***
Путь до отеля был быстрым, такси, знакомое здание и номер. Еще в пути девушка заказала билеты обратно в Москву. Как бы не манил новый город, нутро рвалось обратно. То ли усталость от всех событий накатила, то ли просто тоска по дому. Именно поэтому зайдя в номер ее глаза зацепились за раскрытый чемодан, который только предстояло собрать. Ее экспресс выезжал сегодня вечером, времени было еще навалом. Так что после сборки всех нужных вещей в путь, девушка решила налегке прогуляться еще по местным улочкам. Заполнить легкие и душу теплым летним петербургским воздухом. Тем более за окном играли лучи манящего солнца, отражаясь в водах Невы и приятно щекоча лицо. И в такую погоду можно было только гулять, радоваться и жить. Это и хотелось делать. Так, в походах по музеям, небольшим кафе и просто местным улочкам пролетело несколько часов. Было уже уже около шести вечера, когда ноги слегка гудели после пройденных километров, а чемодан звонко плелся сзади. Предстоял путь в родной город. И удивительно, но грусти от расставания с Петербургом совсем не было. В груди теплились лишь приятные воспоминания и гора ярких эмоций, которые сам город и произошедшее в нем подарили. Все, что было здесь, останется тут же. А еще будет редко всплывать горящими воспоминаниями в голове. Именно об этом и думала девушка, наблюдая глазами за отдаляющими красотами бывшей столицы. Варя сидела на мягком сиденье экспресса, слушая музыку и просто смотря сквозь стекло за уплывающими пейзажами. Сюда она ехала поездом, а уезжает, используя куда более быстрый вид транспорта. Четыре часа - и она будет уже у Ленинградского вокзала. Это определенно радовало. Вновь вздох. Приезд в Москву означал еще и возврат к привычному образу жизни. Наверное, это и доставляло легкое чувство тяжести внутри. Казалось, что все настолько перевернулось в жизни, что девушка сама не поспевала за этим. Попытки контролировать что-то оканчивались лишь сорванными нервами. Она не могла контролировать судьбу. Варя никогда не была фаталистом. Но с каждым днем, словно верила в то, что у каждого есть отдельный жизненный путь, все больше. Потому что другого объяснения событиям в своей жизни она попросту не находила. Проблемы и странности будто сами липли к ней, не спрашивая разрешения. И, наверное, это уже наконец нужно было принять. Перестать бежать от них - начать решать. Наверное. На такие мысли она лишь вздыхает. Как же все сложно.***
Звездное небо знакомого города встретило только что сошедшую с поезда девушку. Она делает глубокий вдох, наслаждаясь летним воздухом. Удивительно, но дышалось здесь даже как-то иначе. Легче что ли. Приятнее. Роднее. И было что-то волшебное в этой атмосфере ночи, в стучащем чемодане позади, в растянувшейся дороге до дома. И спустя час она уже стояла у своего подъезда, вводя код домофона слипшимися глазами. Слышит пикающий звук и протяжно открывает дверь. Поднимается по лестничным пролетам. Наконец заходит в квартиру и валится на кровать, просто оставив чемодан у порога. Она разберется с этим завтра. Потому что единственное, чего хотелось в это время - беспробудно уснуть. И отоспаться удалось, потому что веки открываются уже за полдень. Лениво тянется на кровати, разминая затекшие конечности. В голове как-то слишком спокойно. И от этого хорошо. Секунду спустя все же оглядывает знакомое пространство, и взгляд как-то случайно цепляется за растения в горшках рядом с подоконником. Точно. Вздыхает, потому в голове всплывает обрывок воспоминания. Перед поездкой она попросила добродушную старушку присмотреть за любимыми цветами, поливая их время от времени. Русоволосая перед отъездом отдала связку ключей от квартиры. И теперь, когда Варя здесь, следовало отблагодарить женщины по соседству и забрать свои ключи. Поэтому сейчас следовало подняться, но лень и нежелание что-либо делать, словно проникли глубоко в кожу. Да, поездка в Питер была не только красочная, но и до жути выматывающая. Но вставать и возвращаться в прежний ритм все же прийдется. Так что собрав