В день, когда Гермиона узнала про волшебство, весь её мир разделился на До и После. Девушка с легкостью бы назвала миллион плюсов магии. Как забавно, что первое, о чём подумала одиннадцатилетняя девочка, была радость, связанная с возможностью избавиться от утюга.
Гермиона училась в одной из престижнейших школ Англии. Плотный график и строгие правила, касающиеся множества сфер жизни будущей гриффиндорки, были главными спутниками Гермионы в учебном году. И если с большинством пунктов у девушки не возникало никаких сложностей, глажка мстила за всех. Учившаяся до полуночи девочка, с огромным трудом, просыпалась каждое утро и бегом спешила гладить школьную форму. Гермиона была круглой отличницей, занимала первые места на всех олимпиадах, была лучшей ученицей в классе. Если и не схватывала всё на лету, то трудилась в библиотеке. Но никак не могла совладать с этим чудо-агрегатом.
Трижды девушка прожигала себе рубашки, дважды забывала выключить утюг, а однажды, даже, ошпарила себе лицо паром, да так сильно, что пришлось ехать в больницу.
Так что, родители Гермионы совсем не удивились, когда первое заклинание, которое выучила и применила девушка, было гладильным. Ежедневное его использование привело к тому, что, в какой-то момент, Гермиона смогла его наколдовывать даже без помощи палочки. Вербальная магия стала новым увлечением девушки. Гермиона прочитала не один десяток книг об интересующем её отделе магии и даже пыталась находить время на практику. Именно поэтому, сидевшая в кабинете директора девушка недоумевала, как Министерство не взяло его в расчет.
— Директор, я правильно понимаю, что палочка будет храниться у нас?
— Все верно, мистер Долгопупс. — Директор Макгонагалл внимательно посмотрела в глаза парня. — В комнате старост был установлен мини-сейф, который подчиняется трём палочкам: моей, Вашей и мисс Грейнджер. Также, к вечеру, вы получите расписание мистера Малфоя. Вы сможете ознакомиться с ним, чтобы знать, когда мистеру Малфою будет необходимо выдать палочку. После занятия Драко должен будет вернуть вам её, а вы должны будете спрятать её в сейф.
— При всём уважение к Вам, директор, и Министерству, почему вы решили, что Драко её вернет? — Гермиона слегка запнулась, почувствовав горькое отвращение к имени подлеца.
— Это его единственный и последний шанс. Раз мы разобрались с этим вопросом, предлагаю перейти к следующему.
Последующие полтора часа были посвящены обсуждению новых школьных правил, расписанию ночных дежурств и началу школьного чемпионата по квиддичу.
— Кстати, уже известно, кто будет капитаном сборной Гриффиндора? — Вставая из-за стола, чтобы проводить школьных старост, спросила директор.
— Скорее всего, Джинни Уизли. — На выходе из кабинета, ответила Гермиона. Девушка могла поклясться, что увидела, как на лице директора появилась улыбка, услышав имя подруги.
— Как они могли позволить ему вернуться в школу? — Невилл был так зол, что руки сами сжались в кулаки. Главные старосты быстрой походкой шагали по коридору, спеша к себе в комнату. — После всего, что они со своей семьёй натворили? Чёртовы Малфои. — Повернув голову и сплюнув, продолжал гриффиндорец. — Отец скоро будет поцелован дементорами, а эта мразь ходит тут на свободе.
— Его спасло, что он был несовершеннолетний. Я читала. — Заметив удивленный взгляд друга, девушка продолжила. — В магическом законе номер 16.0717 пишется, что наказанию подлежат только совершеннолетние волшебники. До восемнадцати лет, за них ответственность несут родители. Люциуса итак приговорили к «Поцелую», так что он взял еще и приговор Драко на себя.
— Охренеть. Я не знал.
— Я сама только недавно об этом узнала. Но, мне кажется несправедливым наказывать кого-то за чужие преступления. Даже если это сделал твой ребёнок.
