Неугасаемая любовь

На следующее утро я проснулся с ощущением, что на мне лежит большая ответственность. Окей, «быть чьим-то опекуном» не равно «быть женатым», поскольку я спал на диване, а Синту — в ванной. Однако у меня и сомнений не возникало в том, что в ближайшее время нам придется испытать схожую участь. Я приготовил простую еду. Поджарил хлеб, добавил ломтики сыра, потому что ветчина закончилась на днях, и поставил по стакану молока для каждого. Это казалось немного обыденным, но иного выхода у меня не было. Я снял эту квартиру всего на месяц, не говоря уже о том, что не стоило ждать чего-то выдающегося от такого одинокого холостяка, как я, который последние несколько лет жил сам по себе. Однако это не означало, что я был чист и непорочен, как белый цветок, только что распустивший свои лепестки. Я не был таким уж зажатым и иногда поддавался порыву гормонов, просыпаясь утром со спящей рядом девушкой. Это были единичные встречи, которые не предполагали продолжения; по крайней мере, у меня не было такого намерения с тех пор, как я стал жить в этом теле. Я сидел за рабочим столом, проверяя почту и просматривая сайты, пока Синту доедал свою порцию за обеденным столом. Сегодня юноша выглядел не так ужасно, как вчера. Он больше не плакал и ел пищу как обычный человек. Кроме того, он наконец-то заинтересовался мной – а это явный прогресс. – Твое имя ведь Бенджамин? Вчера ты сказал, что я могу называть тебя просто Бен. Его голос заставил меня оторваться от экрана компьютера и повернуться к нему. У Синту был приятный голос, немного глубокий. Юноша обладал низким тембром, едва заметно выделяя концы слов интонацией. – Ага, так удобнее. Мне нравится, когда ко мне обращаются по этому имени, хоть оно и не указано в моей национальной идентификационной карте. И вместо того чтобы спросить, как меня зовут по документам (Джошуа Ласенби), или узнать, чем я занимаюсь, или даже пожаловаться на то, насколько ужасно было мое блюдо, приготовленное для него, он вдруг задал чрезвычайно личный вопрос. – Каким животным ты был в прошлом? Я был слегка ошарашен, но в конце концов ответил ему, ибо отступать было некуда. – Тасманский тигр. – Мм, – кивнул он. – Была ли она тяжелой? – Что ты имеешь в виду? – Жизнь после того, как ты перестал быть тигром. – Не сказал бы, – ответил я. – Поначалу немного сложно, но постепенно становится легче, и в итоге ты привыкаешь к этому. Просто скажу, что все было ложью: от первого чертового слова и до последнего. Единственной причиной этого было мое нежелание вновь видеть его страха. Я не мог принять тот факт, что мне бы вновь пришлось иметь дело со слезами. На самом деле, вначале это было чрезвычайно тяжело, и со временем не то, чтобы становилось легче, а скорее было необходимо самим становится сильнее. Человеку нравится все усложнять. Даже по сей день я не могу с уверенностью заявить, что сам понимаю людей. – Ты, должно быть, уже сыт, – я кивнул на пустую тарелку перед Синту. – Ну что, пойдем? – Куда? – Вчерашнее кафе. На начальном этапе тебе, вероятно, придется ходить туда довольно часто, пока ты не решишь, в чьем теле хочешь жить. Синту открыл рот, чтобы спросить еще что-нибудь, однако я быстро прервал его, собрав свои вещи в сумку и встав. – Пойдем. Хватит обвинять меня в бессердечии. Некоторые вопросы лучше доверить профессионалам. Через полчаса мы оказались в «Cafe de Melbourne», том самом месте, куда вчера забрел Синту. Мы открыли дверь и переступили порог. Сегодня здесь по-прежнему было тесно от вымерших животных. Дядя Джордж сидел за тем же столиком. Ребекка заглянула к нему перед своей дневной сменой. Мартину внезапно понадобилось уехать в Сидней по рабочим делам, но две девочки, Хелен и Клэр, помогли подменить его. Аарон порхал вокруг с широкой ухмылкой на лице. Мастер же ждал нас, чтобы поприветствовать. – Синту, как дела? – Аарон сразу же дал о себе знать, и я увидел, как Синту слегка замер от того, что его обняли. – Ты выглядишь намного лучше, чем вчера. Синту слабо кивнул ему. Он натянуто улыбнулся и почти ничего не