волю в кулак, девушка опустила ноги на холодный пол, ежась от резкого перепада температуры. Пробралась дальше по пустой квартире. Сделала мелкие дела и уже через пару минут выходила на лестничную площадку, настукивая в соседнюю дверь. Стоит у закрытый двери, как замок щелкает и перед ней появляется приятная женщина лет семидесяти. – Привет, Варюша, - произносит как-то слишком тепло. – Здравствуйте, Тамара Ивановна, - улыбается. – Вернулась уже, - смотрит своими мудрыми глазами, - быстро ты. И вправду быстро. Она была там только половину недели, но по собственным ощущениям там остался словно месяц жизни. – Да, тяжко далеко от дома, - лепечет искренне. – Ох, понимаю-понимаю, – оглядывает уже стоящую у двери фигуру, – Ты чего на пороге стоишь? А ну-ка заходи, - продолжает уже чуть сурово. – Да что Вы, мне бежать нужно, я на секунду забежала. Как бы сейчас добродушно не выглядела старушка, но настроения на долгий разговор точно не было. Девушка ведь прекрасно знает, что если зайдёт, то ближайшие часа три проведет в этой квартире за разговором, хоть и приятным. Но сил сейчас и так не было. Кажется, ее социальная батарейка хорошенько разрядилась за ту поездку. Именно по этой причине ей пришлось сказать «мне нужно бежать». Просто чтобы ни с кем не общаться. И на эту фразу женщина напротив лишь грустно вздохнула, все же произнося. – В следующий раз обязательно заходи, Варюша, - уже скрывается в глубине квартиры, - я тебе сейчас ключи верну. – Обязательно, - лепечет в ответ. – И спасибо большое Вам, что присмотрели за моим крошечным «ботаническим садом», - мягко улыбается. – Ой, да не за что, - произносит из недр своей квартиры, уже подходя к порогу. Варя видит в ее сморщенных мудрых руках связку ключей и еще что-то. – Держи, - мягко протягивает ключи. – Спасибо, – берет теперь их в руки. И, на самом деле, девушка уже собиралась уходить, повторно поблагодарив, как увидела в руках Тамары Ивановны какую-то книжку, протягиваемую ей. – Тут к тебе какой-то молодой человек заходил, просил передать, - начинает свой рассказ старушка, в то время, как Варя уже берет в руки такой до боли знакомый томик Блока. Она так по нему скучала. – Знаешь, дорогая, у него руки в татуировках были… сидевший, видимо, хоть и молодой еще. Ты осторожней, деточка, - приговаривала она с наставлением. Русоволосая в этот момент старалась сжевать улыбку, потому что наверняка Глеба называют уголовником впервые. Она прекрасно понимала мысли соседки, понятия раньше были другие. Но сдержать улыбку с каждой секундой становилось сложнее. – Тамара Ивановна, да что Вы, они ж переводные, не волнуйтесь, - лепетала вранье она. – Да? - смотрит подозрительно, – Зачем себя измалевывать этим?! Сейчас точно пора была уходить и прекращать этот разговор о тату блондина. – Ладно, просите, я побегу. – Ой, - улыбается в ответ, - конечно, Варюша, беги. До свидания, - уже быстро переключается с недавней темы. – До свидания, - произносит на выдохе и уже через секунду проскальзывает в свою квартиру. Теперь можно откровенно лыбится. Уголовник Голубин Глеб Геннадьевич. Спасибо, что женщина самые популярные треки его не слушала. У нее бы точно волосы дыбом встали. На такие мысли она лишь слабо посмеивается, проходя внутрь небольшой двушки. В руках все еще покоится книга. И это вызывает невероятный трепет в груди. Здесь же буквально таилась ее душа, все мысли, чувства, отображенные в строчках любимых стихотворениях, собственных пометках и милых рисунках. И в голове проносится мысль о том, что Глеб докоснулся до всего этого. И девушка не знала, что следует чувствовать. По идеи, от этого должно было стать неловко и злостно, но эти эмоции смешались еще и с нежным трепетом внутри. Он докоснулся до ее души. Теперь эта мысль имела и второе, более приятное значение, необъяснимое для нее самой. Однако несмотря на все свои думы, ее руки уже чесались заглянуть внутрь этого небольшого родного тома стихотворений. И вот со странным чувством внутри подушечки пальцев касаются шершавой бумаги. Они