Подари мне любовь

Ночь прошла просто отвратительно. Поспать омеге удалось совсем немного. Кожа стала бледней, а яркие голубые глаза словно потускнели. Надо перестать обижаться на господина, с самого начала это было не больше, чем просто рабство, только на другого человека. «Но как же ласковое «солнце»?» — не теряя надежду, стучит маленькое обиженное сердечко. — Не больше, чем просто желание поиграть в заботу. — вслух отрезает Чимин, намереваясь сделать все отложенные дела. Обычная утренняя рутина. Затем переодевается в спортивную одежду, замученный собственными мыслями. В маленьком «спортзале» в углу стоит беговая дорожка, он встаёт на неё, бежит, выкидывая из головы мысли, терзающие голову. «Почему так больно? Он же просто открыл мне глаза на правду. Но откуда тогда это щемящее чувство пустоты в груди?» Лёгкие горят от недостатка воздуха, пот стекает по лицу, мешая обзору. Но он упорно бежит, пока не валится с ног от усталости. Делает растяжку разогретых мышц, постепенно успокаиваясь. Обнимает себя за плечи, представляя объятия любящего отца. После принятия душа, решает выйти на улицу. Входная дверь не заперта, поэтому сделать это можно спокойно, без вылазок в окна. В нос приятно ударяют запахи лета, пряных цветов, чей запах изменяется под воздействием довольно жаркой погоды. Но человек, ловко перемахнувший через забор заставляет Чимина замереть, а через секунду снова броситься в дом. — Стой! Я видел тебя! От меня ты не спрячешься! — крикнул мужчина ему вдогонку, побежав следом за омегой. Входная дверь почему-то не закрывалась. Скользкие пальцы соскакивали с хитроумного замка, от чего Пак начал ещё больше нервничать. «Чёрт! Чёрт! Чёрт! Почему не выходит?» — борясь с паникой, снова и снова Чим пробовал закрыть толстую дверь. Услышав совсем рядом шаги, рванул на второй этаж, быстро сориентировавшись, заперся в кабинете господина. Эта была единственная комната, которая имела замок, кроме ванной. Забрался на подоконник, закрывшись шторами. «Дверь не закрыл, телефона тоже нет» — судорожно думал омега, поддаваясь охватившей его панике. Пульс стучал в ушах так громко, что почти не позволял услышать посторонние звуки, грудь высоко вздымалась от недостатка воздуха. Чимин сглотнул подступающий комок слёз, постаравшись себя успокоить. Внизу хлопнула дверь и, казалось бы, в оглушительной тишине, прозвучал голос: — Где ты? Если выйдешь сам, то я тебя, так уж и быть не трону. — юноша перезарядил пистолет с громким щелчком, исследуя первый этаж. Чимин подавился слюной, чуть не закашлявшись. Нет, он точно не выйдет. Оглядел кабинет, выискивая что-нибудь для самообороны. На стопке бумаг лежал телефон. Пак тихо спустился за ним, взял в руки, залезая обратно за занавеску. Рабочий телефон, благо без пароля. Дрожащими пальцами он нажал на последний входящий звонок. Ким Намджун, глава IT отдела. Несколько коротких гудков казались вечностью, но когда услышал голос, появилась надежда: — Ким Намджун, чем могу помочь? — Дайте мне поговорить с господином Мином, пожалуйста. — дрожащим полушёпотом попросил омега. — Может я чем-то смогу помочь? У Мина сейчас совещание. Только Чимин хотел ответить, как с первого этажа послышалось: — Хочешь поиграть в прятки? Ну тогда я вожу. — Вы здесь? — Нет, вы ничем не можете помочь. Пожалуйста, это вопрос жизни и смерти. — Ждите. — коротко вздохнул мужчина. — Раз, два, три, четыре, пять, я иду тебя искать! — раздался голос где-то под ним. Пак тихо всхлипнул, зажимая себе рот рукой. Спустя около минуты телефон зашипел: — Кто это? — Господ-дин М-мин… — пролепетал омега шёпотом. — Ты сорвал