сказал, даже когда хозяин представил его Хелен и Клэр. Девушки предложили хозяину помочь с заведением, поскольку он, вероятно, будет некоторое время занят обучением Синту новому образу жизни. Аарон был весел и даже более разговорчив, чем обычно. Первая причина заключалась в том, что он гордился временным званием главы кафе, а вторая – в том, что ему нравилась Клэр. Она была милой маленькой девушкой. Клэр посещала вечерние занятия и работала консультантом женского общежития в своем университете. Она прожила в этой форме уже два года, что было равно времени, которое Аарон потратил на попытки обратить на себя ее внимание. Однако, по стечению обстоятельств, Клэр не была заинтересована в том, чтобы сходиться с подобными себе. Вымершие животные с новыми человеческими телами обычно предпочитают либо оставаться одинокими, либо объединяться с настоящим человеком. Случаев создания пар между собой было очень мало, и еще меньше случаев, когда они воплощались в жизнь. Обмен сходствами не всегда был хорошим делом, особенно если такое подобие для кого-то – комплекс, шрам или же темный момент. Это было похоже на попытку заполнить дыру в собственной жизни чем-то другим, в чем тоже есть дыра, что в конечном итоге привело бы к тому, что обе дыры стали бы еще больше. – Пойдем в подсобку, я хочу тебе кое-что показать, – сказал Мастер Синту, перед этим позволив ему поприветствовать и познакомиться с другими. Синту с сомнением посмотрел на меня. Я кивнул и ободряюще улыбнулся. Только тогда он последовал за Мастером через дверь в задней части заведения. – Как будто отправляешь своего ребенка в первый день в детский сад, – поддразнила Ребекка, и я подошел к ее столу. Она подвинула свою тарелку с бутербродом со шпинатом, чтобы освободить немного места для меня. Ребекка была красивой женщиной, ее глаза были вытянутыми, как у кошки. Она была (неудавшейся) бывшей актрисой, которая перевернула свою жизнь, чтобы добиться успеха в качестве модели. Сейчас она участвовала в прослушиваниях и надеялась найти хорошую работу, которая обеспечит ей прорыв. – Позволь спросить, почему не ты или не дядя Джордж? – откровенно сказал я. Мне было действительно интересно, что убедило их отдать Синту под мою опеку. – Не утверждайте, что это из-за моего большого количества свободного времени и более гибкого графика работы по сравнению со всеми остальными. Если же это действительно так, то тогда вы могли бы просто позволить Аарону позаботиться о нем, он все равно никуда не уходит после закрытия кафе... – Это уже слишком, Бен, – Аарон подслушал наш разговор и немедленно вклинился. – Почему ты так уверен в том, что у меня нет свидания в субботу вечером, как у всех остальных? – Потому что у тебя нет свидания в это время, – прямо ответил я. Пока он не выкинет из сердца Клэр и не найдет другую девушку, которую он будет преследовать в этой или следующей жизни, он не сможет нормально встречаться. Аарон поморщился. В его взгляде сначала проскользнула обида, которая затем сменилась враждой: «Ты намекаешь на то, что мне не хватает твоей харизмы и красоты? Бен, ты ублюдок, не имеющий никакого права читать мне лекции об этом, поскольку ты все еще...» – Не глупи, Аарон, – перебил я, прежде чем из его рта начнет вылетать еще большее количество грубых слов. – Что? – усмехнулся он, намеренно повысив голос, чтобы все могли услышать. – Знаешь, что глупо? Вырывать свежую траву, чтобы бедный дюгонь* смог поесть. *вид водных млекопитающих, единственный в роде дюгоней из семейства дюгоневых. Других современных представителей семейства не осталось, но к нему относилась истребленная в историческое время стеллерова корова. – Ты заставил Синту есть сырую траву с какой-то лужайки? – Ребекка отставила свою чашку с кофе. Аарон гоготнул, его настроение улучшилось после отместки мне. – Он действительно так сделал. Бен положил траву на край своей ванны, чтобы Синту подплыл и съел ее. Он не знал, что дюгони едят только нежные водные растения. Ребекка плотно сжала губы, пытаясь сдержать смех настолько, что ее плечи