раскрывают книгу. И тут глаза скользят по знакомым строчкам. Она видит свои пометки, видит одно из стихотворений и замечает нечто новое. Появились еще какие-то записи, новым почерком. И это удивляло. Любопытство тут же взяло вверх, изучая написаное. Страница за страницей, и Варя читает оставленные карандашом пометки Голубина. Изучает его мысли, улыбается, хмурится и утопает в этих новых и загадочных предложениях, оставленных недавним владельцем книги. Это чувство сложно описать. Нужно только его прочувствовать, чтобы полностью понять. Слишком тяжело понять и описать то, что творилось в ее душе тогда. Закатные лучи уже ложились на силуэт девушки, освещая страницы небольшого издания. Кажется, девушка просидела так несколько часов. Она попросту не смогла оторваться от изучения лаконичных надписей. С каждой страницей Глеб переставал быть загадкой. То, что о нем знала до этого девушка было образом в голове, который сложился по мелким деталям. Он и так казался закрытым, она не черта не знала о том, что у него внутри, лишь слабо чувствовала. Однако сейчас множество вопросов в ее голове потихоньку находили ответ. Это были лишь несколько предложений, мыслей о написанном девушкой или о самом стихотворении. Но все это в совокупности, словно делало ее ближе к нему, к его душе и сердцу. И от этого становилось так тепло внутри. Она, будто увидела часть его настоящего, искреннего и такого даже немного родного теперь. Она ведь скучала. Еще как. Но всеми силами старалась отогнать от себя похожие мысли. Это ведь все было неправильно. Но почему? Потому что она просто боялась чувств, той неизвестности перед ним, той горящей жизни, которая была где-то рядом с блондином. И сейчас читая его мысли на бумаге, внутри словно что-то щелкнуло. Инстинкт самосохранения медленно отключился, страхи сходили на нет. А на смену им пришло постепенное понимание и тоска. Желание почувствовать. Его запах, жизнь и суету. Она только сейчас увидела насколько они похожи, сломлены и закрыты. И теперь то влечение к нему стало объяснимым: он понимал ее, сам того, может быть, и не осознавая. На каком-то интуитивном уровне. Они просто были до безумия похожими, но одновременно и чертовски разными. С этим осознанием девушка впервые перевела взгляд со страниц на заходящее солнце в стекле окна. И в секунду в ее голове промелькнула мысль о том, что ей просто хочется поговорить с ним. Спустить ту ношу с груди, ведь у них было слишком много недомолвок. И даже записи в книге не устраняли их. Не устраняли, но думы то оставались, давя и заставляя рефлексировать каждый раз. Хотелось просто увидеться и спокойно поговорить с ним. Откуда взялось это чувство в мгновенье тогда? Она ведь еще пару дней назад договорилась с ним, что он больше не будет появляться в ее жизни. Черт с этим. Этот зуд внутри после прочтения не уходил, лишь становился сильнее. Поэтому еще раз глянув в окно, в ее голове промелькнула быстрая мысль. Она поедет к нему. И она не будет писать, потому что знает, что если напишет, то точно не решится ехать, точно будет еще сильнее трястись. С этой звенящей мыслью она поднимается с незаправленной кровати и шагает к чемодану. Вытаскивает оттуда любимую кофту, быстро накидывает ее. Собирается пойти к двери, но тут глаза хватаются еще за одну вещь, привезенную с поездки. И Варя хватает ее, кладет в сумку на плече и выбегает из квартиры. Быстро спускается по лестничной клетке, ступает на еще нагретый заходящим солнцем асфальт. Замечает, что уже начало смеркаться. И сейчас шагая к метро, внутри нее разгоралось трепетное чувство. То чувство, когда ты делаешь что-то необдуманное и глупое, но такое желаемое сердцем. Когда внутри просто разгорается пламя, щекочущее внутренности. Когда внутри все переворачивается. С такими эмоциями она шла к метро, ехала в подземном поезде и оглядывалась вокруг. Люди рядом были такими разными: кто-то наскоро жевал что-то, другие спали от усталости, а третьи в лице маленьких детей просто резвились в вагоне. Было как-то невероятно