меня с важного совещания, откуда у тебя вообще мой рабочий телефон? Я тебя дома выпорю, мало не покажется. — Зд-десь кто-то ест-ть. У него п-пистолет. — всхлипнув, шептал Чимин. — Он дом-ма, ищет-т м-меня. — Чёрт… — выругался Мин, прикрыв динамик рукой. — Ты в моём кабинете? — Д-да… Мне ст-трашно… П-пожалуйста… — Я сейчас приеду, десять минут максимум. Поставь телефон на беззвучку, я тебе перезвоню с другого номера. — проговорил он, завершив вызов. Чимин поставил телефон на беззвучный режим, и почти сразу на экране высветился номер. — Не отключайся. — Угу. — тихо ответил Пак, услышав шаги на лестнице. — Где ты, милый? Не прячься, я же всё равно тебя найду. От голоса всё похолодело внутри, а паника нарастала с каждой секундой. Сдавленный всхлип. — Ты не можешь говорить? Он на втором этаже? — напряжённо спрашивает альфа, вжимая педаль в пол. Минуты длились вечностью, каждый шаг незнакомца отдавался в ушах громким звуком. — М-мне ст-трашно… — всхлипывал Чимин, услышав, как открылась дверь в его комнату. — Выходи, ты же не сможешь прятаться вечно. — Я знаю, что страшно, но тебе нужно успокоиться. Ничего не отвечай, сделай несколько глубоких выдохов. Послышалось шелестение, а затем и обрывистые выдохи. — Умница, я на подлёте. Тебе нужно будет выйти и отвлечь его. — Н-нет, я н-не с-мог-гу. — сопротивлялся Пак, мотая головой. — Сможешь. Он тебе ничего не сделает, обещаю. Омега всхлипывает, выговаривая еле слышное: — К-когда? — Сейчас. Чимин сбрасывает звонок, спрыгивает с подоконника, на негнущихся ногах идёт в сторону двери. Сердце быстро стучит, и Чим открывает дверь, готовый в любой момент убежать. Юноша поворачивается на щелчок, выбегает из комнаты, намереваясь перехватить омегу. Пак бежит на первый этаж, чуть-ли не падая с крутой лестницы. Пятится к двери, понимая, что бежать некуда. Вовремя появившийся Мин, закрывает его собой, перемещая потасовку обратно в кухню. В его руках знакомый пистолет, который теперь не пугает, а служит защитой. Альфа перезаряжает его, стреляя под ноги противнику, который пытается попасть по дрожащему омеге. Чимин оступается, чуть не падая на пол, где будет более уязвим, но Юнги хватает его, не давая упасть. Но тут раздался оглушительный выстрел, от которого Мин роняет пистолет. Пуля попала в предплечье. Альфа рыкнул от боли, другой рукой прижимая рану, что уже начала кровоточить. Теперь юноше ничего не мешало попасть по Чимину. Где-то вдалеке раздался вой сирен, видимо, соседи вызвали полицию, услышав выстрелы. Пак, вытирая слёзы, взял в руки пистолет. На деле он оказался тяжелее, чем на вид. Не до конца понимая, что он делает, омега вскинул пистолет, по счастливой случайности попав в бедро юноше. Тот взвыл, попытавшись выстрелить в ответ, пока покидал дом. Лужа крови тянулась вслед за ним, Чимин пробовал снова — всё неудачно. От резкого осознания содеянного, Чим осел на пол рядом с господином, подавляя желание закричать. Тонкие дрожащие пальцы выронили пистолет. Сам омега был бледный, как полотно. По его щекам потекли слёзы, и он спрятал лицо на груди у альфы. Послышался глухой удар, юноша шлёпнулся где-то на дорожке в попытке сбежать. Мин тяжело дышал, его тело покрылось холодным потом, а горло резко пересохло. — Чимин, нужно убрать пистолет. — альфа безжалостно тряхнул дрожащего омегу. Тот помотал головой, отчаянно не отпуская господина. Кровь быстро пропитала пиджак, проступая тёмными пятнами. Болезненный стон, от которого Чимин с испугом отпрыгнул от Юнги. Взял кухонное полотенце, и подавив очередной приступ тошноты, затянул его выше раны. Сирены были уже совсем