Разумное, доброе, вечное.

      Курить серьёзно Олег начинает в свои пятнадцать. До этого у отца таскал, так, чтобы незаметно было, а когда одной в неделю начало не хватать, начал просить у старших ребят купить себе. У них-то давно уже отработанная схема, продают всё, кроме, разве что крепкого алкоголя. Но никому и не надо, хватает дешёвого пива или вина.       Младший Шепс, может, и сам бы смог, в паре магазинов у дома его хорошо знали — всё-таки всю жизнь тут прожил. Но в этом же и минус, чуть что не так, сразу родителям донесут. И какая головомойка его ждёт в таком случае парень даже думать не собирается. Ничего хорошего явно не выйдет.       А без сигарет уже никак не получится.       Это хоть ненадолго отвлекает, позволяет не думать и не видеть. Как-то выходит так, что фантомы перекрываются дымом и хоть пару минут их не видно и не слышно. Эти передышки жизненно необходимы.       Иначе в какой-то момент можно присоединиться к той стороне, не выдержать. Спасает ещё и незримое присутствие Саши, одно из немного, что Олега тут держит. Старший вообще как маяк: и направит, и поможет, и спасёт. И единственный, кто знает, что самый младший ребёнок начал заниматься магией полноценно. В пятнадцать уже как раз можно, ничем критическим это не закончится. Не одобряет, конечно, но и откровенно против не высказывается.       Может быть, если Олежка приручит свою силу, ему действительно будет легче жить.       Не будет, уж себе можно не врать, Саша сам через всё это проходил. Так что тут только помогать и направлять, чтобы не совершал тех же ошибок и не влипал в те же неприятности. В любом случае, для своего волчонка хотелось лучшей судьбы и, если он может это дать, значит, должен. А Олег потом обязательно поймёт, что не просто так всё делалось и говорилось, а именно что для блага.       До восемнадцати получается дотянуть с трудом, но главное, что вообще получается. Олег учится не слышать, воспринимать все крики и вопли о помощи просто как фоновый шум. Есть и есть, никуда не денешься. Жить-то как-то надо. К тому же защиту научился ставить хорошую, качественную, ни одна зараза, кроме кровного родственника, не пробьётся. Саша подсказал, что так можно, а до остального уже сам дошёл. Вот тогда вообще спокойно получалось вдыхать, полной, так сказать, грудью.       Про то, что самый младший курит, семья узнает примерно в то же время. Не сказать, что сильно в восторге, но и не ругаются, не запрещают. Захочет — прекратит. Саше потом, правда, прилетает, за то, что знал и не отучил. То, что четвёртый ребёнок и сам периодически позволяет себе закурить, как-то очень вовремя забывается. Ничего, и это переживают.       В этот период пачки хорошо, если хватает на неделю. Слишком часто-то тоже не набегаешься. К тому же мамина подружка Галя из ближайшего киоска предупреждена, чтобы не продавала, «ни к чему ребёнку здоровье портить». Как будто ему сложно до-после института себе купить в другом районе. У дома Олег не берёт принципиально.

* * *

      В двадцать один становится немного легче. Олег из Самары перебирается к брату в Москву, уже на постоянное обитание. Вообще всегда думал снимать какую-нибудь квартирку, чтобы тихо и никого, а выходит так, что живёт у самого любимого человека, то бишь, Саши. Старший, как о планах узнал, мозги вправлял долго, но всё-таки вправил.       К тому же план о «тихо и спокойно» выполнен будет прекрасно. Защита в квартире похожа на ту, что Олег на себя ставил, кроме родни никакие другие фантомы не суются. Если рай существует, то он здесь, в этом месте и с этим человеком. Привыкать, притираться друг к другу, конечно, немного проблематично. У обоих свои привычки, свои графики и домашние ритуалы. Но ничего, справляются, приходят к единому общему.       Единственное, что Саша не даёт — в квартире курить. Мол, запах потом не выветривается нихрена. Ему и не сложно, форточку открыть или на балкон выйти дело не самое сложное. Хуже становится, когда Шепс-младший всё-таки проходит первые три, вступительных, испытания. Там особенно многого от него не нужно, Понять, найти, определить. Немного не идеально выходит, но правда ведь справляется.       