спокойно ехать так, слыша стучащие рельсы и вдыхая этот подземный запах метрополитена. Однако все же сердце сейчас стучало сильнее обычного, внутри таилась какая-то тревога, отдающая в грудь. И наконец из мыслей ее выводит объявление нужной станции, она трясет головой, возвращаясь из пучины собственных размышлений и отвлекаясь от слепого рассматривания людей вокруг. Она быстро покидает вагон, несется в потоке людей. И с каждым шагом ей становится все страшнее. Той былой решимости уже не так много. Хочется убежать обратно, не натыкаясь на знакомые изумрудные глаза, заглядывающие глубоко внутрь. Может и не нужно все это? Но девушка старается заглушить эти мысли внутри. Знает ведь, что еще больше изведет себя, если нормально с ним не поговорит. Да и хватит ей бояться и бежать от всего. Она прийдет.***
Сейчас ей кажется, что его адрес отпечатался на подкорке. Потому что она идет лишь по собственной памяти. И вот, виднеется уже знакомая элитная многоэтажка. Она топчется возле входа, ждет пока кто-то выйдет, чтобы зайти на территорию. Благо ожидание длится лишь пару минут. И эти пару минут казались слишком длинными и нервозными. С каждой секундой мысли метались от «нужно бежать» до «нужно поговорить с ним». И в голове от этого было тяжело. Темнота неба сейчас лишь изредка успокаивала, окутывая, словно пряча за собой. В то мгновенье Варя не думала ни о чем, кроме предстоящей встречи. Но благо теперь она уже шагала по направлению к его квартире, и с каждым шагом сердце стучало все сильнее, ладони потели и в голове творилась какая-то каша. Она ведь не знала даже о чем говорить. Проходит к лифту и замечает взгляд той липнувшей к Голубину блондинки на стойке администрации. Ее осуждающий взгляд сложно не почувствовать. Варя лишь быстро проходит мимо, даже не зацикливая на этом внимания. Сейчас ее волнует совсем другое. Заходит в лифт. Чувствует, как начинает трясти. Сглатывает ком в горле. Ощущает, как поднимается вверх. А через минуту двери открываются и с звенящим страхом приходится выйти. Ноги уже слабо держат, руки холодеют и биение сердце слышится в ушах. Но она не перестает идти. И через пару секунд стоит перед уже такой знакомой дверью. Прошлый раз здесь закончился крайне неприятно. Она надеялась, что в этот раз все будет хотя бы нормально. Как-то порывисто подносит руку к двери со стуком. Делает это быстро и нервно. Смотрит на эту закрытую дверь и дышит. Старается. Уж слишком нервно сейчас. И несколько секунд она стоит так, всматриваясь в номер квартиры перед собой. За дверью слышится лишь тишина. Может его вообще нет дома? Тяжело вздыхает. Стучится еще раз. Тише прежнего, все еще с дрожащей рукой и громко стучащим сердцем. Отсчитывает секунды. Но дверь все так же закрыта. Нервы сейчас на пределе. И хочется уже уйти, потому что она опять сделала глупость. Стоит тут, ждем у моря погоды. Девушка уже разворачивается, принимая то, что ответа не дождется, как застывает, услышав звук провернувшегося замка. А затем видит перед собой недовольного и лохматого Глеба. Он, видимо, спал. И сейчас явно не был рад тому, кто потревожил его сон. Вот только когда его заспанные глаза натыкаются на образ русоволосой, он несколько раз моргает, будто проверяя, сон это или реальность. И девушка молчит в оцепенении, глядя на наго, молчит, пока огонь в душе разливается нервными импульсами. – Поговорим? - шепчет она на выдохе, словно какую-то мантру. Он все еще пытается проснуться. Однако слова девушки долетают до сознания. Все-таки, если быть честным, видеть ее на пороге своей квартиры он ожидал сейчас меньше всего. Он, конечно, чувствовал, что их история не закончилась, но не думал, что она прийдет так скоро, да и что вообще прийдет. – Ну проходи, - хрипит мягко, пропуская девушку внутрь. Та послушно двигается вперед, заставляя ноги идти, потому что они вообще не держат. Разувается с дрожащими руками и вновь поднимает взгляд на парня. О боже. Она только сейчас вообще замечает то, что он стоит в одних шортах. Без футболки. И глаза невольно