***
— Мой прекрасный мальчик, — Амелия поцеловала сына в лоб, радуясь тому, как с каждым днем он выглядит всё здоровее. — Ты вырастешь великим воином, Томас. — Не сомневайся в этом, — Генри положил руку на плечо жене, с любовью взглянув на младшего сына. Дверь в покои отворилась, и внутрь вошел обеспокоенный граф Оксфорд. Король сразу обратил внимание на его потерянный и несколько смущенный вид. Граф поклонился, но продолжал молчать, будто боялся рассказывать Генри о том, что произошло. — Выкладывайте, Оксфорд, — Генри повернулся к лорду-казначею, смерив его вопросительным взглядом. — Дело в том, милорд, что в Гринвичский дворец явился герцог Глостерский, — чуть помедлил он, внимательно наблюдая за реакцией короля. Перемена эмоций Генри была мгновенной. — Что? — он раздраженно прикрыл глаза. Амелия с опаской взглянула на мужа, поспешив передать сына няньке. — Я надеюсь, что это очень глупая шутка? — Ваше Величество, я не в том положении, чтобы шутить над Вами, — граф Оксфорд резко стал беспокоиться за свою собственную голову. Ведь как известно, всегда убивают того гонца, что принес плохую весть. Генри тяжело вздохнул, медленно открыв глаза. Амелия с облегчением выдохнула, видя, что муж спокоен, как и подобает величественному монарху. Она понимала, что он уже взрослый мужчина, а не темпераментный мальчишка, который хватается за меч при каждом оскорблении. Король взглянул на лорда-казначея, и граф тут же понял, что здесь явно что-то не так. В один момент король стал дышать более учащенно, на его лице заиграли желваки, а брови нахмурились. Без предупреждения и совещания, Генри вытащил из ножен свой меч, быстро зашагав в сторону коридора. Амелия испуганно переглянулась с графом Оксфордом, после чего они одновременно помчались за разгневанным королем. Слишком долго Генри терпел неуважение в свой адрес. Сначала его брат и сестра совершили тяжкий грех, потом его вторая сестра опозорила имя династии, изменив своему мужу. Боль от потери Эдуарда всё ещё не стихла, а недели переживаний за жизнь сына оставила свой след на состоянии короля. Он испытывал невероятный стресс и теперь готов был сорваться на первом встречном. Он понимал, что не должен убивать брата, но сейчас эмоции взяли верх над разумом. Лишь заметив Уильяма в конце коридора, Генри чуть замедлил шаг. Брат повернулся к нему, выглядя взволнованным и полностью поглощенным страхом. Несмотря на это, герцог Глостерский осмелился подать голос: — Брат, я прибыл, чтобы просить прощения… — Уильям смолк, когда его взгляд переместился на меч, который Генри держал в руке. В ту же секунду король помчался на брата, а Уильям остался на месте, словно вкопанный. Через мгновение шок прошел и принц понял, что под угрозой находится его жизнь. Он сделал несколько шагов назад, не в силах отвести взгляд от своего брата. В глазах короля он видел лишь ненависть. — Ты — гнусный предатель! — закричал Генри, замахнувшись мечом на брата. Уильям едва успел увернуться, и острие с неприятным звуком ударило по стене. Герцог Глостерский понимал, что он не имеет права поднять на своего сюзерена меч, поэтому ему оставалось лишь молиться о том, что скоро его гнев стихнет. — Как ты посмел явиться сюда?! — Брат, я… — он попытался объясниться, но король вновь замахнулся на Уильяма. В этот момент он споткнулся и упал на колени. Генри вновь замахнулся мечом, и герцог Глостерский зажмурился, приготовившись к болезненной смерти. Но лезвие скользнуло в нескольких сантиметрах от головы Уильяма, срезав с его волос несколько светлых прядей. Кудри упали на пол у ног герцога Глостерского, и тот с благодарностью взглянул на брата. Он знал, что если бы Генри хотел его убить, то не стал бы допускать столь грубой неточности. Всё же, король считался лучшим фехтовальщиком не только Англии, но и всей Европы. Уильям понимал, что если бы ему пришлось драться с братом наравне, то он бы был в точно таком же положении: на коленях и с опущенной головой. — Убирайся прочь, — четко вымолвил король, продолжая сверлить брата ненавистным взглядом. Герцог Глостерский чуть помедлил, не сводя с Генри глаз. Король стал дышать тяжелее и сделал шаг назад. Неожиданно для Уильяма и всех присутствующих придворных, что