Песня северных земель

«Первое, чему ты должен научиться, это бежать». Он бежал без оглядки, раздвигая перед собой колючие ветки и кусты. Всё тело было покрыто мелкими царапинами, но он так привык к ним, что уже не замечал. Тем более, сейчас, когда нужно оказаться как можно дальше. За ним летела чёрная тень, размахивая огромными крыльями. «Если не можешь лететь — беги. Не можешь бежать — сделай всё, чтобы это получилось. Но никогда не останавливайся». Сердце бешено колотилось. Дышать было трудно. Он перепрыгнул через небольшой овраг и, не оглядываясь на преследующую его тень, что была уже гораздо ближе, продолжил бежать. «Потому что если ты остановишься…» Длинные чёрные когти вцепились в худенькие плечи. Послышался тонкий визг. Два тела — большое и маленькое — кубарем прокатились до ближайшего дерева. — …тебя сожрут! — кровожадно прорычал мужчина, расправив огромные чёрные крылья. Глаза горели, как два маленьких солнца, а рыжие волосы торчали во все стороны, как у какого-то безумца. Маленький мальчик, прижатый к земле огромной тушей, жалобно всхлипнул. В его огненно-рыжих волосах запутались ветки, колючки и сухие листья, а в синих глазах сверкали слёзы. Мужчина хмыкнул и смахнул с его лица слёзы длинными когтями. — Орешки хочешь? Мальчик шмыгнул носом и закивал. Мужчина хмыкнул и достал откуда-то большую кедровую шишку. У малыша тут же загорелись глаза, а на губах засияла улыбка. Он ловко принялся доставать орешки, складывая их на сухой участок земли. — И что мне с тобой делать? — вздохнул мужчина, спиной привалившись к стволу дерева. Одно крыло он сложил, а вторым приобнял малыша. Тот же оторвался от шишки и виновато посмотрел на него. — Я так плохо бегаю? — Лучше, чем летаешь, — фыркнул мужчина, хотя в душе — если таковая у него вообще имелась — ему было неспокойно. Малыш наверняка погиб бы, если бы они не встретились. Возможно, эта встреча была предначертана судьбой — обоих бросили родные семьи, оставив их выживать в этом диком, безумном мире. Слишком безумном для такого ангела. — Птиц? Мужчина повернул голову, встречаясь горящими жёлтыми глазами с безмятежной синевой. — Что такое? Малыш протянул ему орешки на раскрытой ладони. Птица усмехнулся. — Ты же знаешь, малец, мне не нужна еда. Ешь. Завтра предстоит длинный день. И послезавтра. И через неделю. И через месяц. Это жизнь. И для них она никогда не будет простой. Два изгоя… О каком покое может идти речь? Малыш быстро шелушил орешки, смешно сморщив веснушчатый носик. Птица улыбнулся. Где-то вдали послышался треск. Птица резко повернул голову в сторону шума и прищурился. Обычно здесь тихо. По их сторону оврага никогда никого не бывает. Он похолодел. Овраг. Они на другой стороне. — Что-то случилось? — тихо спросил мальчик. Ветка треснула где-то совсем рядом, а из кустов вылетел перепел. Птица подорвался и расправил крылья. Между деревьев кто-то быстро двигался. — Беги. — Что? — Беги! Не оглядывайся! Малыш бросил орешки и рванул прочь. Птица закрыл его своими крыльями, хоть и понимал, что это бесполезно. Он ничего не сможет сделать. «Вот, к чему я тебя готовил. Беги, малыш. Они не должны тебя поймать. А если не можешь бежать — лети!» Огромный чёрный пёс пробежал мимо, не обратив на него никакого внимания. Птица взмыл в небо, расправив огромные крылья, и пролетел над лесом, высматривая своего птенчика. Деревья вспыхнули. Пламя с треском пожирало сухие брёвна и кусты, а из его центра вылетела горящая огнём птица. «Возвращайся!» Огненная птица, взмахнув длинным хвостом, свернула в сторону. Мужчина полетел следом, вглядываясь в просветы между деревьями. Пёс