***
Громкий довольный возглас с соседней трибуны отвлек Салазара от собственных размышлений. Сегодня он был слишком рассеян. Нет. Нельзя. Нужно сосредоточиться на состязании рыцарей. Мужчина сел ровнее на скамье и, чуть вытянув шею, принялся выглядывать Годрика среди соревнующихся в мужестве и ловкости. Странно. Его нигде не было. Быть может, очередь еще не подошла? Салазар искоса посмотрел на Арманда Малфоя, что сидел рядом. Интересно, правильно ли он поступил, что доверился старому другу? Не совершил ли ошибки? И не обманул ли его давний приятель? Накануне вечером мужчины сидели в просторных покоях Малфоя. По недавно сложившейся традиции, оба волшебника развлекали себя игрой в волшебные шахматы. Это было изобретение Ровены Когтевран, подаренное Слизерину в канун прошлого Рождества. Она знала, как сильно Салазар любил играть в эту маггловскую старинную игру, а потому решила преподнести другу такой дорогой подарок, добавив ему магической особенности. Все фигуры были вырезаны из моржового клыка и китового зуба, каждая фигура имела свою особенность и воплощала в жизнь функции резных деревянных прототипов в обычной маггловской игре. Но, самое главное, фигуры были живыми. Достаточно было произнести название нужной фигуры и номер нужной клетки, как та сама, без воздействия волшебной палочки, двигалась по полю в нужную сторону. Это был очень ценный подарок. Салазар берег его, не позволяя абы кому прикасаться к своим драгоценным шахматам. Но с Армандом Малфоем он мог сыграть несколько продолжительных партий. Эсманд прошел в покои старшего брата как раз в ту минуту, когда ферзь Салазара нагло разрушил белого коня, фигурку Арманда. Глава семейства Малфой что-то недовольно проворчал, пока Слизерин, приложив указательный палец левой руки к губам, довольно усмехался. Сегодня удача явно сопутствовала ему. Вот бы так продолжалось всегда. — Арманд, ты звал меня? — напряженно произнес Эсманд, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Ему было не по себе. Не надо быть искусным легилиментом, чтобы понять, что в обществе старшего брата юноша не испытывал ничего, кроме страха. Это распознал бы любой дилетант. — Ах да, мой дорогой братец, — какая-то ядовитая улыбка появилась на лице Арманда. — Мы ждали тебя, — елейным голосом произнес он. — Проходи. — Что-то случилось? — молодой человек начал лихорадочно пробегать взглядом по ним. Сейчас он был напряжен как никогда. — Хотели попросить об одолжении, — мягко произнес Салазар, внимательно посмотрев на ученика. Эсманд чуть ли не трясся от страха. Неужели Арманд верил в успех задуманного предприятия? Этот трус не лучшая кандидатура на роль отравителя. — Одолжение, которое будет стоить тебе жизни, — ехидно добавил Малфой-старший. — Арманд! — осадил его Слизерин, зло посмотрев на друга. Зачем он пугает Эсманда еще больше? — Ничего страшного. Тебе надо всего лишь вылить это снадобье на меч Годрика Гриффиндора. Пустяки, — мужчина улыбнулся. — Что это? — недоверчиво спросил Эсманд, взяв в руки протянутый ему пузырек. — Всего лишь зелье удачи, — улыбнулся Слизерин. Откровенная ложь. Но что поделать? Разве согласился бы Эсманд стать их соучастником, узнай он правду? Отнюдь. Конечно, можно было бы сказать все как есть, и позволить Арманду угрожать младшему брату, дабы тот исполнил возложенную на него задачу. Но юный Малфой и без того трясся, словно косуля, загнанная охотниками и ожидающая скорую погибель. Навряд ли угрозы Арманда облегчили бы задачу. Нет. Малфой-старший лишь потешил бы себя. И не более. Такой грешок водился за Армандом. — Почему вы не сделаете этого самостоятельно? — хмыкнул