пришли поглазеть на очередной скандал, Генри вновь замахнулся своим мечом. Кончик лезвия попал точно по лицу герцога Глостерского, оставив ему кровоточащий порез на щеке. Уильям стерпел эту острую боль, как и подобало мужественному воину. Он не мог ещё сильнее опозориться перед всем королевским двором. Встав на ноги, герцог Глостерский медленно поклонился. Король не вымолвил ни слова, внимательно следя за тем, чтобы его брат выполнил приказ и покинул королевскую резиденцию. Когда же он ушел, Генри взглянул на собравшихся аристократов таким взглядом, что они в ту же секунду стали спешно расходиться по своим делам. — Отец? — тихо спросил принц Уэльский, чуть хмурясь. Он долго не решался поговорить с отцом, так как застал скандальную сцену с самого начала. Ричард скрывался в толпе взрослых людей, изначально стараясь быть скрытным, но в итоге решил сам подать голос. — Почему ты так зол на дядю? — Потому что твой дядя отвратительный и ужасный человек, опозоривший честь семьи. Он должен быть мне благодарен, что я не убил его, — стараясь не злиться ещё сильнее, ответил король. — Раз ты его ненавидишь, то я тоже буду, — решительно заявил наследник престола, гордо вскинув подбородок. Король безэмоционально взглянул на сына и небрежно потрепал его по волосам, не желая продолжать разговор. С ненавистью взглянув на отрубленные пряди своего дяди, юный принц резко наступил на них, вытирая об светлые кудри грязь со своих ботинок.***
От уха до уголка рта на лице Уильяма красовался длинный тонкий шрам, напоминающий о недавних событиях. Он боялся взглянуть на собственное отражение, пытаясь забыть тот позор, что ему пришлось пережить на глазах у всего высшего английского света. Этот случай существенно понизил его и без того низкую самооценку. Единственным его спасением было вино. Кислое и сладкое, белое и красное — он мог наслаждаться любым, лишь бы это хоть как-то отвлекло его от собственной жизни. Постепенно Уильям стал понимать, что ему не хватает той дозы алкоголя, от которой раньше он мгновенно пьянел. Он знал, что к добру это привести не может, но ничего не мог с собой сделать. К столу, за которым сидел герцог Глостерский, подошла молодая девушка, слишком напоминавшая ему Екатерину. Наклонившись, она стала доливать в его бокал ещё больше вина. Затуманенный взгляд Уильяма медленно опустился вниз, разглядывая тело девушки. Она заметила то, куда направлены его глаза, и спешно сделала шаг назад, опустив голову в ожидании своей участи. — Как твое имя? — язык Уильяма заплетался, но он всё же смог совладать с речью. — Бриджит… Гонт, — чуть помедлила она. Брови Уильяма медленно поползли наверх, но вскоре на лице появилась издевательская ухмылка. — Ты дочь того самого графа Лестера, который шпионил при нашем дворе для Франции? — принц поразился собственной памяти. — Он не шпионил, милорд, его оклеветали, — Бриджит неожиданно дерзко взглянула в глаза мужчине. — И теперь всей твоей семье приходится зарабатывать таким способом? — он кивнул на её дешевую одежду. — Все земли и доходы отобрали после казни отца. Другого варианта у меня нет, — честно призналась она. — Есть один… — чуть помедлил он, коснувшись руки девушки с явным намеком. Девушка сначала вздрогнула, но вскоре поняла, в чем заключается суть его безмолвного предложения. — Я могу одарить тебя золотом и драгоценностями, если ты станешь только моей. — Зачем Вам это? — она прищурилась — перспектива была заманчивой. — Ты красавица, Бриджит, — тихо сказал он, продолжая поглаживать её по нежной коже руки. — А я одинок. Хочешь ли ты этого? — Хочу, — без раздумий ответила она, решительно кивнув. На лице Уильяма появилось понимание, когда он опустил взгляд в пол. Взглянув на слугу, что стоял у дверей, принц кивнул. В то же мгновение слуга поклонился, выйдя в коридор, и закрыл за собой дверь, оставив мужчину и девушку наедине.***
