***
Весь день Йо ныл и негодовал о том, что ждать вечера ещё очень долго, так, что сам не заметил, как скоро Морис доложил наследному принцу о прибытии карет гостей к воротам замка. Дофин заволновался и засуетился, не зная, куда ему деться от переживания. Хао приказал пропустить кареты гостей и задать ячменя их коням. — Рыцарь ордена Звезды, сэр Рен! Дважды кавалер ордена Святого Духа, — прочитал визитную карточку первого гостя Ромульд, которому Хао поручил встречать гостей на входе в зал. В помещение чинно проследовал складный мужчина среднего роста с причудливой причёской и инсингнией на котте красно-золотого бархата. Явно начищенный перед прибытием на бал, значок инсигнии солнечного металла на красном квадрате бархата котты ослепительно сверкал озорными золотистыми бликами, сразу обозначая высокий социальный статус вошедшего гостя. Сэр Рен проследовал к принцу и, преклонив колено, поцеловал руку своего принца, с лёгким наклоном головы проговорил: — Ваше Высочество, быть Вашим гостем — огромная честь для меня! Благодарю за то, что оказали её такому недостойному слуге, как я! — Хао устало прикрыл глаза и с лёгкой утомлённой улыбкой повернулся к Йо, который стоял по правую руку от близнеца, чтобы едва слышно шепнуть: — Ну вот, всегда одно и то же, опять прибедняется, чтобы я его начал убеждать в обратном… Сэр Рен только слегка улыбнулся, явно расслышав сказанное принцем, но вслух ничего не сказал, а лишь опомнившись, поднялся на ноги, чтобы вновь упасть на одно колено перед Йо и, поднеся к губам руку принца, проговорил: — Ваше Высочество дофин Йо! Я и не надеялся, что Вы тоже осчастливите нас своим присутствием после столь продолжительного удаления от двора! Прошу простите мне такую дерзость, порочащую имя рыцаря! — Оставьте эти извинения, сэр Рен, прошу Вас! Они совершенно ни к чему. Лучше расскажите о своих доблестных приключениях в далёких землях Востока. Я ведь очень давно не слышал Ваших рассказов, всё одни баллады о славных подвигах, — с учтивой улыбкой ответил Йо. — Да у рыцаря дело нехитрое: освободить Святые земли от неверных псов, которые впали во грех и живут хуже последних свиней, — презрительно проговорил доблестный рыцарь. — А скажите, сэр Рен, какие там пейзажи, правду говорят о неземных красотах, которыми Господь наделил те земли? — продолжал расспросы дофин с восторженно приоткрыми шоколадными глазами, горящими детским любопытством. — Да нет ничего хорошего в тех поганых землях: почва сухая, немилосердные ветры гонят песок прямо в глаза и под котту так, что в конце дня одежда чернеет и тяжелеет от песка и пыли; адское солнце выжигает всё живое, а ночи, напротив, такие, что можно продрогнуть до костей. Словом, ужасные края с ужасными кровожадными людьми… — угрюмо ответил рыцарь. — Сэр Рен, мне кажется, Вы чересчур хмуро смотрите на восточный мир, настолько, что не замечаете его сказочную культуру… — возразил дофин с мягкой улыбкой. — Ничего сказочного в тех неверных краях нет, Ваше Высочество… Я рыцарь ордена Святого Духа, мне не положено верить в сказки и восхищаться красотами тех мест, простите, что не могу разделить Ваше мнение в этом вопросе… — сухо ответил доблестный муж. — Да уж… Что-то Его благородие на редкость угрюм… Что же испортило Вам настроение, сэр Рен?.. Смотрю, Вы обнаружили в моём брате благодарного слушателя? Очень рад за Вас, но рекомендую не забываться. Всё-таки, Его Высочество — в первую очередь, — мой брат — проговорил с логическим ударением на слове «мой», нежно то ли похлопав гостя по спине, то ли погладив, Хао. — Ваше Высочество… Его Светлость дофин Йо просто проявили интерес к Востоку, и у нас завязался спор по этому вопросу… — склонив голову, выражая почтение и покорность, ответил Рен. — И какая же истина родилась в вашем споре, сэр Рен?.. — спросил с усмешкой Хао. — In vino veritas! — весело и бесцеремонно, как и полагается человеку его должности, ворвался в разговор королевский шут в маске обезьяны. — Да, Вы как всегда, со свойственной Вам изысканностью вступаете в разговор, господин Чоколав… Ваша маска как нельзя подходит Вам, — сухо и с явной неприязнью в голосе, отметил рыцарь. Хао приказал играть, и тронный зал разом наполнили звуки лютней, кларнетов и виол. Музыканты, как было принято, импровизировали, создавая своей игрой беспорядочную какофонию звуков, под которые гости сразу начали танцевать линейные танцы, то сходясь, в различных фигурах танца, то рассыпаясь врозь. Взгляд Йо невольно привлекла к себе светловолосая дама в красном барбетте, который обычно носили замужние женщины или монахини. Дама, насколько мог дофин рассмотреть правильные черты её миловидного правильного личика под маской лисицы, закрывавшей лишь золотистые глаза, была красивой и привлекательной. Молодой человек присмотрелся повнимательнее, но вскоре очень сильно пожалел об этом, потому как узнал в красивой гостье свою знакомую. На ватных ногах Йо широкими танцевальными шагами подошёл к даме, и убедился в верности своей догадки… Поклонившись, дофин поднёс изящную ручку молодой женщины к своим губам и отстранённо, словно во сне, пролепетал: — Мадемуазель Аннет, или теперь мне следует обращаться к Вам «Мадам»?.. Очень приятно