*
— Что ж, — Бальтазар залпом осушил стакан воды и тяжело поднялся со стула, — раз уж мы разобрались со всеми деталями, то я, пожалуй, вас покину. Тот призвал личные записи и списки всего необходимого, что составлял в процессе переговоров. Последним Бальтазар взял со стола чек, выписанный Люциусом в качестве аванса. Чтобы старший целитель мог начать закупки и найм людей и гоблинов для строительства. Миллисента следила за сборами приятеля, уже понимая, что ей сейчас предстоит еще один изматывающий разговор. Она уже смогла оценить, деловую хватку молодого лорда, которой тот все ж таки пошел в знаменитого отца. Им с Бальтазаром так и не удалось выбить из того ничего сверх необходимого минимума, разве что дополнительную ставку колдомедика, специализирующегося на экстренной помощи, которую сам же Люциус и предложил. А теперь, судя по задумчивому виду мальчика, тот явно решил оставить у нее неизгладимое впечатление об их первой встрече. — Не хотите чашечку кофе, лорд Малфой? — устало предложила она. — Предпочту чай. Миллисента постучала палочкой по небольшой сфере на столе, вызывая секретаря. Вошедшая минуту спустя Летиция Андерклифф приняла заказ и, кивнув в ответ на пристальный взгляд своей начальницы, удалилась. Помощница министра имела немало недостатков, за которые ту порой хотелось не просто уволить, а сразу убить, но компенсировала их, помимо прочего, умением виртуозно сплетничать и копаться в чужом грязном белье. Можно было не сомневаться, что через час та будет знать об этом мальчике Малфое максимум из доступной информации. — Так о чем Вы хотели со мной поговорить? — поинтересовалась Миллисента, с удовольствием делая глоток горьковатого напитка. — Я бы хотел помочь Министерству. — Прекрасная гражданская позиция. Однако с чего Вы решили, что Ваша помощь нужна? — Может, с того, что получил по наследству доступ в редакции газет и отлично понимаю, что происходит в стране на самом деле? Или с того, что представляю, с каким противником Вы столкнулись? — Любопытное заявление. В словах Люциуса ей почудилась не сама угроза даже, а скорее отголосок угрозы. Факт тот, что в руках этого молодого человека теперь сосредоточено влияние на прессу и радиовещание. Настигло ее и понимание, кто именно снижал в обществе градус страстей. — И чем же Вы планируете нас облагодетельствовать, лорд Малфой? — Тем, что Вам будет угодно. Только строго инкогнито. Я отлично понимаю, что Вам, как и мне, не выгодна огласка нашего сотрудничества, — по бледным губам Люциуса скользнула слабая улыбка. — Хм, не скажу, что не согласна с Вами, но подобная категоричность меня удивляет. Помнится, даже Ваш отец, будучи весьма осторожным человеком, не отказался бы от возможности продемонстрировать свой вклад в «победу над злом», — она взглянула на своего собеседника сквозь ресницы, предвкушая реакцию на провокацию. Тот ожидаемо стиснул фамильную трость, но вместо того, чтобы — как не единожды сегодня ранее — кинуться доказывать, у кого здесь самые большие зубы, пронзительно посмотрел Миллисенте в глаза. — У меня пока нет наследника и такого веса в обществе, чтобы открыто выступать против столь сложного противника. И даже когда все это появится, я не планирую заканчивать жизнь как мой родитель, так что предпочту безвестность. Надеюсь, теперь Вы сумеете понять мои мотивы лучше. Она надолго замолчала, заново осмысливая события последних лет, в том числе некоторые непонятные ей ранее поступки Абраксаса. Теперь многое виделось иначе. — Не ожидала, что Бракси ввяжется в такое… Миллисента поджала губы и отвернулась, а потому не заметила веселый взгляд Люциуса, которым тот наградил ее, услышав ласковое прозвище, в адрес своего отца. — Вы поэтому пришли ко мне? — Прошлый лорд Малфой считал Вас не только удивительной женщиной, но и толковым политиком, способным вести за собой страну. Так что да, я пришел именно к Вам, мисс Багнолд. Миллисента оставила столь откровенную