Два нарядных слуги торжественно заиграли на трубах, когда в большой приемный зал вошли два мужчины среднего возраста. Все придворные тут же умолкли, наблюдая за ними, как за экзотическими зверьками, привезенными из дальних краев. Король и королева величественно восседали на своих золотых тронах, оббитых красным бархатом. Слева от королевы сидел епископ Лондонский Томас Лэнгли, а справа от короля — лорд-канцлер граф Оксфорд. — Ваше Величество, к Вашему двору прибыли два иностранца, послы короля польского и великого князя литовского, господин Глинский и господин Джевицкий, — объявил маркиз Дорсет, который сопровождал послов до зала. — Я рад встретить посланников из столь далекого королевства, — благосклонно кивнул Генри, когда послы поклонились. — К сожалению, я мало знаю о вашей стране, но слышал, что ваш король великий правитель и отличный воин. — Всё это правда, господин, — ответил господин Джевицкий, слегка нервничая. — И, к сожалению, наша королева Елизавета скончалась в том году из-за осложнений после родов. И наш король отчаянно нуждается в наследнике своего престола для укрепления своих позиций в стране. — Всё верно, — подтвердил на ломаном английском господин Глинский. — И наш король очень надеется на то, что Вы окажете ему честь назвать его своим союзником. — И чем же этот союз будет подкреплен? — уже стал догадываться Генри. — Насколько нам известно, Ваша младшая дочь Анна ещё не помолвлена… — намекнул Глинский, чуть склонившись. — И что же, Вы предлагаете отдать драгоценную жемчужину Англии в государство, терзаемое войнами вот уже десять лет? — неожиданно подала голос Амелия, и Генри не стал ей препятствовать. — Вы сами только что сказали, что вашему королю наследник нужен уже сейчас, а моей дочери лишь шесть лет. — Госпожа, позвольте… — попытался вставить слово Джевицкий. — Пока в Польше не утихнет смута, моя дочь не сможет выйти замуж за Вашего короля. Мы не собираемся подвергать Анну опасности. Но когда Ваш король окончательно утвердиться на своем троне, мы рассмотрим это предложение. Послы не смогли вымолвить и слова, поняв, что в их просьбе было отказано. Безусловно, король не смог отпустить мужчин без должного приема, поэтому устроил роскошный праздник тем же вечером. Но Амелии было не до веселья. В этот день она поняла, насколько ей будет страшно отпустить своих собственных дочерей в далекие страны, с высокой вероятностью того, что она больше никогда не сможет с ними встретиться. Решив проветриться на улице, Амелия вышла в сад. Тихое пение птиц в один момент было перебито визжащими детскими криками. Склонив голову на бок, королева медленно вышла из-за высокой кустовой ограды, и тут же вновь скрылась за ней. Вдалеке она увидела свою младшую сестру, играющую в догонялки с пажом Чарли Хиллом. Если раньше ей нравилась дружба Сесилии с безродным мальчишкой, то теперь, когда они стали подростками, это общение её настораживало. Когда Чарли догнал девушку, то они, тяжело дыша, взглянули друг другу в глаза. Уже спустя короткое мгновение паж нежно поцеловал Сесилию, и та прикрыла глаза. Когда он отстранился, девушка удивленно заморгала глазами, не веря своим глазам. Чарли неловко улыбнулся, чуть застеснявшись. — Что здесь происходит? — спокойно спросила Амелия, чуть нахмурившись. — Ничего, — хором ответили юноша с девушкой, быстро отскочив друг от друга. — Чарли, иди, погуляй, — Амелия кивнула в сторону дворца. Паж испуганно взглянул на Сесилию, но всё же поплелся внутрь здания. — Что это было? — Мы просто дурачились, — без особого интереса ответила Сесилия. — Тебе что-то не нравится? — Конечно, не нравится! — раздраженно ответила Амелия. — Ты — сестра королевы. Это накладывает на тебя определенные обязательства и запреты. Ты должна общаться с равными себе по статусу аристократами, а не детьми обедневших рыцарей. — Прошу, Амелия, попроси Генри даровать Чарли хотя бы титул барона! — Сесилия мгновенно изменилась в лице, взглянув на сестру с мольбой в глазах. — Пусть это будет даже самое захудалое баронство! Он точно тебе не откажет! — Прекращай эти глупости, — Амелия отступила от сестры на шаг назад. — Когда я взяла тебя под опеку, то пообещала отцу, что выдам тебя замуж за могущественного и богатого лорда. Я должна обеспечить тебе хорошее будущее, как ты не поймешь! Ты выйдешь замуж, когда наступит время. Но точно не за этого мальчишку Хилла. Ты станешь женой герцога, Сесилия. — Герцога? — дыхание девушки участилось. — Но герцог Норфолк уже женат. — Сесилия, — прошептала королева. — Ты выйдешь замуж за принца Уильяма.