Эсманд, посмотрев на наставника. Он с трудом избегал встречи с недовольным взглядом старшего брата. — Потому что так надо, дурья твоя голова, — рассвирепел Арманд. Только Эсманд мог вывести из себя вечно невозмутимого и спокойного Малфоя. Интересно, почему тот вызвал у друга такую реакцию? Что-то подсказывало Салазару, что дело заключалось далеко не в том, что чаще всего Эсманд раздражал своей откровенной трусостью и глупостью. — Спокойно, Арманд, — мягко произнес Слизерин. — Мы же должны все объяснить нашему юному Эсманду, — мужчина поднялся из-за стола, за которым сидел. — Это для блага Гриффиндора. Ты же его знаешь, наш благородный рыцарь. Его непоколебимые устои, — Салазар издал сдавленный смешок. — Мы же не хотим допустить, чтобы он проиграл толпе этих неотесанных магглов. Ведь так? — Да, — кивнул Эсманд. — Ну вот, это действенный способ, — Слизерин ладонью сжал пузырек со снадобьем в руках ученика. — Годрик никогда бы не дошел до этого самостоятельно. Слишком честный и правильный. Но мы знаем, что в этой жизни не всегда можно одержать победу одним лишь благородством. Ведь так? — повторил он, возвращаясь за стол. — Могу ли я вам доверять, господин Слизерин? — тихо спросил Эсманд, не поднимая головы от пузырька. — Да как ты смеешь сомневаться, щенок, — прошипел Арманд. Слизерин, не поворачивая головы, взмахнул рукой в знак того, что другу следует молчать. Малфой-старший шумно выдохнул и презрительно посмотрел на младшего братца. Ненависть его к Эсманду была велика. — Разве я тебя когда-нибудь обманывал? — спросил Слизерин. — Нет. — Ты думаешь, я стал бы делать это сейчас? — Нет. — Тогда иди, мой дорогой Эсманд Малфой, и выполни мою маленькую необременительную просьбу, — улыбнулся Слизерин. Разве мог кто-то усомниться в благих намерениях этого человека? Он же так искренне смотрел на ученика, пытаясь внушить к себе доверие. Эсманд всегда безоговорочно верил Слизерину. Но сейчас сомневался. Почему? Неужели дело в Арманде? Салазар чувствовал этот буквально животный страх, который испытывал его ученик перед старшим братом. — Как скажете, сэр, — кивнул Эсманд и двинулся к двери. — Ты не мог помолчать? — недовольным тоном произнес Слизерин, повернувшись к другу в тот момент, когда Малфой-младший скрылся за дверью. — Извини, я оставлю тебя на минуту. Арманд резко подскочил с места и бросился вслед за Эсмандом. Ну вот, сейчас наверняка начнет угрожать брату расправой в случае провала возложенной на него миссии. Друг ведь только все испортит. Салазар тяжело вздохнул и, взявшись за черную фигурку коня, начал покручивать ее в руках, размышляя о происходящем. Арманд вернулся в комнату спустя несколько минут. — Почему ты его так ненавидишь? — спросил Слизерин, внимательно посмотрев на друга. — Поверь, для этого имеется причина. — Расскажешь? — Как-нибудь в другой раз, — со вздохом отозвался Арманд... Громкий, почти визгливый женский вскрик вернул Салазара в реальность. Многие подскочили с мест и бросились к деревянным балкам, стоящим по краям трибун. Что-то произошло. Слизерин закрутил головой в поисках ответов. Судя по довольной усмешке Арманда — все получилось. Неужели это свершилось? Годрик Гриффиндор повержен? Навсегда? Взгляд Салазара сам остановился на Аделе. Она взволнованно о чем-то перешептывалась с Эсмандом, что сидел рядом. То ли почувствовав на себе чей-то внимательный взор, то ли по какой-то иной причине она повернула голову к Слизерину. Испуганная и затравленная. Наивная Адела Бригге. Неужели она верила в благие намерения Салазара? Глаза девушки буквально кричали: «Что я совершила?».Глава 10. Ложь.
