***
Давно, конечно, на метро омега не катался. Всегда на машине или такси. На карточке денег почти не осталось. Всё ушло за машину. Пак надевает наушники, которые так и не отдал альфе, музыку на полную громкость включает, заглушая голос, который просит рассказать Юнги об их отсутствии. Тэхён на выходе, берёт его за руку, чтобы не потеряться. — Сейчас вот сюда. — глядя в карту говорит Чимин, глядя в навигатор. Они заходят в светлое помещение, где помимо них ещё человек тридцать. — Добрый вечер, подскажите, пожалуйста, кто вы? — бета достал журнальчик и ручку. Омега улыбнулся, ответив: — Добрый вечер, Пак Чимин. — Ага, нашёл вас. — подняв голову, сказал юноша. — прямо и направо зал, где можно размяться. — Спасибо. — Хён, поснимаешь меня немного? — Чимин надевает полупальцы, снизу вверх на друга глядит. — Ещё спрашиваешь! Иди переодевайся, а то у тебя минут тридцать на всё про всё осталось. Пак убежал в раздевалку, захватив с собой рюкзачок. Приталенные чёрные брюки клёш и такого же цвета двухслойный топик, снизу непрозрачный, а верхний — сеточкой. Готические серьги с крестами прекрасно дополняли образ. Тэхён начал трансляцию, что-то уже что-то рассказывая. — Сегодня мы на отборочном этапе конкурса и Чимин… А вот кстати и он… Ким переворачивает камеру, направив её на сияющего друга. Тот подключил телефон к колонке, показал в камеру несколько сердечек. Включил музыку и стал потихоньку разогреваться. Тэ улыбался, изредка что-то комментируя.***
Мин ходит кругами по комнате, стараясь себя успокоить. Да, Чимин сказал, что у них вечером мероприятие. «Так, всё. Сядь и успокойся» — сам себя наставлял Юнги. Снова проверил телефон, ответа нет. «Солнце, ответь, пожалуйста, я волнуюсь.» Зарылся пальцами в волосы, глаза прикрыл. Пак так и не вышел на связь ещё со дня, альфа очень переживал за него. Звонить пробовал — трубки не берёт, в сети тоже не появляется. Мин рычит от собственного бессилия, пальцами пряди волос в стороны тянет. На телефон уведомление приходит, он тут же хватает его, надеясь но ответ, но это трансляция. Он отбрасывает смартфон в сторону, но через минуту решается посмотреть: — Вон наша звезда выступать идёт. — голос за кадром принадлежит Тэхёну. Мин ложится на кровать, картинку в горизонтальное положение переводит. — Глаза на мокром месте, волнуется опять… Чимин присаживается в центре сцены, под начало музыки медленно и плавно поднимается, держа в напряжении всё тело. Какой же он красивый… Движения отточены, он идеально балансирует на грани плавности и резкости. Несколько прыжков, затем снова демонстрирует свою гибкость. Движения рук, словно колыхание стебельков цветов на ветру. Он будто растворяется в музыке. Ей душу отдаёт. Одинокая слеза стекает по бледной щёчке, когда он заканчивает этот танец. Зал аплодирует, ведущий помогает омеге спуститься со сцены, затем дарит алую розу, широко улыбаясь. Мин тоже наконец-то расслабляется, чувствует, как в груди тепло и гордость за своего мальчика. Но слайд, появившийся сразу после выступления, снёс всё его спокойствие на нет. В надписи было место и город проведения конкурса, и ладно это был бы Инчхон.***
