Перекрёсток наших судеб

      Аромат свежезаваренного чая придал атмосферу умиротворения. Ловкими движениями руки Лань Сичэнь быстро наполнил обе пиалы. Не Минцзюэ опрокинул напиток в рот, не дожидаясь, когда тот немного остынет. Ни один мускул на его лице не дрогнул, а обжигающий напиток отрезвлял и заставлял мысли проясниться. — Что-то волнует тебя, глава Не? — сообразил Сичэнь. — Есть пара вещей. Вчера на остаток дня ты словно сквозь землю провалился. Я чуть было не подумал, что ты утоп в этой треклятой купальне, — заявил глава ордена Не недовольно. — Ну уж нет, — в ответ он получил аккуратный смешок. — Кое-что произошло… Пальцы, которыми он обвил пиалу, слегка вздрогнули, когда он стал вспоминать с чего началось произошедшее «кое-что». Стоило контролировать себя усерднее, но Мэн Яо был так настойчив и привлекателен, что теперь вспоминать свое искушенное поведение было жутко неловко. Естественно, говорить об этом Не Минцзюэ Сичэнь не собирался, поэтому, прочистив горло, продолжил, упуская этот нюанс. — Понимаешь ли, А-Яо кое-что рассказал мне, — произнёс Сичэнь и тут же замолк, когда в него впился пристальный взгляд. Вновь кашлянув в рукав, он исправился. — То есть… Помощник Мэн. — Ну и ну, — протянул Минцзюэ, не придавая этой оговорке особого значения. — Кажется, вы двое хорошо поладили. — Это правда, — улыбнулся Первый Нефрит. — Он сказал, что всё чаще стал замечать за тобой нервные вспышки. Попросил меня научить его некоторым техникам. Так что весь вечер мы музицировали. Мэн Яо очень способный юноша. — Вы что, ополоумели? — свёл брови Не Минцзюэ, сразу догадавшись, о чем идёт речь. — Уже мысленно хороните меня? Мне ещё далеко до неизбежного! — Всё не так. Господин Мэн лишь беспокоится о тебе, глава Не, — спокойно возразил Сичэнь. — Как я мог не поддержать благую идею? — Не перестаю поражаться этому парню. В последнее время он особенно заботится о моем здоровье. — Разве это не замечательно? Что же ещё может гложить тебя? Не Минцзюэ задумался, не торопясь с ответом. Он вновь выпил чай в такой манере, будто вместо чая в пиале находился алкоголь. Сичэнь даже непроизвольно принюхался к напитку, проверяя, не так ли это на самом деле. — Мой брат. Вот что меня беспокоит больше всего. — Не Хуайсан талантливый и образованный юноша, что в нем может беспокоить? — Посмотрел бы я на тебя, если бы твой младший брат прогуливал занятия, чтобы поиграть в раскраски вееров. Но сейчас не о том. Я ощущаю странные изменения в нем с момента, как он вернулся, и мне это не нравится. Вроде ведёт себя так же, но что-то будто поменялось… Ещё и этот мальчишка рядом с ним… Это сбивает с толку. — Быть может, он всего-навсего повзрослел, а ты и не заметил? — предположил Сичэнь. — Хочешь сказать, полгода в вашем клане могли его образумить? Тебе напомнить, как он сиганул в воду во время занятий? — Вообще-то у него случился обморок… — Неважно. Не то. Или всё же то? Я не знаю! — Зато я знаю, — проговорил Сичэнь, — что Мэн Яо вероятно был прав насчёт твоих нервных вспышек. Тебе нужно расслабиться. Он заботливо подлил ещё чаю для главы Не и протянул ему пиалу, а тот выхватил ее из чужих рук и выпил содержимое. ***       Пока главы кланов вели беседу, а Лань Ванцзи выслушивал речи Вэй Усяня, Цзинь Лин и Не Хуайсан тоже не теряли время даром за обедом в комнате последнего. Перед Цзинь Лином возникла дилемма, которая мучила его с самого утра. Не Хуайсан, очевидно, замечал его странное поведение, но пока не вмешивался. Цзинь Лин понимал, что нужно что-то срочно решать. «Я должен рассказать ему о том, что Мэн Яо всё знает, как и мы, — думал он, глядя в свой чай так пристально, будто хотел в нем что-то найти. — Но младший дядя угрожал расправой над родителями, если я кому-то разболтаю… Я не могу этого позволить и при этом не могу оставить Хуайсана обманутым. К тому же он обещал прийти этой ночью снова. Что же делать, что же…» — Не Хуайсан, — вдруг решительно произнёс