Они с братом оба довольны. И, в общем-то, логично, что дальше будет сложнее. Ничего сверх возможностей Шепса, но всё равно это выбивает, к тому же энергии тратится на все эти призывы прилично. Ему ведь не любая душа нужна, а только та, которая относится к данному конкретному испытанию. Да и соперники тоже мешают, не привык он, что за ним есть хоть кто-то ещё, кроме Саши.       Олег чувствует, что, кажется, постепенно что-то в нём начинает ломаться. И неизвестно, добьёт это его или, наоборот, даст шаг на новый уровень. Никто, в общем-то, не знает, остаётся только идти дальше и ждать.       К старшему за помощью Олег не бегает, это получилось бы не спортивно и просто не честно. Со всем справляется сам. Рассказывает, конечно, что было в этот раз, как люди себя вели. Но окончательное успокоение находит всё-таки в сигаретах. Как будто с дымом выходит и вся боль, всё то тёмное, что он насобирал от семей, ждущих помощи.       Первый ожог Олег получает по чистой случайности, задумался о повешенной на кладбище девушке, дёрнул рукой, зацепив тлеющей сигаретой вторую ладонь. Отрезвило и привело в чувство. Её уже нет, ничем не поможешь. А остальной мир пока ещё существует и ему в дальнейшем будет нужна помощь. В том числе от него.       Следующие ожоги Шепс ставит уже более осознанно. По предплечью, ближе к локтю, чтобы случайно не спалиться. Саша, конечно, тогда будет ругаться, как будто сам раньше, тоже в юношестве, мелко руки не резал. Прижигания действительно крайне болезненны, но зато обратно в мир возвращают прекрасно. Даже жаль, что раньше не дошёл до такой мысли.       И ведь действительно никто особо его состояния не замечает. Саша только, но от него всегда можно отговориться, что просто устал на проекте, поймёт. Поддержит, поцелует и тоже станет легче. Но не так, как хотелось бы. Хорошо, что младший для себя давно определился со стилем — всё чёрное, длинное и слегка балахонистое. Дома тоже закрытое всё носил, благо, дело к зиме уже, можно отговориться, что холодно становиться. И не важно, что на улице в начале октября ещё около двадцати градусов. Главное, что следов не видно.       Попытки старшего вызнать, что, всё-таки, не так, успехом не увенчиваются, хотя видит же, что что-то не так. Возможно, стоило чуть больше надавить, дожать, но не смог, отступил. Зря. Вероятно, вернись он тогда домой на полчаса позже, как планировал, ничего бы не знал и жил спокойно. Но выходит так, как получается. Олег курит в форточку на кухне, в темноте, и это действительно красиво. Правда, почти истлевшая прижатая к руке сигарета уже к такой категории не относится.       Саша жмёт на выключатель.       Олег дёргается от неожиданности, роняя остатки в пепельницу, моментально оборачивается. В глазах никакого раскаяния, только вызов: «Ну, и что ты мне сделаешь?».       — Олег?       — Так надо, — юноша скрывает взгляд волосами, закрывается.       — Как — так? Объясни мне, будь добр, — Александр подходит, приподнимая голову за подбородок. — Потому что я не понимаю, зачем? Можно же без этого всего обойтись, можно что-то придумать, что-то сделать. В конце концов, можно было сказать мне! Вместе бы решили всё, как обычно, но не доводить же до такого!       Саша говорит ещё несколько минут, ругается, пытается достучаться. Понять, почему именно так. Ведь можно, можно было давно уже сказать, что какие-то проблемы, что что-то не так. В конце концов они друг другу не чужие люди и значительно больше, чем просто братья. Фактически, мужья, хоть это нигде никогда не будет официально зарегистрировано.       — А я вместе не хочу! — младший медиум дёргается, вырываясь. — Меня заебало, что постоянно вместе! Постоянно одно и тоже: великий Александр Шепс и где-то там бегает его мелкий брат! Посмотрим, конечно, на что он способен, но родственника своего он точно не переплюнет. И зачем только полез, не сможет ведь!       — Олег, — Саша отступает на шаг, не прерывая зрительного контакта. — Так никто уже не думает, ты смог показать, что тоже достоин.       — Рад, что тебе так кажется, — сдержаться и не наговорить лишнего проблематично, но возможно. Делать ещё хуже не хочется. — Только я прекрасно вижу и слышу всё.       Олег, фыркнув диким котом, выходит из кухни. Дома быть не хочется, слишком всё давит, пространства кажется очень мало. Ещё немного и он начнёт задыхаться от всей этой атмосферы. Если кто-то когда-то и сказал, что дом — это крепость, то он глубоко ошибся, по крайней мере в отношении данного случая. Младший Шепс сейчас почти чувствовал себя "безымянным узником", с той только разницей, что людей видеть приходилось даже больше, чем хотелось.       