9 декабря 2023 г. в 22:33
И как же его так угораздило впутаться в эту историю? Впрочем, сложно говорить о выборе, когда к твоему горлу приставлена волшебная палочка жестокого и хладнокровного старшего братца. Кто-то счел бы Эсманда Малфоя слишком трусливым, однако он не понаслышке знал: Арманд готов воплотить в жизнь любую из своих угроз. И господин Слизерин отлично понимал, что Эсманд исполнит любой приказ, лишь бы ненароком не прогневать главу семейства Малфой. Отлично знал и умело сыграл на этом. Разве мог он отказаться, когда Салазар просил исполнить одну «необременительную просьбу», а Арманд грозился без раздумий запустить смертоносный луч Авады Кедавры в случае отказа?
Эсманд замер перед входом в большой шатер. Он слышал стук собственного сердца в ушах. Один. Малфой протянул руку, чтобы отодвинуть в сторону ткань, представляющую собой тяжелую парчу алого цвета, служившей своеобразной дверью. Два. Эсманд отпрянул в сторону. Страх. Ужас. Три. Он снова подошел ближе и прислушался к тихим голосам, доносившимся изнутри. Кажется, это были господин Гриффиндор и госпожа Пуффендуй. Вот только слов он разобрать не мог. Неужто они говорили на незнакомом ему языке? Или же это Эсманд от страха позабыл английскую речь? Четыре. Малфой, пробурчав нечто невнятное, бросился прочь. Подальше от шатра Годрика, где тот готовился к предстоящему рыцарскому турниру. Только бы его никто не заметил. Только бы никого не встретить.
Неделя празднеств в честь появления на свет наследника Вильгельма была в самом разгаре. Король хотел показать подданным незыблемость своего правления, доказать, что разговоры о его скупости — всего лишь бессмысленные сплетни. Шикарный пир для сотни людей. Музыка. Танцы. Вина, что лились рекой. Снова музыка и танцы. Просто головокружительные дни. От всевозможных развлечений и угощений буквально разбегались глаза. На сегодня были запланированы рыцарские турниры. Это традиционное мужское развлечение Вильгельм привнес в жизнь англичан из культуры Франции. До этого все состязания, устраивавшиеся в большие праздники, выглядели как обычные грубые бои на кулаках. Король же, воспевая дух Артура Пендрагона, создал культ рыцарства и придал ему немало благородства и аристократичности. Поговаривали, что в сегодняшнем состязании сам Вильгельм примет участие. И, конечно, во всеобщей суматохе так просто было что-то не заметить. И упустить нечто важное.
— Эсманд, ты чего по сторонам не смотришь? — недовольно спросила Адела, когда они столкнулись. Девушка, обиженно поджав губы, потерла плечо, в которое друг умудрился впечататься острым локтем. — Что с тобой? — Эсманд явно был встревожен и даже напуган. Его взгляд пробегал по ее лицу, словно юноша никак не мог понять, кто перед ним стоит. — Эй, что случилось? — Адела обеспокоенно схватила его за руку.
— Я не могу, не могу, — начал бормотать юноша, отчаянно качая головой. — Это неправильно. Я не могу, я не могу.
Сейчас он был похож на безумца в агонии. Однажды Адела видела подобного старца. Его насильно притащили с городской площади в Нуннаминстер. Старик бился головой о стены, кричал что-то про наказание Божье, что вскоре Англию будет ждать бедствие похлеще Библейского потопа. И прочую совершенно несусветную чушь. Жители города считали, что бесы овладели разумом старца. Единственным спасением должно было стать изгнание злого духа из души. И священная обитель, расположенная подле города, как нельзя кстати подходила для этого. До того дня Адела не видела, как происходит ритуал изгнания бесов. Но, честно говоря, лучше бы и не видела. Пока настоятельница читала священные строки из Библии, несколько монахинь стягивали изможденное тело старца тугими веревками. Он кричал, плевался, плакал и снова кричал, пока Блайт Идгит продолжала это безумное мракобесие, призванное избавить душу старца от злых духов. Чудовищный ритуал. Даже сжигания ведьм и колдунов на костре и то более гуманная участь, нежели эта.