Цзинь Лин после длительной паузы, — можно я перееду жить к тебе в комнату? Услышав это, Не Хуайсан закашлялся и поспешно отпил из пиалы, чтобы избавиться от вставшего в горле куска. — Я, безусловно, не против, — поспешно сказал он, увидев, как поникли плечи юноши, — но как мы объясним это моему брату? Этому ведь есть какая-то конкретная причина? Цзинь Лин горестно вздохнул и набил рот едой, тем самым показывая, что разговаривать об этом дальше не намерен. Не Хуайсан решил, что так просто это не оставит, поэтому стал заранее думать, что лучше сказать брату. Что-то подсказывало, что игнорировать эту внезапную просьбу не стоило. Цзинь Лин с самого утра был сам не свой, и если переселение к другу могло ему как-то помочь, Хуайсан был готов сделать для этого всё. Позже Не Минцзюэ вызвал брата вместе с Цзинь Лином на беседу. Последнего это далеко не радовало, зато Не Хуайсан, преисполнился решимости окончательно добиться расположения дагэ к своему спутнику. В главном зале, помимо самого главы, был Мэн Яо. Встретившись с ним взглядом, Цзинь Лин ощутил холодок, который пробежал по спине. Мэн Яо лишь вежливо улыбнулся ему, и Цзинь Лин поспешно отвёл глаза. — Ты хотел что-то сказать, дагэ? — уточнил для начала Не Хуайсан. — Да. Посмотрим, какова его порода, — указательный палец направился прямиком на Цзинь Лина, и тот опешил от неожиданности. Видя, что никто его толком не понимает, глава Не тяжко вздохнул и уточнил. — Нечего в моем доме без дела сидеть. Резиденцию под присмотром Мэн Яо будет прибирать или ещё чего, если проявит себя. В нескрываемом ужасе от подобной перспективы, Цзинь Лин незамедлительно вмешался: — Из меня неплохой воин! В рядовые пригожусь, если понадобится! — Разве что как приманка, — Не Минцзюэ сочувственно поглядел на телосложение юноши. — А вариант сидеть в комнате как мышка и не высовываться не рассматривается? — с надеждой уточнил Цзинь Лин и чуть тише добавил: — В Гусу прокатило… Не Минцзюэ одарил его такой ядовитой улыбкой, что и слов более не нужно было. — Дагэ, не будь таким упрямым! — сказал Не Хуайсан. — А-Лин храбрый малый. Он хорошо стреляет из лука. В злобных птиц неплохо попадает. Ты должен дать ему шанс. — Что ж, ты прав, — Не Минцзюэ согласился подозрительно легко. — Время как раз подходящее. Да и ты не останешься без дела. — О чем это ты…? — протянул Не Хуайсан опасливо. — Только не говори, что забыл, какой сегодня день, — сурово воззрился на него старший брат. Думать пришлось недолго. Не Хуайсан схватился за сердце и стал корчить такой натуральный приступ, что Цзинь Лин тут же поверил бы, если бы не знал друга хорошо. — Мне плохо, очень плохо! — завывал он на фоне абсолютно непробиваемого безразличия брата. — Ах, дагэ, кажется, я совсем не могу тренироваться! Только прикоснусь к сабле — тут же умру! Пощади своего любимого младшего братишку! — Не Хуайсан, не заставляй меня переходить к действенным приёмам, — угрожающе произнёс Минцзюэ, наблюдая за развернувшимся перед ним спектаклем. Цзинь Лину стало любопытно, что ещё за приёмы, от которых невозможно было отвертеться такому хитрому лису, как Не Хуайсан. Всё оказалось предельно просто: терпение главы Не кончилось, и он подхватил младшего брата на руки и перевесил через плечо словно мешок. Не Хуайсан в свою очередь протестующе завизжал и задрыгал ногами, но более ничего сделать не мог. Картина выглядела настолько абсурдно, что даже Мэн Яо не выдержал и тихонько хихикнул. Цзинь Лин и Не Хуайсан оба ожидали, что заниматься последний будет вместе с братом. Однако ситуация приняла неожиданный исход: на разных частях тренировочной площадки были Не Минцзюэ и Цзинь Лин с одной стороны и Мэн Яо и Не Хуайсан с другой. Признаваться даже самому себе совсем не хотелось, но пришлось: Цзинь Лин до чёртиков боялся этого высокого широкоплечего мужчину, который не сводил с него взгляда, скрестив руки на груди. Не Хуайсан боялся… Себя? Точнее говоря, своего