лесть без видимого внимания, но все равно подспудно ощутила довольство от такой рекомендации. Сомнений в том, что свежеиспеченный глава семьи не врал, у нее почему-то не было. К тому же теперь многое обрело смысл: внезапная смерть прошлого лорда Малфоя; своевременное появление наследника, пылающего жаждой мести, но достаточно умного для того, чтобы замаскировать ее под широкий жест и руку помощи. «Чем грозит участие этого мальчика в делах Министерства? В какие из вопросов его имеет смысл вовлечь?» Она подняла лицо, встречаясь с заинтересованным взглядом светлых, как у отца, глаз. Ей они всегда напоминали дым — очень красиво, но абсолютно не понятно, что за ним скрывается.*
Через полчаса — в течение которых Люциус выпил не торопясь две чашки чая — Миллисента, погрузившаяся в собственные размышления, все же выбрала наиболее безопасный способ проверки полезности своего нового «помощника». — Лорд Малфой, я бы хотела просить Вас помочь вот с этим делом, — она протянула тому небольшой свиток. Пробежав глазами по тексту, тот только кивнул и спрятал пергамент в карман. — Хорошо, я посмотрю, что можно сделать. — Благодарю, — Миллисента поднялась со своего места и протянула руку, молчаливо обозначая окончание встречи. — Надеюсь, сработаемся. — Буду рад. Рассчитываю, что следующую беседу мы начнем с обсуждения вопросов конфиденциальности. Она только сдержанно-доброжелательно улыбнулась. Ее веселила самонадеянность этого мальчишки, выросшего под защитой отца, в полной уверенности, что мир создан, чтобы лежать у его ног. Но все же сбрасывать со счетов столь влиятельного в будущем игрока она не спешила. «Кровь гуще воды, так что сын Абраксаса в любом случае со временем отшлифует и хватку, и умение просчитывать ходы, чтобы однажды превратиться в благородного хищника, каким ему положено быть». Стоило двери в кабинет захлопнуться за степенно удалившимся гостем, как Миллисента отправила своему секретарю вызов, но та на рабочем месте отсутствовала. Совещание с главами отделов началось в назначенное время и продлилось дольше двух часов, и потому поговорить им с секретарем до позднего вечера так и не удалось.*
— Мадам Министр, позволите? — Летиция вошла в кабинет, левитируя перед собой поднос, уставленный закусками и сладостями. Чайник, исходящий паром, та предпочла держать в руке. — Вы решили спасти меня от голодной смерти, мисс Андерклифф? — Миллисента устало откинулась в мягком кресле. — Именно, хотя начальник трудоголик — горе для подчиненных, — хихикнула та, устанавливая свою ношу на стол для совещаний. От аппетитных запахов свело живот и первая ведьма страны споро пересела поближе к угощению. Летиция завела уже традиционный пересказ самых правдоподобных из тех сплетен, что бродят по Министерству: в целом все было стабильно, хотя испуганных ноток в чужих разговорах становилось все больше — люди понимали, что улицы становятся небезопасны. — Ясно, я подумаю, что можно сделать, — хмыкнула Миллисента, припоминая, как несколько часов назад те же слова ей сказал один из посетителей. — Расскажите мне о Люциусе Малфое. — Занятный мальчик, хотя на самом деле было только вопросом времени, когда он объявится здесь, учитывая, кто его отец, — помощница с любопытством стрельнула глазами с сторону своей начальницы, очевидно ожидая от нее какой-нибудь реакции, но, встретив полное равнодушие, со вздохом продолжила. — В целом вполне благопристойный молодой человек. С отличием закончил Хогвартс, экстерном — бизнес-отделение Оксфорда, дополнительно брал курс по чарам и магии пространства. Летом женился на Нарциссе Блэк. — Так рано? — удивление Миллисенты было понятным, древние рода обычно не поощряли ранние браки. — О, это крайне романтичная история! Говорят, — Летиция даже причмокнула от удовольствия, — что мальчик влюбился в нее еще в школе и едва только получил согласие на помолвку, начал ухаживать. Букеты каждую неделю, украшения, книги, ткани. Бывшие