— Ты бы сама не взяла его наказание на себя?
Вопрос Невилла поставил Гермиону в тупик. Девушка даже остановилась посреди школьного коридора. Во-первых, у нее в планах на ближайшие лет пятнадцать нет детей. Сложно даже просто представить их наличие, не то, что они совершат какое-то преступление. Во-вторых, они никогда не сделают ничего из того, за что можно попасть в Азкабан. А в-третьих…
— О, вот вы где. Я вас искала. — Бодрый голос Джинни вырвал Гермиону из собственных мыслей. — Как прошла встреча?
— Ох. Нам есть столько всего рассказать! Пойдём к нам.
***
На фоне белых стен, светлой мебели и бежевого текстиля, рыжие волосы были ярким пятном. Сегодня в палате номер 16 таких пятна было два.
Рон ненавидел Мунго. Особенно психиатрический отдел. После войны Министерство Магии выделило сто тысяч галеонов на достройку этого отделения и новых палат. Несмотря на это, палат не хватало. Война подкосила многих, и это было особенно заметно, стоило лишь войти в дверь на шестом этаже. Люди, теряющие человеческий облик, издающие странные звуки, кричащие, что есть мочи, бесцельно бродили по коридорам отделения. Если бы не брат, Рон бы ни за что не зашел сюда.
— Джордж, я говорил с доктором Мешугером. — Из мальчика с заботливыми родителями и старшими братьями, Рон превратился в мужчину, взявшего ответственность за родителей и брата, сошедшего с ума от горя. — Его революционное лечение оправдало все риски. Он готов выписать тебя на следующей неделе.
— Правда? — Искренняя заинтересованность появилась на лице старшего брата. Впервые за последние семь недель.
— Да. Они дадут тебе достаточный запас зелья домой. Раз в две недели тебе надо будет приходить на плановый осмотр и, если всё будет в порядке, будут давать новый рецепт на зелье и отправлять домой. Но у нас еще будет встреча с доктором перед выпиской. Он там должен будет всё подробно рассказать .
— Рон — это замечательные новости! — Джордж вскочил с кровати и, подлетев к брату, зажал его в крепких объятиях. — А как дела в магазине?
Рон не мог поверить своим ушам. Его брат возвращался. После войны он потерял сразу обоих братьев. Один погиб физически, другой душевно. Все два месяца, Джордж был больше похож на растение, чем на человека. Потухший взгляд, полное безразличие к окружающему миру, молчание. Его даже кормить приходилось под действием заклятия, ведь Джордж потерял аппетит. Что там аппетит, он утратил вкус к жизни. Но, вот, он начал возвращаться! Мужская скупая слеза одиноко скатилась по лицу Рона.
***
Трансгрессировавший мгновение назад в самое сердце леса, босоногий мужчина в грязных лохмотьях немедленно начал прокладывать себе путь. Аккуратно переступая через ветки, он осторожно ставил ноги, продвигаясь вглубь леса. Несмотря на острую головную боль и ранение в руку, мужчина не планировал останавливаться. Ему нужно было идти дальше.
Хлопок.
Еще одни мужчина, правда, обутый и одетый в чистый черный балахон. Он оказался на том же самом месте, где всего пару минут назад был тот, за кем он охотился. Наклонившись вниз и увидев следы из капелек крови, на лице палача появилась сладкая улыбка.
Продвигаясь шаг за шагом по кровавой тропинке, мужчина решил дать себе время насладиться этим местом. Закрыв глаза, палач погрузился в звуки леса. Пение птиц и шелест листьев пробуждали в сердце чувство умиротворения. Иногда, охота заводила его в такие замечательные места. Жаль, что он не мог позволить себе провести тут чуточку больше времени. Ему было пора.
Продолжив идти по указателям из капелек крови, мужчина уперся в покосившуюся хижину. Не медля ни секунды, палач выбил дверь, но, к своему удивлению — никого не нашел внутри.
—
БЛЯТЬ!