— Объясни толком, — на выдохе произнесла Адела. Они сделали несколько шагов в сторону, чтобы не мешать слугам, что то и дело сновали из одной стороны в другую, заканчивая приготовления к предстоящему турниру.
— Господин Салазар хочет, чтобы я вылил это зелье на меч господина Гриффиндора, — едва слышно ответил Эсманд, пугливо оглядевшись по сторонам.
Никому и дела не было до них. Сейчас заботы всех приглашенных на праздник королевской четы были сосредоточены на состязании благородных рыцарей. Отличная возможность для всех мужчин любого возраста показать удаль и ловкость, испытать удачу. И, быть может, привлечь внимание какой-нибудь молодой впечатлительной леди. Когда-то, много веков назад, подобные рыцарские турниры выглядели иначе. Это были состязания на колесницах. Управление крепкой деревянной повозкой, запряженной двумя лошадьми, считалось в те далекие и мрачные времена высочайшим боевым искусством. Лишь достойные слуги вождя могли участвовать в подобных соревнованиях. В повозке всегда находилось двое: воин и возничий. Основной задачей последнего было — не дать колеснице перевернуться. Возничий управлял повозкой, делал ее более маневренной, ускорял бег лошадей. А воин в это время на копьях сражался с другим воином из соседней повозки. Это было мрачное и жестокое время. Но такое захватывающее. Сегодня же о колесницах кельтов забыли. Участвующие в состязании рыцари просто были верхом. Мужчины, что сражались, перестали оголяться. Отныне они облачались в начищенные до блеска серебряные тяжелые латы. И лишь одно осталось неизменным: желание одержать верх над соперником и обратить на себя внимание короля, проявив недюжинную храбрость.
— Что это? — настороженно спросила Адела, хмурым взглядом оглядев небольшой пузырек, который показал ей Эсманд. — И почему его надо вылить на меч Гриффиндора?
— Не знаю, — удрученно отозвался Малфой, тяжело вздохнув. — Мой братец угрожает мне.
— Что?
— Говорит, будто убьет меня, если я не выполню просьбу господина Салазара. У меня нет выбора, но при этом я не могу решиться на это злодеяние.
— С чего ты взял, что это нечто плохое? — Адела нагло выхватила из рук Эсманда пузырек и любопытно покрутила его в руках. — Вдруг это приносит удачу? Господин Салазар и Годрик — друзья, разве нет? — она подняла глаза на друга.
— Если бы это было нечто с благими намерениями, мой братец бы точно в этом не участвовал.
— Эсманд, нельзя быть таким мнительным, — хмыкнула Адела. — Если хочешь, если тебя это успокоит, я сделаю все сама.
Решительно сжав в ладони пузырек с неизвестным зельем, она уверенно двинулась к шатру Гриффиндора. Вот еще. Глупости какие надумал себе Малфой. Разве может Слизерин оказаться таким подлым человеком? Разве поступит он так гадко со своим близким другом? Разве это возможно? Эсманд бросился следом за Аделой и успел схватить ее за руку в шагах десяти от места, с которого несколько минут назад бежал опрометью.
— Ты ошибаешься, — прошептал он, потянув Аделу в сторону. — Это может быть опасно.
— Но если это угрожает твоей жизни, я сделаю все, чтобы спасти тебя, — она улыбнулась. Так искренне. Так по-доброму. Разве могла она ошибаться в намерениях Салазара? Быть может, это Эсманд ошибся? Ведь этот мир просто не может не услышать ее слов, полных надежды и веры во что-то очень хорошее и светлое. — Ты мой единственный друг, — с этими словами Адела ловко вывернулась из цепкой хватки Эсманда Малфоя и нырнула под тяжелую парчовую ткань алого цвета. В шатер Годрика Гриффиндора.