Тэхён за плечи его приобнимает, в щёку целует: — Ну чего ты плачешь? Умничка, выступление улётное. Всё было просто замечательно. Пак шмыгает носом, приводя в норму дыхание, телефон с сообщениями показывает. — Ответь, что всё хорошо, зачем ты себя и его мучаешь? Чим напечатал ответ, но как же округлились его глаза, когда увидел: «Почему ты мне не сказал, что вы уехали в другой город?» Сразу после этого телефон завибрировал от звонка. — Я жду хотя бы каких-то объяснений. Чимин замялся, обнимая себя одной рукой. — Юни, прости… Я не смог об этом сказать раньше, потому что мне страшно за своё хобби. — Раньше? То есть вы это спланировали давно? — Пять дней назад. — честно ответил Чимин. — Когда приедешь, у нас будет очень серьезный разговор, и не дай бог вы хоть на минуту опаздаете на совещание. Я очень в тебе разочарован. Мин отключается, больше не желая слушать нелепые оправдания. Пак хмыкает, убирает телефон в карман. Могло быть и хуже. Тэ удивлённо хлопнул глазами: — Ты слишком спокойный для серьезного разговора… — На совещание завтра не опаздаем, уволит — я думаю не уволит, может премии лишит. Тэ нервно посмеялся, но ничего не сказал по этому поводу. — Пошли в зал, нас могли потерять. Чимин кивнул и, накинув на плечи тёплую кофту альфы, направился в зал. Сидя в уголке на лавочке, закутался в неё, носом ткнулся в складку, где ещё остался еле уловимый запах бергамота. Вскоре вывесили списки прошедших. Омега очень радовался, когда нашёл своё имя в первой пятерке. — Чимин-а, поздравляю! — Тэхён обнял его, сияя не меньше Чима. — Как же я рад за тебя! Чимин очень гордился собой, он в первый раз после страшного периода поверил в себя относительно хобби. Он так старался для этого. Улыбка не сходила с его лица ещё ближайшие минут двадцать, пока Пак собирался, аккуратно складывал вещи в рюкзак.***
В родительском доме они оказались только под поздний вечер. Чимин не мог отлипнуть от отцов, так сильно он по ним соскучился. Родные объятия, поцелуи, нежные касания отеческих рук — ему очень не хватало этого. — Папа, не плачь. — Чим ласковый поцелуй на щеке отца-омеги оставил. — Я теперь к вам часто приезжать буду, обещаю. В родительских объятиях спокойнее становится, проблемы мелочными кажутся — со всеми обязательно справишься. Кима тоже лаской не обделили, приняли, как родного. Сразу обоих на кормили такой вкусной едой, что оторваться было невозможно. Пак подсел к отцу-альфе поближе, показывая стадию сборки автомобиля. Тот глазам своим не поверил, сына в объятия сгрёб, и как же было приятно услышать: — Я очень тебя люблю и без всяких дорогих машин. — Бантик на неё нужен? — Мне нет. — посмеиваясь, ответил альфа. — а папе было бы приятно. — тот кивнул на супруга, хлопочущего над напитками. Чимин хитро улыбнулся, подмигивая: — Я понял. Весь вечер они провели за тёплыми разговорами, Чимин, впервые за год, почувствовал себя таким живым. Как будто ноющие раны в душе, притупились, заживать медленно стали. Так долго он ещё не разговаривал давно, даже с Юнги. — На диване вместе ляжете? — спрашивает отец-омега, отправляясь за постельным бельём. — Да, конечно. — улыбается Ким, со стола помогает убрать. Чимин толстым одеялом накрывается, в детство впадает. Отец-омега на краешек дивана присаживается, с улыбкой Пака по волосам гладит, как будто он всё ещё маленький мальчик. В лоб нежно целует, шепчет: — Спокойной ночи, мой сладкий. Тэхён обнимает друга, ближе придвигается, глаза закрывает. Чимин хихикает, когда Тэ его шею носом щекочет. — Ты будильник поставил? — сонно спрашивает Ким, кладя руку на талию Пака. Чим его руку своей накрывает, медленно поглаживает: — Да, даже несколько, спокойной ночи. — И тебе. — еле различимо произносит Тэхён прежде, чем уснуть безмятежным сном.