поведения, которое, как оказалось, он не мог в полной мере контролировать наедине с будущим врагом. Воздух будто пропитался стрессом, который они оба испытывали. — Итак, вот мишень и вот оружие, — проговорил Минцзюэ, кивая на названные предметы. — Действуй. Как назло именно в этот момент ладони вспотели, и Цзинь Лин неуклюже справился с луком и стрелами и правильной стойкой под скептическим взглядом. Однако он, к своему счастью, смог заметить, как взгляд главы ордена смягчился, когда он с первого раза попал прямо в цель. После ещё нескольких таких выстрелов он чуть было не почувствовал, как его начинала пробирать гордость за себя, но до этого дойти не успел, когда Не Минцзюэ заявил, что хочет посмотреть на его физическую подготовку. Не Хуайсан достаточно долго не принимался за дело. Как и было велено, Мэн Яо следил за ним и даже изредка подбадривал парой ласковых слов, чтобы Хуайсан наконец собрался с силами и сделал хоть что-нибудь. Деваться было некуда, и Не Хуайсан подчинился судьбе. Движения сабли давались ему с трудом, и приходилось держать рукоять двумя руками. Получалось далеко не так воинственно, как у старшего брата. Не Хуайсан даже думать не хотел о том, как выглядел со стороны. Когда он обвыкся, получаться стало чуточку лучше, и сабля более свободно рассекла собою воздух, а вместе с ней голову ее хозяина так же быстро и мимолетно посетила мысль: «Может убить его прямо сейчас?» В руках Не Хуайсана было опасное оружие, с которым он довольно неплохо обращался по меркам собственных способностей, а перед ним был абсолютно безоружный и ни о чем не подозревающий человек, которого он ненавидел до скрипа зубов. Мысль на мгновение показалась заманчивой, однако, резко встретившись глазами с Мэн Яо, Не Хуайсан невольно вздрогнул, выронил саблю из рук и замер на месте. Его собственные мысли его напугали. «Нет! Я бы не сделал этого просто так!» Всё так же ни о чем не подозревающий Мэн Яо поглядел на него обеспокоенно. — В чем дело, А-Сан? — мягко поинтересовался он. — Я… Устал, — пробормотал Хуайсан. — Но прошло всего пять минут. Не желая слышать ни слова против, Не Хуайсан принципиально плюхнулся на землю и поднял голову к небу. Мэн Яо поджал губы, но ничего больше не говорил.       После тренировки Не Хуайсан выглядел посвежевшим и бодрым. Всё потому, что тренировки как таковой почти и не было. Зато Цзинь Лина он обнаружил в печальном состоянии: юноша обливался потом и еле волочил ноги, стремительно направляясь в сторону купальни. Ему оставалось только посочувствовать. — Дагэ, зачем ты замучил А-Лина? — недовольно спросил Хуайсан, когда остался с ним наедине. — Не дури. Твой А-Лин неплохой парень, — признался Минцзюэ. — И мы, между прочим, очень даже неплохо провели время. А ты, я погляжу, так и валишься с ног от усердных занятий. Глаза Не Хуайсана забегали от разоблачения, и он поспешно попятился и перевел тему, пока не получил хороший братский подзатыльник. — Дагэ, раз ты так поладил с А-Лином, может позволишь ему спать со мной? Не Хуайсан понял, как это прозвучало, только когда Не Минцзюэ опустил на него два широко раскрытых глаза. — Я имею в виду в одной комнате! — тут же исправился Хуайсан. — Понимаешь ли, А-Лину страшно по ночам в одиночестве, он почти не спит. Видел какой он невыспавшийся? Со мной он будет чувствовать себя в безопасности! Ну и что с того, даже если мы разделим с ним одну кровать…? Ляжем по разные стороны, даже смотреть друг на друга не будем и… — Ладно, ладно, — сварливо сдался глава Не. — Делайте, что хотите. Только никому ни слова, а не то уши поотрываю. — Я всегда знал, что ты самый лучший, дагэ, — победно улыбнувшись, Не Хуайсан крепко обнял брата, тем самым вгоняя его в смущение, которое тот, естественно, не показывал. — Будет тебе… Минцзюэ поднёс руки к плечам младшего, чтобы отстранить его от себя, но отчего-то замер и не довёл дело до конца. Не Хуайсан почувствовал, как ладони брата мягко легли на его плечи.