Адела так рьяно кинулась вперед, взвалила на себя ношу, возложенную на Эсманда, что даже не подумала о последствиях, не продумала деталей, не взвесила все за и против. Она просто оказалась в шатре господина Годрика. И что теперь делать? Благо внутри никого не оказалось. Оправдания-то своему появлению она тоже не придумала. Эх, сколько раз она мысленно твердила себе: «Адела, думай, прежде чем что-то делаешь»? Десятки? Сотни раз? И не счесть. И все напрасно. Она продолжала совершать все те же глупые ошибки.
На этот раз ей повезло. Шатер был пуст. Куда же делся Гриффиндор? Но это и неважно. Главное, что его меч лежал на столе, который стоял посреди просторного шатра. Лезвие было скрыто под ярко-алой тканью, а рукоять была открыта взору. Всякий раз, когда парчовая ткань шатра развевалась от ветра, пропуская внутрь теплые лучи яркого солнца, драгоценные камни, украшавшие эфес, блестели. Это завораживало и притягивало. Адела медленно двинулась в сторону стола. Подойдя ближе, девушка, затаив дыхание, боязливо провела кончиками пальцем по мечу. Это же всего лишь клинок. Ничего больше. Но отчего-то было в нем что-то очень влекущее. Бесспорно, искусная работа. Гоблины знали свое дело. Ни один маггловский кузнец не мог сравниться в мастерстве своем с талантливыми умельцами этого странного народа.
Так, она пришла сюда не для того, чтобы восторгаться мечом Гриффиндора. Ей надо вылить зелье Слизерина на него. Сейчас, пока никого нет. Что ни на есть удачное время. Адела начала доставать из кармана плаща пузырек, отнятый у Эсманда. Она откупорила круглую деревянную крышечку как раз в то мгновение, когда в шатер вернулся Годрик. Ну что за напасть? Не мог хоть немного подождать? Адела, услышав позади шаги, испуганно обернулась и обронила пузырек с зельем. Стеклянная баночка со звоном ударилась о лезвие меча. Кажется, в этот момент она забыла как дышать. Только бы мужчина не обратил внимания на этот звук.
— Что ты здесь делаешь, Адела? — Годрик хмуро посмотрел на незваную гостью. Кажется, не расслышал. Был слишком сосредоточен на ее появлении в шатре.
— Хотела поблагодарить вас, господин Гриффиндор, за то, что спасли от разъяренной толпы и принесли в Хогвартс, — выпалила первое придуманное наскоро оправдание. Нелепость какая. Но лучше, чем просто открывать рот и бездумно мычать, ища разумный повод своего нахождения здесь.
— И ты решила сказать мне это сейчас? — удивленно произнес в ответ Годрик. Он начал медленно двигаться в сторону стола. Вот же черт, баночка от зелья Слизерина все еще лежала на мече. Адела за спиной испуганно вжалась ладонями в грубо выполненную поверхность стола. Только бы не подцепить занозу. Мебель в Хогвартсе куда более достойная. — Спустя столько месяцев?
— Только сейчас представился для этого случай, — невинно улыбнувшись, ответила Адела. — Еще я хотела обсудить с вами некоторые детали, господин Гриффиндор.
— Детали? — Годрик начал обходить стол с левой стороны. Адела резко повернулась и, накрыв ладонь тканью плаща, схватила пузырек и потянула вниз. Только бы он не заметил. Только бы ничего не заподозрил.
— Да. Детали, — совершенно искренняя улыбка по-прежнему сияла на лице Аделы. — О Хогвартсе.
— Я не люблю загадки, Адела, — строго произнес Годрик, остановившись напротив нее. Сейчас их разделял лишь деревянный стол. Он уперся ладонями в стол и чуть наклонился вперед. Мысленно Адела сжалась от страха, но внешне и виду не подала. Она сделала то, для чего сюда пришла. Осталось только уйти. Безнаказанно.