студентки Слизерина, да и других факультетов, до сих пор от зависти готовы удавиться из-за того, как он с мисс Блэк носился. А когда умер ее родственник, и вовсе превратился в коршуна, оберегая от малейших потрясений. Для сдержанной аристократии это выглядело почти вызывающе. А еще они пару раз ночевали вместе, и говорят… Миллисента демонстративно кашлянула, обозначая свое неудовольствие, и Летиция резко сменила тему. — Если обобщать, то никаких особых пятен на биографии, наоборот, исключительно положительные отзывы. Вежлив, умен, немного старомоден в манерах, будто ему семьдесят, а не двадцать. Еще со школы был замечен в меценатстве: нескольким волшебникам помог открыть бизнес, кому-то оплатил учебу, Рози из счетного отдела сказала, что ее мужу Малфой-младший помог перебраться из магловского мира в магический. Если помните, Сэмюель у нее сирота. Вот такой доброхот, успешный бизнесмен и семьянин, — спустя пятнадцать минут закончила Летиция, вместо финальной точки с удовольствием закинув в рот ярко-бирюзовое пирожное. — Какой-то Мерлин во плоти, а не чистокровный маг, — Миллисента сладостям предпочла более сытную пищу и теперь с аппетитом ела сэндвич с бужениной. Мысли ее блуждали вокруг рассказа своей подчиненной. — Ну завистников у него тоже немало, так что грязи я наслушалась более чем достаточно. И про то, что брак с Блэк заключен только ради наследников, а сам Малфой то ли импотент, то ли дикий извращенец; и про то, что он в школе пытал всех неугодных, организовал секту и едва ли не принес какого-то хаффлпаффца в жертву. — Почему хаффлпаффца? — рассмеялась Миллисента от абсурдности такого заявления. — А они самые безобидные, — захихикала Летиция и, с печальным вздохом отодвинув от себя тарелку со сладостями, продолжила уже без улыбки. — Только вот, даже если он что-то и чудил пока учился, делал он это очень тихо и условно-безвредно для окружающих. Ибо ни о каких подозрительных травмах учеников в Мунго не заявлялось, а покойников за последние десятилетия в Хогвартсе было только два: одну убил акромантул, а второй справился сам. К тому же я написала нынешнему директору школы, мадам Дагворт, и попросила выслать краткое реноме на Люциуса Малфоя. После сведений об отличной учебе и внеклассной деятельности, она поведала, что на правах члена Попечительского совета тот уже успел открыть пару дополнительных факультативов, которые содержатся исключительно за его счет. Весьма сомнительное поведение для подлеца, не находите? — Нахожу, что Вам стоит съесть еще одно пирожное. Когда Вы, мисс Андерклифф, начинаете ограничивать себя в сладком, у Вас моментально прорезаются в голосе такие стервозные нотки, что у меня тут же начинает портиться настроение. А сейчас это чрезвычайно вредно для нашей страны. Миллисента с улыбкой подтолкнула к Летиции блюдо с десертами, от которого ее собеседница отвернулась со страданием во взгляде, тем не менее продолжив излагать свою мысль. — Если у Вас остались сомнения, я поделюсь воспоминаниями обо всех разговорах и бумагах, что я обнаружила. Вы сможете лично просмотреть все в Омуте Памяти. К тому же Вы всегда можете побеседовать с нашим Леви, — и та заговорщически подмигнула. — Только не говори, что и он пригретая Малфоем «сиротка», — глаза Миллисенты недоверчиво сощурились. — Хорош «сиротка», — фыркнула Летиция, — у него кулак, как моя шея. Нет, они, вроде как, близко общались в школе, только Джагсон учился на курс старше. — Интересно, — она пустым взглядом уперлась в искусственное окно напротив, но спохватилась, вспомнив об ожидавшем ее секретаре. — Благодарю за ужин, мисс Андерклифф, можете идти домой. А мне еще нужно подумать… — Вам поспать нужно! Летиция нисколько не обиделась на резкое окончание беседы и, оставив за собой последнее слово, удалилась. «Впрочем, свою работу она выполнила».*