начинают рыскать по торсу, оглядывая рельеф и татуировки. Она залипает на секунду, но затем быстро поднимает глаза, утыкаясь в его взгляд. И да, он увидел ее замешательство. Сложно не заметить в его глазах ухмыляющихся чертят. От этого становится неловко. Но Варя не отводит взгляда. – Как Питер? - произносит он все еще слегка сонным голосом, заглядывая прямо в зеленую радужку напротив. Вопрос был логичным, но немного неожиданным в данной ночной атмосфере. Она лишь моргает, пожимая плечами. – Неплохо. Разговор получается каким-то односложным. И пока девушка чувствует, как внутри расшатываются нервы и стучит сердце, Глеб кажется до боли спокойным и размеренным. Как у него всегда это получается? Словно читает ее мысли. Плавно двигается в глубь квартиры, произнося беспечное: – Так о чем ты хотела поговорить? Девушка так и застывает в попытке вздохнуть, останавливаться, смотря в спину Глебу. Вопрос ставит ее в тупик. Слишком много тем, которые стоит обсудить, но она начинает с глупой, первой пришедшей в голову. – Я прочла твои заметки в сборнике стихов. – И как? - оборачивается к ней. – Ты теперь кажешься чуть более иным. – Да? - внимательно смотрит в глаза. Теперь уже Варя не выдерживает напористого ощущения изумрудных глаз на себе, смотрит куда-то в пол. – Просто спасибо, что поделился мыслями, - лепечет почти шепотом. И после сказанной фразы повисает молчание. Глеб внимательнее смотрит на нее. Девушка порами чувствует еще и проскользнувшую во взгляде заинтересованную нежность. Тяжело переносить слабое молчание, поэтому стараясь заполнить пустоту зеленоглазая теперь копошится в сумке. А затем достает оттуда какую-то книжку и протягивает ее блондину. Он опускает взгляд на вещь в ее руках. – Я думала, что мой том Блока уже не вернется в мои руки, - собирается с мыслями, передавая в его ладони сборник. – Поэтому в Питере купила новый, – молчит с секунду. – Мне кажется, тебе он больше пригодится. Он улыбается на такой милый жест. Видит ее смущение и нервозность. Давно он не видел Варю такой. Обычно она рвала и метала, уверенно держась при любых обстоятельствах. Но сейчас было что-то иное. – Сувенир такой? - улыбается, мягко скользя по девушке взглядом и уже забирая книгу в свои руки. Она лишь молчит, пожимает плечами. – Вроде того. И сейчас она видит, как он открывает ее подарок, листает страницы, хмурит брови и слабо улыбается, словно следя за текстом каких-то стихотворений. Девушка сейчас в полной мере замечает его сонное состояние. Растрепанные волосы, слегка рассеянный взгляд. И все это в симбиозе выглядит даже мило. Он выглядит сейчас таким настоящим и искренним. И она все еще смотрит почти даже не моргая, через секунду уже натыкается на его взгляд. – Спасибо, - хрипит он, улыбаясь. И вновь повисает молчание. Но кажется, оно напрягает только Варю. Блондин чувствует себя слишком спокойно в звенящей тишине. Он снова двигается куда-то, держа в руках книгу. И девушка не знает что делать, поэтому слепо следует за ним. Вот, она видит, как он подходит к кухонному гарнитуру и оборачивается на нее, кидая легкое: – Будешь чай? Сейчас такое предложение казалось даже абсурдно нормальным. А еще ее всегда забавляло, как он способен быстро переключаться темы на тему. – Буду, - произносит девушка, следуя по пятам за светлой макушкой на кухню. Он подходит к чайнику. В то время как она не знает, куда себя деть. Стоять, сесть или вообще уйти? Выбирает первое и неловко стоит где-то по средине комнаты. Но Глеб оборачивается, словно замечая ее небольшое замешательство, кидает говорящий взгляд, и она без слов все понимает. Со вздохом бредет к барному стулу, и мягко присаживается, наблюдая за действиями парня. Удивительно, но Глеб все еще не оделся. И не глазеть на него было сложно, но девушка старалась. Она утыкала взгляд куда угодно, но только не на него. И блондин только слегка ухмылялся на это. В его руках сейчас мягко переливается кипяток, и он уже несет дышащие горячим паром кружки по направлению к Вари. Садится напротив нее, протягивает