2019 г., зима
На столе в гостиной был форменный бардак. А Ярослав Александрович сидел на стуле и с каждой минутой ухудшал ситуацию. Он вытаскивал из коробки, которую накануне привез Женя из его старой квартиры, черно-белые фотокарточки и раскидывал их по столу. Даты, места и люди — все в итоге перепуталось, и теперь на столе словно была скатерть из старых фотографий. — Ты уже два часа тут сидишь, — сказал Михаил Петрович, и Слава подпрыгнул от неожиданности. Он настолько увлекся своим занятием, что ничего вокруг не слышал. Миша подошел к столу и посмотрел на снимки, однако, не решился притронуться к ним. Мало ли какой авангардный порядок тут пытается навести его любимый. — Собственно, что ты делаешь? — спросил Михаил, не сдержав любопытства. — Ищу одну фотографию, но ее нигде нет! — вздохнул Ярослав и потер шею. — Ну, проще найти иголку в стоге сена, чем что-то в твоем бардаке, — усмехнулся Миша, подошел к Славе со спины и, положив руки на его плечи, стал разминать затекшие мышцы. — Так что за фотография? Какая-то особенная? — Ну, как сказать, — Ярослав попытался пожать плечами, но Михаил слегка похлопал, чтобы тот не шевелился и не мешал делать массаж. — Мила просила первое фото Жени. Она делает то ли генеалогическое древо, то ли какую-то презентацию. Поэтому я и попросил Женю привезти эту коробку со старой квартиры. Я думал, что Аня держит фотографии в хронологическом порядке, а оказалось, что она держала их в коробках из-под обуви. Он решил сделать перерыв в поиске и откинулся на спинку стула, наслаждаясь расслабляющими прикосновениями. — Наверное, надо было самому ими заняться, когда на пенсию вышел. Купить альбомы, разложить фото по датам. А теперь, ты только глянь, вместе лежат снимки, где Женя и Дима голыми бегают по квартире и выпускной Ирины... Михаил чуть покачал головой, проследив взглядом за рукой мужчины. Действительно, на столе в причудливом узоре, наслаиваясь друг на друга, лежали страницы из разных глав семейной жизни Смирнитских. Вот погодки Женя и Дима играют во дворе в футбол. А вот Анна качает своего первого внука Максима. Виден уголок фотографии, где Ирина закрывает лицо ладонями, не желая фотографироваться из-за неудачной химической завивки. И, конечно, куча традиционных фотокарточек с дней рождений и других праздников. — Знаешь, ты, вообще-то, можешь разговаривать со мной о таких вещах. Я не стеклянный, Слава, я не сломаюсь от упоминания о твоей семье. И о твоей жене, — Миша наклонился и сухо поцеловал Ярослава в щеку, а затем, взяв свободный стул, подошел к шкафу, поднялся и потянулся к верхним полкам. — Эй, осторожнее, не сверзнись оттуда! Слава быстро поднялся и хотел подстраховать, но в этом не было необходимости. Без труда отыскав нужный альбом, так как он был первым, да еще и с подписанными датами, Михаил спустился. — Держи, первые фотографии Жени в этом альбоме, можешь целиком отдать Миле. Но только с возвратом в прежнем виде! Мне не нужен такой сюрреализм, как у вас, — мужчина неодобрительно глянул на коробку с фото, а потом протянул Ярославу фотоальбом. Но тот его не принял, потому что смотрел на верхнюю полку, заставленную другими альбомами, тоже пронумерованными и подписанными. — Ты хранишь все фотографии? — удивился Ярослав Александрович. — Ну, там не только ваши, но и мои личные. Но да, я храню их. Я же не зря просил распечатывать фото моих крестников и на меня тоже. Или ты думал, что я их смотрел и выкидывал? — Михаил Петрович вскинул брови, когда посмотрел на растерянного Славу. — Ты действительно думал, что я выбрасываю ваши фото? М-да, похоже, ты у меня всё-таки дурачок. — Извини, — Ярослав взял альбом и положил его на