затряслись. Даже лицо дяди Джорджа скривилось в подобии улыбки, когда он наклонился, чтобы продолжить чтение новостей. Я сразу же пожалел, что рассказал Аарону эту историю вчера, когда он позвонил мне. Мне действительно не следовало этого делать, однако он обладал невероятным талантом вытягивать из людей любую информацию. Это был пугающий дар, который заставлял меня снова и снова случайно рассказывать ему то, что следовало лучше держать в секрете. Аарон собирался продолжить провоцировать меня, однако неожиданно дядя Джордж прочистил горло и посмотрел в сторону входа, где стояли два посетителя. Это были обычные люди, которые просто хотели посидеть и выпить кофе. Аарон был вынужден оставить свои восхитительные издевательства надо мной и заняться клиентами. Я покачал головой, потому что никогда не желал подобной ответственности. – Да ладно, Бен. То, что ты сделал, было... довольно мило на самом деле, – Ребекка улыбнулась, на ее щеках появились ямочки. Она провела пальцами по моей руке, словно желая утешить меня. – Если бы это была я, то не смогла бы сделать что-то подобное. – Да, если бы это была ты, то сначала бы провела исследование. – Поверь, ты подходишь на эту роль как никто другой, – она заверила его, а затем посмотрела на дверь за стойкой, в которой ранее скрылись Мастер и Синту. – Как ты думаешь, какое тело он выберет? – Ребекка понизила голос до шепота. Я поджал губы, прекрасно понимая, что творится за дверью. Мастер и Синту смотрели на экраны шести старомодных телевизоров, на каждом из которых был включен канал, где ничего не транслировалось. Если бы это увидел человек, он бы подумал, что те двое сумасшедшие. На мой же взгляд эта сцена была жуткой. Каждый канал, который они смотрели, показывал текущую жизнь нескольких людей при определенном условии, которое позволило бы животному поменяться телами. Так Синту мог выбрать себе новый облик. Эти телеканалы транслировались на длине волны, которую обычные люди не могли обнаружить. Это было похоже на общение некоторых животных, например, китов и дельфинов, которые передают сигналы сородичам с помощью эхолокации. Однако в нашем случае это была волна отчаяния. Теперь, вероятно, я должен подробнее рассказать о вышеупомянутом обмене тел. Вы когда-нибудь задумывались, куда попадете после смерти? Стали ли вы звездой, которая обогнула Землю или что-то в этом роде? Наверное, я не смогу ответить на этот вопрос с точки зрения людей, потому что таковым не являлся, как, впрочем, и обычным животным. Мы другие, последние в своем роде. После последнего вздоха мы блуждаем в течение определенного времени, пока не очнемся в теле человека, ошеломленные и потерянные, перед кафе для вымерших животных. Однако мы не можем долго существовать в подобной форме, ведь она не реальна. Самое большее – пару недель, а потом нам необходимо вселиться в настоящее человеческое тело. Чем быстрее, тем лучше, потому что это сократит период депрессии. Иронично: ваш вид вымер, но вы все равно вынуждены скрываться в чужом теле, как вор. Вам, наверное, не до смеха, раз вы поняли, что все вымершие животные этого мира пришли кому-то на смену. Честно говоря, я не хотел раскрывать всю правду, опасаясь, что вам будет трудно спать по ночам. Представьте себе. Положительно ли вы отнесетесь к тому, что некоторые животные, вымершие по вине человека – прямо или косвенно, преднамеренно или непреднамеренно, в результате охоты или захвата естественных мест обитания, – не смогли простить жестокость людей и несправедливость судьбы к себе и выбрали месть? Задумайтесь, если бы я сказал, что один из нас раньше занимал место человека, который был лидером Северной Кореи, и полностью использовал свою диктатуру, чтобы создать антиутопию... Вы бы смогли смириться с этим? Конечно же, нет, поэтому спешу добавить, что это просто выдуманная история. Поэтому не воспринимайте ее слишком серьезно. Но если вам нужны настоящие доказательства, то они есть, не говоря уже о том, что многие из таких, как мы, были всемирно известными людьми когда-то. Возьмите, например, президента