— Сколько Багнолд еще будет упираться?! Казна не резиновая, все это понимают! Еще полгода этой скрытой войны, и Министерство по миру пойдет, даже несмотря на поддержку меценатов! Глава Отдела магического правопорядка Бартемиус Крауч наконец перестал громко топая расхаживать по кабинету главы Аврората Руфуса Скримджера и замер напротив его хозяина. — Когда она созреет, будет уже поздно! — Возможно, она нашла дополнительный источник средств. На днях из приемной выходил Люциус Малфой, — подал голос Руфус, но тот только недовольно дернул головой. — Да что он может! Ему хоть двадцать-то уже есть? — Ему двадцать два, к тому же он стал лордом, а значит — имеет возможность тратить семейные деньги, как ему заблагорассудится. Почему он не мог стать кошельком для Багнолд? Их семья всегда была жадной до власти, а у кого больше всех власти, как не у Министра? Но собеседник явно остался глух к его доводам, выражая скепсис всей своей позой. — Сильно сомневаюсь. Я видел его на нескольких приемах и праздниках. Обычный избалованный мальчишка, в меру умный для своего возраста. Из достоинств, помимо смазливой мордашки, — только репутация отца. А этого слишком мало, чтобы стать тайным покровителем министра Магии, — когда Руфус в ответ промолчал, Бартемиус снова вернулся к изливанию своего недовольства. — Сколько еще волшебников должно умереть, чтобы службам правопорядка развязали руки? Пожирателей можно было бы переловить за месяц, имей мы возможность! Бартемиус задумчиво уставился на Руфуса, явно собираясь предложить нечто опрометчивое, но он, насмешливо сощурив свои желтые глаза, прервал опасное течение начальственной мысли. — Не обольщайся, многие из авроров сами не допустят нарушений. Еще и донесут в приемную, а то и сразу в прессу. Ты видел, кто у меня сейчас работает? Чистокровные, да сплошь лояльные к действующей власти. К тому же я подозреваю не то двоевластие в подразделении, не то бунт, — он оперся бедром о стол, с тоской глядя на свое кресло, но садиться раньше начальника не стал. — Вокруг команды Прюэтта за последние годы сформировался целый круг доверенных лиц, которые ему только что в рот не смотрят. А я даже их расформировать не могу, группа выдает лучшие показатели, к тому же снабжает данными весь отдел. Их информатор из банды «псов» стучит так оперативно, что в отделе уже шутят, что нам пишет письма сам главарь. — И что? Ни одной зацепки — кто это? — Бартемиус даже несколько успокоился, слушая о делах в одном из подотчетных отделов. — Нет, я проводил даже парочку запрещенных поисковых ритуалов, но этого мага будто и не существует. Блэк, местная знаменитость и любимчик старика Барнса, тоже чем-то фамильным пробовал, но у него совсем странные результаты вышли. Два дня он со своим патроном по Британии прыгал, но так никого и не нашел. — Откуда в Аврорате Блэк и почему он не попал в список личного состава на моем столе? С каких пор мы принимаем на работу темных колдунов? — Бартемиус весь подался вперед, словно гончая, почуявшая кровь. — С тех самых, как принимаем на работу маглорожденных, — сарказм в голосе Руфуса был почти осязаем. — Ты встречал его раньше под фамилией «Тонкс», а сменил он ее, когда вошел в род жены. Скоро, кстати, будут крестины его детей. Бартемиус только недоверчиво глянул на него исподлобья, явно не веря в сказанное. В четком, расписанном по минутам и правилам мире Крауча сейчас явственно появилась трещина. Дав тому какое-то время, чтобы молча переваривать информацию, Руфус продолжил перечислять причины, по которым он считал своевольное превышение мер воздействия на подозреваемых — плохой идеей. — Даже наш главный защитник сирых и убогих Грюм не допустит этого и первым побежит к своему дружку Дамблдору. Того хоть и потрепали знатно за последние годы, но власть и влияние в Визенгамоте Альбус все еще имеет. Только с ними нам еще проблем не хватало. — И не только в Визенгамоте, — Бартемиус, наконец переварив информацию, устало откинулся на стуле для посетителей. — Дамблдор опять зачастил в Министерство. — Видимо, срок