У любви твои ресницы...

— Тебе лучше?       Сквозь туман в его голове до него донёсся голос Аллы, но он так и не открыл глаз. Он держал бутылку с холодной водой, прижатую ко лбу. — Да, просто я не ожидал этой новости. — Я вижу, — она издала низкий саркастический смешок.       На этот раз он открыл глаза и посмотрел на неё, немного неуверенно. Слишком много эмоций смешалось, и он изо всех сил старался их контролировать. Это было нелегко, и он надеялся, что его лицо не выдаст слишком многого. Они были в палате, он сидел на диване, откинув голову на спинку. Алла, сидя на стуле в очень собранной позе, смотрела на него с умеренным беспокойством в глазах. — Да… Наверное, я просто удивлён. — Это не то, что кто-то из нас хотел… Особенно сейчас, — её игривый настрой исчез, и она опустила голову, подперев лоб ладонью. — Значит… Ещё никто не знает? — Кроме тебя, меня, Алины и Марка? Нет, никто.       Киркоров прикусил внутреннюю часть щеки. С технической точки зрения, Алла была права. Ребёнок был не тем, что они искали прямо сейчас. Они почти развелись. В прошлый раз, когда они были вместе, это закончилось их классической рутиной траханья и драки. Не совсем идеальный момент, или сценарий, для зачатия ребёнка. И, всё же, это случилось. После стольких попыток… — Если ты рассказала мне об этом, значит ребенок мой? — он откашлялся и покраснел в тот самый момент, когда понял смысл своего заявления.       Она строго посмотрела на него. — Серьёзно? Ты, действительно, спрашиваешь меня об этом? Думаешь, я бы вывалила это на тебя, если бы ты не был отцом? — Нет, я говорю, знаешь… — он сделал глоток воды. Его лицо было в огне. — Что я принимаю это как должное. Я имею в виду… я знаю, что ты спишь с…       Чёрт. Каким дураком он был. Теперь это было похоже на ходьбу по минному полю. Взрыв был неизбежен в любом случае, рано или поздно, не важно, насколько они были осторожны. — Ты прав. Я сплю с другим мужчиной. Но с ним я предохраняюсь. Мне посвятить тебя в мой секс с Максимом? — Если честно, я бы не очень хотел, — мужчина почесал затылок. — Алла, я верю тебе, клянусь. Я просто не понимаю… Как? — Это хороший вопрос. У меня тоже он возник, когда я узнала о беременности. Короче говоря, мы с тобой так увлеклись нашим святым днём Валентина… Несколько раз… И я забыла принять таблетку… К тому же, в тот вечер мы выпили. И у меня была овуляция. Итак, видишь? Нам удалось эффективно увеличить шансы забеременеть…       Он моргнул, глаза снова опустились. Он не знал, что сказать. На протяжении всего их союза, почти до их окончательного разрыва и разлуки, у них всегда был незащищённый секс. Особенно в течение первого года брака, или около того, когда они активно пытались завести ребёнка. — Мы были неосторожны и безрассудны… А теперь… — Алла запнулась, печально глядя в окно. — А теперь у нас будет ребёнок, — его голос вдруг стал очень низким. Почти на автопилоте он поднялся с дивана и снова присел перед ней. Немного нерешительно, он взял её руки и посмотрел на неё. — Что сказал Марк? Есть шансы?       В глазах женщины на мгновение отразилась полная уязвимость. Однако она ничего не сказала. Она просто посмотрела на свои руки. — Ты хочешь этого ребёнка?       