неотступно следовал за ними. Чёрт! Вдруг из-за деревьев вылетела сияющая алая стрела и попала прямо в горящую огнём птицу. «Малыш!» Птица рванул вниз, подхватил его на руки и камнем упал на землю. Малыш снова превратился в человека. Из глаз градом катились слёзы. Он прижимал ладошки к царапине на груди. Неглубокая. Одна радость. — Он здесь! Птица с рыком прижал маленькое тельце к себе и закрыл его крыльями. Это не поможет. — Вставай, мелкий, — шептал Птица. Малыш никак не отреагировал. Птица в отчаянии прижал его к себе. Он ничего не может сделать… На приблизившихся людей он смотрел с ненавистью. Порвать. Разорвать. Убить. Убить! Убить! Их было двое. Один только что из пса превратился в человека и закурил. Второй, седой старец с горящими алыми глазами, сосредоточенно рассматривал их. Птица зашипел, но его, как и ожидалось, не услышали. — Чего замер? — спросил тот, что закурил. Старик сделал шаг в сторону. Птица ощерился, а малыш в его руках слабо вздрогнул. — Тёмный ореол. — То есть? Мужчина прищурился. — Этот ребёнок одержим. — Такое возможно? — Сам удивлён. — Нужно вывести его за границу, пока его стая не прилетела. — За ним не прилетят, — холодно заметил старец. — С чего такие выводы? — Одержимых в стае не держат. Он изгой. Мой тебе совет — избавься от него, пока не стало слишком поздно. Птица зарычал, крепче прижимая к себе малыша. — Это уже не тебе решать, Баатар. Он на территории школы. Пусть Анна Васильевна решает, что с ним делать. Старик презрительно фыркнул. — Не говори потом, что я не предупреждал. * * * «Всё, что мне остаётся, это лишь наблюдать. Я не могу ничего сделать. Не могу порвать. Не могу уничтожить. Не могу вырвать тебя из их мерзких лап и скрыть под своими крыльями. Ах, если бы ты был старше…» Птица зло оглядывался вокруг. Замок в глубине горы — не самое лучше место для них двоих. Здесь слишком много людей. Слишком опасно. Малышу не место здесь. — Вот так. Птица обернулся. Какая-то женщина гребнем распутала рыжие волосы малыша. Его одели в бесформенные штаны и белую футболку. От обуви он наотрез отказался. Птица видел, как малыша колотит от страха. Ничего, нужно лишь выждать момент, и они сбегут. Сбегут так далеко, где их никто не найдёт. — Как тебя зовут? Малыш опустил голову и отвернулся. Птица чувствовал его страх. Он сел рядом и обнял его огромным крылом. — Я здесь, малец. Ничего не бойся. Слушай, что я тебе говорю, и мы выберемся отсюда. Ты мне веришь? Мальчик кивнул. Дверь открылась, и в комнату вошли тот мужчина, что нашёл их, и пожилая женщина в строгом костюме. Птица зарычал, хоть и понимал, что смысла в этом нет. — Это он? — спросила женщина и села напротив Птицы с малышом. Она тепло улыбнулась, но Птиц на её слащавую улыбку не купился. — Мы тебя напугали, да? Малыш кивнул. — Прости за это. Ты так внезапно появился на территории школы. Мы не хотели тебя напугать. Ты, наверное, голоден? Мариночка, принеси, пожалуйста, что-нибудь. Первая женщина убежала. Малыш прижался к боку Птицы и обхватил его туловище руками, зарываясь в мягкие перья. Птица обнял его в ответ. — Они не тронут тебя. Я не позволю, — прошептал он. А что он может?.. Всё зависит только от малыша. — Как тебя зовут? Мальчик снова промолчал. — Баатар говорит, что он одержим, — заговорил мужчина и потянулся было за сигаретой, но передумал. — Опасно оставлять его здесь. — И что ты предлагаешь? Он ещё ребёнок. — Он — Жар-Птица! Женщина смерила его суровым взглядом. Мужчина попятился. — Любой, кто пришёл в Колдовстворец за помощью, её получит. Мы не можем бросить этого малыша. Стая не прилетит за ним, верно? Мужчина