близко. — Убери пистолет. — закатывая глаза от недомогания, попросил господин. Чим взял оружие, положил его в ящик стола. Вернулся обратно, сел напротив альфы, тому стало значительно хуже. Сжав его ладонь, Пак прижал её к своей щеке. Вооружённые люди и медики ворвались в дом, помогая раненному нападавшему. Несколько полицейских попытались отцепить омегу от раненного альфы, но тот ещё больше жался к Мину. Юнги погладил его по спине, прошептал на ухо: — Иди с ними, со мной всё будет хорошо, не бойся. Чима оттащили от господина, посадили в машину, одев на него наручники. Из тонированного окна омега увидел, как Мина увозят в больницу, как и нападавшего. Опустил голову, глядя на перепачканные в крови руки. Люди в форме, сидящие на передних сиденьях и по бокам от него хранили угрюмое молчание. Дорога была долгой и утомительной, а может это сказался пережитый стресс. — Выходи. — поддерживая под локоть, скомандовал один из мужчин. — Куда его? В допросную? — Нет, всё занято до завтрашнего дня. В камеру временного заключения. Чимина толкают в спину, проводя в камеру. Сидящие в ней люди оживляются, разглядывая омегу. Пак пятится назад, замечая, что все альфы. Спиной натыкается на сотрудника, оборачивается, смотрит на него круглыми глазами. — Они ничего тебе не сделают. Чим оглянулся, оценивая шансы, сбежать. Глазами он резко натыкается на мужчину в форме, который буквально переносит его за решётку. — Господи, почему же так сложно. — жалуется сотрудник, несколько раз проворачивая ключ в замке. — Омегу не трогать. — пригрозил он, покидая и без того тесную комнату. Пак посмотрел вокруг: на полу какое-то тонкое мягкое покрытие, в центре низкий стол. На этом вся мебель подходит к концу. Помимо него в камере ещё четыре человека. Чимин садится в угол, наблюдая за всеми, кто куда-то перемещается. Его окликнули: — Как зовут такого красивого мальчика? Омега отвернулся, игнорируя этот вопрос. — Немой что ли? Я задал тебе вопрос. — Я не хочу на него отвечать. — Пак постарался придать своему голосу уверенности. Когда альфа встал, недовольный отказом, намереваясь подойти к омеге, то в этот же момент вбежала девушка: — Только попробуй подойти к нему и я… Её прерывает голос юноши: — Нами, прекрати. Он сам сможет себя защитить. Чимин искренне удивился, услышав такой комментарий. Посмотрел на девушку, что ворвалась сюда. Чёрные, как смоль, длинные волосы, и песочного цвета большие глаза. — У тебя дежурство здесь через сутки, кыш отсюда. — прогнал её юноша. Палочкой соскрёб кровь с рук омеги, затем прошёлся другой по рукавам. — Насколько я здесь? — с надеждой спросил Чимин, заламывая пальцы — Двое суток, пока мы разбираемся. «Двое суток, дела-а-а…» — Можно помыть руки? — Да, только без глупостей. Куда уж там. Столько сотрудников… Легче уж посидеть пару дней. В холодной воде сполоснул руки, затем умылся. Люди в камере потеряли к нему всякий интерес, что не могло не радовать несчастного омегу. Он снова сел на пол, не позволяя себе поддаваться унынию. Сделал растяжку, на шпагат сесть было очень больно, он ведь так и не дождался Джина с другими лекарствами, а действие обезболивающих медленно заканчивалось. Вскоре принесли еду. Чимин собирался подойти к столу, чтобы поесть как обычный человек, но затаивший обиду черноволосый альфа преграждает ему путь: — За просто так ты сюда не сядешь. — сверкнув глазами, он развязно улыбнулся. Пак невинно сощурился, словно не понимал о чём идёт речь: — Простите? Юноша закатил глаза, встав, приобнял омегу за талию. — Как же сладко ты пахнешь… — протянул он, но ощутил, как Чим протестующе упёрся