Линкольна, который выступал за отмену рабства в Америке (мамонт), или Флоренс Найтингейл, медсестру, которая служила на поле боя, держала лампу, ухаживая за ранеными в темноте, и боролась с предрассудками и сопротивлением лидеров собственной нации (ирландский лось). Если же вам хочется чего-то жуткого и поистине жестокого, то тогда расскажу вам я о Джеке Потрошителе. Он был легендой. Это было кровавое возбуждение, которое вошло в историю как квинтэссенция классического искусства убийства. Мы все в кафе были шокированы, когда увидели, как он убивает своих жертв, одну за другой. Не говоря уже о том, что полиция и по сей день не может его выследить. Мы практически присудили ему место в десятке самых известных актов мести животного века. Жестоко? ... А давайте вы попробуете перечислить что-то похожее… Напишите, что, по вашему мнению, является худшими вариантами мести животного человеку. Подумайте хорошенько, представьте это в самых ярких красках. Около десяти пунктов будет достаточно. Я тоже напишу их, а потом вместе сравним, кто же более кровожадный – человек или же животное. У вас нет идей? Что ж, сначала успокойтесь. Рассказанное мной выше вовсе не означает, что все, подобные мне, жаждали мести. По крайней мере, Синту, дюгонь, за которым я приглядываю, не проявлял никаких признаков желания разорвать человеческую плоть; хотя никогда нельзя быть слишком уверенным – в тихом омуте черти водятся, как говорится. – Я хочу, чтобы он выбрал женское тело, – сказала Ребекка. – Но... кто знает, он же мужчина, в конце концов. Не знаю, напряжно ли для самцов превращаться в особей противоположного пола. – Не так много мужчин, которые с самого начала решают стать женщинами, – ответил я, – В этом нет ничего сложного, просто непривычно. – Наверное, ты прав, – Ребекка снова понизила голос. – Вчера я попросила Мастера пойти в заднюю часть магазина. Люди, которым сейчас грозит опасность, – это японская домохозяйка и молодой мужчина–спасатель из Калифорнии. Что же это за опасность? Ответ прост: опасность наложить на себя руки. Не все люди могут послужить сосудом для души вымершего животного, а только те, которые потеряли надежду, сдались, не имея желания жить. Как только их сердце наполняется отчаянием, мы получаем об этом сигнал. В ту долю секунды, когда эти люди без колебаний собирались сделать один шаг в воздух с крыши высотного здания, или в ту секунду, когда они нажимали на спусковой крючок пистолета, приставленного к виску, появлялась возможность обмена душами. Звучит жестоко, не так ли? Несмотря на то что мы знали, что эти люди были на пределе своих сил и думали покончить с собой, мы не только не помогали им и равнодушно наблюдали, но и использовали их. Сожалеем о вашей утрате, но извиняться не будем. Вы требуете от нас человечности? Не забывайте, что у нас нет моральных принципов или религии. Мы живем в соответствии с нашими инстинктами, и самый сильный из них – это выживание. Эти люди больше не видели смысла в жизни в этом мире, но мы видели – вот, что имеет значение. Однажды мы уже потерпели неудачу, став последней особью нашего рода, и больше повторять ошибок не собираемся. – Пойду, что ли, в тихое место и немного поработаю, – я взял свою сумку и встал. – В библиотеку? – Пока не знаю, – я покачал головой. – Я заеду вечером, чтобы забрать Синту. – Хорошо, увидимся, – Ребекка махнула в знак прощания. Выйдя на улицу, я, к сожалению, столкнулся с Аароном, который расписывался за получение товара. – Куда идешь? – спросил он. – Работать, как и все. – Где? – он щелкнул языком и посмотрел мне прямо в глаза. – Около Мельбурнского университета? Я думаю, тебе стоит там побывать, ибо без этого было бессмысленно приезжать в Мельбурн. – Носатый. Вместо того чтобы разозлиться, он ухмыльнулся. Это выражение лица я ненавидел больше всего. Я покачал головой и пошел прочь, чувствуя раздражение, хотя все еще слышал его смех. – Бенджамин, ты словно пугливый кот, ты действительно был тигр? Я предпочел побыстрее уйти, игнорируя подстрекательства со стороны