кивнул. — Баатар… — Мнение Баатара меня мало волнует. Этот ребёнок нуждается в нас. Мужчина вздохнул. — Надеюсь, вы не ошибаетесь, Анна Васильевна. Женщина повернулась к малышу. Птица с интересом её рассматривал. — У тебя есть имя? Мальчик посмотрел на Птицу и тихо ответил: — Птенчик. Птица хмыкнул. Он был не силён в именах. У самого имени-то не было. — Птенчик? — мягко спросила Анна Васильевна. — Это он тебя так называет? Малыш слабо кивнул. — Баатар пытался изгнать этого духа, но они, похоже, неделимы. Кем бы ни был этот дух, он его защищает. — Что ж… — вздохнула Анна Васильевна. — Без имени тебе жить нельзя. Как насчёт имени Серёжа? — Жар-Птица Серёжа? — фыркнул мужчина. Женщина снова сурово взглянула на него, но ничего не сказала. — Нужно бы ещё фамилию придумать, такую, чтобы больше нигде не встречалась… Они надолго задумались. К этому времени вернулась женщина с подносом, на котором лежали разные фрукты, орехи и бутерброды. — Простите, на кухне сейчас никого нет. Приготовила на скорую руку. У Серёжи тут же загорелись глаза. Он посмотрел на Птицу, как бы спрашивая, можно ли. — Кушай, — с улыбкой произнесла Анна Васильевна. Малыш осторожно взял несколько орешков и по привычке протянул их Птице. Тот покачал головой. Взрослые всё это время наблюдали, как ребёнок переглядывается с кем-то невидимым. — Никаких идей насчёт фамилии? — спросил мужчина. — Как насчёт… Разумовский? — предложила женщина, принёсшая еду. Анна Васильевна повернулась к ней. — Необычный выбор. Поясните? — Помнится, где-то три столетия назад граф Виктор Разумовский изучал Жар-Птиц. Он мало что смог о них рассказать, но всё же… И детей у него не было. Он был последним в своём роду. — Сергей Разумовский… Красиво звучит. Анна Васильевна повернулась к мальчику и с улыбкой пододвинула к нему поднос. — Кушай, Серёжа. Здесь ты в безопасности. Колдовстворец — твой новый дом. * * * Серёже понадобилось всего несколько дней, чтобы начать называть Колдовстворец «домом». Огромный город, построенный внутри горы и включающий в себя великое множество зданий — как учебных, так и жилых, — поразил юного птенца своим величием. Конечно, беспрепятственно передвигаться он мог лишь по общежитию отделения Хорс (Птица тогда фыркнул, сказав, что шутка не смешная). В другие места его сопровождали либо Марина Афанасьевна — секретарь заведующего отделением, — либо Алексей Юрьевич Рыков, которого Марина Афанасьевна с усмешкой звала Чёрным Псом, либо мальчишка по имени Коля Белоусов. Птица всегда неотступно следовал за Серёжей, не позволяя никому даже коснуться его. А птенчик… птенчик быстро стал забывать лес, что отчасти злило Птицу. Да, здесь безопасно, всегда тепло и есть еда. Но как птенцы научатся летать? Как научатся выживать в этом жестоком мире? Как? Он этого не понимал. Не понимал и того, почему все так добры к его птенцу. Хотя нет, это он как раз понимал. Серёжа взобрался на высокий стул и широко распахнутыми глазами оглядел огромное количество разнообразных блюд на столе. Птица презрительно фыркнул. Так он и пропитание разучится добывать! — Тебе нужно правильно питаться, чтобы вырасти большим и сильным, — сказала Марина Афанасьевна, накладывая ему в тарелку картошку с мясом. — Я стану таким же большим и красивым, как Птиц? Мужчина самодовольно усмехнулся. Женщина же посмотрела туда, где, по её представлениям, и стоял Птица, и неуверенно улыбнулась. — Да, конечно. Поэтому нужно есть овощи и мясо. Серёжа нахмурился и повернулся к Птице. — А мне можно мясо? Тот лишь кивнул, понятия не имея, едят ли огненные птицы мясо. Вроде бы, едят. Или нет? Впрочем, неважно, чем