стол, прямо на бардак из фотографий. — Поможешь мне привести и это в порядок? — Конечно, — Михаил сел за стол, пододвинул к себе коробку и начал выкладывать оставшиеся снимки аккуратными стопками. — Сначала разложим фотографии по годам, заодно освежишь память о прошлом. А потом купим фотоальбомы и разложим... Рука Михаила замерла, когда он взял одну из самых старых фотографий. Сам он побледнел и сжал губы. Но Слава, который стоял за его плечом, этого не заметил. Он тоже смотрел на фотографию и не сдержал грустного вздоха. — Красивая фотография. Тогда набережная выглядела совсем по-другому, — как-то мечтательно протянул Ярослав Александрович, предаваясь ностальгии. Михаилу же потребовалось несколько глубоких вдохов и выдохов, прежде чем он отложил фотографию на стол, чудом ее не помяв. Он ведь сам только что говорил, что Слава может говорить о своей жене? Тогда почему он не может смотреть без дрожи на молодую пару, стоящую у перил на набережной? Наверное, потому что на фото была еще не жена Ярослава, а просто девушка Аня, которая все испортила. — Ваша первая совместная фотография, — процедил сквозь зубы Михаил Петрович. — Эм, да? Осень семьдесят четвертого? — Слава сел рядом с Мишей и как-то испуганно на него посмотрел, не понимая резкой перемены настроения. Только что это был всё понимающий и заботливый мужчина, и тут же превратился в злобного ревнивца. — До рождения Жени разбери фотографии сам, я тебе тут не помощник, — Михаил потер пальцами глаза, поднялся из-за стола и обернулся уже перед тем, как закрыть дверь в гостиную: — Извини, я не могу видеть эти фотографии. Слишком больно вспоминать.1974 г., лето
На следующий день после ссоры с Ярославом наступил роковой июльский вечер, который Михаил не забудет никогда. День, когда его жизнь окончательно свернула на те рельсы, по которым будет ехать ближайшие сорок лет. Как и обычно, Миша пришел в клуб молодежи после шести вечера, когда уже вовсю играла музыка и многие танцевали. Михаилу вообще-то нравилось это место: здесь можно было познакомиться с новыми людьми, поиграть в шахматы, даже недорого перекусить в буфете. А по субботам музыкальная сцена, как называли небольшой постамент в углу помещения, была открыта для всех желающих. Молодые люди разыгрывали юмористические сценки, по типу клуба веселых и находчивых. Музыканты-любители играли песни собственного сочинения, конечно, только одобренные партией. В общем, в клубе молодежи всегда было чем заняться и с кем пообщаться. Как ни странно, но к моменту прихода Миши Ярослава в клубе еще не было. В поисках парня Михаил дважды прошел по всему клубу, особенно долго рассматривая танцующие парочки. Он бы не удивился, если бы увидел, что Слава вальсирует с какой-нибудь девушкой в платье в горошек и лентой в волосах. Но нет, Смирнитского нигде не было. А то, что он увидел несколько минут спустя, его, мягко говоря, шокировало: Слава зашел в клуб вместе с русоволосой миниатюрной девушкой, которая держала его под руку. Девушка что-то рассказывала Ярославу, а он слушал её, не скрывая улыбки. Ревность, как удавка, стянула горло Михаилу. Если бы только кто-то знал, каких усилий ему стоило взять себя в руки и подойти к парочке, то предложил бы Гайдуку подать заявку на участие в каком-нибудь состязании на выносливость. — Привет, — поздоровался с любимым Миша, перебив девушку на полуслове и совершенно об этом не переживая. О вежливости ревнующий парень не помнил никогда. — Слава, ты познакомишь нас? — Ах, да, конечно! Аня, это мой друг Миша. Миша, это Аня. Она меня сегодня очень выручила! — Слава буквально светился, игнорируя темную ауру, которая исходила от его «друга». Дело в