяжет ему руки крепче и больнее колючей проволоки. Он будет беспокоиться за дальнейшую судьбу Джона. Шерлок не спал всю ночь. Сотни мыслей в измученном мозгу, а рядом — спокойное, ровное дыхание Джона. - Я люблю тебя, - Шерлок обнял спящего любовника. Скорее бы утро. Нужно поговорить. Заготовленные слова уже нестерпимо жгли ему рассудок и горло.