питаются те горящие курицы. Серёже понравилось — это главное. В целом, жить можно. * * * Первое, о чём позаботилась Анна Васильевна, это о месте жительства Серёжи. По словам школьного врача, ему было четыре года, а значит, до обучения он ещё не дорос. А поскольку семьи у него нет (да и вряд ли бы кто согласился взять к себе одержимую Жар-Птицу), нужно было поселить его где-то, где за ним будут присматривать. Решение было трудным, но иного выхода не оставалось. Анна Васильевна постучалась в комнату номер 27 и, услышав приглашение, вошла. Коля Белоусов, увидев её, тут же подорвался с кровати и испуганно на неё уставился. Анна Васильевна махнула рукой и тепло улыбнулась. Парень расслабился. — Здравствуйте, Анна Васильевна. Не ожидал вас увидеть. — Здравствуй, Коленька. У меня к тебе есть серьёзный разговор. Присядем? Юноша кивнул. Анна Васильевна села напротив него на пустую кровать и вздохнула, постукивая пальцами по матрасу. Коля Белоусов жил один — сосед от него отселился, не в силах больше терпеть постоянные истерики. Вообще, Коля не был проблемным учеником — хорошист, с примерным поведением, староста класса. А ночные истерики начались после трагедии в его семье. Прошлой зимой его младший брат, которому было всего четыре года, провалился под лёд и погиб. Это событие настолько потрясло всю его семью, что новости дошли аж до Колдовстворца. Старший сын уехал за границу, не в силах оставаться на родине, родители обратились за помощью к психиатру, а Коля… Коля пытался справиться сам. Только ничего у него не выходило. Постоянные кошмары и нервные срывы сильно отразились на нём. Весёлый парень после смерти любимого брата стал тихим и замкнутым. Друзья не могли вытащить его из этого болота, у учителей же ничего не получилось. Летом он не вернулся домой, кое-как уговорив заведующего отделением оставить его в школе. Возможно, подселять к нему Серёжу было не самым лучшим решением, но школьный психолог посчитала, что это может помочь им обоим. — Коля… Сегодня в лесу мы нашли мальчика. Ему всего четыре года, и у него никого нет. Он будет жить в Колдовстворце. Коля замер и медленно кивнул. — Он… сирота? — Возможно. Он Жар-Птица. Стая за ним не прилетит. Ему больше некуда идти. Анна Васильевна, хоть никогда и не жаловалась на плохую память, смутно помнила, о чём они дальше говорили, но уж что она навсегда запомнила, так это реакцию Коли на Серёжу. Марина Афанасьевна за руку привела его в комнату Коли и усадила на кровать. Малыш попрыгал на матрасе и удивлённо посмотрел на Колю. Тот не сводил с него изумлённого взгляда. А сколько в нём было боли… Коля сел перед ним на колени и тепло улыбнулся. — Привет. Я Коля. Мы будем жить в одной комнате, ты не против? Мальчик посмотрел куда-то в сторону, а потом повернулся к Коле и кивнул. — Надо назвать своё имя, — напомнила Марина Афанасьевна. Малыш хлопнул глазами и тихо выдавил: — Серёжа. — Будем друзьями, Серёжа? — с лёгкой улыбкой спросил Коля. Малыш повернулся куда-то в сторону, нахмурился, а потом снова посмотрел на Колю. — А что стало с твоим птенцом? Коля замер. Анна Васильевна открыла рот от удивления. — Я… С чего ты это взял? — тихо спросил Коля. Серёжа посмотрел в сторону и прижал к груди колени. — Так, как ты, смотрят птицы, потерявшие птенцов. Они долго сидели в тишине. Марина Афанасьевна прокашлялась. — Я… пойду принесу Серёже одежду и постельное белье… Не дожидаясь ответа, она поспешно вышла, оставляя мальчишек наедине с Анной Васильевной. — А тебя… тоже потеряли? — тихо спросил Коля. Серёжа чуть нахмурился и неуверенно покачал головой. — Я не знаю. Птица