Аарона, которые так и кричали о том, что я подвел собственный род. Нельзя сказать, что все животные индивидуальны, даже если они принадлежат к одному виду. Наше поведение может быть одинаковым, однако у каждой особи есть свои особенности. Аарон знает это. Если я захочу вести себя как мускулистый тигр, это будет моим личным делом. И еще: иногда тасманские тигры больше походят на собак, чем на представителей кошачьих. Я перешел дорогу, отдаляясь от Мельбурнского университета, ведь у меня там не было дел. К тому же, я хотел посидеть в спокойной обстановке и сконцентрироваться на нужных вещах, а не раздражаться из-за таких, как Аарон. Я посмотрел наверх. Погода сегодня была довольно холодной, а на небе плавали пушистые облака. Несмотря на это, солнце светило довольно ярко, поэтому я решил вместо общественного парка посетить библиотеку. В итоге, я присел на край лестницы перед Библиотекой Виктории. Погода все еще была хорошей, поэтому многие люди разбрелись по лужайке: кто-то сидел, кто-то лежал – в зависимости от настроения, в общем. Я достал гамбургер, купленный в моем любимом магазине, и развернул его, захотев съесть его съесть. Однако я был вынужден остановиться, потому что бездомный, лежащий рядом с газоном, пристально смотрел на меня, на гамбургер и сглатывал слюну. Я уставился на него в ответ, прямо чувствуя его голод, и, вместо того чтобы продолжить есть по-обычному, я откусил огромный кусок, немного переигрывая и наслаждаясь нежной сочностью мяса во рту. Гамбургер был словно добыча, которую поймал я. Этот бездомный не был моим товарищем, с которым я мог бы поделиться, поэтому если он хотел есть, то должен был охотиться сам. Покончив с едой, я вошел внутрь здания. Несмотря на близость к полудню, библиотека была заполнена студентами и обычными людьми. Я взял блокнот и ручку, положил их на стол, чтобы приступить к работе. Зачастую я не пользовался ноутбуком, предпочитая бумагу. Если же мне требовалось найти какую-то информацию в Интернете, то я пользовался компьютером в библиотеке или телефоном. Я был писателем-фрилансером с постоянной колонкой в одном журнале, руководство которого требовало от меня сдавать рукопись раз в месяц. Оставшееся время я тратил на написание романов. Хотя я не был таким уж обеспеченным человеком, мне вполне хватало на жизнь. В прошлом году я опубликовал роман. Продажи были довольно приличными, и поэтому у меня было достаточно времени для отдыха перед тем, как начать работу над следующим произведением. На самом деле называть их романами неправильно. Скорее, они больше похожи на биографии, потому что, на самом деле, в основе моих произведений лежали жизни реальных людей, с которыми спонтанно сталкивался или, возможно, имел как-либо пересекался с ними. Я лишь немного приукрашивал эти истории, добавляя штрихи до тех пор, пока они не превращались в романы. В конце концов, я прожил уже четыре человеческие жизни. За практически сто лет я повидал много вещей и услышал множество историй, некоторые из которых были либо очень увлекательными, либо незабываемо безумными. Я работал до самого закрытия библиотеки, а потом собрал свои вещи и на машине вернулся в «Cafe de Melbourne». Время близилось к окончанию рабочего дня. В кафе осталось всего несколько покупателей. Ребекка и Клэр уже ушли, остались только Хелен, которая все еще помогала Аарону, и дядя Джордж, просидевший здесь весь день. К этому моменту небо уже окрасилось в оранжевый цвет, потихоньку сменявшийся на темно-синий, но я не стал заходить внутрь, несмотря на холод, наблюдая за происходящим в кафе через окно. Синту сидел с дядей Джорджем, они болтали о чем-то. Такое ощущение, что сейчас он был более расслаблен, чем утром, и это меня обрадовало. Я вошел в кафе и поприветствовал его. – Как дела? Синту поднял голову, чтобы посмотреть на меня, и улыбнулся. – Да, неплохо, я начал понимать, что и как примерно работает, а еще я ел вкусный травяной пирог. – Это очень важно, не так ли? Потому что я больше не буду класть для тебя траву рядом с ванной. Дядя Джордж рассмеялся, подчеркнув