теплый напиток и наблюдает. В ответ русоволосая кидает на него благодарный взгляд и берет уже в свои руки кружку, медленно поднося ее к губам. Вдыхает приятный запах и осторожно делает первый глоток. До чего же приятный вкус. Напиток разливается обжигающим теплом по горлу, и через пару секунд она ощущает на языке до боли знакомый вкус. – Мятный? - спрашивает она про чай, как-то слишком радостно смотря на блондина напротив. Он лишь ухмыляется. – Ага. И вновь повисает молчание. Девушка лишь пьет чай, желая все-таки хоть как-то успокоить стучащее в груди сердце. Она буквально чувствует, как в глазах ребят звездочки от волнения, а холодные руки слегка потряхивает. И тут случается, наверное, самое волнительное. – Варь, - начинает хриплый голос, глядя на нее, - ты ведь пришла не про стихи Блока поговорить? Она смотрит ему в глаза, кажется перестает дышать. – Может и про стихи, - произносит на выдохе. И Голубин явно замечает ее нервозное состояние. – Может тебе что-то покрепче чая налить? – Что? - не понимает она. – Ты трясешься так, словно на расстрел идешь, - намекая на ее тремор рук, произносит блондин. – Я просто замерзла, - невпопад лепечет в ответ. Он лишь улыбается, глядя на такую рассеянную Варю. Такой он ее еще не видел. – Ну тогда тем более выпить нужно, кровь там разогнать, нет? - издевается. Но через секунду, она заметила его играющий настрой. – Не ты ли мне говорил, что женский алкоголизм не лечится? - намекает на их последний разговор по телефону. Глеб улыбается. – Ты что-то помнишь с того вечера? Видит, как хмурятся ее брови. – Ты меня за заядлого пьяницу принимаешь? Молчит с секунду. – Я все помню. Все, Глеб. Он внимательно слушает. – А особенно приезд Гриши в клуб. Тут признаю, ты превзошел самого себя. Блондин все еще пытается уловить нить разговора. – Я ведь теперь замужем из-за этого. Эта фраза повисает в воздухе. Теперь была его очередь удивленно вскидывать брови. Смотрит недоверчиво. Как же упоительно было наблюдать за его замешательством. – Чего? - задает он немой вопрос. – А что такого? – Варь, ты прикалываешься? – А ты своему другу позвони, спроси, раз мне не веришь. Он все еще недоверчиво смотрит. Вспоминает какие-то обрывки фраз русоволосой в тот вечер. Она кажется, что-то лепетала про ЗАГС. Но он скинул это на пьяный бред. – Какому другу? Она лишь разводит руками. Сердце все еще так же стучало у нее в груди, но теперь все это сопровождалось еще и огромным выбросом адреналина. Ей, безусловно, приносило удовольствие капать ему на нервы. Не только же ему этим заниматься. –«Буде» что ли? - видит лишь ее испепеляющий взгляд. Понимает без слов. Уже достает телефон из кармана шорт и набирает знакомый номер. Раздаются гудки. Зеленоглазая лишь произносит тихое: – Поставишь на громкую связь? Уж слишком ей было любопытно. Он послушно нажимает на нужный значок. И наконец трубку снимают. Слышится хриплый голос. – Алло? Глеб без длинных прелюдий задает вопрос в лоб, смотря прямо на девушку напротив. – Мне тут Варя пиздит, что замужем. Говорит, ты знаешь. В эту секунду сердце словно останавливается. Она очень надеялась, что Ляхов подыграет в ее глупой игре. Но он лишь молчит. А через мгновенье произносит почти серьезное. – Не пиздит она. Я сам штамп в паспорте видел. «Господи, храни этого Гришу», - проносится в ее мыслях. А у Глеба уже виднеется пульсирующая венка на шее. Он молчит, тяжело дыша. – Ты серьезно сейчас? – Не-е-е, шучу только, - произносит он с сарказмом - конечно, серьезно, - хрипит уже с уверенностью. А затем продолжает: – Слушай, вы там сами порешайте как-то, кто, куда, кому. Я не при делах. – Ага, - выдыхает. – И ты это, Варьке там привет передавай. Глеб утыкает на нее вопросительный взгляд. Кажется, он начинает не на шутку злится. И девушка понимает. Теряет же контроль он, как иначе? – Она слышит, - выхрипывает блондин на последнюю фразу. Теперь русоволосая падает слабый голос, произнося почти радостное: – Привет. – Оооо, - раздается на другом конце, – Ты как доехала? В то мгновение она готова была поклясться, взгляд Голубина мог вправду убить. И сейчас это слегка пугало. Но не останавливало. Желание позлить было сильнее. – Ой, все в поряд..