Набросить куртку и обуться дело хорошо, если минуты. Саша, кажется, пытается остановить, пытается задержать, но чужую руку с плеча Олег сбрасывает почти машинально. Ни видеть, ни чувствовать сейчас хоть кого-нибудь не хочется.       В тишине должно стать легче.       На улице уже давно темно и, если свернуть пару раз, можно попасть в другую часть района, где фонари не горят по жизни. Как раз то, что сейчас надо. Скамейка под каким-то кустом тоже оказывается очень в тему. Курить не хочется, но за полчаса пачка теряет четыре сигареты. А потом можно попробовать добрести до местной заброшки, там тоже должно быть очень хорошо сейчас.       Если что-то и было за этот вечер сделано неправильно, то уже точно не для Олега. Он в своей правоте уверен и был, и есть. В конце концов, у всех свои способы справляться со стрессом и вот так — ещё не самое худшее, что можно было придумать. Следы скоро сойдут и с рук, и из памяти. Можно будет спокойно жить дальше. А Саша перебесится и когда-нибудь точно поймёт.       В кармане гудит на автомате захваченный телефон, только вот реагировать на него нет ни сил, ни желания. Кроме Саши больше звонить некому, а слышать сейчас его голос не хочется. Вернее, наоборот, очень надо, почти жизненно необходимо, но тогда младший сам себя предаст и опять сдастся. А кому этого хочется? Может, конечно, это так невовремя включившаяся сучность, но и отступать Олег не собирается.       Когда-то надо и самому решать свои проблемы. Он к этому пришёл давно, осталось донести до старшего. Как бы что у них там ни было, а люди они всё равно разные.       После, кажется, двадцатого звонка подряд телефон затихает. Саша не успокоился, конечно, но на некоторое время примирился. Олег ставит аппарат на беззвучный и, поднявшись, просто идёт, куда получится, на заброшку уже не хочется. Домой возвращаться не вариант, а больше у него в Москве никого нет, чтобы завалиться среди ночи без объяснения причин. Такой расклад, впрочем, тоже неплох. Можно не по центральным улицам ходить, а переулками, какими-то совершенно неприметными подворотнями.       Немного ослабленная защита позволяет слышать фантомов, которые, в случае чего, предупреждают об опасности. А большего и не надо. Сами ведь понимают, что губить медиума смысла нет, он один из немногих, кто их вообще слышит. Какой-то дедок, правда, на фоне раздражает своим вечным "куда молодёжь катится", но на него можно и внимания не обращать.       Домой Олег возвращается только к четырём утра, замотанный и слегка промёрзший, но, в целом, в полном порядке. Саша встречает его в коридоре, тянется обнять, но натыкается всё на ту же стену. Младший себя ни в чём виноватым не считает, зато, судя по разговору, брат его — да. Извиняться ему тоже не за что. Что есть, то есть, и если этого не могут принять... Что ж, не его проблемы.       Саша извиняться тоже не собирается. Его вины тут в принципе и нет, он только хотел попытаться донести, что не обязательно со всем справляться в одиночку, особенно когда рядом есть близкие люди, готовые в любую секунду просто подставить плечо. Чтобы не падал и, если что, мог подняться и идти дальше.       Только вот у брата, похоже, снова начался тот период, когда он один и никого больше рядом не надо. Судя по прошлому опыту сейчас его просто стоит оставить на некоторое время, а дальше уже действовать по ситуации. Рано или поздно всё пройдёт. Сейчас если полезет, то только хуже будет.       Спать укладываются в разных комнатах, чего не было, кажется, уже достаточно давно. Как сошлись окончательно, так и спали в обнимку. Оба упрямые, от этого уже никуда не денешься. Только смириться и ждать, пока буря утихнет.       Саша вообще радуется, что Олег домой вернулся, а не снял где-нибудь что-нибудь. Как говорится, дома и стены лечат, а если этим стенам ещё и немного помочь...       Олег не спит, когда ему на телефон приходит сообщение.             4:47       Спокойной ночи, волчонок.       Фырк, кажется, слышен и в соседней комнате. Если это такая попытка примириться, то хрен он на неё ответит. Пусть Саша сначала поймёт, что не всегда всё решается вместе и не всегда он прав, а дальше уже будет видно.       Сообщение остаётся непрочитанным и без ответа.