том, что это было впервые, когда Ярослав не просто потанцевал с кем-то или поболтал в клубе. Он пришел с ней в клуб. Вместе. А он никогда ни с кем не приходил в клуб и не уходил (исключением был только Михаил). В глазах общественности это многое значило. К примеру, стоящие неподалеку девушки, которые периодически кружили вокруг Михаила и Ярослава, уже вовсю кидали косые взгляды на Аню. Девушка? Подруга? Ну, не сестра же! — Выручила? Что случилось? — Миша засунул руки в карманы брюк, чтобы скрыть дрожь. Этот жест был ему не свойственен, и Ярослав кинул на него удивленный взгляд, но тут же снова во все глаза уставился на свою новую знакомую. — В магазине меня хотели обмануть на пятьдесят копеек! А Аня заметила и... В общем, сегодня я стал богаче, — засмеялся Слава, а девушка покраснела. — Если тебя обсчитали, то ты не стал богаче, — ворчливо уточнил Миша. — Ты просто не потерял то, что у тебя уже было. Двойной смысл фразы ускользнул от внимания Ярослава. Он, очевидно, уже прислушивался к музыке, под которую сегодня танцевали. — Не занудствуй, ладно? — Слава хлопнул парня по плечу и развернулся к девушке: — Ну, я тебе обещал тут все показать. И, я настаиваю, начать экскурсию с танцевальной площадки! Оттеснив Михаила с прохода, Ярослав, ведя девушку за руку, пошел вглубь помещения. А Мише только и оставалось, что смотреть ему в спину. В этот вечер Михаил немного жалел, что не курил: было бы проще провести время в ожидании Ярослава. А так ему пришлось больше двух часов рассматривать прохожих, сидя на скамейке у выхода из здания клуба. Внутри он оставаться не мог. Видеть Славу вместе с какой-то девушкой, чье имя он даже не запомнил, было выше его сил. А Ярослав же выглядел настолько счастливым и довольным жизнь, будто бы не он вчера кричал и плакал в гараже, выясняя отношения с Михаилом. Будто бы он забыл об их ссоре. Или будто бы ему было все равно на самого Мишу и его чувства. Ближе к девяти люди стали постепенно покидать клуб, в том числе и Слава, который, к большому сожалению Миши, все так же был с этой мышкой — маленькой и блеклой девушкой. — Эй, Слава! Мы можем поговорить с тобой наедине? — спросил Гайдук, пробравшись через небольшую толпу людей. — Я обещал Ане проводить ее до общежития, поговорим в следующий раз? — Слава беспечно отмахнулся от Михаила, но тот цепко взял его за локоть и довольно болезненно сжал. — Нет, это срочно. Мне нужно поговорить с тобой сейчас! — жестко сказал парень. — Это не займет много времени, потом выполнишь свое обещание. — Мы на минутку, — сказал Ане Слава, после чего оставил ее ждать на скамейке, а сам пошел за Мишей к служебному выходу из клуба, который, впрочем, всегда был заперт. — Ну, что? Что такого важного не могло подождать? — Слава, скажи честно, ты нормальный вообще?! — Михаил ударил по стене кулаком, хотя ударить хотелось определенно не стену. — Это что сегодня за клоунада была? Что это за девушка? Почему ты пришел с ней? — Я же рассказал, — Ярослав удивленно всплеснул руками. — Она помогла мне в магазине, а я пригласил ее в клуб в знак признательности... — Ты не понял вопрос, почему ты был с ней? Разве... Разве мы не планировали поговорить? — После вчерашнего-то? Я не хотел портить себе вечер очередной ссорой, Миша. Поэтому я пришел с ней и хорошо провел время. Да и ты сам вчера сказал, что не хочешь больше ругаться и выяснять отношения. Не забыл? — А ты не забыл, что ты говорил? Про верность, например? — Михаил сжал губы и, толкнув Славу к стене, оперся руками по обе стороны от его головы. Разница в росте позволяла Мише нависать над Славой. — Прекрати, нас могут увидеть! — Ярослав покрутил головой, но вокруг не было