видеть Вас в добром здравии… Мне следует поздравить Вас с замужеством?.. Йо до последнего надеялся, что давняя знакомая улыбнётся и опровергнет его догадку, скажет, что решила отлучиться от мира и стать монахиней какого-нибудь монастыря, поэтому и пришла на бал в барбетте, но, как это чаще всего бывает, гостья лишь окинула дофина своим прохладным взглядом золотых глаз и проронила в своей обычной сухой и сдержанно-равнодушной, скучающей манере: — Да, Ваше Высочество. Я имела счастье сочетаться узами брака перед лицом Господа с достойным человеком, мсье Базилем. К сожалению, муж мой не имел счастья быть представленным Его Высочеству, и потому не приглашён на этот великолепный бал. Но когда же Вы вернулись в Париж, Ваше Высочество? Соблаговолив отпустить волосы, Вы стёрли почти все различия между Вами и Вашим августейшим братом, Его Высочеством принцем Хао. Не могу не отметить, что это изменение пошло Вам на пользу… — Благодарю, мадам, но отчего Вы изволили сказать, что «почти все различия между мной и моим братом стёрлись? Почему не «все»? Разве осталось в наших обличьях что-то, что разнит нас? — продолжил светскую беседу дофин. — Да, Ваш добрый мягкий взгляд выдаёт Вас с головой, Ваше Высочество… — улыбнулась Аннет. Йо поклонился, выражая благодарность. Пригласить знакомую на танец, — непозволительная роскошь, и потому дофин попросив прощения, отошёл в сторону, став к стене с гобеленом и опустив голову. Как же так?.. Значит, Аннет вышла замуж?.. Ну конечно, а на что он рассчитывал?.. Исчез на шесть лет, не появлялся при дворе, сидел в своём Провансе, как затворник, и думал, что такая обворожительная невеста, как Аннет, будет по-прежнему сидеть в девушках?.. О, да он же просто смешон! Наивный дурак, ему бы под стать быть королевским шутом вместо Чоколава… Погрузившись в такие невесёлые мысли, под тяжестью которых склонилась его голова, дофин не замечал ни как весело и красиво кружатся нарядные гости в дорогих одеждах, ни как снуют под ногами собаки, ни как несмешно пытается веселить гостей шут, ни не почувствовал на себе пристального взгляда своего брата, — словом, бал-маскарад проносился мимо дофина. Наследный принц принц возник из ниоткуда и с весёлым лицом под маской волка, сбивчиво дыша после танца, строго посмотрел на своё отражение и негодующе сказал: — Брат мой, отчего же ты так невесел в разгар бала, который так долго ждал?.. — Всё хорошо, Ваше Высочество, не извольте переживать о такой мелочи, как настроение одного из Ваших многочисленных подданных… — пролепетал Йо в ответ, вновь опуская лицо и взгляд. — Йо… Я же вижу, что ты неискренен со мной… Не хочешь — не говори, не настаиваю на этом, но тогда пойдём со мной на улицу. Это приказ, — тоном, не терпящем возражений проговорил Хао, мягко увлекая близнеца за собой среди танцующих гостей, немногочисленных слуг и кружащих меж людей собак.***
— Уже так темно… — отстранённо отметил Йо, поднимая голову к небу, когда брат уже вывел его на улицу. — Сейчас станет светло… — с хитрой улыбкой пообещал Хао, кивая своим слугам, стоявшим позади в ожидании его указаний держа в руках длинные палки бамбука, которые с интересом и недоумением разглядывали, показывая друг другу. Что ещё взбрело в голову их сумасбродному принцу, что он заказал из далёкого Китая вместе с тканью эти диковинные палки?.. Слуги по кивку своего господина зашевелились. В темноте Йо не очень хорошо понимал, что именно они делают, но, присмотревшись получше, понял, что они засыпают какой-то песок в стебли палок, опуская также туда несколько тонких верёвок, которые радиально разветвляли от стеблей. Когда же Хао кивнул во второй раз, верёвки, пропитанные маслом, подожгли от факела, предусмотрительно взятого Ромульдом из замка. Маленький огонёк, с которого началось загадочное действо, по пропитанным маслом верёвкам быстро добрался до стебля бамбука. В следующее мгновение всё произошло очень быстро: из палки начали вылетать шальные искорки, резво и задорно подпрыгивая. Яркие и пылающие, эти крохи огня привлекали к себе внимание присутствующих, резко разрезая своим блистательным светом окружающие сумерки. Внезапно раздался хлопок, заставивший Йо вздрогнуть, и уже сотни искр залпом взмыли в чёрное непроницаемое небо. Дофин, задрав голову, восхищённо приоткрыв рот, завороженно смотрел за тем, как под тёмными облаками рассыпаются снопы пылающих искорок. Йо восхищённо наблюдал за фейерверком. Стоявший чуть поодаль Хао — с нежной довольной улыбкой — за Йо. Медленно тронувшись с места, принц подошёл к близнецу и, приобняв его за талию, тихо спросил: — Ну, надеюсь, это немного порадовало тебя?.. А то куда это годится, — все веселятся, а мой брат, который ждал бала больше, чем кто-либо, из-за какой-то девушки мрачнее тучи посреди праздника в его же честь? Никуда не годится! — воскликнул принц, осторожно приближаясь к брату и мягко и с любовной нежностью целуя его в губы. Глаза Йо удивлённо округлились в первое мгновение, но Хао мягко прижал близнеца к себе, и, желая успокоить, прошептал: — Всё хорошо, Йо, просто твоя грусть никуда не годится… — Никуда не годится… — эхом согласился дофин, не отстраняясь и позволяя себе обмякнуть в объятиях близнеца.