— Мне кажется, стоит кое-что изменить в устройстве Хогвартса, — пожала плечами она. — Например, разделить учеников не только по отношению к наставникам. Но и на возрасты. Вдумайтесь, очень сложно учиться маленьким и взрослым волшебникам одновременно. Есть заклинания, которые не получаются у малышей в силу их юного возраста, — на лице Гриффиндора появился неподдельный интерес. Они внимательно слушал каждое ее слово. — И потом, не стоит ли определить Хогвартс как школу? Школу для магов и волшебниц, которые только начинают свой путь.
— Ты намекаешь на то, что я должен выгнать Олливандера? Только потому, что он не ученик Хогвартса?
— Не выгнать. Пускай живет рядом с Хогвартсом.
— Где? — изумился Годрик.
— Создать город. Только для магов. Недалеко от замка, — Адела снова улыбнулась. Годрик же нахмурился. Кажется, он воспринял ее предложения всерьез.
— Еще идеи будут? — строгим, но заинтересованным голосом произнес он.
— Да. Все ученики Хогвартса должны изучать одну программу. Очень странно, что ваши подопечные не обладают теми же знаниями, что и мы, подопечные господина Слизерина, или ученики госпожи Хельги или госпожи Ровены.
— Допустим, — кивнул Гриффиндор. — Ты размышляешь здраво. Но почему ты не пришла с этими идеями к Салазару? Разве не он твой наставник? — взгляд Годрика стал еще более подозрительным. — Разве не должны вы быть ближе?
Справедливое замечание. Он же не знал, что Адела вывалила на него свои задумки только для того, чтобы оправдать свое появление в шатре Гриффиндора. Она уже давно хотела обсудить все это с господином Салазаром. Вот только повода не нашлось. Да и удобного случая тоже. Слизерин отчего-то избегал Аделу с того дня, как она пришла в себя от странной неразгаданной хвори. Интересно, почему?
— Мне кажется, что вы, господин Гриффиндор, являетесь главой Хогвартса, — Адела склонила голову и мягко улыбнулась.
Этому трюку она научилась у одной из девочек, что жила в Нуннаминстере. Она была отправлена в стены священной обители отцом, который считал, будто его дочь распутная блудливая девица. И правильно думал. Девчонка эта смогла бы обольстить самого дьявола. Именно она рассказала юной Аделе о некоторых приемах, на которые так падки мужчины. Игривый блеск в глазах. Совершенно невинное хлопание ресницами. Мягкий и тихий голос. Все это грешная воспитанница Нуннаминстера использовала для соблазнения мужчин. Адела же такой цели не имела. Да и Гриффиндора она, откровенно говоря, не считала привлекательным. Ей по душе был иной типаж. Но сейчас ей надо было уйти из шатра. И не открыть ему истину своего появления здесь. Быть может, этот трюк сработает?
Говорила ли она правду? Неужели Адела действительно считала Гриффиндора главой Хогвартса? Чушь. Откровенная ложь, скрытая за милым личиком с совершенно невинной улыбкой. Напротив, она не раз замечала, что господин Салазар давал справедливые замечания. Вот только прислушивался ли кто-то к нему? Отнюдь. Глупая пухляшка Пуффендуй повсюду следовала за Гриффиндором. Разве не унизительно для дамы так бегать за мужчиной? Разве должно леди опускаться столь низко? Ровена тоже все время склонялась к словам Гриффиндора. И почему они не замечали разумное зерно в каждом из слов Слизерина? Он ведь прав. Нельзя допустить, чтобы дети глупых магглов учились в Хогвартсе. Это позволило бы их недалеким родителям пробраться в замок и изничтожить всех его жителей. Это так рискованно. Но разве кто-то прислушался к словам Салазара? Нет. Глупость.
Забавно, Адела узнала о мире магии и о своей принадлежности к нему совсем недавно. Она и подумать не могла, что являлась чистокровной волшебницей, вдруг оказавшейся в стенах маггловского монастыря. Она не до конца понимала значение этого слова. Чистокровная. Но Адела Бригге уже размышляла с присущим всем чистокровным магам снобизмом. Истинная ученица Салазара Слизерина. Да, наставники Хогвартса редко ошибались, выбирая себе учеников.