ни души. — И решат, что у нас разборки. Я не идиот и не собирался тебя целовать в общественном месте, — Михаил не сдержался и слегка пренебрежительно похлопал Ярослава по щеке, словно пытаясь привести его в чувства. — Ты не забыл, что ты, вообще-то, не свободен? Ты сам говорил, что не изменял мне и изменять не собираешься. А свидания с девушками считаются за измену. — Нет, не считаются, — запротестовал Слава, отпихнул руку Миши и отошел от стены, потирая левую щеку. — Так значит, ты считаешь, что у вас с этой было свидание? — севшим голосом уточнил Михаил. — Ее зовут Аня. И я никак не называю то, как мы провели этот вечер. А сейчас, извини, но я должен проводить ее до дома. — Слава, подожди... — Миша протянул к нему руку, прежде чем Ярослав развернулся и ушел, отвергнув этот жест. С этого вечера тупая холодная боль поселилась в груди у Михаила, мешая ему нормально дышать. А Аня, как вирус, стала проникать во все уголки жизни Михаила и Ярослава, с позволения последнего. Сначала она «заняла» клуб. После того вечера Миша не мог снова прийти туда, не ощущая себя преданным и ненужным. И хотя он лично не видел, как Слава и Аня танцевали, ходили по коридорам или смотрели за игрой в домино, он все равно живо и красочно представлял себе эти сцены, подпитывая свою обиду. Так что клуб молодежи стал для него проклятым местом. Затем, когда погода улучшилась, а ветра успокоились, Аня заразила своим присутствием набережную, по которой Михаил и Ярослав любили гулять по вечерам. Несмотря на то, что здесь не стояли скамейки и было не особо красиво, место притягивало не только влюбленных, но и просто приятелей, которые бесцельно шатались и общались между собой. В такой толпе двое парней не выделялись совершенно. Но теперь Слава взял с собой на прогулку Аню, мотивируя это тем, что все еще чувствует себя обязанным за помощь в магазине. Как будто бы время, проведенное с Ярославом, стоит всего половину рубля. Михаил бесился и ревновал. Каждый раз, когда они виделись наедине, а с каждой неделей их встречи становились все реже, Миша пытался каверзными вопросами выпытать, чем же Слава таким занимается с Аней, что ее общество стало предпочтительнее, чем общество его партнера? Но Ярослав либо отшучивался, либо переводил стрелки и тоже сыпал обвинениями. Так что в итоге один из них психовал и уходил. Чаще всего сбегал именно Ярослав. А Миша терзался из-за боли. И вот, после очередного скандала и ощущения, что Слава его обманывает, Гайдук малодушно решил поймать его на измене. Знать лучше, чем не знать, решил Михаил, и отправился в общежитие от завода, где жил Ярослав. Пожилая вахтерша, которую Миша давно и без труда очаровал, пропустила его и пожелала хорошего дня. Вот только день не был хорошим. Дважды постучав, Миша открыл дверь в комнату Славы, не дожидаясь ответа. Да так и остался стоять на пороге, застыв от удивления из-за открывшейся перед ним картины. Ярослав сидел на узкой кровати, раздетый до пояса, и, судя по растерянному выражению лица, рассказывал что-то интересное и смущающее до того, как появление Михаила сбило его с темы повествования. А рядом с ним сидела Аня, подобрав под себя ноги. Она держала в руках рубашку Славы, которую, кстати, подарил ему Миша, и зашивала на ней рукав. И все бы ничего: Слава порвал рубашку, а Аня решила ему помочь... Вот только они сидели на кровати слишком близко, соприкасаясь плечами, притом кожа к коже, так как у девушки было платье без рукавов. И Слава, и Аня почти синхронно подняли головы и посмотрели на незваного гостя. Михаил стоял и молчал, так как все его силы уходили на то, чтобы сдержать свой порыв подойти и оттолкнуть девушку от своего