говорит, что я тогда был совсем мал. Вдруг его глаза округлились от ужаса. Он зажал себе рот ладонями и посмотрел куда-то в сторону. Коля проследил за его взглядом, но там ничего не было. — Теперь ты не один, — Коля вымученно улыбнулся. Синие глаза напротив смотрели на него с затаённым страхом и едва заметной надеждой. Вскоре Анна Васильевна ушла. Пришла Марина Афанасьевна со стопкой чистого белья и комплектом одежды. — Это на первое время. В ближайшие дни принесу ещё. Если будут какие-то вопросы — сразу ко мне. Она оставила Колю и Серёжу одних. Коля потоптался на месте и, вздохнув, произнёс: — Ты пока посиди на моей кровати, я постелю тебе. Серёжа быстро перебрался на соседнюю кровать и снова притянул колени к груди, словно пытался защититься. Коля постарался сделать вид, что ничего не заметил, хотя в душе чувствовал себя неуверенно. А если всё повторится?.. Покончив с постелью, он повернулся к Серёже и чуть натянуто улыбнулся. — Ну вот. Будешь спать здесь. Серёжа хмуро оглядел свою постель, взобрался на неё и ощупал одеяло с подушкой. — Это моё гнездо? Коля неуверенно почесал затылок. — Гнездо. Только называется «постель». — Мягко… Серёжа слегка подпрыгнул на матрасе и робко улыбнулся. — Нравится? Малыш тут же закивал. — Отлично, — облегчённо выдохнул Коля. — Я рад. Некоторое время он молчал, не зная, что делать дальше. — Эм… Хочешь порисовать? У меня есть альбом и карандаши. Серёжа нахмурился и снова глянул в сторону. — А как это? — тихо спросил он. — Как рисовать? По-разному. Тут нет каких-то особых правил. Хотя, на самом деле, есть, но это не так важно. Коля открыл средний ящик стола и достал потрёпанный альбом и коробку карандашей. Сев на край кровати, он раскрыл альбом на чистых листах и взял в руки оранжевый карандаш. — Вот. Это называется альбом, а это — карандаш. Все просто — берёшь и рисуешь разные фигуры. Коля неторопливо нарисовал круг, сверху — пару треугольников, а снизу — овал с длинными лапами и хвостом. В довершение он нарисовал зеленым карандашом глаза, а чёрным — длинные усы. — Смотри, какой кот получился, — Коля усмехнулся. — Я, по правде говоря, неважный художник. Может, у тебя лучше получится. — А что можно рисовать? — Что угодно, — улыбнулся Коля и посмотрел на механический будильник на столе и поднялся. — Ты голоден? Скоро ужин. Я схожу в столовую, возьму нам поесть на вечер. Хочешь что-нибудь особенное? Рука Серёжи замерла над листом бумаги. Он задумчиво покусал нижнюю губу и робко выдавил: — Мясо… Коля усмехнулся. — Хорошо. Я скоро вернусь. Никуда не уходи, хорошо? Когда дверь за ним закрылась, Птица громко фыркнул. — Сильно не привыкай к нему. Мы здесь ненадолго. Серёжа удивлённо посмотрел на него. — Почему? Птица провел острыми когтями по его волосам и криво усмехнулся. — Потому что наш дом не здесь. Люди корыстны и безжалостны. Они несут только боль, — он погладил его по голове. — И я буду защищать тебя от них. * * * Коля спустился в общую гостиную и, споткнувшись о ковёр, едва не упал. — Решил летать научиться? — усмехнулась девушка, сидящая на диване, отложила книгу и склонила голову набок. — Ты чего такой взъерошенный? Из-за того пацана? Коля остановился, поправил футболку и подошёл к дивану. — И тебе привет, Лида. Девушка заправила чёрную прядь за ухо и тихо усмехнулась. — Ты сегодня вежливый. Никогда от тебя столько слов не слышала. Так что там с этим пацанчиком? Коля вздохнул и провёл рукой по волосам. — Его зовут Серёжа. Его нашли на границе с лесом. — В лесу? — Лида нахмурилась и положила руку на спинку дивана, полностью поворачиваясь к Коле. — Сколько ему лет? — Четыре