Разумное, доброе, вечное.

      Найти тихое, спокойное место в особняке Стахеева было немного проблематично. Или много, с какой стороны посмотреть.       Нет, возможно, что когда не было съёмок, тут стояла тишь и благодать, как-никак объект культурного наследия, аккуратно надо. Но вот во время проекта тишины не было. Постоянно кто-то где-то шастал: то сами экстрасенсы в поисках тишины, то осветители с оборудованием, то съёмочная команда в поисках интересных кадров. Спокойствия не предвиделось.       И всё-таки какие-то закутки умудрялись находить. Кто-то на улице, чуть ли не в кустах, кто-то нагло игнорировал табличку "вход для персонала", кто-то просто уходил в дальний угол, отрешаясь от всего в своей китайской медитации, даже несмотря на обилие народа.       Саша каким-то чудом отыскивает им вполне приемлемый закуток. Маленькая комнатушка, неизвестно, под что использовавшаяся раньше, но это и не важно. Главное, что вдвоём места более, чем достаточно, ещё и куча свободного пространства остаётся. Старший откапывает помещение ещё во второй съёмочный день и, постепенно и совместно, братья его немного облагораживают. Вытряхивают всю скопившуюся пыль (в основном Саша), перетаскивают несколько ненужных стульев (Олег, как самый медведь в семье).       Если кто-то про их комнату и в курсе, — а кто-то в их террариуме обязательно, — то все тактично молчат. Может, немножко совсем завидуют, но, подсуетились бы раньше, было бы их. Шевченко и так себе отдельную гримёрку выбила, хватит с неё.       Олег тогда шутит, что королеве нужно королевское отношение. Саша молча соглашается, улыбаясь. В конце концов, все они тут немного зазвездились, просто у кого-то более ярко выражено, а кто-то имеет силы держать это при себе.       День с самого утра выдаётся какой-то из рук вон плохой, получается всё через раз и с такими конструкциями, которых Олег сам от себя не совсем ожидал. Видимо, Скорпион в Тельце, потому что как-то иначе себе он это не может объяснить.       Ещё и Сашкину любимую сковородку спалил. Думал сделать гренок на всех, отвлёкся на заблудшего прапрадеда по линии отца и забыл про всё совершенно. Дым выгоняли втроём, потом вдвоём выгоняли родственника. Дел у того тут давно не осталось, а просто так чесать языком никто намерен не был ни сейчас, ни после.       На съёмки Олег ехал уже успокоенный братом и чаем, но всё равно нервы были напряжены. К своим двадцати пяти уже получалось эмоции контролировать значительно лучше, чем даже года три назад, но сегодня... Сегодня накатило как в юности, спокойствия окончательного так добиться и не получилось. Видимо, действительно что-то со Скорпионом было не так.       Перерыв между съёмками был едва ли не чудом и, пожалуй, самой долгожданной вещью за последние полтора часа.       Саша сразу же его утаскивает в их комнату, успокаивать. На что-то долгое времени нет, но хотя бы просто погладиться и чуть-чуть полежать на чужом плече время есть. Олегу иногда хотелось послать съёмки куда подальше и зажить обратно спокойной — насколько в их случае возможно — жизнью. Не любил он скопище таких же экстрасенсов, ни тогда, ни сейчас. Вечно кто-то хочет что-то откусить, вывести из равновесия, довести до ручки. Иногда, к сожалению, получается.       Единственное, что его тут держит — Саша. Тот и сам, конечно, справился бы, вон сколько лет сам по себе был. Но сейчас их двое, везде, всегда и во всём. Помощь, поддержка, опора. Без друг друга никто бы не сломался, оба сильные, но вот так — в разы надёжнее.       На стул Олег падает с тихим блаженным стоном, наконец-то вытянув ноги. Вроде и ничего особенного, а устал, как после хорошо так заполненного душами места. Вымотался в ноль.       — Что ты, маленький? — Саша устраивается рядом, даёт улечься у себя на плече, обнимает. — Ничего ведь страшного не произошло.       Олег кивает, крепче утыкаясь носом в чужую шею. Ничего и правда не случилось, а плохо. Сил нет уже никаких, ни моральных, ни физических, и хорошо, что в следующий раз едет не он. Хоть какая-то передышка. Младший тихо, успокоено вздыхает, переплетая свои пальцы с чужими, просто нужно почувствовать кого-то своего как можно ближе.       На тихо скрипнувшую дверь Саша реагирует первым. Особенно даже не смотрит, всё и так видно, тем более мелькнувший объектив камеры выдаёт человека с головой.       — Коля, выйди, ты сейчас совсем не к месту, — голос тихий, вкрадчивый, Шепс-старший сейчас похож на змея.       Камера вроде бы скрывается из поля зрения, но вот сам Коля никуда не девается, ждёт, видимо, когда отвлекутся. Эксклюзивные материалы нужны всегда, а тут такое единение двух братьев. Кадры должны быть замечательными.       — Коля, — Олег умудряется рыкнуть, — уйди! Совсем уйди, прокляну.       Последнее на оператора всё-таки срабатывает. Каким бы он там хорошим, замечательным и положительным работником не был, а жизнь своя и семьи была дороже. А то, что магическое воздействие от Шепса будет мощным никто, в общем-то, не сомневался.       — Оператора-то за что, Олеж? — Саша тихо смеётся в чужую макушку, гладит по плечам. Главное, не увлекаться, иначе отсюда они могут не выйти долго.       — Достал потому что, — младший ведёт носом по линии челюсти, легко прикусывает подбородок. Успокаивается. — Его не просят, а он лезет, не понимая по-хорошему. Бесит.       — Работа у него такая, маленький, всё и всех снимать.       Волосы младшему ерошит, нарушая созданную укладку. Стилисты потом, конечно, ругаться будут, но да и чёрт с ними.       — Знаю. Но всё равно бесит.