любимого. — Привет! — наконец, первым заговорил Ярослав, поднимаясь с кровати. — Мы договаривались о встрече? Я забыл. — Нет, не договаривались, — Миша на несколько секунд закрыл глаза, но вид почти обнимающейся парочки теперь был будто выжжен на сетчатке. Он вздохнул и, открыв глаза, печально посмотрел на Славу. — У меня просто появилось свободное время, и я хотел позвать тебя в кино. — О, можем сходить втроем! — Слава обернулся к девушке, но она не успела никак отреагировать, потому что Михаил продолжил говорить. — Но я вижу, что ты занят, так что я пойду, — Миша протянул руку для короткого рукопожатия: хоть на пару мгновений коснуться любимого без страха, что это не так поймут. — Увидимся в следующие выходные. В этот раз сбежать от разговора пришлось Михаилу. Он так поспешно ушел, что не оставил Славе возможности объясниться или, что было бы хуже, отказаться от назначенной встречи. Которая состоялась за неделю до отъезда Михаила в столицу: нужно было подавать документы для поступления и сдавать экзамены. Ярослав пришел к Мише, как это частенько бывало в их совпадающие выходные. И в начале вечера все было почти так же, как раньше. Они болтали, смеялись, шутливо боролись на кровати, кидаясь подушками, а потом занимались любовью. Но стоило физической разрядке прочистить мозги, как стало очевидно, что этот вечер не имеет ничего общего с тем, что было раньше. В комнате было сумрачно: из окна попадал слабый вечерний свет, но люстра была выключена. Михаил восстанавливал дыхание, сидя на кровати, рассеянно поглаживая кончиками пальцев мягкий ворс ковра, висящего на стене. Он смотрел на профиль любимого человека, неосознанно стараясь запомнить каждую мелочь: горбинку на переносице, веснушки на висках, рыжую щетину на щеках... Но тишину и негу прервал голос Славы, и все полетело к чертям. — Знаешь, я тут подумал. Раз ты все равно едешь поступать в ВУЗ, то нам надо на время расстаться, — неожиданно спокойно заявил Ярослав, сидя обнаженным рядом с парнем. И он говорил так безэмоционально, как будто несколько минут назад они не были физически близки. — Сам подумай, ты проведешь в столице месяц! Мы будем ревновать и сходить с ума. И сводить с ума друг друга. А если кто-то из нас встретит другого человека? Если влюбится? Тогда не будет болезненного разрыва или предательства. В общем, я думаю, что для нас будет лучше, если мы сделаем перерыв, а дальше будет видно. — За месяц успеть кого-то встретить и влюбиться? Прытко. Наверное, по себе судишь? Ведь ты уже влюблен, да? — Михаил засмеялся и сам вздрогнул от звука собственного смеха. Так горько и истерично он не звучал никогда. — Я давно понял, что мое дело пропащее. Хотя бы, потому что Аня девушка, а не парень. — Миш, все не так просто, ладно? — Ярослав отвернулся, пряча глаза. — Дело не в том, что она девушка, а ты парень. Просто, с ней легко, весело. И да, я могу ее держать за руку, когда мы идем по улице. Ты знаешь, насколько это приятно, не скрывать свои чувства? — Откуда мне знать? — Михаил перестал смеяться, но глупая улыбка, больше похожая на оскал, не покидала его лица. — Значит, все шесть лет ты просто притворялся? Силы небесные, какой я идиот! Ты шесть лет притворялся инвертом, а оказывается, ты обычный. Ты, как все они. Ты просто экспериментировал со мной?! — Нет! Я не обманывал тебя и не использовал! Все сложно, Миша! — Ярослав вскочил с кровати и стал спешно одеваться. — Хочешь сказать, что ты любишь нас обоих?! — скрипнул зубами Михаил. — Это бред! — Да! Нет! Я не знаю... Я запутался... Сжав в руке рубашку, Ярослав тяжело опустился на край постели, ссутулившись. Михаил сидел все так же, опираясь спиной на