Очень благие знамения

Если бы три месяца назад Женьке сказали, что новая работа обернется таким геморроем, он бы сто раз подумал. Нет, он бы подумал триста раз, потому что переварить все те сказки, которые ему рассказали бы, можно было только в ходе очень, очень основательного размышления. А после этого только покрутить пальцем у виска, потому что в реальности так не бывает. А теперь Женькина реальность состояла в следующем: он сидел на диване в редакции, пил кофе из кружки с дурацкой надписью «Лучший босс» и смотрел, как огромные серые капли дождя с размаху шлепаются о давно не мытое стекло. Его любовник – тот, собственно, «лучший босс», про которого написали на чашке – дрых на соседнем диване, смешно раскрыв рот и пуская слюни на диванную подушку. Вся остальная редакция в разных позах сопела по кабинетам, а кто-то и в коридоре. Видимо, никого из них не удалось выгнать домой, потому что какой дом, если тут решается судьба вселенной. От вчерашнего ожидания неминуемой гибели осталось лишь легкое головокружение. Была даже какая-то несправедливость в том, что прогулка по грани смерти обернулось тем же, что и похмелье месячной давности – хоть и в Женькину, конечно, пользу. Переживать счастливое спасение полагалось совсем не так, но Женьке было не до ликования. Во-первых, ему было страшно любопытно, что же все-таки произошло вчера. Во-вторых, у них осталось еще одно незавершенное дело. Он толкнул Вовку, и тот, дернувшись, открыл глаза. – Жека, ммм… – застонал он. – Который час? – Не знаю. Утро. – Как ты… себя чувствуешь? – Живым, – Женька слабо улыбнулся. – Спасибо, что успел. – Пожалуйста, – Вовка просиял и тут же полез целоваться. Не то чтобы это был идеальный утренний поцелуй, но Женька уже давно оценил еще одно дьявольское преимущество: по утрам у Вовки изо рта не пахло. – Расскажешь, что вчера было? – Расскажу, конечно. Дай только в себя прийти. Все два небесных часа, которые на земле растянулись на двое суток, Вовка месте себе не находил. Ангелы выставили ему ультиматум: если за три дня он не перейдет на их сторону, они вернут ему Женьку с поджаренными мозгами. Что это значило, он не знал: либо Женька будет овощем, либо сумасшедшим, либо фанатиком – в любом случае, этот расклад его не устраивал. Вовка пытался общаться с прародителем и его сестренкой, но те только пожали плечами: у Дьявола не было доступа к небесам, а Бог опасалась, что ее вмешательство в дело ангелов нарушит пресловутый мировой порядок. Расплевавшись с ними и расколотив еще один этаж Преисподней (абсолютно без членовредительства, чисто для души), Вовка выловил Дениса. Защищенный амулетом, тот не слышал зова, и пришлось искать по старинке, дав ориентировку через знакомого в полиции. Было даже немного неловко, когда Вовка приехал забирать его из участка – Денис скандалил и обещал позвать адвоката. Вовке было очень стыдно, но когда никакие уговоры и самый унизительные просьбы не помогли, он впервые во взрослой жизни подключил дьявольские связи. Он не знал, чем там Дениса припугнули, но тот стал как шелковый, и даже на пару минут снял защиту, чтобы вычислить Женьку. То, что его прячут в Раю, Вовку не удивило: Дьяволу туда доступа не было, и всем его исчадиям тоже. Добраться туда можно было, только прилетев на ангеле, а именно это Вовка сделать и не мог: на беса в нем не действовала ни одна ангельская сила. Денис же заявил, что лучше в тюрьму, чем на Небо, где свои бы растерзали его в одну минуту. Но оказалось, что Женька зря времени не терял: Денис увидел, что тот где-то раздобыл касторку, и догадался, для чего. В редакции Дениса обступили кругом, вооружившись пульверизаторами, и велели отслеживать, что Женька творит. – Когда ты схватился за спички, он понял, что дело дрянь, – сказал Вовка. – И попросил подготовить полигон. Видимо, даже мерзкому Денису не хотелось его смерти, подумал Женька. – Ему нужна была проточная вода, желательно в таком месте, где бы он мог сбросить тебя, не разбив голову. А мне нужен был портал рядом, чтобы вовремя до тебя добраться. Когда Вовка увидел, в каком состоянии ему доставили Женьку, он сначала перепугался. Он чувствовал, что Женька вот-вот умрет – и сделал первое, что пришло ему на ум. Кровь сатанят может лечить, в теории: вроде бы так в Средневековье даже победили чуму в каком-то итальянском городке, но Дьявол всегда приказывал не пользоваться этим без крайней необходимости, потому что многие люди ее просто не выдерживают. – А что бы со мной стало, если бы я не выдержал? – Поинтересовался Женька. – Ну… выглядит, как страшная аллергия, а если переливать внутрь – сразу отторжение. Но я решил, что если у тебя ни на что мое аллергии нет, то и на кровь не будет. – Она у тебя сладкая… очень вкусная. – Ну спасибо, – Вовка усмехнулся. – Я запомню на будущее… какие у тебя предпочтения. Женька замахнулся на него подушкой, но Вовка отреагировал стремительно – увернулся и накинулся на него с поцелуем, опрокидывая со стола чашку с кофе. – Упс… – он шкодливо хмыкнул, глядя на расползающуюся по ковролину кофейную лужу. – Предлагаю с самого утра заняться делами, пока Ленка не проснулась и не надавала нам по шее. *** Дьявол встретил их, одетый в золото и очередную убийственно прекрасную шляпу. На предплечье у него сидел огромный ручной попугай. – Это тело любит китч и роскошь, – задумчиво произнес