морщины на своем лице. – Куда вы планируете пойти после этого? – Я думал пригласить Синту поесть где-нибудь у реки, – ответил я, – Есть одно местечко, где подают отменные стейки. Я всегда хожу туда, когда бываю здесь. Не хочешь с нами? – Нет, спасибо, – Дядя Джордж покачал головой. – Мне нужно будет скоро ехать домой. Я хочу успеть к премьере нового эпизода сериала. Не хочу случайно увидеть спойлеры. Мы с Синту попрощались с дядей Джорджем, не забыв также заглянуть к Аарону и Хелен, которые оживленно сплетничали о новой тату. У Хелен на теле их было много, как и пирсинга, ведь она работала в этой сфере. Насколько мне известно, у нее была маленькая татуировка в виде крошечного краба на маленькой части спины, напоминавшая о ее происхождении. – Увидимся завтра, – Аарон помахал рукой. Пока мы шли, чтобы добраться до вокзала, меня не покидало чувство любопытства. – Ты, наверное, о многом сегодня узнал? – спросил я. – Ага, даже слишком много информации, но я изо всех сил стараюсь не отставать, – Синту выдохнул. Выбившаяся прядь волнистых волос придавала ему очаровательный вид. – У тебя есть кто-то на примете? ...Прозвучало немного неловко, как будто я спрашивал его, любит ли он кого-то. На самом деле речь шла о том, хочет ли он занять чье-то тело после самоубийства или нет, поэтому ни о какой романтики и речи не было, из-за чего и особого смущения никто не испытывал. – Ну, я все еще выбираю, – сказал он сдержанно. – Даже не верится, что у нас будет еще один шанс снова жить в этом мире. – Ага, – согласился я. – Еще труднее осознать, что я последний представитель своего вида. Я посмотрел на него. Этот вопрос был деликатным, но Синту говорил об этом открыто, без изменений в выражении лица – его взгляд был таким же решительным. Возможно, он сильнее, чем я предполагал. – Жить в этом мире становится все сложнее. Необходимо постоянно приспосабливаться к новым условиям, а мы, к сожалению, не смогли адаптироваться достаточно быстро, и поэтому оказались в нынешней ситуации. – Адаптироваться? – Синту поднял бровь, его голос был полон презрения. Я предположил, что Аарон мог быть причастен к подобной реакции. – Как адаптироваться? Питаться мусором, который они выбрасывают в море, вместо морской травы? Это слишком сложно, но я вымер не по этой причине. На меня охотились. Тон его голоса заметно ожесточился, заставив меня повернуться и поймать его взгляд. Синту посмотрел на меня, его глаза сверкали. До меня тут же дошло, что я использовал то же оправдание, что и люди, чтобы утешить его, и в наших глазах это было совершенно жалко. – Ты прав, – я понял его так же, как раньше понимал себя. – Мне жаль. Он покачал головой, сожалея о том, что направил свой гнев на меня. – Ты не тот человек, который должен извиняться. Знаешь ли ты, что мясо дюгоня обладает особым вкусом и может вызывать у людей желание употребить его в пищу. Это я еще могу понять, однако другие причины… – Какие другие причины? – Идиотские верования, типа того, что зубы дюгоня можно использовать для создания амулета для защиты от невезения или что слезы дюгоня – это приворотное зелье. – Вот дерьмо, – я выругался. – Это действительно так? Синту ничего не сказал, но в его глазах застыл вопрос: "Какая магия?" Я неловко опустил голову, будто осознание только что пришло ко мне. Если бы он действительно обладал такими защитными свойствами, то не находился бы здесь в таком состоянии. Мы погасили наши горячие эмоции холодным освежающим пивом, наслаждаясь видом на реку Ярра и большим пиршеством за мой счет. Синту не знал, как меня отблагодарить. Я сказал ему, что это нормально, потому что я тоже был без понятия, чего хочу от него... Наверное, ничего. В тот вечер, после того как Синту лег спать, я связался с Мастером, чтобы проследить за ходом решения различных вопросов. Так получилось, что в разных странах было несколько человек с подходящими условиями для того, чтобы Синту поменялся с ними, и, похоже, Синту был готов к этому быстрее, чем все предполагали. Он был умен, быстро учился и мог легко