руками ему в грудь. — Отпустите меня! — Ну что ты ломаешься, малыш? — Я неясно выразился? — Чимин дал ему звонкую пощёчину, отшатнувшись от альфы. Тот зарычал, не ожидая такой дерзости. Схватил Пака за шею, сжимая пальцы. Глаза омеги расширились от ужаса, он захрипел, дёргаясь в его хватке. В этот же момент раздался строгий голос: — Отпусти его. Альфа прорычал, глядя на скатывающие по щекам омеги слёзы: — Ну что, страшно стало? Ключи провернулись несколько раз, и спустя секунду, разъярённого юношу оттащили от задыхающегося Чимина. — Тебе же сказали: омегу не трогать! — выводя его из камеры, отчеканил сотрудник. — Так если он такой хрустальный, то почему в отдельную камеру не посадили? — язвительно огрызнулся тот. — Молчи и передвигай ногами. — грубо дёрнул его мужчина. Пак, справившись со слезами, словно рыба, попавшая на сушу, жадно хватал губами воздух. Вернувшись, сотрудник присел на корточки перед омегой, глядя на того сквозь решётку: — Зачем лезешь на рожон? Совсем не хочешь целым остаться что ли? Чимин ясно почувствовал, что перед ним тоже альфа. В воздухе витало раздражение вперемешку с едким запахом мускатного ореха. Чим взялся за переносицу, отгоняя головную боль, вызванную этим запахом: — Я не лез. Я хотел подойти к столу, а мне сказали, что просто так нельзя. — он посмотрел своими голубыми глазами на сотрудника, как бы спрашивая: «Я должен был позволить ему совершить задуманное?» — Я понял. Иди спокойно ешь. Омега взял еду, чувствуя на своей спине взгляд сотрудника. Пак принюхался, пахла она, вроде бы сносно. «Если я съем совсем чуть-чуть, то может быть аллергия проявится не так сильно?» На вкус она сильно отличалась от той, что была дома. Но выбора особого не было: либо это, либо ничего. Мучительно долго тянувшиеся время. Посты за это время несколько раз сменились, но толку особого не было. Омегу клонило в сон. Он подобрал под себя ноги, надел капюшон толстовки и спрятал руки в рукавах. Закрыл глаза, проваливаясь в полудрёму. «Собственное прерывистое дыхание оглушало, я зашептал: — М-мне ст-трашно… — Я знаю, что страшно. — прошелестел знакомый голос. Ведь если бы я не оступился, господин не был бы ранен. — Сможешь. Справишься. Умница. — слова эхом отражались в моей голове. — Юн… — внезапно пересохшее горло мешало говорить, — ги… Альфа мягко улыбнулся, погладив меня по щеке: — Не бойся. Оглушающий выстрел, разрушивший тишину и спокойствие. С чавкающим звуком свинец вошёл в запястье господина. Меня словно облили ледяной водой, пробирающей до неприятных мурашек. Пистолет звонко стукнулся об пол, выскользнув из раненной руки господина. — Юнги! — я прижался к его тёплой груди, дрожа всем телом, обнимая его. — Это я виноват! Я!» Чимин резко просыпается, чудом не ударившись головой о стену. Всё тело зудит жжётся. Пак задирает рукава, видит, что весь покрылся красными пятнами и экземами. Даже сильнее, чем до перехода на без соевую диету. Мелкая сыпь проступила даже на запястьях. «Твою налево, вот тебе и называется чуть-чуть поел!» Словно осознав что-то, лицо омеги приобретает удивлённое выражение: «Почему во сне я называл его по имени? Этого же не было на самом деле… Моё больное воображение и разбитое сердце дают о себе знать…» Но почему поглаживания по щеке были такими реалистичными, пробирающие до приятного покалывания, его руки, нежно обнимающие за талию, успокаивающий шёпот? Чимин улыбнулся собственным мыслям, спрятав руки обратно в рукава. — Твой допрос переносится на сегодняшний вечер. — раздаётся голос над самым ухом, от чего омега вздрагивает, а улыбка медленно сходит с его лица.