Подари мне любовь

Чимин с Тэхёном трудились уже неделю не покладая рук, работа днём, работа над сетью, дополнительные часы и смены. Весь IT отдел снова собрали в зале, Пак уже несколько минут расписывал прозрачную двухстороннюю доску разными кодами. Лин подошёл к нему, внимательно читая написанное. Аккуратно подтёр одну циферку, заменяя её другой. — Вот на основе этого можно создать основу внутренней высокоскоростной сети. — Чим, слегка нервничая, оборачивается на Лина, тот подмигивает ему, переворачивая доску. — А вот тут, то, что не будет позволять чему-нибудь её тормозить, даже если это будет огромный зип-файл. Ким Намджун сидел, сложа руки на груди: — Неплохо, господин Пак, неплохо. Работайте. Даже столь скупая похвала заставила Пака улыбнуться: он гордился собой. — На сегодня по проекту все свободны. Можете возвращаться к работе. — Чимин-а, ты супер! — Тэ улыбнулся, выхватывая из его рук ноутбук. — Ты наконец-то переборол свой страх, я так тобой горжусь! Пак сиял ярче солнца, тоже улыбался несмотря на то, что дома ситуация так и не улучшилась. — Я пойду за кофе, тебе взять? — спросил Чим, отдавая другу и папку документов. Пребывая в отличном расположении духа, Чимин несёт два стаканчика кофе для себя и Кима. Но ему преграждает путь очень недовольный омега. Запах лаванды врезается в нос, и Чим понимает, что это Сонхи. — Мне нужен глава. — требовательно произносит тот, сжимая перед собой руки. — Простите, к сожалению, ничем не могу вам помочь. — в соответствии с рабочим этикетом говорит Пак. — Вам лучше найти секретаря. — Нет, вы меня не поняли. Я хочу, чтобы вы сейчас же отвели меня к главе. Мне нужно проверить, как идёт работа. — Я не могу этого сделать. У меня есть своя работа и я не коммуницирую с клиентами. Казалось, что спокойный тон Пака, только раздражает Чхве. Чимин незаметно оглядывается, ищет взглядом того, кто мог бы помочь. Замечает Лина, который целенаправленно идёт их сторону. Тот уже в открытую начал беситься, терпение, как и вежливый тон испарились: — Ты глухой что-ли? Я хочу, чтобы ты отвёл меня к Мину. — Сонхи одним резким движением толкает Чима назад. Пак не удерживает равновесие, падает на пол, проливая на себя горячие напитки. По красивому костюму расплывается мокрое пятно, проникает под одежду, обжигая нежную кожу. К ним спешат несколько охранников, которых не было заметно раньше, оттаскивают Сонхи. На глаза Чимина наворачиваются слёзы, которые упорно он пытается не показывать. Очень больно. Вдруг его аккуратно поднимают, за спину заводят. — Выставите его. И проследите, чтобы он сюда больше не зашёл. — звучит голос Лина. Сопротивляющегося омегу выставили за стеклянные двери, и один из охранников остался снаружи, чтобы не пускать Сонхи обратно. Чой обернулся: — Как вы? Пак поднял на него голову, несмотря на стекающие по его щекам слёзы, ответил: — Я в порядке. Всё… нормально. Альфа взял его под руку, довёл до медпункта. Дал стакан воды, заходя с вместе с ним к врачу. Их сразу встретили, Пака посадили на кушетку. — А вас, господин Чой, я попрошу выйти. — сказала девушка, подготавливая всё необходимое. — Я подожду вас снаружи. — говорит альфа, скрываясь за дверью. Девушка помогла Чимину избавиться от пиджака и рубашки. Тот болезненно застонал, смахивая с щёк слёзы. Кожа на шее и груди горела огнём, стала красной и ещё более чувствительной. Девушка заставила его лечь, и положила на обожжённые места мокрые марлевые тряпочки. Пак закрыл глаза в жалкой попытке успокоиться. — Аллергия на что-нибудь есть? — Да. — всё так же, не открывая глаз, ответил Чимин. Девушка дала ему обезболивающее и антигистаминное, оставив полежать так немного. Телефон противной трелью врезался в мозг. — Чимин-а, ты где? Потерялся? — спросил Тэ. — В медпункте, скоро подойду. — Так, я сейчас же пойду к тебе. Чимин закатил глаза, спросив: — У тебя есть запасная