сориентироваться в различных ситуациях. Через несколько дней Синту успешно перешел на следующий этап. Как только я вошел в кафе, Синту обогнул стойку и направился прямо ко мне, его глаза расширились от возбуждения. – Бен, я выбрал нескольких человек. Я ничего не сказал в ответ. Мы просто смотрели друг на друга и общались не вербально. Я сказал ему, что приму любой его выбор. В тот вечер я пригласил Синту на пробежку в парк. Мы бежали вместе по дорожке, которая вилась вокруг деревьев, зеленых травянистых холмов и сверкающего чистого озера. Мне нравилось заниматься спортом, особенно спринтерским бегом на свежем воздухе, где я чувствовал, как ветер обдувает мое лицо и тело. – Ты вовсе не выглядишь усталым, – сказал Синту, слегка задыхаясь, когда мы решили передохнуть на скамейке у газона. Большая капля пота стекла с лба юноши и скатилась до подбородка. – Я привык к этому, – ответил я. – Обычно, если есть возможность, то я бегаю в парке. Однако если идет дождь, то я занимаюсь в спортзале, например, катаюсь на велосипеде или что–то в этом роде, но не занимаюсь на беговой дорожке. Предпочитаю для этого свежий воздух. – Я определенно не буду спорить с тобой об этом. Если следовать типичному сценарию, я бы предложил что–то вроде поездки на море. Однако сейчас была чрезвычайная ситуация, связанная с цветением водорослей noctiluca scintillans, которые излучали сверкающий ярко–лазурный свет по всем пляжам. Туристы стекались сюда, чтобы сделать фотографии, восхищаясь их красотой и делая вид, что забыли о том, что их огромное количество часто сигнализирует о каких–то нарушениях в морской экосистеме. Наконец, после нескольких тренировок и подготовки Синту к тому, что его ожидает, включая выбор, который он сделал, мы пришли и встали перед самой дальней туалетной кабинкой в «Cafe de Melbourne». – Удачи, – благословил Аарон. – Не паникуй, ведь сегодня ты не оставишь все позади, просто думай об этом как о путешествии. – Давай, пора идти, – сказал Мастер, легонько похлопав меня по плечу. – Я оставлю это на тебя. Я дал ему слово и открыл дверь туалетной кабинки вместе с Синту, испытывая некоторое беспокойство, поскольку я впервые был смотрителем. Путешествие в другое место таким способом не было для меня чем-то необычным, но для Синту это должно было случиться впервые, поэтому его волнение передалось и мне. Мы стояли, прижавшись друг к другу, внутри кабинки. Сама картинка было довольно странной, но мы не обращали внимания на это. – Готов? – я повернулся к нему. – Да. Я протянул руку, чтобы взять Синту, а другой крепко ухватился за дверную ручку. – Так, раз, два, три, поехали! Я толкнул дверь, открывая ее. И вот мы оказались в туалете, пол которого был выложен маленькими стильными мозаичными плитками, чередующимися в серебристом и черном цветах. Но это было не то самое кафе, с которым мы только что попрощались, это был туалет на втором этаже одного заведения в Японии. Я потянул Синту за руку, чтобы мы вместе вышли на улицу. Мы прошли мимо длинной стойки и мужчины, который как раз мыл руки в белой раковине. Он мельком взглянул на нас через отражение в зеркале, но, похоже, не проявил особого интереса. Синту и я вышли наружу. Голоса, говорящие на другом языке, окружали нас, и ароматный запах кофе витал в воздухе. Просторная комната была со всех сторон окружена прозрачными оконными стеклами. Я продолжил движение вперед и остановился перед стеклянной стеной, которая тянулась от пола до потолка. Синту стояла рядом со мной. Мы оба смотрели через большое оконное стекло в мир, заполненный современными зданиями, выстроенными в ряд и перекрывающими друг друга, насколько хватало глаз. Внизу было несколько дорог, которые все сходились вместе, и пешеходы, которые либо брели по тропинке, либо ждали, чтобы перейти на другую сторону. Когда загорелись светофоры, они вышли на дороги, идя по зебрам, которые тянулись один за другим на другую сторону разных дорог. Они быстро шагали, в большом количестве переплетаясь друг с другом, как рой снующих насекомых. Это был переход Сибуя в Токио.