- не успевает закончить она, как слышит быстрое: – Перезвоню. И понимает, что блондин сбросил. Она поднимает взгляд на него, и аж ежится, неловко вертясь на стуле. Таких бурлящих демонов в его глазах она еще не видела никогда. – Варь, это что за хуйня? Она молчит с секунду. Тоже медленно начинает закипать. – А что? Ты же у нас тоже почти под венцом? Он окончательно запутался во всем, что говорила сейчас русоволосая. – Какой венец? - вновь злостно хрипит он. – А ты у своей девушки спроси. Он тяжело дышит, глядя на нее. А она все продолжает. – Или ты уже запутался в них? Я напомню. Брюнетка такая. Прямо на пороге твоей квартиры меня послала, представляешь? – Блять, я уже говорил, что это никакая мне не девушка. – Не девушка, а просто невеста? Это меняет дело. – Эта ебнутая бывшая, - продолжает смотря на девушку, - Ты это хотела услышать? – Может и хотела, - злится в ответ. – Но знаешь, по-моему, не принято бывших к себе домой звать. Особенно ебнутых. Он быстро выдыхает. – Да? По-моему это тоже неправильно замужем себя так вести, - начинает в ответ. – «Это все не правильно», «Глеб, я не готова», - передразнивает он ее слова. – Я то гадаю, че ты себя целку строишь. Думаю, где я объебался. А ты просто уже с колечком на пальчике. Чего не носишь, кстати? Он быстро закипает. А для Вари сейчас, эти слова не просто режут сердце. Они его растаптывают. Варя хоть и понимала, что придуманная ею ложь давала причины злиться. Но все же. Фразы, вылетавшие из его рта сейчас, заставляли глаза слезится. Она ведь пришла. К нему. Сама не зная зачем. Просто потому что скучала. К черту все это. Девушка поднимается со стула, хочет уйти, и произносит последнее уже слишком рядом с ним. – Целку строю? - чуть ли не кричит она. – Да пошел ты нахер, Голубин. Уже трогается с места. Но неожиданно чувствует на запястье ладонь, до боли сжимающую руку. – Нет, - останавливает ее, договаривая, - ты просто объясни захуя? Новых эмоций захотелось? - все еще держит ее. Смотрит в глаза, пытаясь найти хоть какой-то ответ, – Мужа позлить? Потрахаться? Что? Она тяжело дышит. Злость переполняет легкие. – Ничего, - рычит в ответ. - Отпусти. – Все-таки изменить хочешь ему, да? - тащит ее уже куда-то в другую комнату. – Ну пошли, раз хочешь. Чего резину тянуть - сразу бы сказала. Теперь ее злость быстро сменяется на нарастающую истерику. Она буквально ощущает исходящую от блондина ярость, неприятно тянущего ее за руку. Становится уже страшно. Просто от того, что она не знает, как он ведет себя, когда зол. Она не видела его в таком состоянии полного всеконтрольного гнева ни разу. И это пугало. Она уже ощущает, как они заходят куда-то. И чувствует, как его тело грубо прижимает ее не то к тумбе, не то к какому-то шкафу. Он быстро наклоняется к уху, шепчет быстрое: – Ты же с Ляховым тоже трахалась, да? - припадает губами к шее, больно целуя. Двигается по нежной коже вниз, оставляя мокрую дорожку. Не дает выбраться. – Это его «как доехала?», блять, - вновь больно кусает, вымещая свою злость, пока руки блуждают по ее дрожащему телу. Ей было страшно. Хоть и действия Глеба сейчас вызывали легкий трепет, но не при таких обстоятельствах точно. Сейчас было некомфортно. Поэтому она старалась выбраться, чувствуя себя загнанной в клетку. До нее ведь домогались, когда была подростком. Как бы случайно лапали в автобусе или зажимали в темном переулке. Благо, они ничего не успевали сделать. Но это ощущение беспомощности вперемешку с грязными руками незнакомцев на своем теле надолго останутся в памяти. И сейчас, прижатая его телом, в ее голове возникли старые мерзкие картинки. Слезы медленно стекали по щекам. Чувствует, как он продолжает властно выцеловывать ужу участок рядом с ключицей. Кажется, от этого становится тяжело дышать. Продолжать свою глупую игру было уже бессмысленно. – Я.. я.., - всхлипывает, чувствуя его