Киркоров склонил голову набок, изучая её лицо. — Ты серьёзно? Конечно, я хочу этого ребёнка. Я даже на секунду не подумал… — Ладно… ладно…       Он выдохнул, сам не осознавая, что сдерживал дыхание. Его хватка на её руках усилилась. Беспорядок внутри был слишком запутанным и интенсивным, чтобы его можно было адекватно расшифровать, но он знал, что лежит в основе этого. Чрезвычайное, абсолютное, захватывающее счастье. Счастье, которое он ещё не позволял себе полностью осознать. Глядя на Аллу, он понял, что она тоже. Удивительно, как такое судьбоносное событие могло произойти из-за простейшего набора совпадений. — Марк сказал… 20 апреля, 2003 год. — Ты беременна. Анализы хорошие, — врач листал бумаги с анализами, которые принесла ему пациентка. — Но ты точно хочешь сохранить ребёнка, Алла Борисовна?       Глядя в пространство, она медленно вздохнула. Это было страшно. После стольких попыток, беременность уже кажется кошмарным сном, что, как всегда, заканчивался одним исходом — выкидышем. — Есть шансы? — Всё зависит от тебя, — мужчина пожал плечами. — И, конечно, от твоего организма. Анализы, на моё удивление, лучше, нежели пару лет назад. Ты ведёшь здоровый образ жизни? — Как жила, так и живу, — Алла постукала длинными ногтями по столу. — Какой срок? — Примерно, полтора месяца.       Чёртов Love story. Она как чувствовала, что не надо было соглашаться на это выступление. 14 февраля, 2003 год. Санкт-Петербург. — Хочешь, можем где-нибудь, что-нибудь, выпить? — Филипп надел пальто. — Можно.       Алла посмотрела на себя в зеркало, и поправила гриву волос. — Хороша, — улыбнулся Филипп, голодно глядя на её открытие ноги.       Рыжая лишь «стрельнула» глазами, получая удовольствие от такого внимания. — Я знаю, — ответила она, подойдя к нему. — Пошли? — Прошу, — он подставил свой локоть.       Чувствуя на губах его поцелуй, Алла лишь мечтала побыстрее уединиться с ним в более приватной обстановке. — Конечно, оставляем. Это ведь чудо, что я вообще забеременела. — Скажи, эти полтора месяца ты курила, выпивала? — Не пила, но курила. Это опасно? — Алла начала нервничать. — Ну, уже, что сделано, то сделано. Сейчас рекомендую дышать побольше свежим воздухом, природа, фрукты. Но никаких выступлений и гастролей. И сигарет. — Но… — Как я и сказал — это твоё решение, и всё зависит от тебя. Если хочешь, значит прекратишь. — Хорошо, я тебя поняла, — Алла поправила рыжую челку. — Даю тебе неделю, чтобы подумать. Помни, что у тебя возраст и проблемы с сердцем. — Наш малыш, Алла… — он поднес её руки к своим губам и очень нежно поцеловал их. — Значит, ты счастлив… — она всё ещё изучала его лицо. Он почувствовал облегчение, когда понял, что она не собирается забирать руки с его хватки. — Ты шутишь, что ли? Я в восторге! — он улыбнулся. — Когда ты узнала об этом? Сегодня? — Нет, не сегодня… Вчера…       Улыбка Филиппа дрогнула. — Вчера? Почему ты не рассказала, когда я тебе вчера звонил?       Медленно Пугачёва высвободила свои руки из его хватки. — Потому что мы договаривались о встрече, и я вообще не хотела никому рассказывать, пока точно не буду убеждена, что готова к этому. — Никому не рассказывать? — его сердце сжалось. — В смысле? Я же отец ребёнка… — Филипп, — женщина сделала глоток воды. — Мне 54 года. Здоровье давно желает лучшего, и здоровье было тем, за чем я сюда пошла. Я хотела обследования. А ещё у меня контракты и концерты запланированы на месяца вперёд. А ещё, ко всему этому, я с тобой развожусь. И если я бы сохранила беременность, я рассказала тебе о ней после развода. Просто сейчас не было смысла скрывать, так как ты бы всё равно узнал.       