одежда? Можешь принести? — Да, хорошо, жди меня. Спустя десять минут, Ким появился в медпункте, в руках с пакетом. — О боже, как ты так? — увидев ожоги, изумился Тэхён. — Клиент злость сорвал. — ответил Чимин на удивление без всхлипов. — Это тот придурочный омега? — Да. Айщ… — зашипел Пак, когда место ожога начали мазать мазью. — Это не дело, куда глядели охранники, сам глава? Чим пожимает плечами, начиная злиться. — Тебя сейчас лечат, ты переодеваешься, и мы идём к Мину. — Тэхён, не надо. — Надо, ещё как надо. Чимин истерически выдохнул, закатывая глаза. Пака снова посадили, оборачивая грудь бинтами. — Вечером поменять. — сказала девушка, похлопав омегу по колену. Чимин надел чистую рубашку и пиджак, аккуратно сложив грязные вещи в пакет. Тэхён без стука врывается в кабинет главы затаскивая за собой очень недовольного этой идеей Чимина. Мин выгибает бровь, увидев вошедших. — Господин Ким, вас учили стучаться? Тэхён язвительно улыбается, парирует: — А ваших охранников учили делать свою работу? Почему клиентам дозволено оскорблять или причинять вред здоровью сотрудников? Теперь взгляд Юнги переключается на Пака. Тот стоит, опустив голову и потупив взгляд, словно он виноват в произошедшем. Сам ничего не скажет, будет молчать до последнего. — Я приму меры. — Прямо сейчас. — настаивает Тэ, он наклоняется к Мину, опираясь руками о его стол. Все охранники, участвовавшие в конфликте, толпились в кабинете главы. — Что произошло? Почему клиент причинил вред сотруднику? «Что сейчас изменит их рассказ?» — сжав кулаки, про себя думал Чим. — «Пусть сегодня это и случайность, но он же узнает кем я прихожусь Юнги…» Стоп. «А кто я ему вообще?» Выпав из своих мыслей, Чимин замечает, что все альфы-охранники встали перед ним на одно колено. Поголовно, каждый, извиняется. Пак стоит, глубоко вздыхает, чувствуя какую-то апатию и тревожность. Тыкается носом в плечо Тэхёна, который слегка приобнимает его, по спине гладит, не разрывая зрительного контакта с Мином. Как только все ушли, Юнги утягивает Пака обратно в кабинет, тот не сопротивляется, но и особого желания не показывает. Не понимает почему на альфу злится. «Твой холод научил меня ни о чём не просить…» Пак не смотрит ему в глаза, по ощущениям возвращаясь в то время, когда он ещё был игрушкой. Три недели, как Мин закрылся от него, выстроил недосягаемую стену, а сейчас потеплел. Снова. «Почему же я чувствую себя снова чёртовой игрушкой?» От этой мысли воротит. Чёрт. Накатывает необъяснимый приступ паники, сердце ускоряет свой ритм. Тревога пробирает до костей вместе со страхом. Давно Чимин себя так паршиво не чувствовал. Подходит к Юнги, прячет лицо у него на груди, в надежде скрыться от своих эмоций. — Я скучал. — шепчет Пак, обнимает его, просит поддержки. Мин целует его в висок, по волосам гладит, разрушая собственную стену, молчит не зная, что сказать. — Поедешь отдыхать? — Ты меня прогоняешь? — обиженно спрашивает омега, сжимая его руку. — Ты чего? Нет, конечно. Можешь остаться, если ты себя хорошо чувствуешь. Всё. Истерика вечером гарантирована. — Можно я останусь у тебя, пожалуйста? Юнги впервые за это время еле заметно улыбнулся, поцеловал в губы. Тихий стон. Как же долго Чимин этого ждал. Мин подхватывает его на руки, к себе прижимает, даря Паку то, чего он ждал эти три недели. — А как же швы? — испуганно бормочет омега, отстраняясь. — Их сняли, всё хорошо. Чимин ходит по комнате, место себе найти не может, не понимает, как поступить, чего ждать. Чувствует, как снова накатывает паника, страх, тревожность. Обжигает, то снова бросает в дрожь. От своих чувств не уйти. Не уйти и от маленького сердечка, что сильно болит, стучит так громко, что пульс эхом отдаётся в ушах. Он сильно устал. Устал делать вид, что всё нормально. Устал скрывать то, что холод Мина его не задевает. Задевает ещё как. — Солнце, иди кушать. — позвал