стену, на которой висел ковер, прикрывшись пододеяльником. Та пустота, которая разрасталась в его груди с того дня, когда Слава встретил Аню, достигла, кажется, критической отметки. Ему не хотелось кричать, говорить о любви или давить на Славу. Больше шести лет счастья рассыпались у него в руках. Он это видел, но уже ничего не мог сделать. — Даже если я сейчас откажусь от поездки или не смогу поступить, все равно уже ничего не изменится, да? — Миша повернулся, чтобы смотреть в окно, а не на Славу. — Я бы все равно попросил тебя о перерыве, — хрипло подтвердил догадку парень, бездумно мучая ткань рубашки, перебирая ее пальцами. — Я провел с Аней не так много времени, но часть меня тянется к ней. Но я чувствую обязательства перед тобой и вину. И мне нужно время, чтобы разобраться. — Значит, даже если ты меня любил, теперь ты чувствуешь себя только обязанным мне? Ничего более оскорбительного я еще в жизни не слышал. — Прости. — Почему, Слава? Что я сделал не так? Почему мы отдалились друг от друга настолько, что появилось место, и туда втиснулась какая-то девчонка? — Миша поднял голову, рассматривая пыльную люстру. «Перед отъездом нужно сделать уборку», — отстраненно подумал он, как будто бы сейчас не его сердце рвали на куски, а чувства втаптывали в грязь. — Или что-то произошло, пока ты служил? Кто из нас виноват в том, что я остаюсь один? — Я не знаю, просто так получилось, — Ярослав, наконец, накинул рубашку на плечи. — И я ведь не сказал, что выберу ее. — По-моему, это настолько очевидно, что не нуждается в озвучивании. Михаил поднялся с кровати, совершенно не стесняясь своего тела. Сначала он посмотрел на свою рубашку и брюки, брошенные на стул возле окна. Но затем передумал их надевать и просто накинул на себя темно-зеленый махровый халат. Все равно после разговора ему нужно будет смыть с себя всю ту ментальную грязь, что он ощущал на себе. Не говоря ни слова, он кивнул в сторону коридора, мол, тебе пора уходить, провожать до выхода в подъезд не стану, сам дорогу знаешь. Они никогда прежде так не прощались. Но пока Слава обувался возле двери, ведущей в общий коридор коммунальной квартиры, Михаил не сдержал порыв и погладил возлюбленного по мягким рыжим волосам. Если бы не предыдущий разговор, то он бы наклонился и поцеловал его в макушку. Но теперь это была не его территория. Он сделал шаг назад и скрестил руки на груди. — Так значит это был прощальный секс? — Миша снова усмехнулся, и от вида этой болезненной ухмылки Слава опустил голову. — Ну, тебе нужно было предупредить меня заранее. Я бы старался лучше. И, не сказав слов прощания, Михаил вытолкнул Ярослава за порог своего дома и из своей жизни. И захлопнул дверь. На целых два года.2019 г., зима
Ярослав совершил много ошибок в своей жизни, но в его защиту следует сказать, что чаще всего он учился на этих ошибках. Поэтому он не оставил Михаила одного киснуть в болезненных воспоминаниях. Потратив лишь пару минут, чтобы собраться с мыслями, он встал из-за стола и пошел вслед за Мишей, который уже успел взять свою куртку и выйти на балкон. Проветриться. Слава же за своей курткой не пошел: если Миша будет волноваться, что тот замерзнет, то быстрее согласится вернуться с балкона в квартиру. На балконе было холодно, от дыхания появлялся пар. Поэтому в одной футболке Слава сразу продрог и обхватил себя руками, чтобы не растрачивать тепло. Михаил коротко взглянул на него и недовольно поджал губы. — Я знаю, чего ты добиваешься. Уйди, мне нужно немного побыть одному, — проворчал мужчина, не предлагая свою куртку. Еще чего, он первый сюда пришел. — Не уйду я... Много лет назад мне следовало перестать тебя