Мужчина собирался испытать ещё одно внезапное падение сахара в крови через секунду. Однако он изо всех сил старался оставаться спокойным, тихим и слушать то, что она говорила. Может быть, он неправильно понял. — Но, почему после развода?.. — Я думала, стоит ли мне позвонить тебе и попросить попробовать ещё раз, — Алла на мгновение закрыла глаза. Затем она покачала головой. — Но потом я поняла, что просто не хочу больше быть замужем за тобой. Потому что… Беременность или нет, твоя жизнь движется вперёд, и, очевидно, что мы с тобой закончили. — А если бы ребёнок спас наш брак? — Дети ничего не исправляют. Точно так же, как Кристина не исправила мой брак с Миколасом, — она коснулась своего живота, — и этот ребёнок, если он вообще будет, нас не исправит. Эта беременность была случайностью… Тоже благословением, да, но совершенно случайным. Мы движемся в разных направлениях. Я не уверена, что наше недопонимание, наши скандалы, нашу ненависть, можно просто отложить в сторону, потому что это наш ребёнок. И вообще, Филипп…       Её лицо стало болезненным. Она нахмурилась, милая складка между её бровями теперь была очевидна. Киркоров едва мог слышать её голос. Но он очень хорошо слышал, как его кровь гремит в ушах. — Я живу с другим мужчиной. Я сплю и дышу ним. Понимаешь?       Сначала это был не что иное, как полный шок. Как мог человек получить такое фантастическое известие, сопровождаемое самым разрушительным дополнением? Это было похоже на битву титанов. И точно так же боль от невозможности в полной мере насладиться счастьем рождения ребенка от единственной женщины, превратилась в ярость. — Я хочу, чтобы ты понял, что тот факт, что мне не хочется делить с тобой свою жизнь в качестве партнёра, не имеет никакого отношения к тому, что я знаю, каким замечательным отцом ты будешь. Если у меня всё получиться, — она посмотрела на него снизу вверх, и её глаза были открытыми, честными. — Мы справимся.       Алла усмехнулась, и её рука поднялась, баюкая его щеку. Филиппу хотелось плакать. — Я надеюсь.       Он сделал глубокий вдох и расширил свою стойку, отступив назад, вне зоны её прикосновения. В данный момент это было слишком тяжело для него. — Итак… что мы теперь будем делать? — Ну… что касается нас, я надеюсь, что мы сможем пережить эту беременность вместе, как хорошие друзья… У нас ещё есть около восьми месяцев, чтобы решить, как мы будем воспитывать этого ребёнка. А ещё, мне нужно уладить дела с предстоящими гастролями, проектами. Слава Богу, что афиш ещё нигде нет, так было бы проблематичнее. — Ты останешься тут, в Цюрихе? — Да, — ответила она, глядя в окно. — Но мне нужно будет съездить в Москву, чтобы сложить некоторые вещи, доверить Люсе собаку на такой длительный период и подготовить кое-что для малыша. — Я позабочусь обо всем. Ты должна быть спокойна и помнить, что у тебя гость в животе. Я читал, что первый триместр может быть очень непредсказуемым, и мне нужно, чтобы ты успокоилась и позаботилась о себе. — Ты тоже многое на себя не бери, потому что я не хочу, чтобы мой малыш своего папашу не чувствовал за всё время беременности.       Рыжая улыбнулась. Первая настоящая улыбка с тех пор, как она сообщила эту новость. Филипп снова подошёл к ней. Не совсем уверенный, что это был самый подходящий поступок, он заправил прядь её волос за ухо и опустил голову, глядя на её живот. — Я могу?..       Она усмехнулась. — Пока нечего чувствовать, но… — Алла взяла его руку и положила её на свой живот.       Киркоров глубоко вздохнул. Затем он посмотрел на неё, черты его лица смягчились. Сильное желание просто взять её в свои объятия и поцеловать было почти невыносимым, он максимально контролировал себя и решил, что, по крайней мере, на данный момент Алла, улыбающейся ему, должно быть достаточно.       Она накрыла его руку своей, и они застыли так на долгое мгновение, которое, казалось, застыло во времени.