года. Слушай, я спешу. Серёжа проголодался. Коля поспешил на выход. Когда дверь хлопнула, Лида задумчиво покрутила в руках книгу. Значит, Серёжа, четыре года… Девушка захлопнула книгу, ловко спрыгнула с дивана и поспешила к себе. Зная Колю, долго он бегать не будет. * * * Серебряный поднос с различной едой летел прямо перед Колей. На указательном пальце мягко светится изумруд в серебряной оправе. Едва Коля вошёл в гостиную, Лида спрыгнула с дивана и стрелой метнулась к нему. — Коля! Ну ты прямо ветер! Не думал в квиддич играть? А вообще, вот! — она протянула ему мягкую игрушку в виде белой вороны с тёмно-красными глазами. Коля удивлённо посмотрел на игрушку. — Эм… Это… что? — Игрушек никогда не видел? — фыркнула Лида. — Я уже вышла из того возраста, когда играют с игрушками, а Серёже должно понравиться. Коля медленно кивнул и свободной рукой взял игрушку. — Спасибо… — Ой, не благодари! — махнула рукой Лида. — Скоро начало учебного года, может, кто ещё поделиться игрушками. Пацанчик будет жить с тобой? — Да. Анна Васильевна распорядилась. Лида присвистнула. — Не, ну раз наша Морозная Госпожа так сказала… Ладно, не буду задерживать. Передавай Серёже «привет»! Коля снова кивнул и направился в свою комнату. Серёжа при виде него удивлённо открыл рот. — Как это?! Только спустя несколько секунд до Коли дошло, что Серёжа смотрит на летающий поднос. И столько восторга было в детских глазах. Парень усмехнулся и взмахнул рукой. Поднос опустился на стол рядом с Серёжей. — Это магический перстень, — Коля показал руку с перстнем. — С его помощью можно колдовать. Когда ты подрастёшь, тебе сделают такой же. Серёжа похлопал глазами и обратил своё внимание на поднос с едой. Коля не знал, что именно нравится ему, а потому принёс всего понемногу: жареную курицу, свинину с овощами, салат с ветчиной, варёную картошку, маленькую пиалу с разными орехами и графин с соком. Серёжа тут же накинулся на еду. Коля сел на свою кровать и покрутил в руках плюшевую ворону. Когда малыш закончил есть, Коля подсел ближе и протянул ему игрушку. Серёжа осторожно взял её и с непониманием посмотрел на Колю. — А что это? Коля слабо улыбнулся. — Это игрушка. Плюшевая ворона. Теперь она твоя. Ты можешь играть с ней. Одна девочка передала её тебе. — А зачем? — Ну, понимаешь… — Коля почесал затылок. Как объяснить ребёнку, прожившему в лесу, зачем нужна игрушка? — Все дети нуждаются в игрушках. Она как второй друг. С ней нельзя поговорить, но она всегда рядом. И ночью её можно обнимать. Серёжа снова посмотрел на белую ворону и осторожно прижал её к себе, будто она могла сломаться от одного лишнего движения. У Коли защемило сердце. Так он сейчас был похож на Володьку… — Уже поздно… Думаю, пора спать. Согласен? Серёжа кивнул, забрался под одеяло, укутался и закрыл глаза. Коля тихо рассмеялся. — Нет, не так. Давай, голову клади на подушку. Так ведь удобнее? И накрываешься одеялом. Он сам укрыл Серёжу. Тот слабо улыбнулся. — Не холодно? Если что, я могу дать ещё и плед. — Тепло, — Серёжа зажмурился, всё так же улыбаясь и широко зевнул. — Устал, да, малыш? Спи. Если утром проснешься раньше меня — смело буди. Серёжа снова кивнул и прижал к себе игрушку. Прежде чем погасить свет, Коля обратил внимание на серёжин рисунок, и ему стало не по себе. Чёрная птица с огромными когтями прижимала к себе маленького рыжего мальчика. Решив, что поговорит об этом завтра, Коля погасил свет. От окна же отделилась чёрная тень и скользнула в кровать Серёжи. В темноте сверкнули две жёлтые точки и тут же пропали, но Коля никак не мог отделаться от ощущения, что за ним наблюдают.