— Вот как, — усмехнулся Годрик. Ложь Аделы немало польстила ему. Как же все-таки люди падки на это. И неважно, кто ты: неотесанный маггл или же всесильный волшебник. Человек всегда остается человеком. Вне зависимости от степени владения волшебной палочкой. — Что же, я обдумаю твои слова. А теперь иди, — он махнул рукой в сторону выхода.
Вот она, почти свобода. Адела снова улыбнулась и хотела покинуть шатер, но как назло — сегодня все шло не по плану. На пороге появилась Ровена Когтевран. Красивая и статная молодая женщина одарила юную волшебницу презрительным взглядом. Интересно, она всегда так смотрела на учеников? Столь высокомерно. Или же этой чести удостоилась лишь Адела? Девушка уже давно стала замечать, как госпожа Когтевран моментами пристально поглядывала на нее. Интересно, что эта неприветливая холодная женщина пытается разглядеть в Аделе? В последний месяц в голову молодой колдуньи и вовсе закралась абсурдная мысль: что, если Ровена всего лишь ревнует ее к Слизерину? Ну что за глупость? Разве для этого есть повод? Вот только женское чутье не обмануть. Оно всякий раз бьет прямо в цель.
— Что здесь происходит? — хмыкнула Ровена, проходя вперед. Она немного удивленно посмотрела на Годрика.
— Ничего особенного, — пожал плечами Гриффиндор, взявшись за эфес меча.
Адела испуганно округлила глаза и посмотрела на эту страшную картину. Ну вот, сейчас он непременно обнаружит следы зелья господина Салазара. И тогда ей уж наверняка не отвертеться. Но нет. За то время, что они обсуждали возможные изменения в жизни Хогвартса, бесцветная жидкость высохла, не оставив и следа. Она впиталась в металл серебряного клинка. Порученное Эсманду было выполнено. Теперь друг мог быть спокоен. Арманд Малфой его точно не убьет. Осталось только сделать так, чтобы Слизерин и старший брат Эсманда ни о чем не узнали. Придется заставить друга молчать. И убедить Салазара и Малфоя в том, что он без единой заминки исполнил поручение.
— Адела всего лишь зашла пожелать мне удачи, — Годрик поднял голову к Ровене. Интересно, эта женщина поверила в его ложь? Он совершенно не умел врать.
— Но думаю, теперь ей пора, — ее холодный взгляд обратился к Аделе. — Юный Малфой разыскивает тебя.
— Тогда мне и вправду пора, — Адела стойко выдержала строгий взор госпожи Когтевран. — Еще раз удачи вам, сэр, — кивнула она и, получив в ответ такой же одобрительный кивок господина Годрика, скрылась за тяжелой парчой алого цвета.
— Ты просто сумасшедшая! — с этими словами Эсманд схватил подругу за руку, когда та вышла из шатра. — Я уж думал, все, — он, оттащив Аделу в сторону, всплеснул руками и измученно прикрыл глаза. — Не делай так больше.
— Не спасать тебя? — рассмеялась Адела, протянув Эсманду пустой пузырек. — Все сделано в чистом виде. Можешь гордиться мной, — она улыбнулась и хлопнула друга по плечу.
— Как тебе это удалось? — на выдохе произнес Эсманд.
— У девочек есть свои секреты, — снова рассмеялась Адела.
— Главное, чтобы господин Слизерин и мой брат не прознали об этом, — покачал головой Малфой.
Ах, если бы Боги древности только услышали Эсманда. Но разве было место старым Богам в этом мире, охваченном христианской идеологией? Отнюдь. Боги древности не могли внимать молитвам юного Малфоя. Они не остановили Салазара Слизерина. А потому наставник Хогвартса, стоя чуть в стороне, среди слуг, снующих из одной стороны в другую, слышал все из того, что обсуждали его ученики.