слушать, когда ты меня отталкивал и прогонял из своей жизни. Теперь у тебя ничего не получится. Ты обречен быть со мной, — невесело усмехнулся Слава. — Раньше ты был не против сбежать от конфликта, — Михаил все же повернулся к Ярославу, смотря как тот начинает стучать зубами от холода. — И ты думаешь, что за сорок с лишним лет я не поменялся? Да, не высокого же ты обо мне мнения. — Не передергивай, — все еще расстроенно бросил Михаил Петрович. — Я всегда был о тебе очень высокого мнения. Иначе не любил бы безответно столько лет. — Безответно? Миш, ты же знаешь, что это не так, — Ярослав протянул руку и взял ладонь Михаила своими ледяными пальцами. — Я любил и люблю тебя. Но то, что было, я уже не в силах изменить. У меня были причины выбрать Аню, не я один был виноват в том, как закончились наши отношения тогда. Так что злиться на меня за это спустя столько лет просто жестоко! — Вообще-то, я сейчас расстроен не из-за этого, — разочарованно вздохнул Михаил, свободной рукой расстегнул куртку и притянул Ярослава к себе, чтобы согреть. — Просто у нас нет фото с того времени. — Как это нет?! — Слава обнял Мишу за талию, немного отогреваясь, хотя в домашних штанах и носках стоять на холодном полу было все равно неприятно. — Я... Какое-то время я носил твою фотографию в бумажнике, спрятанную в одну из твоих записок-писем. Фото как раз где-то семидесятого года, если не ошибаюсь. — Правда? — Михаил улыбнулся и наклонился, чтобы поцеловать любимого в губы. Как же он был рад, что его квартира на седьмом этаже, и когда они проявляют нежность на балконе, можно не бояться, что их увидят. Почувствовав прикосновение холодных губ Ярослава, Миша нахмурился, вздохнул и потянул его обратно в квартиру. Манипулятор. Знает, как вынудить Михаила Петровича, бывшего грозного начальника, поступать так, как ему нужно. — Я даже могу найти ту фотокарточку, если она лежит в этой коробке, а не в какой-нибудь другой, — Слава улыбнулся, вероятно посчитав, что конфликт исчерпан, нужно лишь предъявить доказательства наличия фото. — Нет, Слава, я же не это имел ввиду. Хотя мне приятно знать, что ты так рисковал, нося с собой мой портрет. — Ну, я всегда мог сказать, что ты мой брат, но не пришлось. Как-то не было желающих рыться в моем пустом кошельке, — Ярослав потянулся и щелкнул выключателем электрического чайника. Горячий чай — вот что ему нужно после холодного балкона. И Мише не помешает выпить мяты с ромашкой, чтобы успокоиться, и вечером не поднялось давление. — Но из-за чего ты тогда расстроен? Я не понимаю. — У нас нет ни одной совместной фотографии, — нехотя признался Михаил. — На том фото ты с Аней... Вы пара, и это очевидно. Вы молоды, вы обнимаетесь, вы прекрасно смотритесь вместе. А о том времени, когда мы были вместе в молодости, у меня остались только воспоминания, которые я начинаю забывать. Как мы смотрелись, когда гуляли в парке или по набережной? Какое у тебя было выражение лица, когда ты изредка выигрывал у меня в шахматы? Как я смотрел на тебя, когда ты играл на гитаре для меня? Как мы выглядели, когда танцевали у меня дома за закрытыми дверями?.. Вскипела вода, чайник выключился, и Михаил, закончив свою речь, сел за стол, позволив Ярославу заваривать горячие напитки. — Мне жаль, любимый. Но ты же понимаешь, почему у нас нет таких фотографий? — Конечно, я понимаю, — Миша, хоть и грустно, но все же улыбнулся. — Может, сделаем хотя бы сейчас? Пусть мы уже не молоды, но теперь нам ничего не угрожает, даже если кто-то увидит эти снимки. — Если это сделает тебя счастливым, то я согласен, — Ярослав задумчиво размешивал сахар в своей чашке. У него появилась идея, и ее нужно было обдумать.