его Мин, открыв дверь. — Что случилось? — видит, как Чимин метается по комнате. — Ты хорошо себя чувствуешь? Пак оборачивается, услышав этот вопрос, горько усмехается: — Тебе соврать или сказать правду? — Врать точно не надо. — складывает руки на груди, отвечает альфа. — Паршиво. Даже очень. Почему ты это делаешь? Почему не отпускаешь, но и не держишь? Юнги, а мне больно. Очень больно — омега руку на сердце удерживает, сглатывает тяжело. — Знаешь, как оно болит? Мин вину свою остро ощущает, подходит к Чимину, руку протягивает. — Почему ты отдалился от меня? Почему? Почему ты не видишь моих стараний? — Чим несколько раз ударяет его в грудь, чувствуя, как предательски глаза наполняются слезами. — Ты, чёрт возьми, нравишься мне! — Чимин смахивает первые слёзы, смотрит не отводя взгляда. — Думаешь, я не устаю от того, что не получаю никакой отдачи от своих стараний? Юнги, ни одного поцелуя, ни объятий, ни простого «прости и спасибо». Ты ничего не говоришь, ничего того, чего бы я очень хотел услышать. — голос омеги дрожит, руки сжаты в кулаки, словно он не хотел это говорить. — Я люблю тебя… — произнёс Мин, то, что так отчаянно хотел услышать Пак. Эти слова работают, как катализатор, омега с глухими рыданиями оседает на пол, лицо руками закрывает. Маленькое тело содрогается от слёз. Мин поднимает его с пола, к себе прижимает, крепко обнимая. — М-мне страшн-но остатьс-ся од-дному. — хнычет Чимин, льнёт к альфе, не переставая дрожать. Плевать на ожоги, что сильно ноют, плевать на слёзы, что крупным градом скатываются по щекам. Обнимает Мина, сжимая футболку у него на спине. С удивлением обнаруживает, что руку у него за спиной сходятся вместе уж слишком легко, а под глазами альфы появились тёмные круги. — Ты сильно похудел… — тихо, справляясь со слезами, говорит Пак. Юн поджимает губы, отводя взгляд. Бессонные ночи, отказ от еды — это всё было прекрасно видно. «Ты думаешь это незаметно?» Мин тыкается носом в его шею, опаляя кожу теплым дыханием: — Как же мне нравится твой запах… — вдыхает вкусные феромоны, пока руки гуляют по тонкой талии. — Больно… — прошептал Чим, слегка отодвинувшись. Только сейчас Мин заметил на шее ожог. Осторожно заглянул под воротник, увидев бинты, закусил губу. — Это он сделал? — Угу. — сделав грустный вид, кивнул Чимин. — Пожалей меня, мне больно. Юнги откинул волосы, спадающие на лицо, наклонился ближе, потёршись носом о его щёку. Кладёт на кровать, нависает сверху, опаляя дыханием ухо и щёку. Целует, вкладывая всю нежность, на которую он только способен. Гладит бёдра, покрывая поцелуями всё лицо. — Я люблю тебя за твои красивые глаза, за твои милые щёчки, за твою поддержку и любовь, которые ты мне дарил, даже когда я закрылся от тебя. — берёт его за руку, целует каждую костяшку пальцев. Пак закрывает лицо руками, но уже от смущения. — За то, что ты нежный, за то, что ты сильный, за то, что ты просто рядом. На лице омеги проступает неуверенная улыбка. — И конечно же, за твою лучезарную улыбку. Ты, как лучик света в моей тьме. Чимин тихо хихикает, когда альфа щекочет его живот. — Я тебя люблю. — шепчет Юнги, прежде, чем снова поцеловать омегу. Мин подцепил край футболки, намереваясь его раздеть. Пак поднял руки вверх, облегчая альфе задачу. Грудь вся покрыта бинтами, которые Мин аккуратно разворачивает, стараясь не сделать больно. Наносит мазь, опаляя кожу дыханием. — Может не заматывать бинтами? — спрашивает Юнги, видя, как Чимин морщится от каждого прикосновения. Пак зевает, махнув рукой: «мол, мне всё равно» Ложится посередине, раскинув руки и ноги в стороны, не глядя в сторону альфы, говорит: — Ещё один выкрутас с твоей стороны я выдержать не смогу и не хочу. Юнги оставляет это без ответа, выключает свет, ложится рядом, осторожно притягивая к себе Чимина. Трепетно целует в губы, гладит по спине. Слышит тихое: — Люблю тебя.