давности того несчастного случая с учеником уже истек. — Ты серьезно веришь, что это был несчастный случай? — Я видел документы об осмотре… — Даже если Альбус не убил его сам, Руфус, ты серьезно думаешь, что одиннадцатилетний щенок мог перехитрить волшебника, что скрутил в бараний рог самого Гриндевальда? — Ты, что же, считаешь, что декан Гриффиндора добровольно отпустил пацана умирать? Чтобы потом разгребать всю эту кашу с проверками? Бартемиус провел по аккуратной щетке усов, бросил дополнительные заглушающие чары на дверь кабинета главного аврора и заговорил. — Я думаю, Руфус, что он допустил смерть мальчика. Ты сам учился в Хогвартсе и знаешь, что добраться до выхода из замка незамеченным даже взрослому колдуну очень сложно, а ребенку в одиночку такое просто не под силу. Подозреваю, что кто-то хотел отомстить Блэкам, угробив их наследника, а Дамблдор просто не стал препятствовать. И у них бы даже все получилось! Аврорат выдал бы заключение о несчастном случае, тело передали бы родителям, учеников успокоили бы… А после каникул о происшествии никто бы уже не вспомнил. Только вот Альбусу не повезло — откуда-то на территории школы взялся репортер. Огласка его и погубила. Я иногда думаю: а точно ли Блэкам хотел напакостить тот неизвестный? Внимательно слушавший своего начальника Руфус по окончании рассказа того призвал из неприметного шкафчика в углу бутылку огневиски и пару широких стаканов. Неприятной информации на сегодня было предостаточно. — Почему ты не помог ему, придя к таким выводам? — он передал Бартемиусу наполненный снифтер. — Дамблдор в должниках был бы не лишним. — Потому, что незадолго до этого он отказал мне, — тот покрутил напиток в пальцах, а после одним махом опустошил стакан, — по личному делу… — Это из-за Камелии? — Это уже неважно. Руфус Скримджер, как и многие в Министерстве, знал печальную историю супруги Бартемиуса Крауча, Камелии. По трагическому стечению обстоятельств та оказалась в заложниках у какого-то безумца, который успел проклясть бедняжку перед смертью. То ли порча была авторской, то ли роль сыграло, что жертва была ранена, и заклинание подействовало непосредственно на кровь, но с того момента Камелия медленно умирала. Исцелить ту не смогли ни в Мунго, ни на континенте. Только прописали составы, что поддерживали самочувствие на комфортном для не слишком активной жизни уровне, позволяя дожить оставшиеся годы без страданий и боли. Но его начальник не смог смириться, вместо этого обратив свой гнев на темную магию. И последние годы тот тратил все силы на две вещи: на работу и на поиски спасения для своей жены. — Я предлагаю вернуться к вопросу расширения полномочий авроров при задержании, — Бартемиус упрямо отказывался признавать поражение, чем откровенно начал раздражать Руфуса. — Пока бандиты не войдут в Министерство и не ткнут Багнолд палочкой в лицо, она не даст добро на задержания и допросы «с пристрастием», тем более — на упрощенную процедуру суда! — А это вариант, — задумчиво пожевал губу Бартемиус, на что Руфус только фыркнул, выражая скепсис. — Это безумие, Бартемиус. Хуже того, это ввергнет всех в такую панику, что на улицах может начаться самосуд! Я не знаю, чем министр держит в узде прессу, что те до сих пор не пируют на наших костях, но это верное решение. Массовая истерия принесет только вред! — Ты прав… — подозрительно быстро согласился тот, поднимаясь со стула. Оправил одежду, избавляясь от одному ему видимых несовершенств, и направился к двери. — …но я все же подумаю, что еще можно сделать. Руфусу показалось, что даже его похожие на львиную гриву волосы встопорщились больше обычного, единодушно со своим обладателем выражая недовольство, но Бартемиус проигнорировал его подозрительный взгляд. — Я жду от тебя статистику по происшествиям за последние полгода, не затягивай с этим. И тот покинул кабинет своего подчиненного. А Руфус вновь плеснул себе огневиски и подумал, что с выбором покровителя и соратника он явно погорячился.*