он. – Прости, Евгений, если тебе достанется частичка этого характера, но ты же понимаешь, желания – это святое. Он подкинул попугая вверх, и тот полетел куда-то, расправив свои громадные белые крылья. Бог тоже была здесь: сидела, покачивая миниатюрной туфелькой, и тянула какую-то серебристую жидкость из пузатого бокала. Сомнительно, что она вообще могла опьянеть, но щечки у нее розовели. Женька уселся на диван, выпрямил спину, как школьник, и сложил руки на коленях. Почему-то казалось, что будет больно, хоть Вовка и убеждал, что он ничего не почувствует. Вот только верить Вовке, задьяволевшему еще эмбрионом, Женька не спешил: в конце концов, дети и корь с ветрянкой переносят легче. – У тебя еще есть шанс отказаться и снова вернуть нам головную боль, – объявил Дьявол. – Но тогда у тебя будут самые напряженные отношения с тестем, которые только знала история. – В смысле тесть… – взвился Вовка. – Это что, я – жена, что ли? Дьявол закатил глаза, не желая комментировать всякую ахинею. Женька же был готов быть хоть мужем, хоть женой, хоть морской свинкой, лишь бы его инициация скорее закончилась. – Я не отказываюсь, – как ему казалось, решительно заявил он, и тут же услышал, как голос предательски дрожит. – Клянусь, ну, никого не обижать, мух не убивать, жить долго и счастливо и в горе и радости и так далее. – Что ж… – Дьявол пожал плечами и поджал губы. – Готово. – В смысле? – Добро пожаловать в клуб детей Сатаны. – И это все? – Да. Ну, мы с сестрой думали запустить пару эффектных салютов, но после того, что ты вчера устроил ее ребятам, решили ограничиться просто выпивкой. – Прости…те, – пробормотал Женька, исподлобья глядя на Бога. – Я не хотел устраивать такой… пиздец. Бог в ответ только расхохоталась. – Ой, да подумаешь, починят они свой сарай, – она махнула рукой. – Ангелов-то там всего двое и сгорело. – Нет, вы посмотрите на нее, – недовольно перебил Дьявол. – Просто мать года. – У тебя их всего сто, а у меня несколько тысяч! – Обиделась Бог. – И еще полмиллиона кадрового резерва! – А у меня демоны! – А у меня… – Мам, пап, не ссорьтесь, – хихикнул Вовка – При детях, говорят, вредно. Бог прищурилась и, как маленькая девочка, показала ему язык. – И в кого это он такой умный… – Да черт его разберет… В этот момент попугай с диким криком пролетел прямо у них над головами, и Женька почувствовал, как что-то сильно ударило его по макушке. Под ноги ему шлепнулась бейсбольная бита. – Ага, кстати, вы забыли эту штуку у меня неделю назад. Заберите ее, пожалуйста, а то эта ворона только и делает, что кидает ее всем на головы. *** – Ну, что? – Поинтересовался Вовка. – Как ощущения? Женька сидел на полу, разглядывая собственную руку. Еще секунду назад по ней текла кровь, а сейчас рассеченная ножом ладонь была абсолютно целой. Ему было немного страшно пробовать, уж больно дьявольский фокус вышел нелепый, но ему не соврали – сработало. – Охуеть… – У Женьки не было цензурных комментариев. С раннего детства его мучали то простуды, то прыщи, то еще какая-то человеческая пакость, а теперь вся эта дрянь оставила его навеки. Можно было есть немытые фрукты, хвататься за электроприборы мокрыми руками, купаться в грозу, можно было вообще все, что строго-настрого запрещала делать техника безопасности. Не то чтобы Женька тут же собирался порадовать себя всеми этими вещами, но ощущение, что окружающего мира можно больше не бояться, будто придавало сил. – То-то же, – Вовка усмехнулся. – Хоть кто-то теперь меня понимает… Он уселся рядом, ткнулся губами в Женькино ухо и сообщил громким шепотом: – Нужно провести еще один эксперимент… Экспериментировать отправились в спальню, где Вовка тут же повалил Женьку на матрас и забрался сверху. Он поерзал на тем, проезжаясь задницей по члену, а потом ловко сполз вниз и расстегнул Женькины джинсы. Приспустив резинку трусов, он облизал головку, взял в рот и немного подразнил языком, после чего стащил штаны с трусами вниз и принялся за дело. Кое-какие Вовкины таланты, хоть и были от лукавого, определялись вовсе не происхождением. Женька извивался, толкаясь в его умелый рот – совсем недавно Вовка, практикуясь ежедневно, все-таки смог уподобиться порнозвездам и вобрать его член целиком, и сейчас не упускал возможности отточить навык. Его горло, горячее и узкое, божественно сжимало головку. Оттолкнув Вовку, Женька поднялся на колени и жестом велел продолжать, а когда Вовка снова заглотил до упора, крепко схватил его за волосы и принялся толкаться. Вовка прикрыл глаза и замер, позволяя трахать себя в рот – все-таки ему страшно нравилось подчиняться, и Женька подозревал, что Вовка в двух шагах от того, чтобы спустить в штаны. Он и сам был на грани, и когда Вовка застонал вокруг него, стремительно кончил, еле удержавшись на ногах. Расслабленный до предела, Женька прилег, а Вовка отодвинулся и как-то задумчиво посмотрел в пустоту, будто размышляя. Не обращая внимания на Женьки встревоженный взгляд, он сидел, постукивая пальцами по коленке, и, когда удивленно заметил это, чуть не подпрыгнул на месте: – Работает! Женька улыбнулся, еще не понимая, что именно работает, но Вовка шлепнул его по голому бедру: – Поворачивай ко мне свою сладкую задницу, – велел он и сцапал из вороха вещей, сваленного возле матраса, дьявольский оберег. – И надевай это. Сегодня я буду ебать тебя, пока не упаду.