дыхание на шее и руки, покоившиеся на бедрах. – Я соврала про мужа, просто, чтобы тебя позлить. Он на секунду останавливается, заслышав слова от девушки. Хрипит под ухом: – С чего я должен в это поверить - вновь обжигающий жар. Он не намерен заканчивать. – Потому что это правда, - голос дрожит. – Когда.. - чувствует повторный укус в районе шее, выдыхает, но все же слабо старается отодвинуть жилистое тело от себя, - когда эт.. этот Гриша забрал меня с клуба, он наплел что я его жена. Он наконец слегка отстраняется от ее шеи, двигаясь медленно и четко. Заглядывает уже в глаза, полные слез. Она смотрит на него с легким испугом. Выдыхает со злостью. – Он наплел? – Да. Я была там с девчонками, не хотела уходить, - не отрывает от него взгляда, - и он, видимо, нашел свои методы. Голубин все еще старается переварить информацию, смотрит на нее, все еще тяжело дыша, но уже отходя от приступа злости. Он видит ее метающиеся, чуть испуганные глаза. – Ты сейчас серьезно? - смотрит, не моргая. – Я уже не знаю, каким твоим словам верить. – Я не вру, - шепчет она. - Можешь снова позвонить, - набирает в легкие воздух, - уверена, наши версии сойдутся. Он чувствует, как ее вновь слегка потряхивает. – Я же наберу, - хрипит в ответ. Он все же верил словам девушки. Однако бушующая голова продолжала кричать в мыслях. Блондин испепеляет ее взглядом. – Звони, - лепечет, выдерживая его напор. И в ответ он лишь достает телефон, прижимая его к уху. Она теперь так и стоит в темноте, зажатая его телом. Грудь часто вздумается, дыхание давно уже сбилось. И теперь между их телами все же ощущается слабая дистанция, однако его дыхание все еще слабо щекочет волосы. Она стоит так и моргает глазами, смотря на него. Видит, как блондин подносит телефон к уху. И слышит только его обрывки фраз: – Жива она, - видимо Ляхов все же понимает, какая реакция могла быть на его слова о ее браке, раз Голубин произносит это. А затем Глеб уже молчит, впитывая слова на том конце. – Слушаю твою версию, - произносит четко в телефон, сцепив зубы. Вновь слушает. А русоволосая не имеет ни малейшего понятия о том, что говорят тому, что напротив. Она лишь смотрит, тяжело дышит и старается собрать летящие мысли в кучу. Через секунду чувствует его взгляд уже менее яростных, но таких же блестящих в темноте зеленых глаз. Он сбрасывает звонок, даже не попрощавшись. Смотрит на нее. – Варь, ты понимаешь, что так нельзя? - выдыхает. Она молчит. А он продолжает. Видит все еще легкий страх в глазах девушки. – Прости, - отстраняется. – Блять прости, - уже хрипит, вновь смотря на нее. – Я не хотел, просто… не нужно меня злить. – Злить? - хмыкает. На душе уже было спокойней. Но сердце все еще продолжало бешено стучать, - Это не отменяет всего того говна, что ты наговорил. Он слегка удивленно смотрит на ее заплаканные глаза. Она злится только из-за брошенных слов? Не отводит взгляда. – Ты тоже послала меня нахер. Она лишь вздыхает. – Мне напомнить, что ты сказал? Опять тишина. Давящая и пустая. А он лишь смотрит на сверкающие капли в зеленых глазах напротив. Он довел ее до такого - проносится в его мыслях. Молчит с секунду, внимательно оглядывая Варю. И за этим следует неизвестный порыв. Снова в нем екает это непонятное чувство. – Иди сюда, - хрипит, притягивая ближе. Она чувствует его теплые руки на своей спине. Чувствует до боли манящий аромат, туманящий разум. И даже не противится, лишь утопает в каких-то даже родных сейчас объятиях. Не хочется думать о том, что это вообще все странно. Что он странный, как и вертящийся мир. Что они секунду назад чуть ли не кричали друг на друга, а сейчас стоят спокойно, прижимаясь друг к другу. Девушка лишь утыкается куда-то в его грудь. И аромат проникает как никогда глубоко в поры. Он же все еще был без футболки. И сейчас Варя дышала ему буквально в голую грудь, прекрасно чувствуя покров его тела. Все это было как-то слишком близко и искреннее. – Я скучала, - лепечет так тихо, что кажется, что он и не услышит. Но ощущает над собой теплое: – Я тоже.