Колдомедицинский блок для Аврората начали создавать уже на следующий день после встречи министра магии и старшего целителя Терренса. В обед, выпроводив всех посетителей, Летиция проскользнула в кабинет Миллисенты и, довольно блестя глазами, поведала о «просторном светлом помещении, в котором суетилось несколько медмагов». По словам той, зачарование обещают закончить до конца недели, артефакты, мебель и базовый набор лечебных составов прибудет в середине месяца. К Йолю блок заработает в полном объеме. В тот же вечер, на встрече с главой Аврората, Миллисента получила от Руфуса Скримджера вполне искреннюю благодарность и ни одного неудобного вопроса. Было лестно, но все же ее не покидало смутное предчувствие опасности. Слишком уж легко, да к тому же одномоментно, двое противников ее политики отступились от своих требований дать Аврорату «свободу действовать с преступниками так, как они того заслуживают». Это могло сулить проблемы.*
Дом постепенно наполнялся людьми, появлявшимися во вспышках камина, приходящих через двери… Парочка воспользовались исчезательным шкафом. Он слышал, как те сплетничают на первом этаже, искренне веря, что их мелочные дрязги заслуживают внимания. Макнейр согласился устроить в Министерство наследника Уоррингтонов; Руквуд с интересом обсуждал с младшим Лестрейнджем какое-то очередное растение; а Вейн, Бредфорд и Роули договаривались во время следующего нападения сжечь несколько определенных лавок, чтобы избавиться от конкурентов. Несколько магов старательно пытались завести разговор с Ноттом, но тот преимущественно молчал, лишь изредка выдавая короткие, неинформативные фразы. Лорд Волдеморт отвлекся на шорох за спиной. — Ми-милорд почтит Внутренний Круг своим вниманием? — мелко дрожа поинтересовался склонившийся в поклоне домовой эльф. — Да, передай своему хозяину, что я скоро спущусь. Так и не подняв глаза на говорившего, существо тихо растаяло в воздухе. В Его присутствии им запрещалось шуметь. Он мягко поднялся из глубокого кресла и потянулся. Последний ритуал, помимо нечеловечески острого слуха и зрения, подарил ему и гибкость, сродни змеиной. «Слизерин, будь он жив, гордился бы таким потомком. Больше никто не посмеет ко мне подкрасться со спины, больше никто мне не солжет. О, нет, нет, нет! Теперь я чую их страх, чую ложь, чую, как пот выступает на их лбах и ладонях, демонстрируя все их чувства». Перед выходом из спальни он еще раз оглядел в зеркале свой новый образ и с неудовольствием спрятал стремительно лысеющую голову под капюшон просторной, скрадывающей даже малейший намек на контуры тела мантии. Увы, путь к истинному величию не лишен определенного дискомфорта — и пока процесс перестройки тела не завершен, ему придется немного сменить стиль одежды. Двигаясь по давно знакомым коридорам, Лорд Волдеморт вновь прокручивал в голове перечень заданий для подчиненных. Последнее время это стало своеобразной привычкой, а порой даже необходимостью — успеть раздать указания, пока идиоты-подчиненные не вывели его из себя. Вспыльчивый нрав все чаще давал о себе знать, и это бы мало тревожило Темного Лорда, ведь его милость не распространялась на неверных глупцов, но так возникали задержки в реализации его плана по захвату Англии. Вдруг вспомнился Абраксас с его внимательными взглядами, хорошими советами и дорогими подарками. «Вот кто — хотя бы отчасти — понимал мой гений, а не просто преклонялся. Тот бы сейчас пригодился…» Ему на миг даже почудилось, что… — «Мне жаль?..» — Но мимолетная эмоция растаяла, как туман на солнце, оставив лишь смутное тянущее чувство где-то внутри. «У Малфоя ведь оставался сын…» Мальчик, без сомнений, нуждается в Его мудрых наставлениях и наверняка будет горд поучаствовать в освобождении родной страны от заблуждений. Улыбка растянула безгубый рот. «Скоро все узнают Мою истинную мощь! Узнают и преклонятся перед ней!»